Шарлот пришла сестре на помощь:
– Не следует щелкать пальцами, Горри, но ты права. Лорд Рул, взяв невесту из семьи Уинвуд, тоже немало приобретает. Тем временем мисс Уинвуд, лишь на секунду остановившись на лестнице, чтобы успокоить волнение, вызванное сообщением о прибытии мистера Эрона, спустилась в библиотеку, расположенную на первом этаже.
Здесь ее дожидался молодой человек, пребывавший в еще большем волнении, чем она сама.
Мистер Эдвард Эрон из Десятого пехотного полка сейчас проходил службу в Англии. Он был серьезно ранен в сражении при Бункер-Хилл, после чего его отправили домой.
Младший сын помещика, чьи владения граничили с владениями
виконта Уинвуда, он знал всех мисс Уинвуд чуть ли не с самого их рождения. Родом он был из знатной, хотя и обнищавшей, семьи и, если бы не это обстоятельство, мог бы считаться подходящей партией для Элизабет.
Когда мисс Уинвуд вошла в библиотеку, он быстро подошел к ней. Весь его облик выражал нетерпение. Он посмотрел на нее вопросительно. Он был красивым молодым человеком, отлично выглядевшим в алом мундире. Лейтенант был высок ростом, широк в плечах, и лицо его отражало пережитые страдания. Левая рука у него побаливала, но он считал себя абсолютно здоровым и готов был в любой момент вернуться в свой полк.
Он увидел выражение тревоги на лице мисс Уинвуд и, взяв ее руки в свои, взволнованно спросил:
– Что произошло, Элизабет? Что-нибудь ужасное?
Ее губы дрожали. Она ухватилась за спинку стула.
– О, Эдвард, самое худшее! – прошептала она. Он побледнел еще больше.
– Твоя записка встревожила меня. Боже праведный, в чем дело?
Мисс Уинвуд прижала платочек к губам.
– Вчера лорд Рул был с maman… в этой самой комнате. – Она тоскливо посмотрела на него. – Эдвард, все кончено. Лорд Рул сделал мне предложение.
В комнате наступила тишина. Элизабет стояла, опустив голову и держась за спинку стула.
Эрон не двигался, но, помолчав, он резко сказал:
– А ты ответила… «да»? – Но это едва ли можно было назвать вопросом – он задал его, уже заранее зная ответ. Она сделала безнадежный жест.
– Что я могла сказать? Ты ведь и сам знаешь нашу maman. Он принялся расхаживать по комнате.
– Рул! – произнес он с ненавистью. – Он… богат?
– Очень богат, – с горечью ответила Элизабет. Слова застряли в горле мистера Эрона – слова обиды, гнева, страсти, но ни одно из них не сорвалось с его губ. Помолчав, он произнес глухо:
– Ясно.
Ему показалось, что Элизабет плачет. Он подошел к ней и заключил ее в свои объятия.
– О, не плачь, любовь моя! – произнес он. – Быть может, еще не поздно. Мы что-нибудь придумаем – мы должны
что-нибудь придумать! – Но в голосе его не было уверенности, поскольку он знал, что ничего не сможет противопоставить состоянию Рула.
Он обнял Элизабет и щекой коснулся ее кудрей, а ее слезы скатывались на его алый мундир.
Она отстранилась от него и, подняв к нему залитое слезами лицо, горько сказала:
– Я и тебя делаю несчастным.
Он опустился перед ней на колени и спрятал свое лицо в ее руках. Она не пыталась их отнять и лишь тихо проговорила:
– Мама была так добра – она позволила мне самой сказать тебе обо всем Сегодня мы прощаемся, Эдвард. У меня нет сил продолжать встречи с тобой, но я навсегда сохраню тебя в своем сердце.
– Я не могу позволить тебе уйти! – сказал он, стараясь не выдать своих чувств. – А наши надежды, наши планы? Элизабет, Элизабет!
Она ничего не ответила. Лицо Эдварда осунулось и покрылось смертельной бледностью.
– Что мне делать? Неужели ничего нельзя придумать?
– Я испробовала все способы, – с грустью сказала она. – Увы, разве мы всегда не чувствовали, что наши мечты таковыми и останутся, что их невозможно осуществить?
Он сел на стул, опершись рукой о колено
– Это все твой брат, – сказал он. – Его долги. Она кивнула в знак согласия.
– Мама рассказала мне многое, о чем я не знала раньше. Все гораздо хуже, чем я предполагала. Все наше имущество заложено, а ведь надо подумать еще о Шарлот и Горации. За одну лишь игру Пелхэм потерял в Париже пять тысяч гиней.
– Неужели он никогда не выигрывает? – в отчаянии воскликнул Эрон.
– Не знаю, – был ответ. – Он говорит, что ему вечно не везет.
Он взглянул на нее:
– Элизабет, мне жаль, если то, что я скажу, тебя обидит, но получается, что ты жертвуешь собой ради своего братца, этого бездушного эгоиста…
– О, тише! – взмолилась она. – Ты же знаешь, над нами, Уинвудами, тяготеет Рок. Пелхэм ничего не может сделать. Даже мой отец! Когда Пелхэм вступил в права наследования, он обнаружил, что состояние уже потрачено. Мне все объяснила мама. Эдвард, она так сожалеет! Мы вместе плакали. Но она согласилась – а разве я могу не принять предложение лорда Рула? Это мой долг перед семьей.
– Рул! – повторил Эрон с горечью. – Он старше тебя на пятнадцать лет! Человек с такой репутацией! О Боже, я не могу и подумать об этом! – Он вцепился в свои напомаженные кудри. – Почему его выбор должен был пасть именно на тебя – простонал он. – Неужели ему недостаточно других?
– Я думаю, – неуверенно начала она, – что он просто хочет породниться с нашей семьей. Говорят, что он жуткий гордец, а наш род – тоже из числа знаменитых и гордых фамилий. – Она смутилась и, краснея, добавила – – Это будет самый вульгарный брак по расчету из тех, что сейчас в моде во Франции. Лорд Рул не притворяется и не может притворяться, будто любит меня, так же как и я.
Она взглянула поверх его головы туда, где позолоченные часы только что пробили час.
– Я должна проститься с тобой, – сказала она со спокойной обреченностью. – Я дала слово maman – только полчаса. Эдвард… – Неожиданно она, рыдая, бросилась в его объятия. – О, любовь моя, помни обо мне! – всхлипывала она.
Три минуты спустя дверь библиотеки захлопнулась и лейтенант Эрон проследовал через вестибюль к парадной двери. Волосы его были растрепаны, а перчатки и треуголку он держал в руках.
– Эдвард! – донесся с верхних ступеней тихий шепот. Он посмотрел наверх – самая младшая мисс Уинвуд перегнулась через перила и, приложив палец к губам, прошептала:
– Эдвард, поднимитесь! Мне надо с вами поговорить! Он заколебался, не зная, как поступить, но повелительный жест Горации заставил его подойти к лестнице.
– В чем дело? – резко спросил он.
– Поднимитесь! – нетерпеливо повторила Горация. Он медленно взошел по ступеням. Девушка схватила его за руку и втащила в большую комнату, окна которой выходили на улицу.
Горация захлопнула за ними дверь.
– Н-не говорите слишком громко! За стенкой спальня maman. Что она сказала?
– Я не виделся с леди Уинвуд, – ответил мистер Эрон.
– Глупец! Не она, а Л-Лиззи! Он сдержанно сказал:
– Только простилась.
– Не может этого быть! – решительно сказала Горация.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57