— спросила я резко.
— Домыслы и злые слухи могут очернить не меньше, чем действительные поступки. Мне надо доказать вам, верно? — и всем другим, что я не причастен к исчезновению Эдит… по крайней мере, впрямую.
— Вы хотите сказать, что косвенно вы все-таки причастны?
— Это же, я думаю, очевидно. Эта бедная девочка, по сути она была совсем ребенком, боялась меня. Все об этом знали. Поэтому… я очень подхожу для образа убийцы Эдит.
— Не говорите так!
— Почему же, если это правда. Я всегда думал, что вы на стороне тех, кто говорит правду. И я скажу, почему вам не стоит тратить на меня свою жалость. Впрочем вы можете об этом узнать и от других. Они заверят вас, чтоб вы понапрасну расточаете на меня это чувство. Более того, они постараются предостеречь вас. Вспомните, в чем меня обвиняют. И разве благоразумно с вашей стороны быть со мной в часовне, которую посещают привидения?
— Пожалуйста, говорите серьезнее. Это ведь очень важно.
— Но я сейчас страшно серьезен. Вы в опасности. Вы, моя прекрасная, гордая вдова, в смертельной опасности.
— Почему?
— Вы хотите знать?
— Конечно.
В ответ он быстро обвил меня руками и прижал к себе. Я чувствовала, как сильно бьется его сердце. А он, думаю, ощущал мое. Его щека коснулась моей головы, и мне показалось, что он сейчас меня поцелует, но он не сделал этого. Он продолжал держать меня в своих объятиях, и я не сопротивлялась, потому что страстно желала этого, и у меня не было сил совладать с собой.
Наконец я смогла произнести:
— Нет, это… неразумно.
Тогда он гордо рассмеялся и ответил:
— Вот об этом я и говорил вам. Очень неразумно. Вы хотели знать, почему вы в опасности? Теперь вы уже знаете.
— И вы хотите уберечь меня от этого?
— О, нет. Я хочу, чтобы вы оказались в этой опасности. Вот какое извращенное у меня желание. Я хочу, чтобы вы устремились к ней, попали в нее, но при этом осознавая эту опасность, видя ее. Я хочу, чтобы вы сами ее выбрали.
— Вы говорите загадками.
— Ну, называйте это так. Я даю вам знать о моих желаниях, которые вряд ли можно назвать достойными. И давайте трезво взглянем на факты. Я убил своего брата.
— Я настаиваю, чтобы вы давали верную оценку этому. Вы случайно убили своего брата.
— После того, как я убил брата, моя мать покончила с собой. Таким образом, на моей совести две смерти.
— Я не согласна. Вас нельзя в этом обвинить.
— Прелестная защитница! — произнес он тихо. — Прелестная горячая моя защитница… Живя в Австралии, я так стремился домой… но когда вернулся, то увидел, что здесь уже нет того, чего я так жаждал вновь обрести. Там в Австралии мне часто снился дом. Но не тот, каким он стал сейчас. Вернувшись, я женился. Для этого меня и возвратили в Лоувет Стейси. Моя жена была совсем ребенком… напуганным ребенком. И больше всего она боялась меня. И я не виню ее за это. Она любила другого. Что я мог поделать с таким браком? Очень скоро я начал задумываться, не лучше ли было для всех нас, если бы я остался в имении дяди.
— Но вы же любите Лоувет Стейси!
Нейпьер кивнул.
— Это ваш дом… здесь ваши корни.
— Да, нелегко оторвать себя от корней. Ну, вот, я уже взял на себя ваше дело, защитница. Именно это мне и не следует делать. Мне нет оправданий. Я застрелил своего брата. И мне никогда не забыть этого.
— Нет, вы должны… должны.
— Пожалуйста, не будьте такой решительной. Этим вы меня расслабляете. Еще никто никогда не пытался выдать меня за героя.
— Я не делаю из вас героя. Уверяю вас. Я просто хочу, чтобы вы спокойно посмотрели фактам в лицо… чтобы вы поняли, что нельзя все время размышлять о прошлых трагедиях… Особенно, если они произошли случайно, ведь то, что произошло с вами, могло произойти с любым.
— О, нет, — возразил он. — Разве это могло бы случиться, например, с вашим другом Годфри Уилметом?
— У любого могут происходить случайности, — настойчиво повторила я.
— Вы когда-нибудь еще встречали человека, который бы убил своего брата?
— Нет, но…
— Конечно, нет. И вот около вас Годфри Уилмет, этот вполне достойный молодой человек, который так много может предложить вам. Возможно, что уже предложил и не был отвергнут.
— Боюсь, что некоторые склонны делать слишком поспешные выводы.
— Из ваших слов я заключаю, что официального предложения еще не последовало.
— Удивительно, как только двое молодых проявляют друг к другу дружеское участие, тут же все решают, что они поженятся.
— Людям нравится быть проницательными.
— Ну, тогда мне бы очень хотелось, чтобы их прорицания не касались меня.
— Вам самой разве не приходила мысль еще раз выйти замуж? Или все еще мешают воспоминания о вашем покойном муже? Но вы уже стали другой, — сказал Нейпьер нежно. — Я заметил это. Знаете, вы даже смеяться стали чаще. Кажется, вы обрели для себя новый смысл жизни. И это благодаря Лоувет Стейси.
Я промолчала, и он продолжил:
— Вы ведь почти забыли его, значит, вы от него уже свободны.
— Забыла его! — неистово воскликнула я. — Мне никогда не забыть Пьетро.
— Но вы уже внутренне готовы начать новую жизнь. Неужели он всегда будет присутствовать в ваших мыслях… этот давно ушедший третий… Тогда с каждым годом этот человек будет приобретать в вашем воображении все большее совершенство. И при этом всегда оставаться молодым. В таком случае с ним никто не может соперничать. Он останется непобежденным.
Я зябко повела плечами.
— Стало совсем холодно. И у меня ноги совсем промокли.
Нейпьер наклонился и, взяв мою ногу, снял туфлю и начал согревать мою ступню руками.
— Нужно было надеть более тяжелую обувь, а не эти тоненькие туфли.
— Не было времени переобуться. Я хотела успеть застать здесь «привидение».
— Вы хотели узнать, кто прикладывает столько усилий, чтобы все помнили о моем брате?
— Да.
— Вы очень любознательная женщина.
— Боюсь, что так и есть.
— И очень импульсивная.
— И это правда.
— Однажды вы уже действовали в порыве. Возможно, что поступите так еще раз.
Он надел туфлю мне на ногу.
— Вы немного дрожите. Неужели на вас так действует ночная прохлада? Я хочу задать вам вопрос. Однажды вы приняли решение. И с точки зрения здравого смысла довольно глупое решение. Вы бросили свою карьеру… ради мужчины. Вы, должно быть, долго анализировали себя, свои возможности, прежде чем принять такое решение. Я прав?
— Нет.
— Вы не мучились сомнениями?
— Нет.
— Как обычно вы действовали импульсивно и были уверены, что принимаете правильное решение… единственно правильное?
— Да.
— И теперь вы об этом жалеете.
— Я ни о чем не жалею.
— Да, однажды вы приняли смелое решение. — Он говорил чуть ли не с завистью. — Интересно, станете ли вы это делать еще раз.
— Возможно, я не очень изменилась с тех пор.
— Насколько — это мы, возможно, еще узнаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
— Домыслы и злые слухи могут очернить не меньше, чем действительные поступки. Мне надо доказать вам, верно? — и всем другим, что я не причастен к исчезновению Эдит… по крайней мере, впрямую.
— Вы хотите сказать, что косвенно вы все-таки причастны?
— Это же, я думаю, очевидно. Эта бедная девочка, по сути она была совсем ребенком, боялась меня. Все об этом знали. Поэтому… я очень подхожу для образа убийцы Эдит.
— Не говорите так!
— Почему же, если это правда. Я всегда думал, что вы на стороне тех, кто говорит правду. И я скажу, почему вам не стоит тратить на меня свою жалость. Впрочем вы можете об этом узнать и от других. Они заверят вас, чтоб вы понапрасну расточаете на меня это чувство. Более того, они постараются предостеречь вас. Вспомните, в чем меня обвиняют. И разве благоразумно с вашей стороны быть со мной в часовне, которую посещают привидения?
— Пожалуйста, говорите серьезнее. Это ведь очень важно.
— Но я сейчас страшно серьезен. Вы в опасности. Вы, моя прекрасная, гордая вдова, в смертельной опасности.
— Почему?
— Вы хотите знать?
— Конечно.
В ответ он быстро обвил меня руками и прижал к себе. Я чувствовала, как сильно бьется его сердце. А он, думаю, ощущал мое. Его щека коснулась моей головы, и мне показалось, что он сейчас меня поцелует, но он не сделал этого. Он продолжал держать меня в своих объятиях, и я не сопротивлялась, потому что страстно желала этого, и у меня не было сил совладать с собой.
Наконец я смогла произнести:
— Нет, это… неразумно.
Тогда он гордо рассмеялся и ответил:
— Вот об этом я и говорил вам. Очень неразумно. Вы хотели знать, почему вы в опасности? Теперь вы уже знаете.
— И вы хотите уберечь меня от этого?
— О, нет. Я хочу, чтобы вы оказались в этой опасности. Вот какое извращенное у меня желание. Я хочу, чтобы вы устремились к ней, попали в нее, но при этом осознавая эту опасность, видя ее. Я хочу, чтобы вы сами ее выбрали.
— Вы говорите загадками.
— Ну, называйте это так. Я даю вам знать о моих желаниях, которые вряд ли можно назвать достойными. И давайте трезво взглянем на факты. Я убил своего брата.
— Я настаиваю, чтобы вы давали верную оценку этому. Вы случайно убили своего брата.
— После того, как я убил брата, моя мать покончила с собой. Таким образом, на моей совести две смерти.
— Я не согласна. Вас нельзя в этом обвинить.
— Прелестная защитница! — произнес он тихо. — Прелестная горячая моя защитница… Живя в Австралии, я так стремился домой… но когда вернулся, то увидел, что здесь уже нет того, чего я так жаждал вновь обрести. Там в Австралии мне часто снился дом. Но не тот, каким он стал сейчас. Вернувшись, я женился. Для этого меня и возвратили в Лоувет Стейси. Моя жена была совсем ребенком… напуганным ребенком. И больше всего она боялась меня. И я не виню ее за это. Она любила другого. Что я мог поделать с таким браком? Очень скоро я начал задумываться, не лучше ли было для всех нас, если бы я остался в имении дяди.
— Но вы же любите Лоувет Стейси!
Нейпьер кивнул.
— Это ваш дом… здесь ваши корни.
— Да, нелегко оторвать себя от корней. Ну, вот, я уже взял на себя ваше дело, защитница. Именно это мне и не следует делать. Мне нет оправданий. Я застрелил своего брата. И мне никогда не забыть этого.
— Нет, вы должны… должны.
— Пожалуйста, не будьте такой решительной. Этим вы меня расслабляете. Еще никто никогда не пытался выдать меня за героя.
— Я не делаю из вас героя. Уверяю вас. Я просто хочу, чтобы вы спокойно посмотрели фактам в лицо… чтобы вы поняли, что нельзя все время размышлять о прошлых трагедиях… Особенно, если они произошли случайно, ведь то, что произошло с вами, могло произойти с любым.
— О, нет, — возразил он. — Разве это могло бы случиться, например, с вашим другом Годфри Уилметом?
— У любого могут происходить случайности, — настойчиво повторила я.
— Вы когда-нибудь еще встречали человека, который бы убил своего брата?
— Нет, но…
— Конечно, нет. И вот около вас Годфри Уилмет, этот вполне достойный молодой человек, который так много может предложить вам. Возможно, что уже предложил и не был отвергнут.
— Боюсь, что некоторые склонны делать слишком поспешные выводы.
— Из ваших слов я заключаю, что официального предложения еще не последовало.
— Удивительно, как только двое молодых проявляют друг к другу дружеское участие, тут же все решают, что они поженятся.
— Людям нравится быть проницательными.
— Ну, тогда мне бы очень хотелось, чтобы их прорицания не касались меня.
— Вам самой разве не приходила мысль еще раз выйти замуж? Или все еще мешают воспоминания о вашем покойном муже? Но вы уже стали другой, — сказал Нейпьер нежно. — Я заметил это. Знаете, вы даже смеяться стали чаще. Кажется, вы обрели для себя новый смысл жизни. И это благодаря Лоувет Стейси.
Я промолчала, и он продолжил:
— Вы ведь почти забыли его, значит, вы от него уже свободны.
— Забыла его! — неистово воскликнула я. — Мне никогда не забыть Пьетро.
— Но вы уже внутренне готовы начать новую жизнь. Неужели он всегда будет присутствовать в ваших мыслях… этот давно ушедший третий… Тогда с каждым годом этот человек будет приобретать в вашем воображении все большее совершенство. И при этом всегда оставаться молодым. В таком случае с ним никто не может соперничать. Он останется непобежденным.
Я зябко повела плечами.
— Стало совсем холодно. И у меня ноги совсем промокли.
Нейпьер наклонился и, взяв мою ногу, снял туфлю и начал согревать мою ступню руками.
— Нужно было надеть более тяжелую обувь, а не эти тоненькие туфли.
— Не было времени переобуться. Я хотела успеть застать здесь «привидение».
— Вы хотели узнать, кто прикладывает столько усилий, чтобы все помнили о моем брате?
— Да.
— Вы очень любознательная женщина.
— Боюсь, что так и есть.
— И очень импульсивная.
— И это правда.
— Однажды вы уже действовали в порыве. Возможно, что поступите так еще раз.
Он надел туфлю мне на ногу.
— Вы немного дрожите. Неужели на вас так действует ночная прохлада? Я хочу задать вам вопрос. Однажды вы приняли решение. И с точки зрения здравого смысла довольно глупое решение. Вы бросили свою карьеру… ради мужчины. Вы, должно быть, долго анализировали себя, свои возможности, прежде чем принять такое решение. Я прав?
— Нет.
— Вы не мучились сомнениями?
— Нет.
— Как обычно вы действовали импульсивно и были уверены, что принимаете правильное решение… единственно правильное?
— Да.
— И теперь вы об этом жалеете.
— Я ни о чем не жалею.
— Да, однажды вы приняли смелое решение. — Он говорил чуть ли не с завистью. — Интересно, станете ли вы это делать еще раз.
— Возможно, я не очень изменилась с тех пор.
— Насколько — это мы, возможно, еще узнаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94