– Боже мой! – прошептал принц. – Какая красавица!
Друзья с ним согласились, но они понятия не имели о том, кто она такая.
* * *
И вот она сидела в ложе леди Сефтон в «Ковент-Гардене».
О, что за богиня! Она была ни на кого не похожа. И не только из-за волос… какие же они роскошные! Она не прибегала ни к каким ухищрениям в прическе, не завивала, не пудрила локоны, они вились естественно и спадали волнами на одно плечо. А ее грудь – полная, белая, словно мрамор – была почти как у римской матроны. Цвет лица тоже был естественный, кожа радовала своей чистотой и свежестью. Как восхитительно это смотрелось на однообразном фоне красно-белых, нарумяненных и набеленных женских лиц!
– В жизни не видел никого очаровательней, – сказал принц своим спутникам. – Кто она? Ради бога, скажите! Я не успокоюсь, пока не узнаю!
– Это некая миссис Фитцерберт, Ваше Высочество. Кузина или какая-то дальняя родственница Сефтонов. Вдова…
– Восхитительное создание!
– Ваше Высочество желает быть ей представленным? Принц задумался. Что-то в манерах красавицы насторожило его. Нет, это явно не Шарлотта Фортескью… и даже не Пердита! Она удивительная женщина; принц сразу понял, что здесь нужно действовать крайне осторожно.
– Нет, предоставьте это мне, – сказал он.
Принц решил, что во время спектакля он ограничится только созерцанием. Право же, ему было на что посмотреть!
Красавица, похоже, не замечала его. И это особенно поражало. Всем в театре было известно о его присутствии – но только не Марии Фитцерберт!
– Мария Фитцерберт… – принц повторял про себя ее имя. Ему хотелось узнать про нее как можно больше. Уже одно то, что он на нее смотрел, доставляло ему бесконечное удовольствие. Перед ним была не глупая девчонка, а великолепная живая богиня! Не робеющее существо, не пустая хохотушка, а зрелая женщина, вдова… серьезная и очаровательная. Принц решил после оперы послать кого-нибудь к ней в ложу: пусть передаст, что Принц Уэльский просит принять его. Он с нетерпением ждал, когда же опустят занавес… но оказалось, что уже слишком поздно! Она ускользнула.
И все-таки принц решил, что возможность еще не упущена. Он поедет за ней! Возьмет экипаж, как обыкновенный джентльмен, и проследует в нем до ее дома.
Как, должно быть, ей польстит такая честь! Она пригласит его на восхитительный вечерок tete-a-tete; он выразит свое восхищение и скажет, что сегодня вечером с ним случилось нечто необычное, чего никогда не бывало раньше…
Итак, скорее в экипаже на Парк-стрит! О, как это волнует кровь!
Однако она приехала раньше принца и, хотя, выглянув из окна, увидела, что он стоит на улице, не пригласила его войти.
Впрочем, принц не был очень огорчен. Ну, конечно, она не такая! Да и ему самому не хотелось, чтобы она оказалась такой. Он совсем не этого ожидал!
Принц отправился домой и всю ночь мечтал о Марии.
А утром признался себе:
– Я влюбился в Марию Фитцерберт с первого взгляда!
ДРАМА В КАРЛТОН-ХАУС
Принц всегда жил, ни от кого не таясь; он понимал, что скрыть любовные похождения невозможно, а потому и не пытался этого сделать. Принц страстно влюбился в Марию Фитцерберт, и ему не удалось бы сохранить свою любовь в тайне, даже если бы он к этому стремился. Принц дал понять друзьям, что коли они желают угодить ему, то, приглашая его в гости, им следует звать и Марию Фитцерберт; причем за обеденным столом их надо сажать вместе: принцу хотелось без конца говорить и танцевать с Марией Фитцерберт, хотелось как можно чаще быть с ней рядом, и он не потерпел бы попыток воспрепятствовать этому.
Друзья перешептывались, вспоминая Пердиту Робинсон. Точно так же все обстояло и в начале того романа, однако идиллия продлилась недолго. Хотя, конечно, Мария существенно отличалась от Пердиты: Мария была принята в свете, дважды побывала замужем, занимала достаточно высокое положение; особым богатством она, правда, похвастаться не могла, но и бедной ее назвать было никак нельзя. Ей принадлежало два дома: один в Ричмонде, другой – в Лондоне; развлекалась она немного, но лишь потому, что не особенно к этому стремилась. И хозяйки модных гостиных знали, что, пока они не залучат к себе Марию Фитцерберт, принца Уэльского им заманить тоже не удастся.
Ну, а что же Мария? Она вовсе не была польщена и не испытывала никакого восторга от происходящего. Мария понимала, что пылкая влюбленность принца не сулит ей ничего хорошего. Будучи разумной женщиной, Мария отдавала себе отчет в том что, хотя красавицей ее не назвать, она гораздо привлекательней многих; ее облик дышал достоинством, в нем было что-то почти материнское; однако Мария была уже не первой молодости – ей исполнилось двадцать восемь лет – и осознавала, что серьезные, благопристойные отношения с принцем Уэльским невозможны, а другие ее не устраивали.
Принц же очень скоро выразил ей свое восхищение.
– Ни одна женщина не волновала меня так, как вы, – заявил он. – Для меня было бы полным блаженством остаться с вами вдвоем в целом мире.
Мария безмятежно улыбнулась и сказала, что принц к ней очень добр и своим успехом в свете она обязана ему.
Принц попытался объясниться. Дескать, он мечтает, чтобы она всем была обязана ему, самое большое его желание – это служить ей… и не только сейчас, а и до последнего вздоха.
Мария улыбнулась все той же безмятежной улыбкой, давая понять, что ей известно, сколь многим женщинам он уже делал подобные признания, и что, хотя она находит его очаровательным и ей приятны его комплименты, всерьез она их, разумеется, не принимает.
– Вы наверняка наслышаны о моих увлечениях женщинами, – уныло пробурчал принц.
– Конечно, ведь похождения принца Уэльского всегда привлекают внимание общества.
– Но вы не понимаете, Мария… О, какое прекрасное имя! Да и вообще все, что связано с вами, совершенно. Я испытываю совсем новые, неизведанные чувства. Раньше все было несерьезно, я это теперь понимаю.
Однако Мария ему не верила. Она была любезна, обворожительна, но абсолютно спокойна; принц ей нравился, она считала, что он забавен, мил, что он – галантный кавалер. Однако она отказывалась думать о нем как о возлюбленном. Мария дважды состояла в законном браке и не считала для себя честью сделаться чьей-либо любовницей – даже любовницей принца Уэльского!
Он был страшно разочарован. И поступил так, как всегда поступал в тягостные минуты – взялся за перо. Принц посылал Марии письма, в которых изливал свои чувства. Она отвечала далеко не всегда, причем тон ее был неизменно дружеским, и принц никак не мог преодолеть воздвигнутой ею преграды.
Принц потерял интерес ко всему. Напрасно друзья пытались соблазнить его разными удовольствиями. Герцогиня Камберлендская устроила бал, затмивший все балы, которые она давала когда-либо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106