Том кивнул и смерил Келпа взглядом:
— Так, значит, это ты поможешь мне воплотить в жизнь мечту о пенсии.
Келп улыбнулся так, словно Том Джимсон очень ему понравился.
— Затем я и пришел, — сказал он, по-прежнему развалясь на диване. — Мы с Джоном и Мэй обдумывали разные подходы и способы.
— Самый надежный способ — это динамит, — заверил его Том.
— Не знаю, не знаю, — ответил Келп. — Вода находится там уже около двадцати лет. Что произойдет, если вызвать мощную отливную волну? Она может перепахать все до такой степени, что достать ящик будет еще сложнее.
При этих словах Дортмундер, стоявший посреди комнаты, словно ждущий автобуса пассажир, обернулся и с уважением посмотрел на Келпа.
— Мне такое и в голову не приходило, — признался он.
— А мне приходило, — сказал Том. — Но мой способ закладки динамита исключает образование отливной волны — во всяком случае, в пределах водохранилища. Внизу, в долине, там, где Ист-Дадсон, Дадсон-Сентр и Дадсон-Фоллз, — вот там может быть отливная волна. Но ведь нам-то на это наплевать, верно?
Никто не нашелся, что ему ответить. Мэй, которая тоже поднялась и стояла подле Дортмундера подобно черновому (отвергнутому) наброску статуи Гранта Вудза «Городская готика», лишь спросила:
— Не угодно ли пива, Том?
— Нет, — ответил Том. — Я привык к режиму. Спокойной ночи.
Келп, на лице которого по-прежнему сияла любезная улыбка, спросил:
— Отправляетесь в постель?
— Как только ты с нее слезешь, — ответил Том и вперил взгляд в Келпа.
Тот наконец сообразил.
— Да, вы же спите здесь, — сказал он, похлопав рукой по диванной подушке.
— Ага, — ответил Том, не сводя с него глаз.
— Я принесу вам простыни и подушку, — сказала Мэй.
— Не надо. — Том следил за тем, как Келп медленно поднимается на ноги, все еще улыбаясь и небрежно поигрывая пивной банкой.
— Неужели ничего не нужно? — настаивала Мэй.
— Одеяло, — ответил Том. — И полотенце на утро.
— Несу, — отозвалась Мэй и с радостью покинула комнату.
— Итак, — произнес Дортмундер, никак не решаясь выйти. — До завтра, Том.
— Ага.
— Был рад познакомиться, — добавил Келп.
Не обращая на него ни малейшего внимания, Том подошел к дивану, отодвинул в сторону кофейный столик и, зевнув, принялся вытаскивать из карманов пачки купюр в банковских упаковках и швырять их на столик. Дортмундер и Келп переглянулись.
Вернулась Мэй, взглянула на деньги и положила на диван старое побитое молью одеяло и новенькую подушку с вышивкой «Холидей Инн».
— Вот, получайте, — сказала она.
— Спасибо, — ответил Том и положил рядом с деньгами «смит-и-вессон терьер» 32-го калибра. Затем он погасил стоявший у дивана торшер, обернулся и посмотрел на остальных.
— Доброй ночи, Том, — сказал Дортмундер.
Однако Том, очевидно, исчерпал свой дневной запас любезности. Он стоял и молча смотрел. Дортмундер, Келп и Мэй вышли из комнаты, и Мэй прикрыла за собой дверь.
— Пойдем на кухню? — тихо, почти шепотом предложил Келпу Дортмундер.
— Нет, благодарю, — прошептал в ответ Энди. — Позвоню тебе утром после разговора с Уолли.
— Спокойной ночи, Энди, — сказала Мэй. — Спасибо тебе за помощь.
— Я еще ничего не сделал, — заметил Келп, открывая дверцу шкафа и доставая свой бушлат. Затем он улыбнулся Дортмундеру и сказал: — Но мы постараемся — я и моя старушка персоналка.
— М-мм, — протянул Дортмундер.
Как только Келп направился к выходу, дверь гостиной распахнулась, и оттуда высунулась седая голова Тома.
— Туннель рыть бесполезно, — сказал он и, убрав голову, вновь захлопнул дверь.
Три пары вытаращенных глаз обменялись взглядами. Их обладатели отошли к самым дверям, и Мэй шепотом спросила:
— Интересно, долго ли он подслушивал?
— Мы этого никогда не узнаем, — прошептал в ответ Дортмундер.
Келп закатил глаза.
— Надеюсь, что никогда, — тоже шепотом сказал он. — Поговорим завтра.
Он ушел, и Дортмундер принялся запирать многочисленные замки на двери. Вдруг он замер, посмотрел на свои руки, на замки и сказал:
— Не знаю, зачем это.
8
ОТКАТИВ В СТОРОНУ ДВА ГРОМАДНЫХ ВАЛУНА И СТВОЛ УПАВШЕГО ДЕРЕВА, ВЫ ОБНАРУЖИТЕ ВХОД В ПЕЩЕРУ, ЗАНАВЕШЕННЫЙ ШКУРОЙ. ОТКИНЬТЕ ШКУРУ, И ПЕРЕД ВАМИ ОКАЖЕТСЯ БЕРЛОГА ТЫСЯЧЕЗУБОГО ОГРЕ
Уолли Нэрр вытер пот со лба. Теперь надо быть предельно осторожным: возможно, здесь ловушка. Его толстые пальцы, лежащие на клавиатуре, отстучали команду:
«Описать берлогу»
КУБ СОРОКА ФУТОВ СО СВОДЧАТЫМ ПОТОЛКОМ. РАСКАЛЕННОЕ ДЫХАНИЕ ДРАКОНА НЕТЕРА ОБРАТИЛО КАМЕННЫЕ СТЕНЫ В ЧЕРНЫЙ ЛЕД. НА ПОКРЫТЫХ ШКУРАМИ КРОВАТЯХ ЛЕЖАТ ШЕСТЕРО ВООРУЖЕННЫХ ЛЮДЕЙ-ЯЩЕРОВ ИЗ ЛИЧНОЙ ОХРАНЫ СУЛТАНА. У ДАЛЬНЕЙ СТЕНЫ МЕДЛЕННО ВРАЩАЕТСЯ ОГРОМНОЕ КОЛЕСО, К КОТОРОМУ ПРИВЯЗАНА ПРИНЦЕССА ЛАВИЯ
«Люди-ящеры — мои враги?»
В ДАННОМ СЛУЧАЕ — НЕТ
«Люди-ящеры — мои союзники?»
ДА, ЕСЛИ ВЫ СУМЕЕТЕ ПОДТВЕРДИТЬ СВОИ ПОЛНОМОЧИЯ
«Хм-мм, — подумал Уолли. — Скоро придется начать записывать. Понятия не имею, сколько у меня осталось жизней. Впрочем, сначала надо решить, входить ли мне в эту чертову пещеру. Разумеется, рано или поздно сделать это все равно придется. Вернуться назад через долину Сирены я не могу, а наверху, в горах, ничего нет. Но не торчать же тут до скончания века!»
Плечи Уолли напряглись, в глазах загорелся огонь. Его пальцы напечатали:
«Меч огня и льда все еще у меня?»
ДА
«Я вонзаю его в закрывающую вход шкуру и начинаю полосовать ее сверху вниз и слева направо».
ИЗ СКРЫТЫХ ПО ОБЕ СТОРОНЫ ВХОДА ТРУБОК ВЫЛЕТАЮТ СТАЛЬНЫЕ СТРЕЛЫ. УДАРЯЯСЬ О ПРОТИВОПОЛОЖНУЮ СТЕНУ, ОНИ ПАДАЮТ НА ЗЕМЛЮ
«Ага, — подумал Уолли. — Все именно так, как я рассчитывал. Ну погоди, Огре. Я иду».
И нажал клавишу «ENTER».
Бз-зззз...
Дверной звонок. Неужели уже так поздно? Оставив принцессу Лавию медленно вращаться на колесе, Уолли неистово замолотил по клавишам, выбирая другое меню и выводя на экран время восточного побережья: 15.30, а также свой ежедневник. Сегодняшняя страница была пуста, если не считать записи: «15.30 — Энди Келп и его приятель придут посмотреть водохранилище». Тоже, кстати, забавная штука.
Убрав руки с клавиш и оторвав взгляд от экрана, Уолли оттолкнул вращающееся кресло от системного стола и поднялся. По плечам, шее и затылку разлилась привычная боль — боль сражений, расплата за чрезмерное многочасовое напряжение, боль нечастых побед и внезапных сокрушительных поражений. Боль преследовала Уолли неотступно, но он не роптал, а, наоборот, очень гордился способностью выдержать ее.
В свои двадцать четыре года Уолли был на грани превращения в героя своих электронных фантазий. Он не только играл в компьютерные игры, но выдумывал их сам и даже продал два своих творения. «Туманные девы из морга» он пристроил в Калифорнии, на фирме «Астрал рэйнбоу продакшн», а игру «Центавр!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122