– Она сказала, что наняла цыган.
– Айе, Бессета. Она во всем призналась. – Друстан снова поцеловал Гвен и продолжил, время от времени слегка посасывая ее нижнюю губу: – Бессета сказала, что ее гадательные палочки сообщили: ее сын погибнет от руки женщины. Поскольку я собирался жениться, Бессета решила, что женщиной из ее видения станет моя невеста. Она предупредила Невина, но он только высмеял ее и заставил поклясться, что она не причинит мне вреда. Но, по ее мнению, заклятие не было вредом, поэтому Бессета заплатила цыганам за то, чтобы меня заколдовали и помешали моей свадьбе. В первом варианте реальности, когда Кемпбеллы убили Аню, Бессета, должно быть, подумала, что опасность миновала. Но вскоре после смерти Ани у нее снова появилось то же видение, и старуха поняла, что, пока я жив и могу жениться, ей не найти покоя. И она повторила попытку с заклинанием.
– Так это она выманила тебя из замка, подбросив записку с сообщением об убийце Дуга?
– Айе. Меня заколдовали, ты нашла меня, и я отправил тебя обратно.
– Но во второй реальности, – воскликнула Гвен, – Дуг и Аня вернулись живыми! Бессета, наверное, услышала о том, что ты возвращаешься домой вместе с невестой…
– И вспомнила о своем плане. Она не хотела снова ошибиться и поэтому решила заколдовать и мою невесту. Ты была в моей спальне, и цыгане наверняка перепутали тебя с Аней.
Гвен удивленно покачала головой.
– Но ведь получается, что причиной всему было ее видение, Друстан! Если бы она не поверила ему, то ты бы не попал под заклятие, я бы не отправилась в прошлое и Невин не погиб, пытаясь защитить меня.
– Айе. Именно поэтому цыгане так осторожничают с предсказаниями судьбы. Они понимают, что их видения и предсказания на самом деле лишь вариант будущего, а вовсе не предостережение о неотвратимом. Для Бессеты, которая всю жизнь всего боялась, будущее казалось неоспоримым фактом. Страх заставил ее заколдовать меня. В результате колдовства я отправил тебя в прошлое. А когда ты попала туда, Невин пожертвовал собой, чтобы тебя спасти. Страх Бессеты сделал вероятное будущее единственно возможным.
Гвен потерла лоб.
– У меня от этого голова болит.
Друстан рассмеялся.
– У меня тоже. Я был бы рад никогда больше не возиться со временем.
Гвен помолчала, обдумывая что-то, потом спросила:
– А что случилось с Бессетой?
Глаза Друстана потемнели.
– После того как ты исчезла, она рванулась в самую гущу битвы. Ее старались не зацепить, но она настойчиво искала смерти. Она буквально бросилась на оружие Роберта. – Он нахмурился. – Перед смертью она во всем призналась, так что я смог распутать эту историю до конца.
И снова Гвен почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.
– Ты оплакиваешь ее?! – воскликнул Друстан.
– Если бы не она, я бы никогда не нашла тебя, – тихо ответила Гвен. – Мне просто грустно. И жаль, что Бессета так боялась. Но в то же время я очень рада, что нашла тебя!
Друстан еще раз поцеловал ее и продолжил рассказ. О том, как он горевал, как злился. Как бродил в круге камней и спорил с собой. А потом ему в голову пришла идея – настолько простая и реальная, что у него захватило дух.
Цыгане. Однажды они уже заставили его проспать пять сотен лет. Почему бы им не сделать этого снова? Он договорился с одним из таборов и оплатил их услуги. Мешок золота решил все вопросы – сама королева цыган наложила на него нужные чары.
– Мешок золота! – воскликнула Гвен. – Да как они посмели требовать с тебя плату? Это ведь они…
– Они всего лишь продают свои услуги. У цыган свой кодекс и понятия о морали. По их логике, винить цыган в том, что Бессета обратилась к ним за заклинанием, все равно что винить меч за то, что он кого-то ранил. Виновата рука, направлявшая оружие, а не само лезвие.
– Отличный способ уйти от ответственности, – пробормотала Гвен. А потом вздохнула. – Но твоя семья… Сильван, и Нелл, и…
Он прервал ее поцелуем.
– Им нелегко было смириться с моим выбором, но они смирились.
Друстан ушел не сразу. Несколько месяцев он прощался со всеми, кто был ему дорог, а потом согласился на заклятие. Он успел переделать кучу дел, которые должны были принести свои плоды пять веков спустя, дел, которые обеспечили бы безбедное существование ему и его жене. Но об этом он расскажет ей завтра или послезавтра… Когда-нибудь потом.
– Они передавали тебе самые теплые пожелания и радовались, что мы снова будем вместе.
Гвен сморгнула слезы и стукнула его кулаком по груди.
– Почему ты не оставил указаний Мэгги? Она могла бы найти меня еще несколько недель назад. Я чуть не умерла без тебя. Прошел почти месяц…
– Я не был уверен, где именно ты окажешься. И не знал, пройдет ли в твоем времени пропущенный тобой месяц или нет.
– Ох, – выдохнула она.
– И я не хотел, чтобы тебя вызвали раньше, чем мы познакомимся. Это было бы жутковато. Ты бы не знала, как меня разбудить. Ты бы не знала меня, если бы за тобой приехали слишком рано. Я решил, что будет лучше, если ты сама меня найдешь.
– А если бы я не приехала? Что, если бы я решила не возвращаться в Шотландию?
– Я оставил завещание, и, если бы ты не приехала до Самайна, тебя бы нашли и пригласили сюда. Мои наследники отыскали бы тебя в Америке и привезли с собой.
– Но…
– Женушка, ты собираешься заговорить меня до смерти или все же поцелуешь? – ехидно спросил горец.
Гвен выбрала поцелуй. Когда их губы соприкоснулись, Гвен вздрогнула от вспыхнувшего желания. Друстан отстранился только затем, чтобы стянуть с себя рубашку, а Гвен быстро разобралась с его пледом.
– Ляг на спину, – скомандовала она, когда на горце не осталось одежды. – Сегодня я буду сверху.
Он подчинился, сверкнув улыбкой, которая дразнила обещанием исполнить все ее желания и мечты. Гвен села на пятки, взглянула на своего мужчину, распростертого перед ней на постели. Бронзовая кожа и темные волосы контрастировали с белыми простынями. Перед ней был воин, обещающий наслаждение. И он полностью принадлежал ей…
Долгие годы Гвен не знала уравнения жизни, но ее поиски завершились моментом истины: жизнь равна сумме любви и страсти, возведенной в квадрат. Любить и быть страстно любимой – вот что делает жизнь прекрасной. Гвен собиралась до самой старости подтверждать правильность этого уравнения.
– Прикоснись ко мне, – промурлыкал Друстан.
Гвен прикоснулась. Сначала руками, медленно исследуя каждый выступ и впадину, потом губами к органу, которой явно ждал ее прикосновения. От ее движений Друстана бросило в дрожь, а когда к прикосновению губ добавился ловкий язычок, он не выдержал:
– Гвендолин! Если ты продолжишь свое дело, я и минуты не продержусь!
– О, нэй, мой храбрый лэрд, – отозвалась Гвен с хриплым шотландским акцентом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
– Айе, Бессета. Она во всем призналась. – Друстан снова поцеловал Гвен и продолжил, время от времени слегка посасывая ее нижнюю губу: – Бессета сказала, что ее гадательные палочки сообщили: ее сын погибнет от руки женщины. Поскольку я собирался жениться, Бессета решила, что женщиной из ее видения станет моя невеста. Она предупредила Невина, но он только высмеял ее и заставил поклясться, что она не причинит мне вреда. Но, по ее мнению, заклятие не было вредом, поэтому Бессета заплатила цыганам за то, чтобы меня заколдовали и помешали моей свадьбе. В первом варианте реальности, когда Кемпбеллы убили Аню, Бессета, должно быть, подумала, что опасность миновала. Но вскоре после смерти Ани у нее снова появилось то же видение, и старуха поняла, что, пока я жив и могу жениться, ей не найти покоя. И она повторила попытку с заклинанием.
– Так это она выманила тебя из замка, подбросив записку с сообщением об убийце Дуга?
– Айе. Меня заколдовали, ты нашла меня, и я отправил тебя обратно.
– Но во второй реальности, – воскликнула Гвен, – Дуг и Аня вернулись живыми! Бессета, наверное, услышала о том, что ты возвращаешься домой вместе с невестой…
– И вспомнила о своем плане. Она не хотела снова ошибиться и поэтому решила заколдовать и мою невесту. Ты была в моей спальне, и цыгане наверняка перепутали тебя с Аней.
Гвен удивленно покачала головой.
– Но ведь получается, что причиной всему было ее видение, Друстан! Если бы она не поверила ему, то ты бы не попал под заклятие, я бы не отправилась в прошлое и Невин не погиб, пытаясь защитить меня.
– Айе. Именно поэтому цыгане так осторожничают с предсказаниями судьбы. Они понимают, что их видения и предсказания на самом деле лишь вариант будущего, а вовсе не предостережение о неотвратимом. Для Бессеты, которая всю жизнь всего боялась, будущее казалось неоспоримым фактом. Страх заставил ее заколдовать меня. В результате колдовства я отправил тебя в прошлое. А когда ты попала туда, Невин пожертвовал собой, чтобы тебя спасти. Страх Бессеты сделал вероятное будущее единственно возможным.
Гвен потерла лоб.
– У меня от этого голова болит.
Друстан рассмеялся.
– У меня тоже. Я был бы рад никогда больше не возиться со временем.
Гвен помолчала, обдумывая что-то, потом спросила:
– А что случилось с Бессетой?
Глаза Друстана потемнели.
– После того как ты исчезла, она рванулась в самую гущу битвы. Ее старались не зацепить, но она настойчиво искала смерти. Она буквально бросилась на оружие Роберта. – Он нахмурился. – Перед смертью она во всем призналась, так что я смог распутать эту историю до конца.
И снова Гвен почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.
– Ты оплакиваешь ее?! – воскликнул Друстан.
– Если бы не она, я бы никогда не нашла тебя, – тихо ответила Гвен. – Мне просто грустно. И жаль, что Бессета так боялась. Но в то же время я очень рада, что нашла тебя!
Друстан еще раз поцеловал ее и продолжил рассказ. О том, как он горевал, как злился. Как бродил в круге камней и спорил с собой. А потом ему в голову пришла идея – настолько простая и реальная, что у него захватило дух.
Цыгане. Однажды они уже заставили его проспать пять сотен лет. Почему бы им не сделать этого снова? Он договорился с одним из таборов и оплатил их услуги. Мешок золота решил все вопросы – сама королева цыган наложила на него нужные чары.
– Мешок золота! – воскликнула Гвен. – Да как они посмели требовать с тебя плату? Это ведь они…
– Они всего лишь продают свои услуги. У цыган свой кодекс и понятия о морали. По их логике, винить цыган в том, что Бессета обратилась к ним за заклинанием, все равно что винить меч за то, что он кого-то ранил. Виновата рука, направлявшая оружие, а не само лезвие.
– Отличный способ уйти от ответственности, – пробормотала Гвен. А потом вздохнула. – Но твоя семья… Сильван, и Нелл, и…
Он прервал ее поцелуем.
– Им нелегко было смириться с моим выбором, но они смирились.
Друстан ушел не сразу. Несколько месяцев он прощался со всеми, кто был ему дорог, а потом согласился на заклятие. Он успел переделать кучу дел, которые должны были принести свои плоды пять веков спустя, дел, которые обеспечили бы безбедное существование ему и его жене. Но об этом он расскажет ей завтра или послезавтра… Когда-нибудь потом.
– Они передавали тебе самые теплые пожелания и радовались, что мы снова будем вместе.
Гвен сморгнула слезы и стукнула его кулаком по груди.
– Почему ты не оставил указаний Мэгги? Она могла бы найти меня еще несколько недель назад. Я чуть не умерла без тебя. Прошел почти месяц…
– Я не был уверен, где именно ты окажешься. И не знал, пройдет ли в твоем времени пропущенный тобой месяц или нет.
– Ох, – выдохнула она.
– И я не хотел, чтобы тебя вызвали раньше, чем мы познакомимся. Это было бы жутковато. Ты бы не знала, как меня разбудить. Ты бы не знала меня, если бы за тобой приехали слишком рано. Я решил, что будет лучше, если ты сама меня найдешь.
– А если бы я не приехала? Что, если бы я решила не возвращаться в Шотландию?
– Я оставил завещание, и, если бы ты не приехала до Самайна, тебя бы нашли и пригласили сюда. Мои наследники отыскали бы тебя в Америке и привезли с собой.
– Но…
– Женушка, ты собираешься заговорить меня до смерти или все же поцелуешь? – ехидно спросил горец.
Гвен выбрала поцелуй. Когда их губы соприкоснулись, Гвен вздрогнула от вспыхнувшего желания. Друстан отстранился только затем, чтобы стянуть с себя рубашку, а Гвен быстро разобралась с его пледом.
– Ляг на спину, – скомандовала она, когда на горце не осталось одежды. – Сегодня я буду сверху.
Он подчинился, сверкнув улыбкой, которая дразнила обещанием исполнить все ее желания и мечты. Гвен села на пятки, взглянула на своего мужчину, распростертого перед ней на постели. Бронзовая кожа и темные волосы контрастировали с белыми простынями. Перед ней был воин, обещающий наслаждение. И он полностью принадлежал ей…
Долгие годы Гвен не знала уравнения жизни, но ее поиски завершились моментом истины: жизнь равна сумме любви и страсти, возведенной в квадрат. Любить и быть страстно любимой – вот что делает жизнь прекрасной. Гвен собиралась до самой старости подтверждать правильность этого уравнения.
– Прикоснись ко мне, – промурлыкал Друстан.
Гвен прикоснулась. Сначала руками, медленно исследуя каждый выступ и впадину, потом губами к органу, которой явно ждал ее прикосновения. От ее движений Друстана бросило в дрожь, а когда к прикосновению губ добавился ловкий язычок, он не выдержал:
– Гвендолин! Если ты продолжишь свое дело, я и минуты не продержусь!
– О, нэй, мой храбрый лэрд, – отозвалась Гвен с хриплым шотландским акцентом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90