ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Пролив Дрейка Гук преодолел из-за чистого упрямства. Дело в тот, что на протяжении большей части года здесь стоит отвратительная погода, с туманом, дождями, снегом, неожиданно налетающими шквальными порывами ветра.
Кроме того, через этот пролив круглый год мощное, сравнительно тёплое течение несет воды Тихого океана со скоростью 50-70 километров в сутки в Атлантический океан. Возможно, что Гук решил плыть навстречу этому потоку воды, надеясь встретить где-то у его начала ещё более тёплое море.
Через несколько дней Гук оказался в виду многочисленных островков, окружённых пенистыми бурунами от подводных камней. Плоские берега уходили вдаль, где угадывались высокие горы, покрытые в это время года снегом. Это и была знаменитая Огненная Земля - большой остров, завершающий на юге американский материк. Двигаясь дальше и дальше к северу, в более тёплые воды, Гук невольно обратил внимание на резкий контраст между суровым видом земли с обрывистыми скалами и заснеженными ледниками, спускающимися кое-где до самого моря, и богатством жизни в море. Пожалуй, нигде раньше ему не приходилось видеть таких огромных полей водяных растений. Эти поля водорослей, крепкие и гибкие стволики которых поднимались с глубины десяти - пятнадцати длин, играли здесь роль волноломов: накатывающиеся со стороны открытого моря бесконечные крутые валы, попадая в эти заросли, как бы утихали, теряли свою высоту и докатывались до берегов лишь небольшими холмиками, отдавая всю свою страшную силу вечно колеблющимся стволам этого огромного подводного леса.
Было страшновато нырять в сумерки этого таинственного, подвижного сверху донизу переплетения водорослей. Казалось, что водоросли обязательно запутают его в своих мягких бурых стволах. Но он нашёл несколько просек и провел немало минут, наблюдая за удивительной и своеобразной жизнью этого «леса».
Между скользкими пластинами водорослей сновали бесчисленные мелкие рыбёшки. Они гонялись за стаями креветок, которых было здесь великое множество. На крепких стволиках и на нижних краях особенно больших пластин водорослей прикреплялись разноцветные мягкие существа размером с глаз дельфина и больше. Странно было видеть в буроватом сумраке мелькающие красные, фиолетовые, оранжевые тельца этих животных, которых зоологи назвали бы асцидиями. Тут и там на водорослях висели гроздья небольших конусовидных улиток-маргариток, буро-зелёных - под цвет водоросли - сверху и перламутровых изнутри; между водорослями иногда мелькали проворные морские войлочные черви-афродиты, покрытые по бокам густыми длинными волосками, которые переливались всеми цветами радуги, да и тело червей блестело металлическим блеском. Несмотря на свои четыре глаза, сидящих на вершинах тонких стебельков, они не могли увернуться от длинного и быстрого носа Гука, и он попробовал их на вкус. Впрочем, на вкус они оказались совсем не такими замечательными, как на вид.
Проплыв через водорослевые заросли и очутившись в небольшой тихой бухточке у берега какого-то острова, Гук замер на месте, чуть не врезавшись в стаю мелких рыбёшек, вроде сардинок по внешнему виду, которые находились в каком-то оцепенении: едва двигая плавничками, сотни рыбок были в самых странных и нелепых позах - вверх брюхом, вниз головой, на боку. Докатывающиеся сюда слабые волны слегка то поднимали, то опускали эту спящую рыбью стаю, и ничто, казалось, не могло нарушить этот сон. Гуку и раньше приходилось видеть такие «спящие» стаи рыб, но они встречались на большой глубине, и долго наблюдать за ними не удавалось. Здесь же стайка держалась недалеко от поверхности и можно было удобно наблюдать за этим сонным царством. Он хотел схватить ближайшую к нему рыбёшку, как вдруг по невидимой и неслышимой команде все рыбёшки приняли нормальное положение и перед удивлённым Гуком оказалась стройная обычная стая, действующая слаженно и согласованно. Посланный Гуком пучок ультразвука не только не разрушил её, но, напротив, рыбки, словно подхлёстнутые, сплотились ещё больше и бросились резко в сторону.
Так и осталось ему неясным, что же заставило стаю заснуть и почему все рыбки разом проснулись.
Гук за долгие месяцы одиночества уже привык разгадывать такие загадки самостоятельно, не обращаясь ни к кому за помощью, привык в одиночку принимать быстрые решения, выбираться из самых запутанных положений. Жизнь заставила его проходить хорошую, хотя суровую и беспощадную школу. Гуку всё чаще приходила мысль о том, что его знания могли бы пригодиться в роде Эрр, что те испытания, которые выпали на его долю, позволили ему взглянуть на мир по-другому и глубже понять всё его многообразие.
«А сколько всяких интересных вещей я не понял только потому, что рядом не было Зит или этой всезнайки Чиззи, к которой даже старейшины относились с уважением! Ну вот, почему этот небольшой оранжевый шар, неподвижно лежавший на дне между камнями, вдруг зашевелился и двинулся в сторону? А что, если я его чуть-чуть подкину носом?» И Гук осторожно дотронулся до бока медленно двигавшегося по дну морского апельсина - круглой, шершавой губки, которую люди назвали донатеей.
Неожиданности в море встречаются на каждом шагу, или, лучше сказать, в каждой волне. Вот и сейчас, стоило дотронуться до такой безобидной губки, как нос Гука загорелся от уколов десятков мелких иголочек, которыми, оказывается, было покрыто её тело. Но этого мало. Ошеломленный Гук успел разглядеть, что этот шар покатился и вдруг уменьшился на глазах чуть ли не вдвое. И сразу же вся вода кругом стала препротивного вкуса. Нос горел, во рту щипало, даже начал слезиться правый глаз; а вот почему этот шар мог передвигаться по дну, Гук так и не узнал. Но недаром Гуку доставалось в своё время за упрямый характер. Осторожно взяв в рот длинную створку раковины, Гук снова подтолкнул оранжевый шар, на этот раз уже не голым и мягким носом, а большой створкой раковины. Ещё, ещё раз. Ага! Вот почему ты мог передвигаться по дну: из нижней части шара высовывалась большая клешня рака-отшельника! Раковины, в которой сидел рак, видно не было под толстым слоем губки, наросшей на всё это сооружение.
То приближаясь, то удаляясь от побережья, Гук настойчиво плыл день за днём всё дальше и дальше на север. Правда, теперь он не очень спешил: пропали плавающие льды, и вода стала теплее, и день был не такой удручающе короткий. Даже если Гук и не особенно спешил, то мощное течение Гумбольдта, идущее с юга на север, само переносило его каждый день на несколько десятков миль. Море в этом районе океана кипело жизнью. Здесь встречались сотни стад крупных и мелких усатых китов: днём они разыскивали и выедали скопления планктона, развившегося на границах холодных и тёплых вод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69