Вот он, – сидит. Травинку жует. Вид какой-то загнанный, словно пробежал марафонскую дистанцию. Тихо ступая, Мойша подошел к Димедролу сзади.… Постоял пару секунд в размышлении… И… похлопал его по плечу. Тот дернулся, как от разряда тока в тысячу вольт и резко повернулся к Мойше. Негр был больше Дмитрия в два раза и, схватив его за плечи, не давая возможности вырваться, уставился на того, как на кролика. Негр смотрел на Димедрола, Димедрол смотрел на негра… Секунда, другая.… Узнал.
– Слушай, давай без шуток, друг, – сказал спокойным шепотом Мойша. – Ответь мне, что ты тут делаешь?
– Собаку выгуливаю, – не растерялся перепуганный Дима, хорошо помнивший этого черного громилу. – Питбультерьера, вернее двух… Вон они, в кустах бродят.
– Ну, позови своих собачек. Чего молчишь?
Димедрол неожиданно для себя задал туповатый, не совсем к месту, вопрос:
– Откуда вы так хорошо говорите на русском языке?
– А у меня мама и бабушка – русские. Что – не похоже?
– Да, похоже, похоже… Я думал… вообще-то, что вы не местный.… Ну, а так – свой парень. Правда, подрались немного по пьянке – так все же бывает! Ты, наверное, родом с Подола? Я и припоминать тебя начинаю. Помню, в детстве бегал такой маленький, черненький… – Замолчал, глядя в глаза Мойше.
– Кто?
– Ммм… Украинец!
– Ха-ха. Мне нравится твой любопытный юмор, собаковод. Послушай теперь меня. Ты помнишь, из-за чего была драка в кафе? Помнишь. Но учти, я у тебя ничего не крал. Вот своему знакомому ты морду бил не зря. А мы – совершенно не причем. Мы покупатели.
– Ну, ну…
– От нас сбежал тот Игорек.
– Сбежал и от нас.
– А ножик остался у тебя.
– Это что, твоя вещь?
– Нет, нет, нет! – быстро проговорил Мойша. – Я не об этом. Вещь твоя. Но. … Как бы это тебе сказать…
– Ты приехал за кинжалом из Нойенхагена? – мрачно спросил Дмитрий Донцов и его дед, выглядывающий из глубины души.
– Тебе знаком Нойенхаген? – удивленно спросил негр.
– Да, это мой любимый немецкий город. У меня есть открытки всех красивых мест. Мой дед сфотографирован на площади Вагнера. Он там… прославился в… 45-ом. У него там был хороший друг – священник.
– У меня в Нойенхагене много родни, – ностальгически сказал Мойша. – Мать, бабка… Покойная уже. Мать то сама из Бердичева…
– И моя мать из Бердичева, – удивленно проговорил Димедрол. – Она там родилась. Жила на улице Карла Маркса. Сейчас такой улицы уже нет. Потом, когда родился я, приехали сюда, в Киев.
Негр напряженно-удивленно глядел на собеседника.
– Как тебя зовут?
– Дмитрий. Дима.
– А меня зовут Мойша. Но я не еврей.
– Да, я вижу…
– Слушай, Дима. Моя мать тоже жила в Бердичеве на улице Карла Маркса. Я это знаю. Она часто вспоминает молодость и хочет уехать туда. Иногда хочет.
– Скажи, так может мы еще и родственники? – серьезно спросил Дима, начиная подозревать подвох.
– Да нет, тут уж вряд-ли…
– Друг, давай, может, выпьем? – предложил Димедрол, потерявший психологическую ориентацию из-за многочисленных стрессов.
– Я то не против, но выпить ничего нет. Это не мой дом. Ты скажи Дима… Может, продашь кинжал мне?
Димедрол сразу замкнулся и ушел в себя.
– А где я его возьму? У меня этой штуки давно нет. Продал.
– Десять тысяч евро.
– Да продал, говорю. На базаре, в прошлое воскресенье.
– Пятьдесят тысяч.
– Купил итальянец. Увез в Венецию. Повесит у себя над камином.
– Семьдесят тысяч.
– Впрочем, камина у него нет. Он еще хочет его пристроить…
– Сколько – скажи сам.
– Сто одиннадцать тысяч евро.
Мойша помолчал.
– Это много.
– Много тому – кто покупает. А тому, кто продает – мало.
– Я должен позвонить. Ты не против?
– Звони.
Мойша набрал на своем телефоне длиннющий номер. Ответили. Стал говорить на немецком языке. Димедрол пытался уловить интонации. Негр закончил разговор и спрятал телефон.
– Мы заплатим такие деньги, но ты напишешь расписку о получении.
– Отпадает. Никаких расписок. Впервые слышу о каких-то расписках. Я что, в долг деньги беру? Не-ет, так я не согласен. И вообще…
– Хорошо, хорошо, Дима. Но тогда оставишь два отпечатка с двух пальцев.
Димедрол подумал, быстро прогнал в голове криминальные последствия оставленных отпечатков и, решив, что отпечатки можно снять и силой и хитростью, ответил.
– Согласен. Где твои деньги, Мойша? И отпусти меня…
Негр еще автоматически держал двумя руками Димедрола. Отпустил.
– Слушай меня внимательно, Дима. Ты сейчас вызываешь такси, мы едем ко мне домой, ты ждешь в машине, а я беру деньги. Пока все нормально?
– Пока да.
– Затем, мы едем туда, куда скажешь ты, и я жду тебя. Потом делаем обмен, прямо в машине. Вот и весь вариант. – Мойша вытащил мобильный телефон и протянул его Донцову. Димедрол, которого только что так подло чуть не убили, думал одно: поскорей уехать из этого лесного района. Он взял телефон, узнал по 09 номер диспетчерской автопарка, затем спросил:
– А где мы?
– Ты что, не знаешь где мы?
– Скажи мне ты.
– Я забыл.
– Придется пройтись пешком, Мойша. Я тут немного заблудился…
Шли километра полтора и, наконец, появилось что-то наподобие улицы. По крайней мере, пара домов стояла. Донцов прочитал на ближайшем коттедже: «Новолесная, 1». И вызвал такси по этому адресу. Ждали не так уж долго. Минут десять. За это время Димедрол выкурил две сигареты. Наконец подъехала красная «Мазда» с громилой, не меньше Мойши, за рулем.
– Куда ехать? – лениво осведомился шофер.
– Константиновская 66, сказал Мойша.
«Мазда» рванула с места и помчалась по кочкам. И Донцов и неизвестной фамилии немец, нервничали. Проехав мост метро, водитель повернул налево.
– Это ты куда, друг? – напряженно спросил Мойша.
– Там перекрыто. Объезд.
Попетляв по дорогам Киева, «Мазда» вскоре выехала на Подол и помчалась по улице Константиновской.
– Шестьдесят шестой, – сказал водитель, останов автомобиль возле дома.
– Дима, – тихо сказал Мойша. – Дай мне слово, что сделка состоится. Ты же видишь, что я один. Если ты хочешь уйти, то уйди сейчас и попусту не гоняй меня туда – сюда.
Донцов глядел на чернокожего земляка и думал: раритет то все равно продавать надо. Нерусский обещает фантастические деньги. Где он еще так дорого продаст клинок? Нигде не продаст, это ясно. Вова Седой уже помог… Больше связей нет. Похоже, что этот черный в самом деле собирается уплатить. В конце концов, они днем, в центре Киева, водитель рядом…
– Иди, друг, – проговорил Димедрол. – Я буду ждать. За такси платишь ты.
Мойша вышел из машины и исчез в переулке. Его не было десять минут. Наконец вернулся со спортивной сумкой на плече. Сел в машину.
– Поехали, – сказал Донцов водителю. – Прямо вперед и помедленней.
– Ну? – тихо спросил вспотевший Дима. – Где деньги?
Мойша открыл сумку и показал лежавшие в ней пачки евро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204
– Слушай, давай без шуток, друг, – сказал спокойным шепотом Мойша. – Ответь мне, что ты тут делаешь?
– Собаку выгуливаю, – не растерялся перепуганный Дима, хорошо помнивший этого черного громилу. – Питбультерьера, вернее двух… Вон они, в кустах бродят.
– Ну, позови своих собачек. Чего молчишь?
Димедрол неожиданно для себя задал туповатый, не совсем к месту, вопрос:
– Откуда вы так хорошо говорите на русском языке?
– А у меня мама и бабушка – русские. Что – не похоже?
– Да, похоже, похоже… Я думал… вообще-то, что вы не местный.… Ну, а так – свой парень. Правда, подрались немного по пьянке – так все же бывает! Ты, наверное, родом с Подола? Я и припоминать тебя начинаю. Помню, в детстве бегал такой маленький, черненький… – Замолчал, глядя в глаза Мойше.
– Кто?
– Ммм… Украинец!
– Ха-ха. Мне нравится твой любопытный юмор, собаковод. Послушай теперь меня. Ты помнишь, из-за чего была драка в кафе? Помнишь. Но учти, я у тебя ничего не крал. Вот своему знакомому ты морду бил не зря. А мы – совершенно не причем. Мы покупатели.
– Ну, ну…
– От нас сбежал тот Игорек.
– Сбежал и от нас.
– А ножик остался у тебя.
– Это что, твоя вещь?
– Нет, нет, нет! – быстро проговорил Мойша. – Я не об этом. Вещь твоя. Но. … Как бы это тебе сказать…
– Ты приехал за кинжалом из Нойенхагена? – мрачно спросил Дмитрий Донцов и его дед, выглядывающий из глубины души.
– Тебе знаком Нойенхаген? – удивленно спросил негр.
– Да, это мой любимый немецкий город. У меня есть открытки всех красивых мест. Мой дед сфотографирован на площади Вагнера. Он там… прославился в… 45-ом. У него там был хороший друг – священник.
– У меня в Нойенхагене много родни, – ностальгически сказал Мойша. – Мать, бабка… Покойная уже. Мать то сама из Бердичева…
– И моя мать из Бердичева, – удивленно проговорил Димедрол. – Она там родилась. Жила на улице Карла Маркса. Сейчас такой улицы уже нет. Потом, когда родился я, приехали сюда, в Киев.
Негр напряженно-удивленно глядел на собеседника.
– Как тебя зовут?
– Дмитрий. Дима.
– А меня зовут Мойша. Но я не еврей.
– Да, я вижу…
– Слушай, Дима. Моя мать тоже жила в Бердичеве на улице Карла Маркса. Я это знаю. Она часто вспоминает молодость и хочет уехать туда. Иногда хочет.
– Скажи, так может мы еще и родственники? – серьезно спросил Дима, начиная подозревать подвох.
– Да нет, тут уж вряд-ли…
– Друг, давай, может, выпьем? – предложил Димедрол, потерявший психологическую ориентацию из-за многочисленных стрессов.
– Я то не против, но выпить ничего нет. Это не мой дом. Ты скажи Дима… Может, продашь кинжал мне?
Димедрол сразу замкнулся и ушел в себя.
– А где я его возьму? У меня этой штуки давно нет. Продал.
– Десять тысяч евро.
– Да продал, говорю. На базаре, в прошлое воскресенье.
– Пятьдесят тысяч.
– Купил итальянец. Увез в Венецию. Повесит у себя над камином.
– Семьдесят тысяч.
– Впрочем, камина у него нет. Он еще хочет его пристроить…
– Сколько – скажи сам.
– Сто одиннадцать тысяч евро.
Мойша помолчал.
– Это много.
– Много тому – кто покупает. А тому, кто продает – мало.
– Я должен позвонить. Ты не против?
– Звони.
Мойша набрал на своем телефоне длиннющий номер. Ответили. Стал говорить на немецком языке. Димедрол пытался уловить интонации. Негр закончил разговор и спрятал телефон.
– Мы заплатим такие деньги, но ты напишешь расписку о получении.
– Отпадает. Никаких расписок. Впервые слышу о каких-то расписках. Я что, в долг деньги беру? Не-ет, так я не согласен. И вообще…
– Хорошо, хорошо, Дима. Но тогда оставишь два отпечатка с двух пальцев.
Димедрол подумал, быстро прогнал в голове криминальные последствия оставленных отпечатков и, решив, что отпечатки можно снять и силой и хитростью, ответил.
– Согласен. Где твои деньги, Мойша? И отпусти меня…
Негр еще автоматически держал двумя руками Димедрола. Отпустил.
– Слушай меня внимательно, Дима. Ты сейчас вызываешь такси, мы едем ко мне домой, ты ждешь в машине, а я беру деньги. Пока все нормально?
– Пока да.
– Затем, мы едем туда, куда скажешь ты, и я жду тебя. Потом делаем обмен, прямо в машине. Вот и весь вариант. – Мойша вытащил мобильный телефон и протянул его Донцову. Димедрол, которого только что так подло чуть не убили, думал одно: поскорей уехать из этого лесного района. Он взял телефон, узнал по 09 номер диспетчерской автопарка, затем спросил:
– А где мы?
– Ты что, не знаешь где мы?
– Скажи мне ты.
– Я забыл.
– Придется пройтись пешком, Мойша. Я тут немного заблудился…
Шли километра полтора и, наконец, появилось что-то наподобие улицы. По крайней мере, пара домов стояла. Донцов прочитал на ближайшем коттедже: «Новолесная, 1». И вызвал такси по этому адресу. Ждали не так уж долго. Минут десять. За это время Димедрол выкурил две сигареты. Наконец подъехала красная «Мазда» с громилой, не меньше Мойши, за рулем.
– Куда ехать? – лениво осведомился шофер.
– Константиновская 66, сказал Мойша.
«Мазда» рванула с места и помчалась по кочкам. И Донцов и неизвестной фамилии немец, нервничали. Проехав мост метро, водитель повернул налево.
– Это ты куда, друг? – напряженно спросил Мойша.
– Там перекрыто. Объезд.
Попетляв по дорогам Киева, «Мазда» вскоре выехала на Подол и помчалась по улице Константиновской.
– Шестьдесят шестой, – сказал водитель, останов автомобиль возле дома.
– Дима, – тихо сказал Мойша. – Дай мне слово, что сделка состоится. Ты же видишь, что я один. Если ты хочешь уйти, то уйди сейчас и попусту не гоняй меня туда – сюда.
Донцов глядел на чернокожего земляка и думал: раритет то все равно продавать надо. Нерусский обещает фантастические деньги. Где он еще так дорого продаст клинок? Нигде не продаст, это ясно. Вова Седой уже помог… Больше связей нет. Похоже, что этот черный в самом деле собирается уплатить. В конце концов, они днем, в центре Киева, водитель рядом…
– Иди, друг, – проговорил Димедрол. – Я буду ждать. За такси платишь ты.
Мойша вышел из машины и исчез в переулке. Его не было десять минут. Наконец вернулся со спортивной сумкой на плече. Сел в машину.
– Поехали, – сказал Донцов водителю. – Прямо вперед и помедленней.
– Ну? – тихо спросил вспотевший Дима. – Где деньги?
Мойша открыл сумку и показал лежавшие в ней пачки евро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204