«Держитесь, парни. В руинах есть подземелье. Час-другой вы сможете отсидеться там, а потом…»
«…Я вернусь за вами… Вернусь…»
Пулеметчик помотал головой, прогоняя наваждение.
– Почудилось, что ли? – пробормотал он и посмотрел в сторону руин. Подземелье. А вдруг и впрямь… Он встряхнул головой, смахивая стекающий на глаза пот, и побрел в сторону руин, утопая по щиколотку в раскаленном белом песке…
Следующий час я со стороны напоминал камень. Или скорее могильную плиту. Короче, что-то неодушевленное, замершее в абсолютном спокойствии. Но на самом деле во мне бурлила жизнь – усилием воли ускоренный в десятки раз метаболизм помогал восстанавливать повреждения и исцелять раны. Мои внутренние биологические часы отматывали сутки за минуту, и к тому моменту, когда лайдер прибыл в назначенное место, я постарел ровно на шестьдесят дней. Зато и от ранений остались лишь белесые жгуты шрамов. Правда, такая напряженная работа не прошла для организма бесследно – истощение буквально валило меня с ног, но это дело поправимо.
– Мужики, у кого чего пожрать есть? – прошу.
Мне протягивают несколько плиток шоколада и банки с саморазогревающимся супом. Жадно съедаю все и запиваю парой фляжек энергетического тоника. Сразу становится легче, хотя голод не утихает.
Брэд начинает стыковку с яхтой, а Малкольм заботливо спрашивает меня:
– Мало? Ладно, Григ, на яхте поешь. Надеюсь, холодильник там забит до отказа.
Наверняка. Вот только я на яхту с ними не пойду. Я должен вернуться на Фиору. Нет, я не спятил. Я в своем уме. Но я не могу оставить тех ребят умирать. Ведь они не враги. Они просто выполняли приказ.
Стыковка заканчивается. Мои парни направляются к стыковочному люку. Все, кроме Малкольма. Он смотрит на меня и внезапно хмурится. Догадался? Точно. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я опережаю его:
– Капитан-лейтенант Малкольм Шартер, примете командование на себя. Дальнейшие инструкции в компьютере яхты. Пароль – день рождения младшей дочки Тимми.
Малкольм машинально смотрит на Тимми, потом на меня:
– Григ…
– Не Григ, а капитан второго ранга Винкс, – отчеканиваю. – Извольте обращаться к старшему по званию, как положено!
– Да пошел ты! – зло прищуривается он. – Я не знаю, что ты затеял, но мы не отпустим тебя одного!
Остальные парни обступают нас, не понимая еще, что происходит. Чувствую, как к горлу подступает тугой комок. Простите, друзья, но мне сейчас придется вас обмануть!
– Операция еще не закончена, – говорю. – То, что мы взяли в бункере, у меня.
– Как? А разве «мистер Смит» не забрал накопитель с собой? – недоверчиво спрашивает Малкольм.
– Нет. Он только сделал вид. На самом деле накопитель остался у меня, и теперь я должен спрятать его. Один. Без вас.
Парни, насупившись, смотрят на меня. Во взглядах некоторых обида: дескать, да мы за тебя на смерть пошли, а ты нам не доверяешь, гад! Но лучше пусть думают так, чем помешают мне вернуться на Фиору.
– Малкольм, ты за старшего, – повторяю. – И давайте, уходите скорее, времени нет.
Теперь они смотрят на Малкольма, а он несколько мгновений внимательно изучает мое лицо и отворачивается.
– Уходим.
– До встречи, Григ, – искренне говорит Тимми, а Малкольм мрачнеет и первым исчезает в стыковочном люке…
* * *
…Кто-то трясет меня за плечо. Открываю глаза. Мартин. Его лицо встревожено, и это еще мягко сказано.
– Ты чего так сидишь? – спрашивает он. – Тебе плохо? Может, отвезти тебя в клинику? Или вызвать Рабиша сюда?
– Не надо. – Я встаю. – Мартин, со мной все в порядке, честно. Ты бы ехал домой. Поздно уже… в смысле рано. Ты, небось, устал, как черт.
– Я бы предпочел остаться у тебя, – возражает Мартин. – Присмотрю за Ирэн, да и за тобой заодно. А то видок у тебя… Ну, просто «Чужие возвращаются-10»!
– Тебе надо меньше смотреть по визору всякую муру, – огрызаюсь я, но иду вместе с ним в квартиру.
Ирэн уже проснулась после сеанса и сидит в гостиной на диване, смотрит визор. Когда мы входим, она поворачивает голову.
– Привет, – машинально говорю я.
Мне под ее взглядом неуютно и хочется побыстрее прошмыгнуть в кабинет или в спальню, в общем, куда подальше, но она вдруг делает движение ко мне и спрашивает:
– Я могу поговорить с тобой? Наедине.
Мартин ободряюще хлопает меня по плечу и идет в прихожую со словами:
– Пойду, прогуляюсь.
Мы с Ирэн остаемся вдвоем. Мне почему-то крайне неловко сейчас. Я не знаю, куда девать руки, боюсь встретиться с Ирэн взглядом. Я торчу столбом посреди гостиной, не решаясь ни сесть, ни даже просто подойти поближе. Она подходит ко мне сама и берет за руку. Ладонь Ирэн оказывается мягкой и теплой, и мне внезапно хочется поднести ее к губам и поцеловать – каждую ямочку, каждый пальчик. Во мне нарастает желание – ненужное сейчас и неуместное, и я поспешно отдергиваю свою руку и отступаю на шаг. Жест получается излишне грубым. Я вижу, как меняется лицо Ирэн – делается холодным и отчужденным. Она отходит от меня, садится на диван, обхватывает себя руками за плечи, словно ей вдруг становится зябко, и спрашивает:
– Сколько сеансов еще осталось?
– Один. Последний, – отвечаю и сам не узнаю свой голос.
– А что потом?
– Потом тебя обследует профессор Рабиш, и если он скажет, что… в общем, ты здорова, я отпущу тебя.
«И ты уйдешь, а я потеряю тебя навсегда», – этих слов я, разумеется, вслух не произношу.
В заложенных Рабишем в гипноизлучатель текстах Ирэн рассказывается правда – то, что было между нами на самом деле. Она теперь знает, что ей приказали соблазнить меня и что мы действительно занимались сексом в больничной палате. Знает, что я потом не смеялся над ней и не рассказывал о ней гадости своим друзьям. И вообще мои друзья не могли насмехаться над нею, потому что она с ними толком и не знакома. Вернее, теперь знакома с одним – с Мартином, но он уж точно не стал бы оскорблять ее. А еще она знает, что не любит меня. Я для нее никто. Просто случайный партнер на одну ночь. И возможно, я совсем не в ее вкусе. Очень может быть, что после всей этой истории она не захочет меня даже видеть. Да, это вполне возможно…
Я, прищурившись, смотрю на нее, а в сердце раскаленным гвоздем сидит это самое «возможно».
Ирэн вскидывает на меня глаза, будто хочет еще спросить о чем-то, но не решается и вместо этого говорит:
– Спасибо.
– Не за что… Это все, о чем ты хотела поговорить со мной?
– Д-да. – Заминка почти незаметна и, вполне вероятно, просто чудится мне.
– Не возражаешь, если я пойду в кабинет? – Мне сейчас невыносимо плохо в ее присутствии.
– Конечно. Это твоя квартира, – с едва уловимым сарказмом отвечает она.
* * *
Заказываю у Барабашки пару бутылок тоника и устраиваюсь в кресле перед визор-фоном. Вызываю по коммуникатору Мартина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
«…Я вернусь за вами… Вернусь…»
Пулеметчик помотал головой, прогоняя наваждение.
– Почудилось, что ли? – пробормотал он и посмотрел в сторону руин. Подземелье. А вдруг и впрямь… Он встряхнул головой, смахивая стекающий на глаза пот, и побрел в сторону руин, утопая по щиколотку в раскаленном белом песке…
Следующий час я со стороны напоминал камень. Или скорее могильную плиту. Короче, что-то неодушевленное, замершее в абсолютном спокойствии. Но на самом деле во мне бурлила жизнь – усилием воли ускоренный в десятки раз метаболизм помогал восстанавливать повреждения и исцелять раны. Мои внутренние биологические часы отматывали сутки за минуту, и к тому моменту, когда лайдер прибыл в назначенное место, я постарел ровно на шестьдесят дней. Зато и от ранений остались лишь белесые жгуты шрамов. Правда, такая напряженная работа не прошла для организма бесследно – истощение буквально валило меня с ног, но это дело поправимо.
– Мужики, у кого чего пожрать есть? – прошу.
Мне протягивают несколько плиток шоколада и банки с саморазогревающимся супом. Жадно съедаю все и запиваю парой фляжек энергетического тоника. Сразу становится легче, хотя голод не утихает.
Брэд начинает стыковку с яхтой, а Малкольм заботливо спрашивает меня:
– Мало? Ладно, Григ, на яхте поешь. Надеюсь, холодильник там забит до отказа.
Наверняка. Вот только я на яхту с ними не пойду. Я должен вернуться на Фиору. Нет, я не спятил. Я в своем уме. Но я не могу оставить тех ребят умирать. Ведь они не враги. Они просто выполняли приказ.
Стыковка заканчивается. Мои парни направляются к стыковочному люку. Все, кроме Малкольма. Он смотрит на меня и внезапно хмурится. Догадался? Точно. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я опережаю его:
– Капитан-лейтенант Малкольм Шартер, примете командование на себя. Дальнейшие инструкции в компьютере яхты. Пароль – день рождения младшей дочки Тимми.
Малкольм машинально смотрит на Тимми, потом на меня:
– Григ…
– Не Григ, а капитан второго ранга Винкс, – отчеканиваю. – Извольте обращаться к старшему по званию, как положено!
– Да пошел ты! – зло прищуривается он. – Я не знаю, что ты затеял, но мы не отпустим тебя одного!
Остальные парни обступают нас, не понимая еще, что происходит. Чувствую, как к горлу подступает тугой комок. Простите, друзья, но мне сейчас придется вас обмануть!
– Операция еще не закончена, – говорю. – То, что мы взяли в бункере, у меня.
– Как? А разве «мистер Смит» не забрал накопитель с собой? – недоверчиво спрашивает Малкольм.
– Нет. Он только сделал вид. На самом деле накопитель остался у меня, и теперь я должен спрятать его. Один. Без вас.
Парни, насупившись, смотрят на меня. Во взглядах некоторых обида: дескать, да мы за тебя на смерть пошли, а ты нам не доверяешь, гад! Но лучше пусть думают так, чем помешают мне вернуться на Фиору.
– Малкольм, ты за старшего, – повторяю. – И давайте, уходите скорее, времени нет.
Теперь они смотрят на Малкольма, а он несколько мгновений внимательно изучает мое лицо и отворачивается.
– Уходим.
– До встречи, Григ, – искренне говорит Тимми, а Малкольм мрачнеет и первым исчезает в стыковочном люке…
* * *
…Кто-то трясет меня за плечо. Открываю глаза. Мартин. Его лицо встревожено, и это еще мягко сказано.
– Ты чего так сидишь? – спрашивает он. – Тебе плохо? Может, отвезти тебя в клинику? Или вызвать Рабиша сюда?
– Не надо. – Я встаю. – Мартин, со мной все в порядке, честно. Ты бы ехал домой. Поздно уже… в смысле рано. Ты, небось, устал, как черт.
– Я бы предпочел остаться у тебя, – возражает Мартин. – Присмотрю за Ирэн, да и за тобой заодно. А то видок у тебя… Ну, просто «Чужие возвращаются-10»!
– Тебе надо меньше смотреть по визору всякую муру, – огрызаюсь я, но иду вместе с ним в квартиру.
Ирэн уже проснулась после сеанса и сидит в гостиной на диване, смотрит визор. Когда мы входим, она поворачивает голову.
– Привет, – машинально говорю я.
Мне под ее взглядом неуютно и хочется побыстрее прошмыгнуть в кабинет или в спальню, в общем, куда подальше, но она вдруг делает движение ко мне и спрашивает:
– Я могу поговорить с тобой? Наедине.
Мартин ободряюще хлопает меня по плечу и идет в прихожую со словами:
– Пойду, прогуляюсь.
Мы с Ирэн остаемся вдвоем. Мне почему-то крайне неловко сейчас. Я не знаю, куда девать руки, боюсь встретиться с Ирэн взглядом. Я торчу столбом посреди гостиной, не решаясь ни сесть, ни даже просто подойти поближе. Она подходит ко мне сама и берет за руку. Ладонь Ирэн оказывается мягкой и теплой, и мне внезапно хочется поднести ее к губам и поцеловать – каждую ямочку, каждый пальчик. Во мне нарастает желание – ненужное сейчас и неуместное, и я поспешно отдергиваю свою руку и отступаю на шаг. Жест получается излишне грубым. Я вижу, как меняется лицо Ирэн – делается холодным и отчужденным. Она отходит от меня, садится на диван, обхватывает себя руками за плечи, словно ей вдруг становится зябко, и спрашивает:
– Сколько сеансов еще осталось?
– Один. Последний, – отвечаю и сам не узнаю свой голос.
– А что потом?
– Потом тебя обследует профессор Рабиш, и если он скажет, что… в общем, ты здорова, я отпущу тебя.
«И ты уйдешь, а я потеряю тебя навсегда», – этих слов я, разумеется, вслух не произношу.
В заложенных Рабишем в гипноизлучатель текстах Ирэн рассказывается правда – то, что было между нами на самом деле. Она теперь знает, что ей приказали соблазнить меня и что мы действительно занимались сексом в больничной палате. Знает, что я потом не смеялся над ней и не рассказывал о ней гадости своим друзьям. И вообще мои друзья не могли насмехаться над нею, потому что она с ними толком и не знакома. Вернее, теперь знакома с одним – с Мартином, но он уж точно не стал бы оскорблять ее. А еще она знает, что не любит меня. Я для нее никто. Просто случайный партнер на одну ночь. И возможно, я совсем не в ее вкусе. Очень может быть, что после всей этой истории она не захочет меня даже видеть. Да, это вполне возможно…
Я, прищурившись, смотрю на нее, а в сердце раскаленным гвоздем сидит это самое «возможно».
Ирэн вскидывает на меня глаза, будто хочет еще спросить о чем-то, но не решается и вместо этого говорит:
– Спасибо.
– Не за что… Это все, о чем ты хотела поговорить со мной?
– Д-да. – Заминка почти незаметна и, вполне вероятно, просто чудится мне.
– Не возражаешь, если я пойду в кабинет? – Мне сейчас невыносимо плохо в ее присутствии.
– Конечно. Это твоя квартира, – с едва уловимым сарказмом отвечает она.
* * *
Заказываю у Барабашки пару бутылок тоника и устраиваюсь в кресле перед визор-фоном. Вызываю по коммуникатору Мартина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133