У них был небольшой перевес, и я проиграл.
– Те же четверо!
– Да, все те же четверо… Скажите, правда ли, что вы исключили Лу Стэнли из общины?
– Конечно, исключил.
– Неплохо. Я не предполагал, что Лу позволит кому-нибудь сделать такое.
– Как же! Оставшиеся трое постарались сделать этот вопрос главным в нашем конфликте. Не думаю, что они оставят меня в покое.
– А как отнеслась к этому община?
– Не знаю. По-моему, они разделились пополам.
– Ну, и что вы думаете о происходящем? Ханк не нашел ничего лучше, чем сказать прямо:
– Кажется, против меня ведется атака – прямая духовная атака.
На другом конце провода стало тихо.
– Алло?
– Да, я слушаю, – Фаррел говорил медленно, с сомнением в голосе, как будто обдумывал каждое слово. – Что же это за духовная атака?
Ханк слегка замялся, он не представлял себе, как передать чужому человеку впечатления прошлой ночи:
– Э… я думаю, что сам сатана замешан в этом деле. Фаррел произнес почти требовательно:
– Ханк, я спрашиваю, какую атаку вы имеете в виду?
Ханк начал осторожно развивать свою мысль. Он старался, чтобы его доводы выглядели здраво и ответственно, поэтому перечислил только самое важное. Шайка Бруммеля пытается расквитаться с ним: раскол церкви, сплетни, злобное отношение церковного совета, ругательства, написанные на стене дома, духовный разбой, который ему пришлось пережить прошлой ночью. Фаррел прерывал его только для того, чтобы задавать уточняющие вопросы.
– Я понимаю, что это звучит безумно… – закончил Ханк.
Единственное, что смог выдавить из себя Фаррел после глубокого вздоха:
– Эх! Да пропади оно все пропадом!
– Да, как вы правильно заметили, история повторяется – Несомненно, вы испытали нечто подобное? Или это происходит только со мной?
Фаррел заговорил, тщательно подбирая слова.
– Я рад нашему разговору. Я все равно хотел позвонить вам. Не знаю, захотите ли вы выслушать мой совет, но… – несколько секунд он собирался с духом. – Ханк вы уверены, что вы на своем месте?
Ханк почувствовал, как в нем просыпается инстинкт самозащиты.
– Да, я верю всем сердцем, что Бог призвал меня сюда.
– А вы знаете, что вас выбрали пастором по ошибке?
– Некоторые так говорят, но…
– Это правда, Ханк. Вам стоило бы во всем разобраться. Община отвергла меня и собиралась пригласить другого пастора, и уже решила, кого именно: одного либерального религиозного философа, вполне подходящего ее запросам. Ханк, я совершенно не представляю, как вы оказались на его месте, но ясно, что произошла какая-то организационная ошибка. Кого они меньше всего хотели видеть у себя в церкви, так это пастора-фундаменталиста, особенно после того, как они уже избавились от одного такого.
– Но они за меня проголосовали.
– Произошло какое-то недоразумение. Бруммель и очень многие члены церкви были против.
– Мне это ясно как день.
– Хорошо, что вы это понимаете. Тогда позвольте мне дать вам несколько конкретных советов. На вашем месте, я бы, не теряя ни минуты, начал упаковывать вещи и подыскивать работу где-нибудь подальше от Аштона. Поймите, после пятницы, независимо от того, как пройдет голосование, будет поздно.
У Ханка перехватило дыхание. Вопреки его желанию разговор явно клонился не в ту сторону, однако он смог только тяжело вздохнуть в ответ.
Фаррел продолжал давить на него.
– Ханк, я был в вашем положении и прошел все от начала до конца. И я хорошо знаю, что вам предстоит. Поверьте, эта история не стоит ваших страданий. Пусть они забирают эту церковь, пусть они забирают весь город, вам не стоит жертвовать собой.
– Но я не могу уехать…
– О да, конечно, вы же призваны Богом! Ханк, у меня тоже было призвание. Я был готов к бою, был готов поастояшему сражаться за город ради Господа. Но, видите ли, это стоило дома, репутации, здоровья и, похоже, семьи. Когда я покинул Аштон, я собирался, на полном овезе, сменить фамилию, исчезнуть. Вы и представить себе не можете, с кем имеете дело. В этом городе действуют такие силы…
– Какие силы?
– Ну, политические, социальные… духовные тоже, само собой разумеется.
– Конечно. Но вы так и не ответили на мой вопрос: что случилось со мной сегодня ночью и что вы об этом думаете? Фаррел, несколько помедлив, ответил:
– Ханк… не знаю почему, но мне трудно говорить о подобных вещах. Одно могу сказать, бегите из этого города, пока не поздно, бросьте все это. Вас не желает ни церковь, ни город.
– Я не могу уехать, я же вам сказал.
Наступило молчание. Ханк боялся, что его собеседник положит трубку. Но в конце концов Фаррел все же заговорил:
– Ладно, Ханк, слушайте. Мне пришлось пережить то же самое, что случилось с вами ночью. Но могу вас уверить – это только начало.
– Пастор Фаррел…
– Никакой я не пастор, зовите меня Джим.
– Иисус призывает нас сражаться с сатаной, чтобы свет Евангелия светил во тьме…
– Ханк, можете похоронить эти милые проповеди, они вам не помогут. Я не знаю, как вы вооружены и подготовлены, но если вы пройдете через все это и останетесь живы, меня это удивит. Я говорю совершенно серьезно.
У Ханка не нашлось лучшего ответа, чем просто сказать:
– Джим… я дам вам знать, как пойдут мои дела. Может быть, я выиграю, а может быть, мне и не сносить головы. Бог не обещал, что я выйду из этой истории живым. Он велел мне остаться и сражаться. Одно вы мне разъяснили: сатана хочет завладеть городом. Я ему этого не позволю!
Ханк положил трубку и готов был расплакаться. "Боже милостивый, – молился он.
– Боже милосердный, что мне делать?"
Господь не дал ему немедленного ответа. Несколько минут Ханк сидел на диване, собираясь с силами и обретая уверенность в себе. Мэри по-прежнему хлопотала на кухне и хорошо, потому что Ханк все равно не смог бы сейчас поговорить с ней. Слишком много мыслей и чувств нахлынуло на него.
Потом на память ему пришел стих из Библии: «Встань и обойди эту землю, в длину и в ширину. Ибо тебе Я даю ее»
Да, это лучше, чем сидеть дома и киснуть. Он надел кеды и выбежал на улицу.
Криони и Трискал ожидали своего подопечного снаружи. Невидимые, они сопровождали Ханка, направляясь вместе с ним вниз с Морган-Хилл к центру города. Ханк был не особенно высок и осанист, а между этими гигантами выглядел и того меньше. Но вид у него был уверенный, и даже очень.
Трискал окинул его заботливым взглядом и промолвил:
– Интересно, что он собирается делать? Криони не первый раз видел Ханка в подобной ситуации.
– Я думаю, пастор и сам не знает. Дух ведет его, и Дух поручил его сердцу нести бремя этого города.
– Значит, у нас будет, чем заняться!
– Только бы демоны не почувствовали угрозы. Пока это лучшая возможность выжить в городе.
– Так скажи об этом маленькому пастору.
Добравшись до-центра города, Ханк остановился на одном из перекрестков и осмотрелся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
– Те же четверо!
– Да, все те же четверо… Скажите, правда ли, что вы исключили Лу Стэнли из общины?
– Конечно, исключил.
– Неплохо. Я не предполагал, что Лу позволит кому-нибудь сделать такое.
– Как же! Оставшиеся трое постарались сделать этот вопрос главным в нашем конфликте. Не думаю, что они оставят меня в покое.
– А как отнеслась к этому община?
– Не знаю. По-моему, они разделились пополам.
– Ну, и что вы думаете о происходящем? Ханк не нашел ничего лучше, чем сказать прямо:
– Кажется, против меня ведется атака – прямая духовная атака.
На другом конце провода стало тихо.
– Алло?
– Да, я слушаю, – Фаррел говорил медленно, с сомнением в голосе, как будто обдумывал каждое слово. – Что же это за духовная атака?
Ханк слегка замялся, он не представлял себе, как передать чужому человеку впечатления прошлой ночи:
– Э… я думаю, что сам сатана замешан в этом деле. Фаррел произнес почти требовательно:
– Ханк, я спрашиваю, какую атаку вы имеете в виду?
Ханк начал осторожно развивать свою мысль. Он старался, чтобы его доводы выглядели здраво и ответственно, поэтому перечислил только самое важное. Шайка Бруммеля пытается расквитаться с ним: раскол церкви, сплетни, злобное отношение церковного совета, ругательства, написанные на стене дома, духовный разбой, который ему пришлось пережить прошлой ночью. Фаррел прерывал его только для того, чтобы задавать уточняющие вопросы.
– Я понимаю, что это звучит безумно… – закончил Ханк.
Единственное, что смог выдавить из себя Фаррел после глубокого вздоха:
– Эх! Да пропади оно все пропадом!
– Да, как вы правильно заметили, история повторяется – Несомненно, вы испытали нечто подобное? Или это происходит только со мной?
Фаррел заговорил, тщательно подбирая слова.
– Я рад нашему разговору. Я все равно хотел позвонить вам. Не знаю, захотите ли вы выслушать мой совет, но… – несколько секунд он собирался с духом. – Ханк вы уверены, что вы на своем месте?
Ханк почувствовал, как в нем просыпается инстинкт самозащиты.
– Да, я верю всем сердцем, что Бог призвал меня сюда.
– А вы знаете, что вас выбрали пастором по ошибке?
– Некоторые так говорят, но…
– Это правда, Ханк. Вам стоило бы во всем разобраться. Община отвергла меня и собиралась пригласить другого пастора, и уже решила, кого именно: одного либерального религиозного философа, вполне подходящего ее запросам. Ханк, я совершенно не представляю, как вы оказались на его месте, но ясно, что произошла какая-то организационная ошибка. Кого они меньше всего хотели видеть у себя в церкви, так это пастора-фундаменталиста, особенно после того, как они уже избавились от одного такого.
– Но они за меня проголосовали.
– Произошло какое-то недоразумение. Бруммель и очень многие члены церкви были против.
– Мне это ясно как день.
– Хорошо, что вы это понимаете. Тогда позвольте мне дать вам несколько конкретных советов. На вашем месте, я бы, не теряя ни минуты, начал упаковывать вещи и подыскивать работу где-нибудь подальше от Аштона. Поймите, после пятницы, независимо от того, как пройдет голосование, будет поздно.
У Ханка перехватило дыхание. Вопреки его желанию разговор явно клонился не в ту сторону, однако он смог только тяжело вздохнуть в ответ.
Фаррел продолжал давить на него.
– Ханк, я был в вашем положении и прошел все от начала до конца. И я хорошо знаю, что вам предстоит. Поверьте, эта история не стоит ваших страданий. Пусть они забирают эту церковь, пусть они забирают весь город, вам не стоит жертвовать собой.
– Но я не могу уехать…
– О да, конечно, вы же призваны Богом! Ханк, у меня тоже было призвание. Я был готов к бою, был готов поастояшему сражаться за город ради Господа. Но, видите ли, это стоило дома, репутации, здоровья и, похоже, семьи. Когда я покинул Аштон, я собирался, на полном овезе, сменить фамилию, исчезнуть. Вы и представить себе не можете, с кем имеете дело. В этом городе действуют такие силы…
– Какие силы?
– Ну, политические, социальные… духовные тоже, само собой разумеется.
– Конечно. Но вы так и не ответили на мой вопрос: что случилось со мной сегодня ночью и что вы об этом думаете? Фаррел, несколько помедлив, ответил:
– Ханк… не знаю почему, но мне трудно говорить о подобных вещах. Одно могу сказать, бегите из этого города, пока не поздно, бросьте все это. Вас не желает ни церковь, ни город.
– Я не могу уехать, я же вам сказал.
Наступило молчание. Ханк боялся, что его собеседник положит трубку. Но в конце концов Фаррел все же заговорил:
– Ладно, Ханк, слушайте. Мне пришлось пережить то же самое, что случилось с вами ночью. Но могу вас уверить – это только начало.
– Пастор Фаррел…
– Никакой я не пастор, зовите меня Джим.
– Иисус призывает нас сражаться с сатаной, чтобы свет Евангелия светил во тьме…
– Ханк, можете похоронить эти милые проповеди, они вам не помогут. Я не знаю, как вы вооружены и подготовлены, но если вы пройдете через все это и останетесь живы, меня это удивит. Я говорю совершенно серьезно.
У Ханка не нашлось лучшего ответа, чем просто сказать:
– Джим… я дам вам знать, как пойдут мои дела. Может быть, я выиграю, а может быть, мне и не сносить головы. Бог не обещал, что я выйду из этой истории живым. Он велел мне остаться и сражаться. Одно вы мне разъяснили: сатана хочет завладеть городом. Я ему этого не позволю!
Ханк положил трубку и готов был расплакаться. "Боже милостивый, – молился он.
– Боже милосердный, что мне делать?"
Господь не дал ему немедленного ответа. Несколько минут Ханк сидел на диване, собираясь с силами и обретая уверенность в себе. Мэри по-прежнему хлопотала на кухне и хорошо, потому что Ханк все равно не смог бы сейчас поговорить с ней. Слишком много мыслей и чувств нахлынуло на него.
Потом на память ему пришел стих из Библии: «Встань и обойди эту землю, в длину и в ширину. Ибо тебе Я даю ее»
Да, это лучше, чем сидеть дома и киснуть. Он надел кеды и выбежал на улицу.
Криони и Трискал ожидали своего подопечного снаружи. Невидимые, они сопровождали Ханка, направляясь вместе с ним вниз с Морган-Хилл к центру города. Ханк был не особенно высок и осанист, а между этими гигантами выглядел и того меньше. Но вид у него был уверенный, и даже очень.
Трискал окинул его заботливым взглядом и промолвил:
– Интересно, что он собирается делать? Криони не первый раз видел Ханка в подобной ситуации.
– Я думаю, пастор и сам не знает. Дух ведет его, и Дух поручил его сердцу нести бремя этого города.
– Значит, у нас будет, чем заняться!
– Только бы демоны не почувствовали угрозы. Пока это лучшая возможность выжить в городе.
– Так скажи об этом маленькому пастору.
Добравшись до-центра города, Ханк остановился на одном из перекрестков и осмотрелся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135