– Что? – рассеянно спросил мальчик.
– Праздник воздушных шаров в Кингстауне. О нем раструбили все газеты.
– Кингстаун? – Дэвид сразу посерьезнел. – Но ведь это в противоположной стороне от Ньюкасла!
– Вот именно!
Оба подавленно замолчали. Над головами у них раздались странные звуки, точно кто-то подпрыгивал на крыше омнибуса. Дэвид с Фиксом испуганно переглянулись.
– Что, герои? Душа в пятки ушла? – послышался сверху столь же знакомый, сколь и противный голос. – Из одной дыры выбрались, в другую угодили!
Старуха залилась радостным смехом.
– Зато со всеми удобствами! – ехидно ввернула ведьма. – Кажется, коротышки испекли вам кое-что в дорожку? Ну-ну. Советую хорошенько подкрепиться, дорога предстоит ох какая дальняя!
Неожиданно топот прекратился. А в следующую секунду огромный желтый шар с огнедышащим драконом проплыл у них над головами.
– Прощайте, мои золотые! – прокричала им Афрозина. – Омнибус, учтите, везет без остановок! Ха-ха-ха. Перпетуум-мобиле!
В нарушение всех законов, воздушный шар резко взмыл вверх и полетел против ветра – назад, в Ньюкасл.
– Что значит перпетуум-мобиле? – спросил Дэвид, немного придя в себя.
– Мы можем кататься на этом шикарном омнибусе до самой смерти, – отозвался Фикс. – Перпетуум-мобиле значит вечный двигатель. Если бы…
Но мальчик его уже не слушал. Он бежал по проходу между рядами кресел с криком:
– Остановите! Остановите немедленно!
Сыщик с сомнением покачал головой ему вслед.
Дэвид кубарем скатился вниз и бросился к кабине водителя.
– Остановите, слышите! Остановите!
И тут он увидел нечто такое, отчего рот у него сам собой открылся: павлин, тихоня Павлуша, спокойно подошел к шоферу сзади и… проглотил его. Попросту говоря, склевал. Как червяка. А может, он и был червяк? В черной ливрее и с шоферскими правами в кармане – обыкновенный дождевой червяк? Ведь похож? Еще как похож!…
Пока Дэвид соображал, что к чему, павлин как ни в чем не бывало, уселся на место водителя. На приборном щитке были кнопки: черная, синяя и белая с литерой «Н»… Черная нажималась, когда Бэрр или его подручные выезжали «на дело». Стоило нажать синюю, как в омнибусе автоматически блокировались двери и тормоза: с этой минутой он мчался вперед, не зная ни сна, ни отдыха. «Н» означало Ньюкасл – чтобы вернуться в замок, следовало нажать белую кнопку.
Именно это и сделал павлин своим клювом. Омнибус сбавил ход и начал разворачиваться. Павлуша, как бывалый шофер, небрежно положил на руль крылья. Конечно, это была всего лишь красивая поза – машина двигалась в автоматическом режиме.
К тому времени, когда Фикс спустился вниз, омнибус успел развить бешеную скорость. Детектив побледнел: прямо на них мчался легкомысленный «фиатик». Сейчас он будет смят в лепешку! Но нет… в последний момент омнибус вильнул боком, и все обошлось.
Аварийные ситуации возникали еще не раз, но двухпалубная махина проявляла чудеса маневренности. В конце концов Фикс с Дэвидом успокоились и заняли места возле спящего Йонинга.
То ли доктора очень уж заразительно почмокивал во мне, то ли вдруг навалилась усталость, но через минуту оба задремали. Дэвид, правда, успел подумать: «Если бы не дорожные указатели, я бы…» Это «бы» в его сладкой дреме превратилось в павлиний хвост, который он, Дэвид, раскрыл на вершине горы. Потом он оттолкнулся и полетел, а конец важной мысли остался на вершине.
…Проснулся он оттого, что кто-то тюкал его в правый бок. Омнибус стоял в гараже. Все спали. Павлин теребил мальчика.
– Ты что, Павлуша? – шепотом спросил Дэвид.
Павлин начал раскрывать свой хвост, звено за звеном. Даже в детском калейдоскопе не видел мальчик таких волшебных узоров. Но он уже догадался – неспроста распустил павлин свой великолепный хвост. Дэвид пригляделся: на месте выдернутого пера торчала тонкая бумажная трубочка.
– Сейчас, сейчас, – заторопился он.
– Павлин терпеливо ждал, пока извлекут драгоценный листок. Листок, имевший к нему, Павлуше, прямое отношения. Листок, который ему удалось похитить у Афрозины. Теперь он будет в надежных руках.
Дэвид развернул трубочку… Вот так сюрприз! Ай да Павлуша! Еще одна пропавшая страничка.
Про дядюшку Арли, большого чудачника
Мастеря сачки из марли,
Жил на даче дядя Арли,
Сидя на мешке муки.
Шли вприпрыжку дни и ночки,
Стрекотал Сверчок в лесочке,
Лопались на шляпе почки.
(Правда, жали башмаки.)
Сам из Челси, непутевый,
Он от шума городского
Убегал к реке тайком.
Там учил он петь рыбешек,
Красил мак в цветной горошек
И ловил стрекоз и мошек
Продырявленным сачком.
Пожимая догам лапу,
Ш е в е л ю р о в у ю шляпу
Он почтительно снимал.
Завывала дружно стая,
Дядин п ё с е н н и к читая,
О, собачья жизнь простая,
Как ее он понимал!
Как– то раз он топал мимо
Тополя, и тополиный
Пух на шляпу сел к нему.
Дядя в облачко вгляделся:
Может, весточка из Челси?
Вдруг Сверчок на нос уселся,
Непонятно почему.
Видно, сел он на нос вместо
Видно, сел он на нос вместо
Травки, сел он – и ни с места.
С той поры они дружки.
Можно слушать бесконечно,
Как поет Сверчок беспечно.
(Примиряясь с тем, что вечно
Жмут при этом башмаки.)
Сорок три зимы минуло,
И немножечко сутулым
Стал наш дачник и чудак.
Башмаки совсем растопал,
Боевой забыл свой вопль,
А на шляпе вырос тополь –
Своенравный, как ветряк.
…Пива ль он хватил? Удар ли
Вдруг хватил беднягу Арли?
Истекли его деньки.
Тополек дает листочки,
Из муки пекут блиночки,
И павлин, надев очечки,
Вслух читает эти строчки
Нам, а р л я т а м, у реки.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ, в которой Фикс падает в обморок, а Дэвид узнает, что не так уж страшен черт, как его малюют
Все– таки иногда возникает желание раскрыть книжку сразу на последней странице, чтобы узнать, чем кончится, не правда ли? Хотя это будет несправедливо по отношению к героям книжки, которые никак не могут этого сделать. Вот и Дэвид, прочитав новое стихотворение, гадал: «Где же все-таки дядюшка Арли? И нельзя ли попробовать тех блиночков? И как эти стихи попали к нашему павлину, а тем более, как наш павлин попал в эти стихи?»
Если вы мне пообещаете, что не станете заглядывать в конец этой истории, я вам открою несколько секретов. Расскажу вам то, чего пока не знает Дэвид.
Так вот, дядюшка Арли жил неподалеку от Ньюкасла, и Павлуша частенько заглядывал к нему в гости поболтать о том о сем, пока Афрозина его… (но об этом позже). Стихотворение досталось павлину от рыжего кота, который тогда был, конечно, не котом, а мистером… (молчу, молчу!). А что касается блиночков, то их по сей день пекут здесь, в замке. И будут печь еще долго, пока не переведется мука в том самом мешке, на котором любил сидеть дядюшка Арли. А вот кто печет блиночки, я вам опять же не скажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44