– Хи-хи-хи! Хо-хо-хо! – донеслось из-за забора.
– Ты что-то сказал? – спросила Бьюти у мальчика.
– Нет, – ответил он.
Бьюти подошла к забору и заглянула в дыру.
– Никого. Не понимаю, какой такой дыропоток мы тут с тобой должны фиксировать.
– Я тоже. А что если нам… Я думаю, мама не будет ругать меня за это.
Дэвид подошел к нарисованной дороге, обмакнул кисть в серебряную краску… и вот уже на холсте поблескивал «макларен» – одна из тех машин, что участвуют в знаменитой гонке «Формула-1».
– Поехали? Вот только у меня пока нет водительских прав.
– Ничего, у меня есть родительские.
Взревел мотор, и серебристый «макларен» умчался вдогонку за детективом и доктором Йонингом.
Рыжий кот потерся боком о деревянную раму, отчего картина заходила ходуном, потом зевнул, положил голову на передние лапы и приготовился вздремнуть… до утра. Тотчас видно кота, получившего безупречное воспитание, – дворовые, чуть стемнело, устраивают концерты. И непременно под окнами спящих леди и джентльменов, их детей и внуков, а так же их горничных и домашних собачек. У дворовых ведь как – кто больше орет, у того больше прав на данную территорию… вот они и стараются.
Боюсь, что нашему коту не удастся в эту ночь вздремнуть. В воздухе запахло нечистой силой, а где нечистая сила, там жди неприятностей.
– Метр восемьдесят, – раздался за забором надтреснутый голос. – Беру с первой попытки.
Шоркнуло по земле, в воздухе мелькнула метла, над забором, теряя шлепанцы, взлетела Афрозина.
– браво, душка! – с удовлетворением сказала она, приземляясь в расчетном месте.
Убедившись, что в мастерской никого нет, ведьма выдернула из метлы прутик.
– Ну, пугало лирохвостое, – крикнула она рыжему коту, – смотри!
Со словами «Квинтер-Свинтер-с-Гулькин-Нос» она разломила прутик пополам. И в тот же миг пушистый рыжий кот спрыгнул с картины и замер у ее ног.
Но что это? Он по-прежнему сидел на картине! Ведьма выдернула еще один прутик, пробормотала заклинание, – и вот уже второй кот, точная копия нашего, ждет ее приказаний.
Ведьма работала, как хорошая печатная машина. Через пять минут метла была порядком общипана, зато в мастерской лежало, сидело и бегало полчище рыжих котов.
Животные находились в сильнейшем возбуждении, они пожирали глазами дорогу, по которой недавно умчался серебристый «макларен». Вид у котов был такой устрашающий, что шоссе попыталось уползти за горизонт.
Афрозина вдруг увидела себя в старинном зеркале.
– Какая цыпочка! А если мы еще чуть-чуть подкрасимся…
Она схватила кисть и акварельные краски. Один глаз – охрой, второй – берлинской лазурью, брови – зеленым, губы – фиолетовым… Потом простерла лысую метлу, как полководец руку, и коротко приказала:
– Взять!
Кошачья масса издала жуткий вопль и кубарем покатилась по нарисованной дороге.
– А ты, мой золотой, посиди-помучайся. – Афрозина захохотала и сделала коту «ослиные уши».
Сразу время, – со вздохом начала Камилла, – в нашем обществе наблюдается падение нравов. Вульгарность и мелкое пакостничество, частое поминание черта, к сожалению, становятся нормой жизни…
– Почему «к сожалению»? И вообще, некогда мне тут с вами болтать. У меня антинаучный симпозиум по аномальным явлениям, и мне не хотелось бы опоздать на доклад магистра Бэрра.
Афрозина выглянула в окно, убедилась, что высота самая подходящая, и улетела.
А Камилла продолжала:
– Современная наука смотрит на всякого рода ведьмовщину как на нелепое суеверие. Достаточно посмеяться над каким-нибудь заклятьем, и оно перестанет действовать. Вот смотрите…
Камилла засмеялась, и кот, томившийся от бессилия, тотчас спрыгнул на пол. Он благодарно поклонился Камилле, схватил в углу какой-то рулон и припустился по нарисованной дороге.
Первым заволновался доктор Йонинг. Он как-то судорожно, без привычного удовольствия зевнул и зачем-то проверил, хорошо ли он пристегнулся.
Фикс вел машину, безмятежно дымя трубкой.
Йонинг вертел головой, еще не понимая причины своего беспокойства, которое с каждой минутой нарастало. Вообще говоря, толстяки считаются людьми рассеянными и мало что замечающими. Я знавал одного, так он, представьте, не замечал, что толстеет. Но, как известно, нет правил без исключений.
– Фикс, – доктор схватил своего друга за плечо. – Фикс, что-то происходит, вы обратили внимания?
Детектив посигналил, давая понять впереди идущей машине, что идет на обгон, и, только обойдя задиристый «пежо», процедил:
– Это моя профессия – обращать внимание на каждую мелочь. Хотя в нашем деле, Йонинг, мелочей нет.
От волнения доктору захотелось одновременно вздохнуть и зевнуть, он уже открыл рот, но, так и не сделав выбор, снова его закрыл.
Несколько минут ехали молча. Наконец доктор тяжело вздохнул и высунулся в окно.
– Йонинг, если вы высматриваете, где бы вам купить ваши любимые батончики, то я должен вас огорчить: сладкая остановка будет у нас чуть позже.
Фикс говорил спокойно, почти беспристрастно, но именно это ледяное спокойствие окончательно выбило доктора из колеи.
– Мне показало, что…
Нос «тойоты» вдруг задрался кверху, а зачем машина начала быстро набирать высоту.
По инерции Фикс покрутил баранку и пробурчал свое «зафиксировали».
Йонинг испытывал такое чувство, будто его грузное тело со всеми тяжелыми вздохами и утомительными зевками осталось на земле, и вот он, невесомый, взмывает вверх… Ах, это было даже слаще, чем батончик!
В боковое стекло постучали. «Войдите», – чуть было не сказал доктор, но вовремя спохватился. Конечно, как человек вежливый, он был поступило правильно: когда на высоте ста с лишним метров в твой автомобиль стучится клювом голубь или даже ястреб, почему бы не пригласить его в салон? Но физиономия в окне сразу отбила у него охоту демонстрировать хорошие манеры.
– Куда летим, касатики? – зеленые брови Афрозины поднялись над переносицей, синий глаз уставился на Фикса, желтый – на Йонинга.
Только сейчас доктор заметил древко в руках у старухи.
– Фикс, – тихо пробормотал он. – вам не кажется, что эта добрая женщина сидит верхом на метле?
Афрозина крутило сальто-мортале, явно рассчитывая сорвать аплодисменты. Доктор смотрел и не верил своим глазам.
– Это противоречит законам термодинамики! Это противоречит законам здравого смысла! Фикс, ущипните меня!… Ущипните же, ну!
– Извините, Йонинг, но я не могу ухватить вас за бок.
– Скажите по крайней мере… я сплю?
– Во всяком случае этот дурной сон мы видим оба.
Сделав в воздухе замысловатый кульбит, ведьма крикнула:
– Покрышки вашей «тойоты», доктор, накачаны не хуже, чем ваш живот. И знаете чем? Кислородом! Так что желаю приятного полета!
Афрозина дала задний ход, только ее и видели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44