Вокруг высились груды старомодных сундуков для одежды, массивных упаковочных ящиков, коробок, все это довершали разбросанные там и сям самые разнообразные детали самых разнообразных туалетов.
– Марджи, Марджи.
Голос толстяка оказался скрипучим, как несмазанная дверь.
– Опупенно рад тебя видеть. А это что за фраер?
Улыбнувшись, Мардж сдвинула в сторону груду валявшихся вперемешку видеокассет и факсов.
– Ты похудел, Эдвин.
Она пристроилась на краю стола.
Очень аккуратно закрыв коробку, Бозвелл отставил ее в сторону. Затем, с той же аккуратностью, он вытер палочки и вложил их в неокожаный футляр.
– Ты знаешь, лапа; я ведь и вправду скинул чуть не целые одиннадцать унций – и это за одну прошлую неделю. Так кто, говоришь, этот парень?
– Друг, – несколько неопределенно ответила Мардж.
– Друг. Обязательно надо иметь хоть пару долбаных друзей, а то – кранты. Точно говорю, если все время одному да одному – в психушку угодить недолго.
– Угадай, Эдвин, кого я только что видела на той стороне?
– Ни малейшего долбучего представления.
– Энни Кеттлмен.
– В жизни не слыхал такого имени, лапа.
Мардж слегка наклонилась вперед.
– Энни работала на тебя.
– Ошибаешься. В жизни не представлял артистку по имени Энни Келлерман.
– Энни Кеттлмен. А представлял – так это точно, – сказала Мардж. – Она уже больше года в твоем списке наемников. Я потому знаю, что почти столько же времени уговаривала ее оставить это занятие.
– Брось, Мардж.
В голосе Бозвелла звучала вполне искренняя обида.
– Ты несешь какую-то хрень, ну прямо долбаный бобби. Я – театральный агент, чистый и непорочный. Знаю, знаю, ходили всякие там грязные сплетни, словно я даю напрокат наемников, убийц и прочую гнусную публику.
Он потянулся за футляром с китайскими палочками.
– Было очень здорово покалякать с тобой, только извини, у меня есть и другие...
– Эдвин, ты же знаешь, я могу быть очень и очень противной.
Улыбаясь почти дружелюбно, Мардж ухватила толстяка за шкирку.
– А вот этот мой друг – так он еще в два раза хуже. Так как насчет того, чтобы рассказать нам, кто нанял у тебя пару дюжин или около того лучших твоих людей для налета на логово тэк-гопников?
– Я не знаю ровно ни хрена насчет...
– Лучше бы тебе, Эдвин, отнестись к моему вопросу посерьезнее.
Размахнувшись правой рукой, она влепила толстяку увесистую пощечину.
Бозвелл с ненавистью посмотрел на нее снизу вверх.
– Твое счастье, лапа, что ты – дама, – сказал он все тем же скрипучим голосом, – а то хреново тебе пришлось бы.
Мардж ударила его снова, на этот раз, пожалуй, даже еще сильнее.
– Я прекрасно знаю, что ты послал Энни туда, где ее убили. А теперь скажи, кто...
– Убирайся к долбаной матери из моего кабинета – вот что я тебе скажу.
Вскочив на ноги, Бозвелл резким движением левой руки сшиб Мардж со стола. Споткнувшись о груду коробок, она подвернула ногу и, вскрикнув от боли, свалилась на пол.
Джейк потянулся за парализатором.
Одна из расположенных за спиной взбешенного Бозвелла стенных панелей куда-то отъехала.
И в комнату ворвались двое рослых, угрожающего вида андроидов.
* * *
Разбудило Дэна ярко светившее в глаза солнце.
Он сидел в высоком плетеном кресле на целой горе разноцветных подушек. Сквозь расположенное прямо перед ним огромное окно виднелся желтый песок совершенно безлюдного пляжа. А дальше – ничего, кроме воды неправдоподобно яркого синего цвета.
Откуда-то сверху, из глубины столь же яркого вечернего неба, упала одинокая чайка. Неторопливо, словно нехотя, она начала кружить над самой поверхностью воды. И вдруг левое крыло птицы отделилось от тела.
Отчаянно взмахивая вторым крылом, она попыталась взлететь, но вместо этого упала, подняв целый фонтан брызг, и быстро пошла ко дну.
– Третья за сегодня, – произнес кто-то за его спиной. – У них что, денег не хватает на приличных робоптиц?
– Нэнси!
Дэн попытался встать, но его ноги такого начинания не поддержали. Почувствовав легкое головокружение, он снова осел в громко скрипнувшее при этом кресло.
Девочка, стоявшая прямо за спиной Дэна, взяла его за руку.
– Ты попал под парализатор, – сказала она, – так что некоторое время особо не трепыхайся.
– Я хочу кое-что спросить у тебя:
Дэн крепко сжал ее руку.
Нэнси прислонилась к подлокотнику кресла.
– Давай, только не пытайся пока вставать и ходить.
– Я помню, что очнулся после того, как этот засранец... прости, пожалуйста, после того, как Мерлин отключил меня своим телекинезом.
– Я общалась с Мерлином. Он и вправду засранец.
– О'кей. Так, значит, я очутился в Букингемском дворце. Там была ты и этот парень по имени Ланселот.
– Да. Узнав, что тебя захватили, я уговорила Ланселота разрешить нам увидеться.
– А он... Мне сказали, что он...
– Об этом мы поговорим после.
Дэн посмотрел ей в глаза.
– И сразу, как ты там появилась, одна из стен этой комнаты словно взорвалась и... – Он медленно покачал головой. – А больше я ничего не помню, Нэнси. Ну еще – как появились два здоровых парня в черном и как они схватили тебя.
– Ты попытался вмешаться, и один из черных отключил тебя парализатором.
– Это они привезли нас сюда?
Нэнси кивнула.
– И они перебили там довольно многих ребят.
– А нас почему пощадили?
– Меня, – объяснила Нэнси, – из-за папаши. А тебя они притащили потому, что не знают точно, как много я успела тебе рассказать. Их очень волнует, не рассказал ли ты что-нибудь кому-то еще.
– А где это мы?
– Очень высоко, на орбитальном курорте, – ответила девочка. – Называется это место Карибская колония, очень дорогое и шикарное, только для избранных. А чаек вот покупают третьесортных.
– Судя по всему, здесь не просто курорт.
– Да, где-то в подвалах этой штуки у них запрятана весьма продуктивная тэк-лаборатория.
– О'кей, а теперь скажи, кто такие «они»? Крупные тэк-картели?
Отпустив руку Дэна, Нэнси подошла к окну.
– Пожалуй, стоит объяснить, почему я вообще убежала из дома, – сказала она, глядя в имитированную морскую даль. – Я подслушала разговор Мак-Кеев.
– Я знаю, ты уже намекала, что узнала что-то нехорошее.
– Тогда я не хотела рассказывать тебе все. Главным образом потому, что сама не хотела верить. Вместо этого я убежала, думая провести несколько дней в обществе Сэлли. Понимаю, все это – детство, но мне казалось, что вот посижу я и во всем разберусь.
– А это имеет какое-то отношение к твоему отцу, да?
– Да, имеет. Имеет самое прямое отношение к Беннету Сэндзу, известному промышленнику, а ныне – уголовнику. – Нэнси снова повернулась к Дэну. – Он здесь, на этом спутнике. Я его еще не видела, но...
– Подожди. Последнее, что я слышал, – он сидит в этой тюрьме максимальной охраны, которая неподалеку от нашей школы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51