– Я буду уважать этого человека, когда он заслужит мое уважение.
– Она права, Ливерпул, – нахмурившись, сказал Кобра.
– Я уже объяснил, как произошло это недоразумение. Я не убиваю женщин, – промолвил премьер-министр.
Джулия в упор посмотрела на Ливерпула, и он, не выдержав ее взгляда, отвел глаза в сторону.
– Надеюсь, вы осознаете, к чему могут привести ваши действия, леди Драйден, – сказал Сокол. – Он был прав по крайней мере в одном. Если мы не признаем ваше право занять место Лисы, вы должны будете постоянно жить под нашим строгим присмотром. Это создаст определенные трудности для вашей семейной жизни.
И он многозначительно посмотрел на Маркуса.
Джулия кивнула:
– Мы полностью отдаем себе отчет в этом.
Она бросила на мужа спокойный взгляд, но Маркус чувствовал, что Джулия охвачена тревогой. Его жизнь сейчас находилась в ее руках. «Сражайся до конца и не бери пленных, Джилли!» – мысленно приказал он ей.
– Я требую вернуть мне то, что было несправедливо отобрано, – перешла в наступление Джулия, как будто прочитав мысли мужа. – В действительности я знатного рода.
«Более знатного, чем многие из вас», – пряча ухмылку, подумал Маркус. Он старался сохранять спокойствие, но ему это с трудом удавалось.
– Я урожденная графиня Жоэль Конти дю Бутэн, – продолжала Джулия. – Моя мать была замужем за графом. Когда разразилась революция и начался террор, они бежали из Парижа в Англию, надеясь найти здесь пристанище. Мой отец был жестоким человеком, он постоянно избивал мою мать. Однажды он так сильно избил ее, что она потеряла сознание. Решив, что она мертва, отец бросил ее в канаве и ушел. Он не знал, что моя мать беременна. Ее нашли и подобрали бродячие артисты из труппы Хайрама Пиклза. Они выходили ее, и следующие семнадцать лет она прожила у них. Моя мать умерла пять лет назад.
– Какой трогательный рассказ, – насмешливо произнес Ливерпул. – Этот сюжет подойдет для сентиментальной пьесы. Но где доказательства, что все это правда? Где документы, подтверждающие законность брака ваших родителей? Где ваше свидетельство о рождении? Вам на руку то, что сейчас у нас плохие отношения с Францией, и поэтому доступ к подобным документам закрыт…
Маркус, который словно ждал этих слов, тут же бросил на стол толстую папку с документами.
– Черт возьми! – с улыбкой воскликнул он. – Я забыл показать вам эти бумаги!
Члены «четверки» и премьер-министр открыли папку и начали с интересом изучать ее содержимое.
– Вы – мой преемник и помощник, – сердито сказал Дейн, обращаясь к Маркусу. – Почему вы не показали мне эти документы раньше?
– Нет, милорд, – качая головой, возразила Джулия. – Теперь он – мой помощник.
Ливерпул быстро просмотрел бумаги.
– Это еще ничего не значит, – заявил он. – Вы могли подделать документы.
– Сокол, вы же эксперт, – спокойно сказала Джулия. – Скажите, это поддельные документы?
Сокол долго разглядывал свидетельство о браке.
– Я не сомневаюсь в их подлинности, – наконец сказал он. – Судя по этому свидетельству, в брак вступили люди, близкие к королевской династии.
Джулия кивнула:
– Да, я – принцесса крови. Я двадцать четвертая в ряду наследников трона, если, конечно, во Франции возродится монархия…
– Значит, вы – французская графиня? – воспрянув духом, снова заговорил Ливерпул. – В таком случае у нас есть все основания отклонить ваши претензии на место в «четверке».
Но Джулию не смутили эти слова.
– Я никогда не была во Франции, – сказала она. – И я не храню верность своему отцу и его роду.
– И вы можете это доказать? – спросил Кобра. – А что, если ваш отец явится к вам и напомнит о вашем долге по отношению к нему и его родине?
Джулия сняла кружевной шарфик с шеи, на которой виднелись синяки.
– Он уже приходил ко мне.
В комнате воцарилась мертвая тишина. Все были поражены словами Джулии и зрелищем, представшим их взорам. Даже Маркус вздрогнул, увидев ужасные, синевато-багровые следы от пальцев Химеры на коже своей возлюбленной.
– Человек, который пытался задушить меня, – мой отец, граф Рено Конти дю Бутэн, – сказала Джулия. – Принц крови, преданный слуга Наполеона и жестокий истязатель женщин. – Сняв медальон с миниатюрным портретом своих родителей, Джулия положила его поверх документов на столе. – Он известен под прозвищем Химера.
Кобра открыл медальон.
– О, черт… – пробормотал он, взглянув на портрет, и передал его Льву.
Лев несколько мгновений внимательно рассматривал миниатюру, а потом протянул медальон Соколу.
– Да, на этом портрете действительно изображен Денни, – сказал он.
– Химера больше не похож на это изображение, – с усмешкой промолвила Джулия. – Я исполосовала ему лицо осколком стекла. – И она показала мужчинам свои ладони, покрытые свежими шрамами. – Теперь, когда у него слишком приметная внешность, он не сможет маскироваться. У него есть только один выход – выступать в балагане, показывая свое уродство.
Откинувшись на спинку стула, Лев глубоко вздохнул.
– Хорошо, вы убедили нас. Ваша лояльность не вызывает сомнений, – промолвил он.
– Значит, этот ублюдок истекал кровью? – уточнил Кобра.
– Да. Он чуть не захлебнулся ею, – заверила его Джулия.
Кобра с удовлетворенным видом улыбнулся:
– Отлично! Думаю, мы должны снять все возражения против кандидатуры леди Барроуби. Мы все знаем о ее прекрасных способностях и навыках. Что вы на это скажете, господа?
– Но она – женщина! – запротестовал Ливерпул.
– Лично меня это не смущает, – заявил Кобра и взглянул на Льва. – А вас?
Лев пожал плечами:
– Ни в малейшей степени. У нее, правда, несколько изможденный вид, но, думаю, ей вскоре удастся набрать хорошую форму.
Они оба повернулись к Соколу:
– А вы что думаете?
Сокол посмотрел на портрет в медальоне, а затем перевел взгляд на Джулию, которая молча стояла перед ним.
– Так как все существенные возражения были сняты, и в нашем уставе нет пункта, запрещающего женщинам быть членами «четверки», то я соглашусь с вами, господа. – Сокол улыбнулся Джулии: – Добро пожаловать в наши ряды, Лиса!
Вздохнув с облегчением, Маркус бросился к жене, чтобы обнять и поздравить ее с победой. Он закружил ее на месте, и Джулия невольно засмеялась, обхватив его шею рукой.
– Отпусти меня немедленно, – прошипела она. – Это же неприлично!
– Не смущайтесь, миледи, – сказал Кобра. – Вам предстоит до конца жизни быть Лисой. Сейчас вы можете побыть с мужем и отпраздновать вашу победу. А через три дня, когда вы немного окрепнете после тяжелых испытаний, выпавших на вашу долю, мы снова встретимся и введем вас в курс текущих дел.
– Хорошо, – сказала Джулия, держа мужа за руку, и, сделав реверанс, попрощалась с присутствующими. – Желаю вам приятного вечера, милорды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Она права, Ливерпул, – нахмурившись, сказал Кобра.
– Я уже объяснил, как произошло это недоразумение. Я не убиваю женщин, – промолвил премьер-министр.
Джулия в упор посмотрела на Ливерпула, и он, не выдержав ее взгляда, отвел глаза в сторону.
– Надеюсь, вы осознаете, к чему могут привести ваши действия, леди Драйден, – сказал Сокол. – Он был прав по крайней мере в одном. Если мы не признаем ваше право занять место Лисы, вы должны будете постоянно жить под нашим строгим присмотром. Это создаст определенные трудности для вашей семейной жизни.
И он многозначительно посмотрел на Маркуса.
Джулия кивнула:
– Мы полностью отдаем себе отчет в этом.
Она бросила на мужа спокойный взгляд, но Маркус чувствовал, что Джулия охвачена тревогой. Его жизнь сейчас находилась в ее руках. «Сражайся до конца и не бери пленных, Джилли!» – мысленно приказал он ей.
– Я требую вернуть мне то, что было несправедливо отобрано, – перешла в наступление Джулия, как будто прочитав мысли мужа. – В действительности я знатного рода.
«Более знатного, чем многие из вас», – пряча ухмылку, подумал Маркус. Он старался сохранять спокойствие, но ему это с трудом удавалось.
– Я урожденная графиня Жоэль Конти дю Бутэн, – продолжала Джулия. – Моя мать была замужем за графом. Когда разразилась революция и начался террор, они бежали из Парижа в Англию, надеясь найти здесь пристанище. Мой отец был жестоким человеком, он постоянно избивал мою мать. Однажды он так сильно избил ее, что она потеряла сознание. Решив, что она мертва, отец бросил ее в канаве и ушел. Он не знал, что моя мать беременна. Ее нашли и подобрали бродячие артисты из труппы Хайрама Пиклза. Они выходили ее, и следующие семнадцать лет она прожила у них. Моя мать умерла пять лет назад.
– Какой трогательный рассказ, – насмешливо произнес Ливерпул. – Этот сюжет подойдет для сентиментальной пьесы. Но где доказательства, что все это правда? Где документы, подтверждающие законность брака ваших родителей? Где ваше свидетельство о рождении? Вам на руку то, что сейчас у нас плохие отношения с Францией, и поэтому доступ к подобным документам закрыт…
Маркус, который словно ждал этих слов, тут же бросил на стол толстую папку с документами.
– Черт возьми! – с улыбкой воскликнул он. – Я забыл показать вам эти бумаги!
Члены «четверки» и премьер-министр открыли папку и начали с интересом изучать ее содержимое.
– Вы – мой преемник и помощник, – сердито сказал Дейн, обращаясь к Маркусу. – Почему вы не показали мне эти документы раньше?
– Нет, милорд, – качая головой, возразила Джулия. – Теперь он – мой помощник.
Ливерпул быстро просмотрел бумаги.
– Это еще ничего не значит, – заявил он. – Вы могли подделать документы.
– Сокол, вы же эксперт, – спокойно сказала Джулия. – Скажите, это поддельные документы?
Сокол долго разглядывал свидетельство о браке.
– Я не сомневаюсь в их подлинности, – наконец сказал он. – Судя по этому свидетельству, в брак вступили люди, близкие к королевской династии.
Джулия кивнула:
– Да, я – принцесса крови. Я двадцать четвертая в ряду наследников трона, если, конечно, во Франции возродится монархия…
– Значит, вы – французская графиня? – воспрянув духом, снова заговорил Ливерпул. – В таком случае у нас есть все основания отклонить ваши претензии на место в «четверке».
Но Джулию не смутили эти слова.
– Я никогда не была во Франции, – сказала она. – И я не храню верность своему отцу и его роду.
– И вы можете это доказать? – спросил Кобра. – А что, если ваш отец явится к вам и напомнит о вашем долге по отношению к нему и его родине?
Джулия сняла кружевной шарфик с шеи, на которой виднелись синяки.
– Он уже приходил ко мне.
В комнате воцарилась мертвая тишина. Все были поражены словами Джулии и зрелищем, представшим их взорам. Даже Маркус вздрогнул, увидев ужасные, синевато-багровые следы от пальцев Химеры на коже своей возлюбленной.
– Человек, который пытался задушить меня, – мой отец, граф Рено Конти дю Бутэн, – сказала Джулия. – Принц крови, преданный слуга Наполеона и жестокий истязатель женщин. – Сняв медальон с миниатюрным портретом своих родителей, Джулия положила его поверх документов на столе. – Он известен под прозвищем Химера.
Кобра открыл медальон.
– О, черт… – пробормотал он, взглянув на портрет, и передал его Льву.
Лев несколько мгновений внимательно рассматривал миниатюру, а потом протянул медальон Соколу.
– Да, на этом портрете действительно изображен Денни, – сказал он.
– Химера больше не похож на это изображение, – с усмешкой промолвила Джулия. – Я исполосовала ему лицо осколком стекла. – И она показала мужчинам свои ладони, покрытые свежими шрамами. – Теперь, когда у него слишком приметная внешность, он не сможет маскироваться. У него есть только один выход – выступать в балагане, показывая свое уродство.
Откинувшись на спинку стула, Лев глубоко вздохнул.
– Хорошо, вы убедили нас. Ваша лояльность не вызывает сомнений, – промолвил он.
– Значит, этот ублюдок истекал кровью? – уточнил Кобра.
– Да. Он чуть не захлебнулся ею, – заверила его Джулия.
Кобра с удовлетворенным видом улыбнулся:
– Отлично! Думаю, мы должны снять все возражения против кандидатуры леди Барроуби. Мы все знаем о ее прекрасных способностях и навыках. Что вы на это скажете, господа?
– Но она – женщина! – запротестовал Ливерпул.
– Лично меня это не смущает, – заявил Кобра и взглянул на Льва. – А вас?
Лев пожал плечами:
– Ни в малейшей степени. У нее, правда, несколько изможденный вид, но, думаю, ей вскоре удастся набрать хорошую форму.
Они оба повернулись к Соколу:
– А вы что думаете?
Сокол посмотрел на портрет в медальоне, а затем перевел взгляд на Джулию, которая молча стояла перед ним.
– Так как все существенные возражения были сняты, и в нашем уставе нет пункта, запрещающего женщинам быть членами «четверки», то я соглашусь с вами, господа. – Сокол улыбнулся Джулии: – Добро пожаловать в наши ряды, Лиса!
Вздохнув с облегчением, Маркус бросился к жене, чтобы обнять и поздравить ее с победой. Он закружил ее на месте, и Джулия невольно засмеялась, обхватив его шею рукой.
– Отпусти меня немедленно, – прошипела она. – Это же неприлично!
– Не смущайтесь, миледи, – сказал Кобра. – Вам предстоит до конца жизни быть Лисой. Сейчас вы можете побыть с мужем и отпраздновать вашу победу. А через три дня, когда вы немного окрепнете после тяжелых испытаний, выпавших на вашу долю, мы снова встретимся и введем вас в курс текущих дел.
– Хорошо, – сказала Джулия, держа мужа за руку, и, сделав реверанс, попрощалась с присутствующими. – Желаю вам приятного вечера, милорды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73