Все эти люди – не менее трети населения – разительно отличаются от тех «старых русских», которые вышли победителями из самых страшных испытаний, необыкновенно быстро преодолели большую Смуту начала ХVII века, победили в двух отечественных войнах. К концу XX века средний класс в СССР в значительной мере выродился, морально и интеллектуально ослаб, утратив самостоятельность мышления и высокие идеалы (попытка компенсировать их стояниями в церквах со свечками стало отвратительным лицедейством).
«Смута не изменила общественного строя Москвы, – продолжим цитировать Платонова, – но она переместила в нем центр тяжести с боярства на дворянство. Произошла смена господствующего класса, и новый господствующий класс сохранил на будущее время за собой и право на крестьянский и холопий труд, и право на придворную и служебную карьеру».
В конце XX века фактически господствовавший в СССР средний класс добровольно передал власть олигархам и их прислужникам, представителям местного и чужеземного капитала, криминально-экономическим кланам. И если в ХVII веке это привело в конце концов к закрепощению крестьян, то теперь экономическое закрепощение охватило практически всех трудящихся.
Давняя победа дворянства стала торжеством нового эксплуататорского (в марксистской терминологии) класса. Но при этом он осуществлял и важные государственные функции как в мирное, так и в военное время.
Победа олигархов и вороватых чиновников-казнокрадов в СССР-России стала торжеством не только антинародности, но и антигосударственности. По-видимому, многие оголтелые низовые «демократы» не понимали, что они свергают «коммунистическую диктатуру» под лозунгом: «Свободу эксплуататорам!» Они почему-то решили, что эксплуататоры будут грабить кого-то другого, но только не их, и будут радостно делиться этим награбленным со своими обездоленными ближними.
Надо иметь в виду, что Смута начала ХVII века действительно сильно смутила умы людей, привыкших к верховной царской власти и видевших в ней промысел Божий. «Но потрясающие события смуты, – писал Платонов, – и необходимость строить дом без «хозяина» (т. е. царя. – Авт.) заставили московские умы прозреть и понять, что страна без государя все же есть государство, что «рабы» суть граждане и что на них самих лежит обязанность строить и блюсти свое общежитие. Возникли системы местного самоуправления.

Московские щеголи XVII столетия
«На той же самой основе, – продолжал Платонов, – возник и выборный «Совет всея земли» – в тот момент, когда советные люди из городов соединились впервые в общеземском со боре и ста ли считать себя высше й властью в государс тве…
Рядом со старым понятием «царя государя и великого князя всея Руси» стало новое представление о «всей земле», олицетворяемой ее выборными… Старинный вотчинно-государственный быт уступал место новому, более высокому и сложному, – государственно-национальному».
Поначалу избранный царь и собор были едины в своей заботе о сохранении и усилении государства. «Всякое «великое государево и земское дело» делалось тогда «по указу великого государя и по всей земли приговору». При этом государев указ охотно опирался на земской приговор».
И вновь приходится признать, что в конце XX века в России произошло нечто прямо противоположное. Избранный президент пошел наперекор Верховному совету, выполняя волю олигархов и зарубежных сил. Он не остановился ни перед чем в стремлении сохранить свое господство, расстрелял Верховный совет и его защитников. Это чудовищное преступление совершалось на глазах сотен миллионов людей во всем мире.
Под личиной «борца с привилегиями» и радетеля «свободы личности» в Кремль пролез человек с низким интеллектуальным и нравственным уровнем, не гнушающийся предательства и обмана, худший представитель партократии. Его отвратительные качества стали проявляться сразу же, как только он достиг «высшей власти» путем предательства интересов Великой России (СССР) и русского народа.
Но дело даже не в том, каков тот или иной лидер сам по себе (подлецов и предателей немало у каждого народа), а в том, каково состояние общества, каково самосознание народа, который не отверг с презрением такого лидера и его приспешников, а охотно смирился с их безраздельным и разорительным хозяйничанием в стране.
Совсем иначе обстояли дела после Смуты начала ХVII столетия. «В 1613 г. позиции боярства все еще были не блестящи, – писал Г.В. Вернадский, – а противоречия между разнородными элементами боярства оставались острыми. Поэтому неудивительно, что самым влиятельным человеком в Думе был не аристократ, а думный дворянин, Кузьма Минин… Вне всякого сомнения, что Минин продолжал действовать в тесном контакте с Пожарским…
Примечательно, что поляки, прекрасно осведомленные о московских делах, называли Минина «казначеем и главным управителем» Московии, добавляя, что немало людей его социального статуса занимали основные позиции в административных ведомствах. Поляки даже насмехались над боярами, утверждая, что в Москве «посадские, поповичи и простые мясники» допущены управлять государством и земскими делами и даже руководить внешней политикой».
Как видим, на Руси в результате Смуты произошло нечто невиданное по тем временам: государством правили не олигархи-бояре, окружающие царя, а руководили возникшие элементы народовластия, и общая беда заставила сплотиться патриотические силы вокруг избранного государя.
Прежде в трудные времена русский народ демонстрировал свою сплоченность, твердую волю, мудрость и духовную мощь. В конце ХX века он оказался разобщенным, слабовольным, интеллектуально немощным, духовно опустошенным. В этом, как нам представляется, главный фактор краха СССР и последующей деградации России. Все остальные факторы – а их немало – отступают на второй план. Ибо без негласного соучастия значительной части населения невозможно было произвести тот колоссальный переворот, который привел в изумление весь мир.
Как пишет американский буржуазный журналист (русского происхождения) Павел Хлебников: «Превращение России из мировой сверхдержавы в нищую страну – одно из самых любопытных событий в истории человечества. Это крушение произошло в мирное время всего за несколько лет. По темпам и масштабу этот крах не имеет в мировой историй прецедента».

Государственный аппарат России в XVII в.
Безусловно верное суждение. Если не считать того, что «любопытное событие» с его позиций явилось для нас национальной трагедией.
Когда некоторые церковники призывали русский народ к покаянию за «грехи» советского периода, это было невольной (или сознательной?) провокацией, клеветой на советский народ, совершавший поистине подвиги в труде и сражениях на благо Родины, отстоявший независимость Отчизны в боях с иностранными интервентами и в Первую мировую, и в Гражданскую, и в Великую Отечественную войну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112