Затем появилась еще одна сильная личность — Александр Керенский, который сумел увести за границу Периферии большую часть армии бывшей Звездной Лиги. Там, в черной бездне космоса, его сын, Николай Керенский, сплотил деморализованные части, вернул им боевой дух, создал кланы, целью которых было воспитание идеальных воинов. Влад был рожден в их среде, был воспитан на лучших боевых традициях и ни разу не подвел своих воспитателей. Кому, как не ему, возглавить эту военную организацию, тем более в такой момент, когда в среде боевых родов и даже в верховном руководстве явственно обозначились признаки намечавшейся измены. Теперь, когда дорога к власти открылась перед ним, когда мечта обрела контуры конкретного плана, он должен погибнуть под горой какой-то рухляди?
Это даже не смешно!..
«Все, хватит философии», — приказал он себе. От подобных мыслей тоже есть своя польза — по крайней мере, он сумел справиться с болью. Вера в себя — отличная штука, однако даже этим чудодейственным снадобьем следует пользоваться в меру. Если веришь, что именно ты — вершина шестивековой эволюции человека, продукт отчаянной борьбы за создание непобедимого, идеального солдата, то наступил самый подходящий момент доказать, что это не пустые слова. Хватит мистицизма, к которому так склонны эти пугливые Новые Коты! Прежде всего холодная логика — в этом случае как раз уместен принцип Оккама. С помощью подобных парадоксов куда как легче найти выход из безнадежного положения. Необходимо восстановить цепь предшествующих событий — вспомнить все до мельчайших подробностей. Быть искренним с самим собой — это тоже одно из условий, как бы необычны ни были выводы. Только тогда можно рассчитывать, что ему удастся связать все концы этой невероятной истории.
Тут ему в голову пришла нелепая мысль — вот здорово, если бы вторжение во Внутреннюю Сферу началось веком раньше или случилось уже после его, Влада, смерти. Если можно было бы крутануть колесо истории, ему бы никогда не пришлось испытать унижение, которое нанес ему Фелан Келл. Хотя… Влад на мгновение задумался — даже боль куда-то исчезла. Как раз наоборот — само существование Келла являлось одним из самых трудных испытаний, уготованных ему судьбой. Поражение, которое этот двуличный человек нанес ему, заставило куда более серьезно взглянуть на опасность со стороны этого выродка, которая угрожала самому существованию кланов. Унизительно проигранный поединок позволил ему реально оценить масштабы зла, исходившего от этого невысокого, очень дружелюбно настроенного, простоватого парня. Его обаянию поддались многие, в том числе и ильХан Ульрик, и Хан рода Волка Наташа Керенская.
Размывание самих основ существования кланов — вот что лежало за наивными вопросами Келла. Его рвение было не просто маскировкой, но попыткой внедрения в стройный боевой организм чужеродного элемента. Пусть даже Фелан сам не сознавал это!
Нет, насчет Ульрика он, Влад, ошибается. «Великий Хан знал, какую опасность несет для кланов этот Фелан, вот почему он доверил Волков мне! Ульрик оказался дальновидней других. Он понимал, что с такими, как Келл, в лоб справиться нельзя. Болезнь тяжелая и требует соответствующих лечебных методов…»
В этот момент холодный озноб пробежал по телу. Владу припомнилось, как он прибыл на Вотан вместе с ильХаном Ульриком Керенским, как сопровождал его на поединок с Ханом Соколов Вандерваном Чисту. Для выяснения отношений два высших руководителя выбрали именно этот древний способ. Вне всякого сомнения, победа должна была достаться Ульрику, если бы Чисту не смошенничал. Последнее, что запомнил Влад, это вспыхнувший силуэт «Горгульи» — боевого робота ильХана. Объятая пламенем машина сумела сделать еще один шаг по направлению к противнику…
Лежа на спине, Влад обвел взглядом помещение боевой рубки. Пульт управления, светящиеся клавиши, сигнальные лампочки — все померкло. Он неожиданно улыбнулся — все-таки Чисту допустил серьезный промах. Смекалки ему явно не хватает!.. Влад не только наблюдал за последним боем ильХана, он записал его от начала до конца. Зафиксировал все: и позиции, занимаемые противниками, и атаку, начатую вне всяких правил, и последний рывок Ульрика. Чисту следовало бы догадаться, что подобная запись хранится на мостике боевого робота Влада. На его месте Влад бы сразу сообразил, что опасного свидетеля надо добить сразу, но Хан Соколов ограничился лишь тем, что обрушил на него здание. Опасная самонадеянность! Ему следовало жечь и жечь «Могучего Волка», пока тот не превратился бы в груду искореженного металла. Чисту сплоховал. Он, оказывается, глуп куда в большей степени, чем это можно было предположить.
«Итак, вывод первый: они скоро явятся за мной. Теперь Чисту не может отдать приказ уничтожить обрушившееся здание. Момент упущен. А ведь он должен был сделать это. Немедленно, не раздумывая!.. Теперь у него остается единственная возможность — послать своих людей извлечь видеозапись из памяти моего бортового компьютера. Думается, Чисту должен испытывать нездоровый интерес к записанному свидетельству этого рокового поединка». Влад представил, как Хан Соколов не может справиться с нетерпением — ему до смерти хочется взглянуть на этот бой с другой точки зрения, насладиться зрелищем уничтожающего града РДД, обрушивших здание, где прятался этот растяпа капитан.
«Ну-ну, Вандерван Чисту! Посмотрим, что ты потом запоешь!.. Скоро они явятся сюда, я должен подготовиться к встрече».
Правой рукой он расстегнул застежку пояса и кое-как вытащил его из-под себя. Затем продел конец через застежку и соорудил что-то вроде петли, в которую просунул левое запястье. Принялся подтягивать один конец. Боль была невыносимая, по телу вновь побежала противная дрожь, однако он сумел справиться с ней. Точно, рука сломана в нескольких местах. Это плохо. Теперь можно рассчитывать только на удачу. Ну и, конечно, на самого себя!
Влад подождал, пока боль немного утихнет. Ну, а теперь не обращай внимания ни на какую боль. Вперед!
Влад поднял правую ногу, зацепился пяткой за подлокотник командирского кресла. Дотянувшись до высокого, закрывающего икры ботинка, он расстегнул на нем замок и в освободившуюся скважину продел конец поясного ремня. Застегнул его в таком положении, чтобы сломанная рука теперь имела надежную опору.
Затем опустил ногу и, упершись носком в педаль, расположенную у основания кресла, выбрал слабину на ремне. Полежал немного, перевел дух, затем, опять же выбрав слабину, прижал левую руку к бедру — ив этом положении окончательно закрепил пояс.
Пот заливал глаза. Правой рукой Влад отсоединил шлем, выдернув кабели из разъемов, затем принялся трясти головой, пока шлем не соскочил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Это даже не смешно!..
«Все, хватит философии», — приказал он себе. От подобных мыслей тоже есть своя польза — по крайней мере, он сумел справиться с болью. Вера в себя — отличная штука, однако даже этим чудодейственным снадобьем следует пользоваться в меру. Если веришь, что именно ты — вершина шестивековой эволюции человека, продукт отчаянной борьбы за создание непобедимого, идеального солдата, то наступил самый подходящий момент доказать, что это не пустые слова. Хватит мистицизма, к которому так склонны эти пугливые Новые Коты! Прежде всего холодная логика — в этом случае как раз уместен принцип Оккама. С помощью подобных парадоксов куда как легче найти выход из безнадежного положения. Необходимо восстановить цепь предшествующих событий — вспомнить все до мельчайших подробностей. Быть искренним с самим собой — это тоже одно из условий, как бы необычны ни были выводы. Только тогда можно рассчитывать, что ему удастся связать все концы этой невероятной истории.
Тут ему в голову пришла нелепая мысль — вот здорово, если бы вторжение во Внутреннюю Сферу началось веком раньше или случилось уже после его, Влада, смерти. Если можно было бы крутануть колесо истории, ему бы никогда не пришлось испытать унижение, которое нанес ему Фелан Келл. Хотя… Влад на мгновение задумался — даже боль куда-то исчезла. Как раз наоборот — само существование Келла являлось одним из самых трудных испытаний, уготованных ему судьбой. Поражение, которое этот двуличный человек нанес ему, заставило куда более серьезно взглянуть на опасность со стороны этого выродка, которая угрожала самому существованию кланов. Унизительно проигранный поединок позволил ему реально оценить масштабы зла, исходившего от этого невысокого, очень дружелюбно настроенного, простоватого парня. Его обаянию поддались многие, в том числе и ильХан Ульрик, и Хан рода Волка Наташа Керенская.
Размывание самих основ существования кланов — вот что лежало за наивными вопросами Келла. Его рвение было не просто маскировкой, но попыткой внедрения в стройный боевой организм чужеродного элемента. Пусть даже Фелан сам не сознавал это!
Нет, насчет Ульрика он, Влад, ошибается. «Великий Хан знал, какую опасность несет для кланов этот Фелан, вот почему он доверил Волков мне! Ульрик оказался дальновидней других. Он понимал, что с такими, как Келл, в лоб справиться нельзя. Болезнь тяжелая и требует соответствующих лечебных методов…»
В этот момент холодный озноб пробежал по телу. Владу припомнилось, как он прибыл на Вотан вместе с ильХаном Ульриком Керенским, как сопровождал его на поединок с Ханом Соколов Вандерваном Чисту. Для выяснения отношений два высших руководителя выбрали именно этот древний способ. Вне всякого сомнения, победа должна была достаться Ульрику, если бы Чисту не смошенничал. Последнее, что запомнил Влад, это вспыхнувший силуэт «Горгульи» — боевого робота ильХана. Объятая пламенем машина сумела сделать еще один шаг по направлению к противнику…
Лежа на спине, Влад обвел взглядом помещение боевой рубки. Пульт управления, светящиеся клавиши, сигнальные лампочки — все померкло. Он неожиданно улыбнулся — все-таки Чисту допустил серьезный промах. Смекалки ему явно не хватает!.. Влад не только наблюдал за последним боем ильХана, он записал его от начала до конца. Зафиксировал все: и позиции, занимаемые противниками, и атаку, начатую вне всяких правил, и последний рывок Ульрика. Чисту следовало бы догадаться, что подобная запись хранится на мостике боевого робота Влада. На его месте Влад бы сразу сообразил, что опасного свидетеля надо добить сразу, но Хан Соколов ограничился лишь тем, что обрушил на него здание. Опасная самонадеянность! Ему следовало жечь и жечь «Могучего Волка», пока тот не превратился бы в груду искореженного металла. Чисту сплоховал. Он, оказывается, глуп куда в большей степени, чем это можно было предположить.
«Итак, вывод первый: они скоро явятся за мной. Теперь Чисту не может отдать приказ уничтожить обрушившееся здание. Момент упущен. А ведь он должен был сделать это. Немедленно, не раздумывая!.. Теперь у него остается единственная возможность — послать своих людей извлечь видеозапись из памяти моего бортового компьютера. Думается, Чисту должен испытывать нездоровый интерес к записанному свидетельству этого рокового поединка». Влад представил, как Хан Соколов не может справиться с нетерпением — ему до смерти хочется взглянуть на этот бой с другой точки зрения, насладиться зрелищем уничтожающего града РДД, обрушивших здание, где прятался этот растяпа капитан.
«Ну-ну, Вандерван Чисту! Посмотрим, что ты потом запоешь!.. Скоро они явятся сюда, я должен подготовиться к встрече».
Правой рукой он расстегнул застежку пояса и кое-как вытащил его из-под себя. Затем продел конец через застежку и соорудил что-то вроде петли, в которую просунул левое запястье. Принялся подтягивать один конец. Боль была невыносимая, по телу вновь побежала противная дрожь, однако он сумел справиться с ней. Точно, рука сломана в нескольких местах. Это плохо. Теперь можно рассчитывать только на удачу. Ну и, конечно, на самого себя!
Влад подождал, пока боль немного утихнет. Ну, а теперь не обращай внимания ни на какую боль. Вперед!
Влад поднял правую ногу, зацепился пяткой за подлокотник командирского кресла. Дотянувшись до высокого, закрывающего икры ботинка, он расстегнул на нем замок и в освободившуюся скважину продел конец поясного ремня. Застегнул его в таком положении, чтобы сломанная рука теперь имела надежную опору.
Затем опустил ногу и, упершись носком в педаль, расположенную у основания кресла, выбрал слабину на ремне. Полежал немного, перевел дух, затем, опять же выбрав слабину, прижал левую руку к бедру — ив этом положении окончательно закрепил пояс.
Пот заливал глаза. Правой рукой Влад отсоединил шлем, выдернув кабели из разъемов, затем принялся трясти головой, пока шлем не соскочил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120