Между тем, стали прибывать корабли, заказывая которые адмиралтейство ошибочно предоставило на выбор фирмам ряд важных условий, касавшихся мореходных качеств, дешевизны, малоразмерности и т.д. Таким образом, фирмы, не понимавшие военных задач, действовали согласно собственному разумению и привычкам: одна стремилась к дешевизне, вторая – к наивысшей скорости и т.д. Каждый военный корабль – это компромисс между различными желаниями, которые не могут быть осуществлены одновременно вследствие ограниченной вместимости их корпусов. При данном водоизмещении желательны определенное вооружение, запас топлива, численность команд, непотопляемость, толщина брони, скорость; в комиссиях идет борьба из-за каждых 25-50 тонн, и если бы мы захотели удовлетворить все пожелания, то легко докатились бы до кораблей водоизмещением в 100 000 тонн, ничего при этом не достигнув. Поэтому необходимо прежде всего определить боевое назначение корабля; однако разрешить этот вопрос может лишь верховное командование флота, а не фирма.
Поставленные корабли оказались частично негодными, а конструкция остальных была недостаточно разработана; когда они попали в шторм у берегов Норвегии, мы оказались в довольно опасном положении. Борьба между мною и техниками адмиралтейства по вопросу о типе миноносца заставила Каприви искать выход в создании минной инспекции (1886 г), которой были подчинены все отрасли минного дела; руководство ею он поручил мне. Мы сконструировали вооруженный пушками корабль, обладавший хорошими мореходными качествами; военная подготовка, верфи и мастерские получили теперь единое руководство, а в стадии развития это имеет свои преимущества.
3
В качестве инспектора минного дела я был вместе с другими офицерами на приеме у старого императора. Он говорил с отдельными офицерами так дружественно и по-отечески, что это тронуло всех нас до глубины души. В конце приема он вышел на середину зала, причем осанка его сразу стала царственной, и серьезным тоном напомнил нам о нашем долге. Как ни просто он говорил, слова его проникли в наши сердца; нам стал ясен образ мыслей этого человека, который во всех своих действиях руководствовался только благом государства. Ради него мы готовы были дать разорвать себя на куски.
В 1887 году принц Вильгельм (будущий кайзер) ездил в Англию на юбилей своей бабушки; там его приняли плохо, в частности, из-за медицинской дискуссии вокруг его отца{35}. Я командовал сопровождавшей принца флотилией миноносцев, которую совершенно зря продемонстрировали англичанам.
В эту поездку я познакомился с принцем, который проявлял страстный интерес к военно-морской технике.
Год спустя Каприви уступил пост главы адмиралтейства графу Монтсу. Последний не скрывал своего отрицательного отношения к торпедному оружию. Этим отличались, впрочем, почти все старые офицеры, порицавшие все новое и полагавшие, что вследствие развития миноносцев молодые офицеры слишком рано выдвигались на самостоятельные командные посты. На первом же смотре граф Монтс объявил флотилию годной только для парадов, а не для войны.
Тогда я обратился к начальнику кабинета с просьбой, во-первых, предоставить мне командование каким-нибудь кораблем, а во-вторых, воспрепятствовать попыткам графа Монтса ликвидировать торпедное дело.
Глава пятая
Новый курс
Император Вильгельм II, еще будучи кронпринцем, чертил схемы кораблей и, не имея прямого отношения к адмиралтейству, завел себе специального судостроителя, который помогал ему в любимом занятии. Вступив на престол, он немедленно вызвал к себе начальника конструкторского отдела. Обращение к подчиненному через голову министра противоречило старопрусским понятиям и дало Каприви формальный повод просить об отставке. Каприви писал мне, что его личность не может долго удовлетворять молодого императора; последний его не любил и сделал впоследствии рейхсканцлером только потому, что считал необходимым противопоставить бисмарковской фронде сильного человека. Главной же причиной отставки Каприви был тот факт, что император хотел разделить функции адмиралтейства, чтобы иметь возможность вмешиваться в них. Князь Бисмарк, имевший ряд столкновений со Штошем, был недоволен широкими полномочиями последнего, а потому, к сожалению, одобрил это разделение функций морского руководства (1888 г), которое приносило вред даже в мирных условиях, а во время войны явилось чуть ли не роковым.
Первое распределение функций произошло в 1859 году, когда управление флотом было отделено от верховного командования. Это привело к трениям, в результате которых в 1871 году вся полнота власти была вновь вручена одному лицу – Штошу. А в 1888 году верховное командование опять было отделено от имперского морского ведомства, несмотря на опыт прежних лет, да к тому же был еще создан специальный морской кабинет при особе монарха; руководители всех трех ведомств получили право непосредственного доклада его величеству. Таким образом, открывалось широкое поле для интриг и вместо единой морской политики получалось три или четыре.
Вновь наступила эра владычества кабинетов, подобная той, которая наложила свой отпечаток на прусскую историю. Если бы кабинет ограничился дачей советов кайзеру по вопросу о подборе высших чиновников, предоставив последним всю ответственность и свободу действий, то против кабинета, обладающего знанием людей и характеров, ничего нельзя было бы возразить. Однако на деле распределение функций между тремя ведомствами стало для нас роковым. Только в августе 1918 года, когда почти все уже было потеряно, имперское морское ведомство и верховное командование, которых десятилетиями натравливали друг на друга, были фактически вновь объединены в верховном руководстве морской войной, а с вмешательством начальника кабинета было покончено. Внутренние затруднения и конфликты, которые в мирное время препятствовали деловой работе разделенных властей, остались, разумеется, неизвестными широкой общественности.
Если бы страстное желание Вильгельма II построить флот было претворено в жизнь уже в 1888 году, мы, возможно, еще успели бы достигнуть цели, прежде чем, группировка сил наших врагов сделалась бы столь опасной, какой она стала впоследствии. Потерянное десятилетие{36} (1888-1897 гг.) заставляло нас либо написать «слишком поздно» на требовании об увеличении морской мощи Германии, либо пройти через политически опасную зону, приступив к строительству флота.
Однако в 1888 году кайзеру было трудно подобрать достаточно подготовленных офицеров для замещения руководящих постов. Флот был, возможно, еще слишком юн, а результаты проведенных Каприви мероприятий по воспитанию офицерских кадров смогли сказаться лишь позднее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134