– Такое случается очень редко, – согласился Керон, – да и то не с каждым… Ты правильно говоришь, что нам просто повезло, у нас было намного больше шансов навсегда остаться в этом склепе без крыши, чем у этих парней.
Когда они далеко отошли от руин, возведенного непонятно кем строения, Роберту вообще стало легко на душе. Яркий свет Карманта золотистыми, тонкими лучиками добираясь до нижнего яруса превращал все тревоги во что-то эфимерное и нереальное, заражая непреодолимым желанием жить.
Двое одетых в лохмотья наемников, через минут сорок перетерли палкой пластик стягивающих им ноги шнурков и отправились в место намеченного сбора групп, ориентируясь при этом по своим воспоминаниям и положению Карманта, который лишь изредка заглядывал под полог леса, сквозь маленькие бреши в сплошном буйстве зелени. Когда их настигла ночь, они забрались на высокое, ветвистое дерево и переждав темное время, поутру опять двинулись в путь.
Через несколько часов, их профессионально, без единого выстрела, отловили лесные братья и не смотря на все их объяснения, а потом и уговоры, уже следующее утро оба щеголя наемника встречали с мотыгами в руках на поле ариноска, под пристальным взглядом надсмотрщика. Их спины нестерпимо жгло от вдоволь напившейся крови плети, а пустые глаза уже не выражали никаких эмоций.
Глава 2. Безвредный.
Последующие четыре дня перехода и Роберт, и Керон чувствовали себя участниками туристического сафари, наслаждающимися невероятно дорогим, модным туром. Хотя они постоянно держали ухо востро, никто даже и не подумал на них нападать. Вообще, за все это время им не встретился ни один человек. Зверье проявляло к ним некоторый интерес, но более познавательный, чем гастрономический. Правда, однажды, прямо на Роберта, шедшего первым вскочила затаившаяся в кустах громадная зверюга, какой-то представитель отряда кошачьих, но он не растерялся и открыл ураганный огонь из плазмомета. Большая, полосатая кошка до того испугалась, что унеслась прочь быстрее молнии и наверняка ей понадобился не один день, чтобы отойти от такого потрясения.
Рюкзаки за это время заметно полегчали, зато лица приобрели естественный оттенок, и не смотря на изнуряющие дневные переходы, улучшилось общее состояние.
Шел седьмой день пути. Время приближалось к обеду. Как обычно, выбрав место посвободнее, друзья остановились, сбросили рюкзаки и приступили к обеду, когда к их удивлению, ветки неприлично разросшегося куста тихонько раздвинулись и оттуда высунулась давно не мытая и не бритая физиономия, на вид тридцатилетнего человека. Керон тут же схватился за оружие, Роберт то же включил питание на своем плазмомете. Не обращая внимания на столь негостеприимное поведение, тот раздвинул ветви еще шире и глядя то на одного, то на другого из друзей странным взглядом вышел на открытое место. Босой, оборванный до невозможности, он выглядел пародией на человеческое существо, забытое всеми, одичавшее, короче – вернувшееся к природе, как это и призывают сделать из своих фишенебельных квартир, расположенных в самых дорогостоящих мегаполисах, вконец одуревшие от микроволновых печей и супермаркетов «Только разогрей» придурки.
В траве, лежала свернувшись кольцами метровая змея, покрытая красивым, разноцветным орнаментом чешуи и блаженно грелась в лучах полуденного Карманта. Босая нога неожиданного гостя примяла траву в десяти сантиметрах от треугольной, украшенной двумя алыми пятнами головы. Змея, ошалевшая от такой наглости сделала отчаянный бросок и… промахнулась, а гость сделал еще несколько шагов.
Слегка приблизившись к сидящим на рюкзаках людям, сжимавших в руках оружие, он остановился и подтянув повыше сопли, без малейшего намека на вступление, огорошил обеих.
– Вы оба не спасетесь, – заявил он без тени сомнения, встав при этом в надменную позу человека, постигшего все тайны мира, но находящегося при этом в постоянной ссоре со своими мозгами.
– Это почему же? – Не поверил Роберт и навел на него готовый к любым неожиданностям плазмомет.
– Потому, что вы не молитесь, – даже не моргнув глазом ответил оборванец и сменил свою позу на еще более убедительную.
– Так вот значит в чем дело, – облегченно вздохнул Керон, во время сообразив, что перед ними больной человек. – И как же нам заработать наше спасение?
– Я же сказал, – упрямо ответил грязнуля, – что нужно молиться Арату и делать хорошие дела.
Керон улыбнулся и дружеским жестом подозвал его поближе. Тот смело приблизился и усевшись прямо в траву, скрестил под собой ноги и ожидающе посмотрел на обалдевших от всего происходящего друзей.
– Понял, – сказал Керон, и полез в свой рюкзак – добрые дела начнем делать прямо сейчас.
Он достал пакет с едой, вскрыл его и протянул гостю. Тот взял и проигнорировав пластмассовую вилку и ложку, находящуюся в пакете, принялся есть прямо руками, отправляя себе в рот пищу большими кусками. Роберт смотрел на происходящее и не мог найти ни одного подходящего слова, так что Керон, повидавший за время своих скитаний и не такое полностью взял инициативу в свои руки.
– А как тебя зовут? – По отечески спросил он.
– Кто как, кто зовет Безвредным, кто Бродягой – это потому, что никогда не держусь одного места, а по настоящему меня звать Соран, правда фамилию я не помню, да в моем деле она и не нужна, – обрадовано закончил он отправляя в рот очередной кусок.
– А меня зовут Керон, я даже помню свою фамилию, я Керон Сальс, а это,
– указал он на Роберта, – Роберт Линк.
Безвредный Соран вскочил с земли и держа обеими руками почти опустевшую упаковку слегка поклонился сначала одному, а потом и другому из друзей. На тех нахлынула вторая волна шока, на этот раз от изысканных манер оборванца. Опомнившись, Керон спросил:
– А до города далеко?
– Нет, не очень далеко, – ответил Соран прервав на мгновение облизывание упаковки. Покончив с этим делом, он запустил руку себе за пазуху и достал два зеленых, сморщенных плода и протянув их Керону сказал:
– Это вам. Керон взял, передал один из них Роберту, а сам с опаской надкусил свой. Ощущение было такое, словно в рот влили кислоты. Дозревать этим плодам было положено еще не один месяц.
– Что, понравилось, – радостно спросил Соран, заметив резко изменившееся выражение лица Керона, – мне тоже очень нравиться. Я их всегда срываю, когда вижу. Ну а теперь давайте помолимся, – заявил он, его лицо стало спокойным и отрешенным.
Посидели молча несколько минут. Во время паузы, каждый думал о чем-то своем, только у безвредного Сорана слабо шевелились тонкие, потерявшие свой здоровый цвет, губы. Неожиданно, он прервал свои молитвы и встал.
– Пойду я, – сказал он. – А вот вы, может и спасетесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167