Я далек от политики. Ни с либералами, ни с консерваторами меня ничто не связывает. Другое дело – жизнь собак: ее масштабы мне более или менее понятны, тут я способен на что-то влиять. С собаками я счастлив, они дарят мне чувство удовлетворения и уверенности в себе. Иногда мне трудно доверять людям или трудно найти людей, которым я мог бы доверять. Собакам же я доверяю. Они готовы для меня на все, как и я готов на все для них. Это очень прочная связь, и совсем не важно, что мы принадлежим к разным биологическим видам.
***
После того как мой золотистый ретривер Кларенс погиб совсем молодым от болезни почек, я примерно с год никак не мог решиться завести другую собаку. Незадолго перед тем я отказался от карьеры штатного журналиста и занялся писательским трудом. Дома, в моем кабинете, мне порой бывало одиноко. Если я в своих писаниях на чем-то застревал, то обычно отправлялся на прогулку, дабы, бродя по окрестностям, привести мысли в порядок. Случалось это и по три, и по четыре раза на дню. Какая собака не порадовалась бы такому режиму, такому длительному общению со своим хозяином?
Кларенса я приобрел, как это обычно делается, хотя делать так не следует; но уж очень хотелось мне подарить щенка моей маленькой дочке. Я просто отправился в ближайший магазин, торгующий всякой живностью. Ввело меня в заблуждение и то, что на вывеске среди прочего значилось: «Американский клуб собаководов».
Обычно так поступают ленивые люди, но это рискованный путь. Собака поселяется у вас на долгие годы, она должна подружиться с вашей женой, детьми, соседями, стать членом вашей семьи. И все же лишь немногие – я тоже не в их числе – готовы приложить необходимые усилия, чтобы сделать правильный выбор. Приобретая щенка в подобном магазине, вы ничего толком не узнаете ни о его родословной, ни о его здоровье или о характере.
Однако щенки золотистого ретривера – само очарованье. Какие бы сомнения меня не мучили, но я хотел этого щенка, и вот он уже у меня в руках, лижет мне лицо, а потом личико моей дочери. А уж если ребенок схватил и прижал к себе такое чудо, то редкий отец решится отобрать его, вернуть в клетку, и увести ребенка из магазина.
Кларенс был прекрасной во многих отношениях собакой, хотя с непростым нравом и определенными проблемами со здоровьем. Дети и незнакомые люди его раздражали, аллергия мучила, и умер он совсем молодым.
Казалось бы – столько трудностей! Но когда я отвез его к ветеринару, чтобы там оставить, то на обратном пути чуть не врезался на своей машине в дерево.
В следующий раз, решив завести собаку, я уже читал книги, беседовал с многими знающими людьми, проводил поиск в Интернете, словом подходил к своему решению вполне обдуманно.
В городке, где я тогда жил, в моде были большие собаки, и некоторых из них запирали в доме на целый день, пока хозяева были на работе, а дети в школе. Особенно ценились охотничьи собаки – они были терпеливыми, дружелюбными и красивыми. Правило – чем меньше людей рядом с тобой, тем более крупную и сильную собаку тебе стоит завести, – нельзя назвать разумным, но его придерживались. Хотелось иметь друга, либо дети настойчиво требовали щенка и взрослые как-то не задумывались над тем, что большим собакам необходим моцион и настоящая, поглощающая много времени и труда дрессировка.
Потом стало модно, – естественно, из самых благородных и похвальных побуждений – брать собак из приюта, куда свозили бродячих и брошенных хозяевами животных. Многие собаки оказывались, действительно, милыми и общительными, но некоторые, бог весть какого происхождения, никак не вписывались в приютившую их семью; трудно было предсказать, как они себя поведут с другими собаками, с детьми и даже с новыми хозяевами. С чистопородными собаками такое тоже случается: бывает так, что селекционеры «перестарались», и получили собаку, никак не соответствующую рекламному облику породы.
Я хотел собаку, которая подходила бы мне по своему характеру и привычкам, с которой у меня установилась бы тесная связь, основанная на любви, но также и на уважении. И со своей стороны был готов сделать для этого все необходимое, а взамен хотел уверенности, что и собака окажется в состоянии выполнять свою часть соглашения. Значит, мне нужен был владелец собачьего питомника, который знал бы меня, знал своих собак и мог составить из нас пару, отвечающую таким условиям. Когда задача поставлена, всегда найдется человек, способный ее решить. Итак, я начал поиски.
Для начала отправился к одному ветеринару, жившему неподалеку и разводившему собак. Еще до того, как я смог взглянуть на его собак, ветеринар и его жена пригласили меня в гостиную, где учинили мне допрос. Свою дочку Эмму я взял с собой, а Паула была занята и приехать не смогла. Где моя жена, пожелали они узнать. (Работает.) А она хочет собаку? (Да, конечно, при условии, что кормление, выгуливание и все прочие заботы я возьму на себя.) Сколько детей в семье? Держал ли я раньше собак, и если да, то с какими трудностями сталкивался? Каков мой образ жизни? Признаю ли я необходимость дрессировки? Собираюсь ли кастрировать собаку?
Им явно понравилось, что я работаю дома, люблю гулять, а двор мой огорожен. Понравилось и мое твердое намерение заставить собаку пройти полный курс дрессировки. И только тут нам был, наконец, предъявлен четырехмесячный Джулиус. Он очень обрадовался новым знакомым, облизал меня и Эмму, а потом задремал в моих объятиях, как в колыбели, прижавшись к моей груди головой. Домой мы вернулись с ним.
Профессиональный дрессировщик Ральф Фаббо – настолько строгий, что и самые непослушные собаки порой при виде его от страха напускали лужу, – в течение двух месяцев каждую неделю на один час приходил ко мне в дом. Он раньше дрессировал Кларенса, полученные результаты вполне убедили меня в огромной пользе дрессировки. Джулиус стал одним из лучших его учеников.
Стэнли появился у нас, когда Джулиус уже вполне освоился в семье, научился соблюдать чистоту и мог помочь в обучении нового щенка. Обе собаки с самого начала были просто замечательными, хотя Стэнли в щенячьем возрасте все же иногда шкодил – любил грызть бахрому у ковров.
Следуя указаниям Ральфа, я провел немало часов, обучая Джулиуса и Стэнли командам «ко мне!», «жди!», «сидеть!», «отпусти!» (последняя особенно важна для охотничьих собак, одержимых страстью хватать всё, что трепыхается). Обе собаки всегда охотно без малейшего сопротивления выполняли эти команды, радостно помахивая хвостами.
Когда мы с Девоном после нашей первой, такой драматичной прогулки возвратились к дому, и я открыл ворота внутреннего дворика, их хвосты тоже виляли. Сцены в аэропорту и на крыше минивэна все еще стояли у меня перед глазами, но Девон казался теперь спокойнее, в нем снова брало верх любопытство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43