Стремление наше – предостеречься от них, но сказать, что это безусловно будет нами соблюдено – мы не беремся.
Итак, приступаем к знакомству с лицами «мозга» австро-венгерской армии. Мы хотели бы на это время превратиться в «раешника», и не скроем, что бесхитростный рассказ его куда был бы полезнее, чем скучная обрисовка личностен, сошедших уже со сцены, но, к сожалению, эта форма изложения нами не усвоена и мы волей-неволей вынуждены начать, с обычного повествования.
Прежде всего рекомендуем самого начальника генеральною штаба Конрада. Кое-кто считает его Мольтке (старшим) для австро-венгерской армии. Мы предостережемся от такого скороспелого вывода, но не будем отрицать и того, что Конрад являлся далеко незаурядной личностью среди военных персонажей эпохи империалистической войны.
Родившись 11 ноября 1852 года в немецкой аристократической семы Конрад в 1871 году кончает военное училище в Вене (Терезианскую Военную академию в Винер-Нейштадте) и начинает свою офицерскую службу в 11 егерском батальоне.
В период с 1874 по 1876 год Конрад проходит курс Военной академии (генерального штаба) и в 1878 году в чине обер-лейтенанта проделывает поход во время оккупации Боснии и Герцеговины. Продолжая служить на южной границе, Конрад в 1882 году командируется в секретную поездку по Сербии, в которой близко знакомится с жизнью этой страны.
В 1882 году Конрад ротным командиром принимает участие в подавлении инсургентского движения в южной Далмации.
Участие в этих двух боевых операциях: 1) дало возможность Конраду близко ознакомиться с южной границей государства; 2) исчерпало весь его боевой опыт, оставив, как увидим ниже, следы на военном его мышлении и 3) отразилось на его понимании политических задач Австрии на юге, которые отныне для Конрада сделались делом первостепенной важности.
С 1883 года по 1887 год Конрад находится в должности начальника штаба 11 пехотной дивизии (в Львове), а в 1888 году мы снова встречаем Конрада в стенах Военной академии в качестве лектора тактики, в каковой должности он пребывает до 1892 года.
В 1892 году Конрад возвращается в строй для цензового командования батальоном (в 93 пехотном полку) и затем назначается командиром пехотного полка. Осенью 1903 года Конрад уже в должности начальника 8 пехотной дивизии (в Инсбруке – в Тироле), постепенно продвигаясь на пост командира корпуса.
Однако, судьба решает иначе, и осенью 1906 года Конрад назначается начальником генерального штаба.
Таким образом, только через 35 лет службы в офицерских чинах, на 54 году от рождения, Конрад призывается на пост начальника генерального штаба. Для нашего скоротечного времени такое продвижение по службе нужно признать очень и очень запоздалым, по для отошедшей в область истории эпохи подобная служебная лестница была нормальной.
Из 35 лет службы Конрад только 12 лет провел вне строя (2 года Военной академии, 4 года начальником штаба дивизии и 6 лет лектором тактики), все же остальное время посвящено им исключительно службе в строевых частях. Это обстоятельство высоко ценится самим Конрадом, и он не раз с гордостью заявляет о своем строевом опыте. Нет сомнения, что долголетняя служба в строю принесла пользу начальнику генерального штаба, но не в такой мере, как он это думает. Главное обвинение, которое бросается критиками этому высшему представителю генерального штаба, заключается в том, что он был далек от войск, не знал их жизни и не понимал ее. Очевидно, Конрад незаметно для самого себя уподоблялся тому мулу знаменитого полководца Евгения Савойского, который проделал много, много походов, по не сделался от этого полководцем. Да не подумают, что с нашей стороны отрицается вся полезность строевой службы для генерального штаба. Отнюдь нет. Наоборот, мы считаем необходимым и даже обязательным службу генерального штаба в строевых частях, но службу осмысленную и дающую действительно опыт для деятельности генерального штаба, а не одно щеголяние долголетним пребыванием в строю. Строевая служба дает представителю генерального штаба не только знакомство с войсками, но опыт в вождении их, вырабатывает в нем характер начальника, самостоятельность и ответственность в принимаемых решениях – качества высокой ценности для работника генерального штаба и особо ему необходимые. Таким образом, казалось бы, долгое пребывание на строевых должностях обеспечит представителю генерального штаба самое важное в его работе, но, с Другой стороны, не нужно забывать, что сама деятельность генерального штаба требует также времени для приобретения опыта в ней, а потому необходимо и ей уделить должное внимание. Этот живой вопрос в своем разборе завел бы нас далеко, мы отвлеклись бы от знакомства с Конрадом. Обещаем вернуться к нему на своем месте, а сейчас берем извинение у начальника генерального штаба за то, что своим рассуждением мы заставили его ждать.
Перед нами человек с выдающимся умом. Большинство современников, сталкивавшихся близко с Конрадом, безоговорочно признают в нем широкое развитие умственных способностей. Людендорф рекомендует нам его, как «духовного руководителя операций австрийской армии» и считает «умным, необычайно эластичным, умственно выдающимся генералом». «Он был полководцем с редким богатством замыслов и всегда стремился к поддержанию в австрийской армии стремления к победе, что навсегда останется его заслугой», – так думает Людендорф.
Представитель германской армии при австро-венгерской ставке Крамон также считает Конрада образованным человеком, достойным государственным деятелем. Однако, его умственные способности проявлялись главным образом в кабинетной работе, в широких замыслах, которые часто разбивались о суровую действительность и неуменье Конрада углубиться в практическое осуществление своих богатых идей.
Даже до некоторой степени занимающий враждебную позицию по отношению к Конраду австрийский генерал Краусс и тот признает за ним ясный и светлый ум, богатство замыслов, но также нежелание и отсутствие времени для детальной проработки зарождающихся планов и предположений.
Известный сподвижник Людендорфа Бауэр считает Конрада умным, ясно взвешивающим обстановку человеком, оперативные идеи которого носили в себе что-то величественное.
Одним словом, отказать бывшему начальнику австрийского генерального штаба в наличии у него незаурядных умственных способностей нельзя. Другое дело, насколько ум был в равновесии с другими свойствами, необходимыми для военного деятеля высокого ранга. Это отсутствие равновесия, по-видимому) толкнуло Риттера в его статье «Стратегический обзор операций австро-венгерской армии в августе и сентябре». 1914 года» («Война и Мир» № 15) на вывод, что «в нем (Конраде) мы не находим трезвого, холодного, рассудительного ума;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Итак, приступаем к знакомству с лицами «мозга» австро-венгерской армии. Мы хотели бы на это время превратиться в «раешника», и не скроем, что бесхитростный рассказ его куда был бы полезнее, чем скучная обрисовка личностен, сошедших уже со сцены, но, к сожалению, эта форма изложения нами не усвоена и мы волей-неволей вынуждены начать, с обычного повествования.
Прежде всего рекомендуем самого начальника генеральною штаба Конрада. Кое-кто считает его Мольтке (старшим) для австро-венгерской армии. Мы предостережемся от такого скороспелого вывода, но не будем отрицать и того, что Конрад являлся далеко незаурядной личностью среди военных персонажей эпохи империалистической войны.
Родившись 11 ноября 1852 года в немецкой аристократической семы Конрад в 1871 году кончает военное училище в Вене (Терезианскую Военную академию в Винер-Нейштадте) и начинает свою офицерскую службу в 11 егерском батальоне.
В период с 1874 по 1876 год Конрад проходит курс Военной академии (генерального штаба) и в 1878 году в чине обер-лейтенанта проделывает поход во время оккупации Боснии и Герцеговины. Продолжая служить на южной границе, Конрад в 1882 году командируется в секретную поездку по Сербии, в которой близко знакомится с жизнью этой страны.
В 1882 году Конрад ротным командиром принимает участие в подавлении инсургентского движения в южной Далмации.
Участие в этих двух боевых операциях: 1) дало возможность Конраду близко ознакомиться с южной границей государства; 2) исчерпало весь его боевой опыт, оставив, как увидим ниже, следы на военном его мышлении и 3) отразилось на его понимании политических задач Австрии на юге, которые отныне для Конрада сделались делом первостепенной важности.
С 1883 года по 1887 год Конрад находится в должности начальника штаба 11 пехотной дивизии (в Львове), а в 1888 году мы снова встречаем Конрада в стенах Военной академии в качестве лектора тактики, в каковой должности он пребывает до 1892 года.
В 1892 году Конрад возвращается в строй для цензового командования батальоном (в 93 пехотном полку) и затем назначается командиром пехотного полка. Осенью 1903 года Конрад уже в должности начальника 8 пехотной дивизии (в Инсбруке – в Тироле), постепенно продвигаясь на пост командира корпуса.
Однако, судьба решает иначе, и осенью 1906 года Конрад назначается начальником генерального штаба.
Таким образом, только через 35 лет службы в офицерских чинах, на 54 году от рождения, Конрад призывается на пост начальника генерального штаба. Для нашего скоротечного времени такое продвижение по службе нужно признать очень и очень запоздалым, по для отошедшей в область истории эпохи подобная служебная лестница была нормальной.
Из 35 лет службы Конрад только 12 лет провел вне строя (2 года Военной академии, 4 года начальником штаба дивизии и 6 лет лектором тактики), все же остальное время посвящено им исключительно службе в строевых частях. Это обстоятельство высоко ценится самим Конрадом, и он не раз с гордостью заявляет о своем строевом опыте. Нет сомнения, что долголетняя служба в строю принесла пользу начальнику генерального штаба, но не в такой мере, как он это думает. Главное обвинение, которое бросается критиками этому высшему представителю генерального штаба, заключается в том, что он был далек от войск, не знал их жизни и не понимал ее. Очевидно, Конрад незаметно для самого себя уподоблялся тому мулу знаменитого полководца Евгения Савойского, который проделал много, много походов, по не сделался от этого полководцем. Да не подумают, что с нашей стороны отрицается вся полезность строевой службы для генерального штаба. Отнюдь нет. Наоборот, мы считаем необходимым и даже обязательным службу генерального штаба в строевых частях, но службу осмысленную и дающую действительно опыт для деятельности генерального штаба, а не одно щеголяние долголетним пребыванием в строю. Строевая служба дает представителю генерального штаба не только знакомство с войсками, но опыт в вождении их, вырабатывает в нем характер начальника, самостоятельность и ответственность в принимаемых решениях – качества высокой ценности для работника генерального штаба и особо ему необходимые. Таким образом, казалось бы, долгое пребывание на строевых должностях обеспечит представителю генерального штаба самое важное в его работе, но, с Другой стороны, не нужно забывать, что сама деятельность генерального штаба требует также времени для приобретения опыта в ней, а потому необходимо и ей уделить должное внимание. Этот живой вопрос в своем разборе завел бы нас далеко, мы отвлеклись бы от знакомства с Конрадом. Обещаем вернуться к нему на своем месте, а сейчас берем извинение у начальника генерального штаба за то, что своим рассуждением мы заставили его ждать.
Перед нами человек с выдающимся умом. Большинство современников, сталкивавшихся близко с Конрадом, безоговорочно признают в нем широкое развитие умственных способностей. Людендорф рекомендует нам его, как «духовного руководителя операций австрийской армии» и считает «умным, необычайно эластичным, умственно выдающимся генералом». «Он был полководцем с редким богатством замыслов и всегда стремился к поддержанию в австрийской армии стремления к победе, что навсегда останется его заслугой», – так думает Людендорф.
Представитель германской армии при австро-венгерской ставке Крамон также считает Конрада образованным человеком, достойным государственным деятелем. Однако, его умственные способности проявлялись главным образом в кабинетной работе, в широких замыслах, которые часто разбивались о суровую действительность и неуменье Конрада углубиться в практическое осуществление своих богатых идей.
Даже до некоторой степени занимающий враждебную позицию по отношению к Конраду австрийский генерал Краусс и тот признает за ним ясный и светлый ум, богатство замыслов, но также нежелание и отсутствие времени для детальной проработки зарождающихся планов и предположений.
Известный сподвижник Людендорфа Бауэр считает Конрада умным, ясно взвешивающим обстановку человеком, оперативные идеи которого носили в себе что-то величественное.
Одним словом, отказать бывшему начальнику австрийского генерального штаба в наличии у него незаурядных умственных способностей нельзя. Другое дело, насколько ум был в равновесии с другими свойствами, необходимыми для военного деятеля высокого ранга. Это отсутствие равновесия, по-видимому) толкнуло Риттера в его статье «Стратегический обзор операций австро-венгерской армии в августе и сентябре». 1914 года» («Война и Мир» № 15) на вывод, что «в нем (Конраде) мы не находим трезвого, холодного, рассудительного ума;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121