«я (Людендорф) и не стремился к подобным беседам, так как был очень далек от внутренней политики» (курсив наш; Б. Ш.).
Но вот: «моим убеждением всегда было, что народ и армия представляют одно тело и душу и, следовательно, армия не могла надолго оставаться здоровой, если была больна страна». В этих видах со стороны Людендорфа сначала окольными, а затем прямыми путями начинается вторжение во внутреннюю политику, к Историческому руководству Германии не хватало сильно? руки, которая властно правила бы страной», – заявляет Людендорф и «чтобы победить на поле сражения, верховное командование нуждалось в сотрудничество государственного человека, это становилось мне все яснее, по мере того, как я входил в свою должность и шире разбирался в обстановке» (курсив наш; Б. Ш.).
Началась атака против канцлера Бетмана и последний, в свое время в угоду внутренней политике сваливший Фалькенгайна и призвавший Гинденбурга-Людендорфа, пал по требованию последних.
Считаем излишним распространяться о вмешательстве Людендорфа во внутреннюю жизнь Германии, т. к., по своей наивности, он сам заявляет, что как-то нечаянно выходило, что все обращались к нему, а по мемуарам Эрцбергера Людендорф «оставался почта неограниченным властителем Германии и частью сам решал политические вопросы, частью существенно влиял на их решение» (курсив наш; Б. Ш.)
Мы можем согласиться с Людендорфом, что действительно в Германии не оказалось Бисмарка, который быстро покончил бы с «неограниченной властью» генерального штаба во время войны.
Оглянувшись на пройденный путь, Людендорф, вдохновляемый Крауссом, обогатил литературу целой книгой о ведении войны и политики.
Нами выше было отмечено, что, по его мнению, Клаузевиц оказался недальновидным человеком, не предусмотрев влияния внутренней политики на ведение войны. Людендорф спешит заполнить пробел и внести ясность в этот вопрос. Свое исследование он начинает со времен Фридриха II, используя его главным образом, как аргумент в защиту стратегии уничтожения, которая была догмой самого Людендорфа.
Переходя затем к временам Бисмарка и Мольтке, бывший «властитель» Германии приходит к заключению, что канцлер считал войну внешней политикой, но только другими средствами, а во внутренней жизни Германии направлял все силы на консолидацию нации и борьбу с развивающимся социальным движением. Людендорф приписывает успех внутренней политики Бисмарка тому, что он, опираясь на большинство рейхстага, вел его за собой.
Выше нами было показано, что действительно Бисмарк весь центр тяжести в последние годы своего канцлерства перенес на внутреннюю политику, по едва ли имел в этом успех. Германия стояла на пороге ломки своей внутренней жизни, так как производительные силы переросли ее национальную оболочку.
Политика консолидации Бисмарка не могла побороть нарастающего возмущения рабочих Германии и, как писал 7 января 1888 года Энгельс Зорге, «толпами гнала в наши объятия рабочие и мещанские массы», почему для развития революции Энгельс считал нежелательным «всеобщую войну». Для Людендорфа, конечно, непонятна эта точка зрения, ибо во «всеобщей войне» он видел завершение всей мирной деятельности Германии.
С уходом Бисмарка, по мнению Людендорфа, началось распыление Германии: со стороны правительства видно заигрывание с левым крылом рейхстага, которое с каждым годом все более и более укреплялось. Ныне рейхстаг руководил правительством, а не наоборот, как это было при Бисмарке. В среде руководящих кругов и партийных вождей рейхстага преобладали интернациональные и пацифистские стремления, которыми оказался зараженным и канцлер Бетман-Гольвег, не веривший в политику «силы» и «лихорадку вооружений».
Одним словом, «нация» разлипалась никем иным, как правительством, не желавшим увеличивать армию.
«Сам» Людендорф был горячим сторонником усиления армии, автором доклада 1912 года и, наконец, страдательным лицом. Однако, мы должны указать, что плача над разложением нации, а за ней и армии, Людендорф для оздоровления последней избрал снова путь, который был предсказан Энгельсом, и армия, увеличиваясь в числе, отнюдь не являлась отражением народа, а политика не была «поверенным» «всех граждан Германии». «Отсутствие политического чутья и сильной воли у канцлера в области развития вооруженных сил является печальным событием в Германии перед мировой войной. Оно показывает слабость правительства во внутренней политике, благодаря чему, к сожалению, вопросы обороны не составили у нас главную часть внутренней политики. Оно есть не что иное, как печальное следствие интернационально-пацифистских настроений главы правительства канцлера Бетман-Гольвега» Одним словом, времена Бисмарка канули в вечность. «Немецкой народ шел по наклонной плоскости и опускался все ниже и ниже. Дух народа не был подготовлен к грядущим событиям». Таковы итоги Людендорфа о состоянии Германии перед войной.
«Внутренняя связь между политикой и ведением войны и, наоборот, во всех областях так глубока и всео6ъемлюща, что их проявление нужно рассматривать как общие действия» пишет Людендорф.
Исследовав далее эту связь на протяжение всей войны Людендорф дает следующий рецепт для германского народа. «Не „неистовый милитарист“ говорит здесь, но человек, которому судьба, помимо его воли, ходом истории более, чем другим, дала урок и который, как строгую необходимость, видит в том, чтобы народ и его вождь ясно себе представляли взаимную связь политики и ведения войны и познали существ» последней. Это познание куда полезней, чем вера в различные обещания. Работа неблагодарная. Короче говоря, «народ сам должен познать сущность войны». «Только тогда мы поможем сами себе, только в этом случае мы не последуем за фальшивыми вождями, как перед мировой войной, и не преклоним колена перед золотым тельцом, как это делается в последние годы». Народ выражает свою волю через вождя, который должен быть обязательно немцем, полным силы, любви к отечеству и это ставить выше собственного «я», должен нести только личную ответственность «перед богом, народом и собственной совестью».
Так думал Людендорф в 1921 году, а в следующем 1923, как всем известно, сделал попытку стать таким вождем, но потерпел неудачу.
Людендорф не одинок в своих выводах. Ферстер в своем труде «Граф Шлиффен и мировая война», говоря об организации управления войной, указывает: «Нельзя сказать, чтобы в войнах Вильгельма I не обошлось дело без трений и столкновений между монархом, политическим и военным руководством. Они достаточно известны, но также известно, что они были счастливо ликвидированы и никогда не оказывали влияния на окончательный успех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Но вот: «моим убеждением всегда было, что народ и армия представляют одно тело и душу и, следовательно, армия не могла надолго оставаться здоровой, если была больна страна». В этих видах со стороны Людендорфа сначала окольными, а затем прямыми путями начинается вторжение во внутреннюю политику, к Историческому руководству Германии не хватало сильно? руки, которая властно правила бы страной», – заявляет Людендорф и «чтобы победить на поле сражения, верховное командование нуждалось в сотрудничество государственного человека, это становилось мне все яснее, по мере того, как я входил в свою должность и шире разбирался в обстановке» (курсив наш; Б. Ш.).
Началась атака против канцлера Бетмана и последний, в свое время в угоду внутренней политике сваливший Фалькенгайна и призвавший Гинденбурга-Людендорфа, пал по требованию последних.
Считаем излишним распространяться о вмешательстве Людендорфа во внутреннюю жизнь Германии, т. к., по своей наивности, он сам заявляет, что как-то нечаянно выходило, что все обращались к нему, а по мемуарам Эрцбергера Людендорф «оставался почта неограниченным властителем Германии и частью сам решал политические вопросы, частью существенно влиял на их решение» (курсив наш; Б. Ш.)
Мы можем согласиться с Людендорфом, что действительно в Германии не оказалось Бисмарка, который быстро покончил бы с «неограниченной властью» генерального штаба во время войны.
Оглянувшись на пройденный путь, Людендорф, вдохновляемый Крауссом, обогатил литературу целой книгой о ведении войны и политики.
Нами выше было отмечено, что, по его мнению, Клаузевиц оказался недальновидным человеком, не предусмотрев влияния внутренней политики на ведение войны. Людендорф спешит заполнить пробел и внести ясность в этот вопрос. Свое исследование он начинает со времен Фридриха II, используя его главным образом, как аргумент в защиту стратегии уничтожения, которая была догмой самого Людендорфа.
Переходя затем к временам Бисмарка и Мольтке, бывший «властитель» Германии приходит к заключению, что канцлер считал войну внешней политикой, но только другими средствами, а во внутренней жизни Германии направлял все силы на консолидацию нации и борьбу с развивающимся социальным движением. Людендорф приписывает успех внутренней политики Бисмарка тому, что он, опираясь на большинство рейхстага, вел его за собой.
Выше нами было показано, что действительно Бисмарк весь центр тяжести в последние годы своего канцлерства перенес на внутреннюю политику, по едва ли имел в этом успех. Германия стояла на пороге ломки своей внутренней жизни, так как производительные силы переросли ее национальную оболочку.
Политика консолидации Бисмарка не могла побороть нарастающего возмущения рабочих Германии и, как писал 7 января 1888 года Энгельс Зорге, «толпами гнала в наши объятия рабочие и мещанские массы», почему для развития революции Энгельс считал нежелательным «всеобщую войну». Для Людендорфа, конечно, непонятна эта точка зрения, ибо во «всеобщей войне» он видел завершение всей мирной деятельности Германии.
С уходом Бисмарка, по мнению Людендорфа, началось распыление Германии: со стороны правительства видно заигрывание с левым крылом рейхстага, которое с каждым годом все более и более укреплялось. Ныне рейхстаг руководил правительством, а не наоборот, как это было при Бисмарке. В среде руководящих кругов и партийных вождей рейхстага преобладали интернациональные и пацифистские стремления, которыми оказался зараженным и канцлер Бетман-Гольвег, не веривший в политику «силы» и «лихорадку вооружений».
Одним словом, «нация» разлипалась никем иным, как правительством, не желавшим увеличивать армию.
«Сам» Людендорф был горячим сторонником усиления армии, автором доклада 1912 года и, наконец, страдательным лицом. Однако, мы должны указать, что плача над разложением нации, а за ней и армии, Людендорф для оздоровления последней избрал снова путь, который был предсказан Энгельсом, и армия, увеличиваясь в числе, отнюдь не являлась отражением народа, а политика не была «поверенным» «всех граждан Германии». «Отсутствие политического чутья и сильной воли у канцлера в области развития вооруженных сил является печальным событием в Германии перед мировой войной. Оно показывает слабость правительства во внутренней политике, благодаря чему, к сожалению, вопросы обороны не составили у нас главную часть внутренней политики. Оно есть не что иное, как печальное следствие интернационально-пацифистских настроений главы правительства канцлера Бетман-Гольвега» Одним словом, времена Бисмарка канули в вечность. «Немецкой народ шел по наклонной плоскости и опускался все ниже и ниже. Дух народа не был подготовлен к грядущим событиям». Таковы итоги Людендорфа о состоянии Германии перед войной.
«Внутренняя связь между политикой и ведением войны и, наоборот, во всех областях так глубока и всео6ъемлюща, что их проявление нужно рассматривать как общие действия» пишет Людендорф.
Исследовав далее эту связь на протяжение всей войны Людендорф дает следующий рецепт для германского народа. «Не „неистовый милитарист“ говорит здесь, но человек, которому судьба, помимо его воли, ходом истории более, чем другим, дала урок и который, как строгую необходимость, видит в том, чтобы народ и его вождь ясно себе представляли взаимную связь политики и ведения войны и познали существ» последней. Это познание куда полезней, чем вера в различные обещания. Работа неблагодарная. Короче говоря, «народ сам должен познать сущность войны». «Только тогда мы поможем сами себе, только в этом случае мы не последуем за фальшивыми вождями, как перед мировой войной, и не преклоним колена перед золотым тельцом, как это делается в последние годы». Народ выражает свою волю через вождя, который должен быть обязательно немцем, полным силы, любви к отечеству и это ставить выше собственного «я», должен нести только личную ответственность «перед богом, народом и собственной совестью».
Так думал Людендорф в 1921 году, а в следующем 1923, как всем известно, сделал попытку стать таким вождем, но потерпел неудачу.
Людендорф не одинок в своих выводах. Ферстер в своем труде «Граф Шлиффен и мировая война», говоря об организации управления войной, указывает: «Нельзя сказать, чтобы в войнах Вильгельма I не обошлось дело без трений и столкновений между монархом, политическим и военным руководством. Они достаточно известны, но также известно, что они были счастливо ликвидированы и никогда не оказывали влияния на окончательный успех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121