– Спокойно, свои. Я и так намеревался передать вам этих опасных преступников, офицер. Правда, чуть позже…
Глава 17 (от Рэмона Ррая)
ПОСЛЕДНИЕ ВСТРЕЧИ
Все последующее я воспринимал как череду сменяющих друг друга знаковых и значимых сцен, временные промежутки между которыми были заполнены вязким и душным небытием.
Сцена первая.
Плывут радужные круги, в ушах неотвязный бубнеж, надсадное бормотание, и мы с Псом и Табачниковым – в застенке патрульного катера, нас везут в ОАЗИС.
– Даггоны, даггоны! Они гораздо ближе к природе, чем мы, – тихо говорит Табачников, – гораздо лучше чувствуют естественное течение времени – то, как изменяется мироздание, они сами часть его… Люди же оторвались от корней… особенно это касается вас, аррантов, возомнивших себя всемогущими и неуязвимыми. А даггоны просты и естественны. Те, что поменьше, приходят с музыкой, звучащей в твоем мозгу. Те, что побольше, вызывают атмосферные явления – вплоть до грозы… Есть еще третий уровень. И я не исключаю, что даггоны третьего уровня, самые большие, – они не приходят на планеты. Им нет смысла приходить, нет смысла подыскивать себе тело, будь оно из органической или неорганической материи!.. – Глаза Табачникова сверкают тем фанатичным огнем, который я не раз видел в его взгляде, когда ученый говорил о чем-то близко затронувшем его. – Нет смысла, потому что они – и ЕСТЬ ПЛАНЕТЫ! Огромные полевые формы жизни, более миролюбивые, чем их мелкие собратья, даггоны первого и второго уровней, но все равно способные постоять за себя!..
– Вы хотите сказать, что вот эта земля под нашими ногами – живое существо? – бормочу я.
– А разве не этому издавна учат ваши храмовники? – без церемоний перебивает меня Табачников. – Разве не они запрещают осквернять ее постройкой жилищ, возделыванием полей, добычей полезных ископаемых? Да, в вашей религии планета Аррантидо – живое существо, ей поклоняются, как Богу, а поклоняются даггону! Возможно, отсюда и возникло неприятие асахи как богоборцев, – уже спокойнее продолжает Олег Павлович, а у самого ходит ходуном горло, и на виске пульсирует налившаяся темной синевой жилка. – Но я не хочу рыться в этих древних религиозных напластованиях, от которых несложно сойти с ума!.. Куда больше меня интересует то, что с нами будет теперь.
– А что с нами будет? – подает хриплый голос Гендаль Эрккин. – Вот лично меня, Палыч, очень сильно удивляет то, что мы с тобой до сих пор живы. Нет, Рэм – это понятно, он аррант, его нельзя уничтожить на месте по Закону о нераспространении. А вот мы с тобой… я – каторжник-рецидивист, гвелль, ты – зиймаллец, к тому же в свое время уже не поделивший с аррантскими Аколитами их архивы… или как это назвать? По всему, нас должны уже были распустить на молекулы – безболезненно и милосердно.
Эрккин хохочет. И смех этот продирает по коже и напоминает низкий, с оттяжкой в хрип, собачий лай. Ох!.. Я говорю:
– Какой смысл рассуждать о даггонах, если сейчас нам нужно думать о себе? Ведь на нас повесят тяжелые обвинения: применение запрещенного оружия… умышленное убийство!..
– А тебя еще и за мошенничество могут притянуть, собственно, как и меня за недоносительство, – отзывается Эрккин. – Я о том, что губернатор и его свора до сих пор думают, что ты – бретт-эмиссар Высшего Надзора. Хотя сейчас, наверно, уже нет…
– Ну да! Потому что настоящий бретт-эмиссар, Класус, даже не потрудился подняться из подземелья, когда нас уводили, так и остался там! Работать!.. Конечно, «синие» не посмеют тронуть сотрудника Высшего Надзора, прибывшего сюда аж с Аррантидо! Ну и сволочь!..
Эрккин шурит один глаз, вторым косит куда-то поверх меня:
– Это ты про тезку, что ль? Мне кажется, после того, что было на Марсе, у него нету никаких причин нас покрывать, или тем более – заступаться! У них, у этих эмиссаров, прежде всего – долг. Мы нарушили Закон, нас схватили за жабры, по его – так все правильно сделали! Что ж ему пузыриться, отвлекаться от работы, из-за которой он сюда прилетел?.. То-то и оно.
Этот Пес совершенно прав.
– А вот то, что он про Аню сказал, будто она его помощник… вот это забавно, – продолжает Эрккин. – Хотя, конечно, девчонка не при делах, так что Класус правильно сделал, что ее выгородил. Жалко, если бы ее тоже под суд… Хотя она-то из «мымры» не стреляла и никого не убивала, так что разобрались бы. В крайнем случае просканировали бы ей мозги, все эти… памятные блоки, установили бы, что к чему… Все равно ей ничего не будет, даже если бы Класус не стал заступаться.
– А вот меня интересует, куда все-таки подевался… подевалось… словом, Класус упомянул при мне, что он не уничтожил даггона, а всего лишь изгнал его из… из болота, – снова гнет свое Табачников. – Это он говорил, когда пробивал излучением ММР перекрытие. Вы в стороне стояли… Позже Класус сказал, что даже у него не хватает пока сил и умения, чтобы уничтожить даже такого небольшого демона, как тот, с которым мы столкнулись. Правда, он сказал, что ему удалось проникнуть в мыслительный центр даггона и узнать его имя. Принятыми у нас звуковыми средствами оно передается как Зог'гайр. Класус сказал, что это страшный поединок. Что он готовился всю жизнь, но все равно не сумел… не сумел. Тебе, Рэмон, не следует злопыхать в сторону Класуса, ведь он спас тебе жизнь. Иначе ты последовал бы путем Лекха Ловилля. – Он трясет головой и, вернувшись к затронутой им теме, продолжает:
– Куда мог деться этот Зог'гайр? Где ему лучше восстанавливать свои силы? Класус выдвинул такую идею: даггон на данный момент может передвигаться только в пределах нашей планеты, преодолеть магнитное поле Земли и выйти в мировое пространство, где для него идеальные условия, у этого существа пока что нет сил. Поэтому ему нужно, фигурально говоря, отлежаться. Хотя в его отношении так можно говорить… гм… с большой натяжкой. А для восстановления сил ему нужен… нужен холод. Так утверждает Класус. А где у нас на планете холоднее всего? Это два места: полюс холода в Оймяконе и, собственно, Южный полюс. То есть Антарктический материк.
Я говорю, закусив нижнюю губу:
– Да вы… вы бредите! Какой даггон? К чему все это?.. Подумали бы лучше о себе, Олег Павлович. Вот что. Нам терять нечего, так что… валите все на меня, что ли? В конце концов, кто вас в это втравил?.. Валите без стеснения, можете и даггона сюда приплести, тогда вам ничего вообще не будет, просто определят на лечение, как они, кажется, еще в мае хотели, когда было это дельце с так называемой Белой рощей!
Табачников молчит. Зато Гендаль Эрккин, придерживая нижнюю челюсть своей ручищей, отзывается следующим обнадеживающим манером:
– Да что на тебя лишнее валить, Рэм? Тебе и так хватит, чтобы пять раз командировку на Керр получить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116