Кони-тян, как ни старался, успокоить его не мог. Он пытался убедить Цуютомэ-сана, что птичьи крики ночью хоть и предвещают что-то, но вовсе не обязательно беду, а просто резкое изменение судьбы. И надо, мол, радоваться, что птичий гомон предвещает нам изменение судьбы как раз в ту ночь, когда мы после многолетних бейсбольных скитаний приехали на Гавайи, имея совершенно четкий план… Они еще долго шептались, стараясь, чтобы я их не слышал. Наконец ливень прекратился и птицы угомонились, но разговор не смолкал, и в конце концов, измученный, я уснул с надеждой, что все у них образуется. На следующее утро, когда я проснулся, Цуютомэ-сан увлеченно тренировался среди тех самых огромных индийских смоковниц, на которых кричали птицы, так напугавшие его прошлой ночью, а рядом стоял, держа в руках поднос с завтраком, Кони-тян, и они весело что-то обсуждали.
Громкие крики сотен птиц глубокой ночью, когда пронесся гавайский ливень. Какое из двух ожиданий сбудется? Но так или иначе, на Гавайях наступление Кони-тяна на профессиональный бейсбол оказалось успешным. Это был успех, базировавшийся на глубоко продуманном и смелом плане Кони-тяна, который на первый взгляд казался совсем никчемным человеком – ведь это он совершил тот самый знаменитый прыжок. И тем не менее он сумел все заранее рассчитать и подробно рассказал во время той ночной беседы Цуютомэ-сану о своем замысле. Основной игрок клуба «Кэйхан сэнэтарс», которому в прошлом сезоне удалось впервые за много лет вырваться вперед, теперь перед сборами в спортивном лагере на Гавайях уже утратил свою лучшую форму, что стало ясно во время летних соревнований. Но тренер не решался убрать из команды героя минувшего сезона. Тогда и возникла необходимость в предстоящем сезоне, особенно на время летних игр, заиметь игрока, который станет его преемником и обеспечит успех команде. По мнению Кони-тяна, решившего воспользоваться благоприятным моментом, Цуютомэ-сан являлся именно таким питчером; он был уверен, что благодатное тепло Гавайев еще больше закалит тело и дух его подопечного. А в спортивном лагере найдется сколько угодно возможностей продемонстрировать силу и ловкость.
Однако Кони-тяну и Цуютомэ-сану не разрешали даже приближаться к тренировочной площадке спортивного лагеря клуба, и им приходилась утверждать себя пока лишь на пляже Вайкики, где игроки после тренировок грелись на солнышке. Однажды Цуютомэ-сан, удерживаясь только тремя пальцами – большим, указательным и средним, взобрался на могучие воздушные корни дерева на улице перед отелем, где менеджер «Кэйхан сэнэтарс» пил пиво с тренерами. Поднялся страшный переполох, и, если бы не собравшиеся вокруг туристы из Америки, подбадривавшие Цуютомэ-сана восторженными возгласами и удерживавшие полицейского, его бы арестовали. Как-то игроки «Сэнэтарс» отправились на автобусе в центр города, и Цуютомэ-сан побежал вслед. А Кони-тян помчался за ними на такси. И пока игроки вместо того, чтобы наслаждаться щедрым гавайским солнцем, сидели и смотрели порнофильмы в душном, темном зале, Цуютомэ-сан и Кони-тян, сгорая от стыда, прятались в последнем ряду. Кони-тян предпринимал все это, чтобы сблизиться с малознакомым тренером и привлечь его внимание к Цуютомэ-сану в надежде, что тому устроят экзамен.
Итак, Цуютомэ-сан и Кони-тян развили бешеную деятельность, но через неделю, убедившись, что никаких конкретных результатов добиться не удастся, они уехали, и я потерял их из виду – от них не было никаких известий. И вдруг, просматривая в холле университета японскую газету, я увидел статью, в которой говорилось, что Цуютомэ-сан принят в команду «Кэйхан сэнэтарс». Значит, Кони-тян верно истолковал ночной крик птиц, гнездившихся на индийских смоковницах. Но если вспомнить весь тот сезон, когда Цуютомэ-сан после долгих бейсбольных скитаний стал наконец профессиональным игроком, то можно, пожалуй, признать, что и он был прав, испугавшись ночного крика сотен черных птиц, сидевших на таких же черных огромных деревьях с дуплами на месте сгнивших сучьев, и приняв его за предзнаменование грядущих бед.
В спортивной газете появилась язвительная статья о «новичке с красивыми глазами» – так назвали Цуютомэ-сана, вступившего в «Сэнэтарс», – в которой говорилось, что пока его предшественник по инерции, то есть с начала сезона и до наступления лета, демонстрировал стабильную игру, он на поле не появлялся. Но еще до открытия бейсбольной площадки в парке Канэдзоно к соревнованиям колледжей Цуютомэ-сан наконец вышел с командой на поле. Его сопернику приходилось особенно трудно в жаркие дни, когда Канэдзоно задыхался от вечернего безветрия. Он допускал ошибку за ошибкой, благодаря чему у Цуютомэ-сана появилась возможность вступить в игру. Идея менеджера состояла в том, чтобы использовать его для обеспечения победы команды, если все остальные средства будут исчерпаны.
Первое, что сделал Цуютомэ-сан, игнорируя кетчера, переступающего с ноги на ногу в ожидании броска: медленно встал на четвереньки, обратившись к морю, иначе говоря, к Разрушителю, и стал бить поклоны, тряся головой, словно подавившаяся костью собака. Он не прекратил этого и после того, как главный судья громко сделал замечание, а кетчер, вспомнив о своих обязанностях, кинулся к нему – в это время комментатор рассказывал всей стране о странном происшествии, а трибуны содрогались от возмущенных выкриков и хохота. Вскочив, Цуютомэ-сан бросил кетчеру несколько мячей – такова была его тактика в игре. Каждый раз, когда игра начиналась вновь и кетчер подавал ему знак, Цуютомэ-сан отрицательно мотал головой – так повторялось много раз под неистовое гиканье зрителей. Он, видимо, был тверд в своем решении игнорировать сигналы кетчера. В этом, наверно, и заключалась суть его бесконечных тренировок, начатых еще в детстве, – в результате он стал человеком, не способным подчиняться чьим бы то ни было указаниям. Он показал какой-то сверхъестественный бейсбол, который можно увидеть только в художественных фильмах о спорте. Даже сам бросок Цуютомэ-сана был специфическим – всем телом, сжатым, как пружина, он вдруг откинулся в сторону и завертелся волчком. Потом, в какой-то момент – в какой, заметить было совершенно невозможно, – из руки его вырвался мяч, и кетчер, не устояв, упал точно подкошенный. Сам Цуютомэ-сан и все остальные игроки его команды потеряли мяч из виду, противники же перебегали из базы в базу; в результате «Кэйхан сэнэтарс» потерпел сокрушительное поражение…
Как реагировал Кони-тян на столь трагический дебют Цуютомэ-сана? Добившись после почти десятилетних бейсбольных скитаний вступления Цуютомэ-сана в команду «Сэнэтарс», он отказался от дальнейших совместных мытарств и вернулся в долину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
Громкие крики сотен птиц глубокой ночью, когда пронесся гавайский ливень. Какое из двух ожиданий сбудется? Но так или иначе, на Гавайях наступление Кони-тяна на профессиональный бейсбол оказалось успешным. Это был успех, базировавшийся на глубоко продуманном и смелом плане Кони-тяна, который на первый взгляд казался совсем никчемным человеком – ведь это он совершил тот самый знаменитый прыжок. И тем не менее он сумел все заранее рассчитать и подробно рассказал во время той ночной беседы Цуютомэ-сану о своем замысле. Основной игрок клуба «Кэйхан сэнэтарс», которому в прошлом сезоне удалось впервые за много лет вырваться вперед, теперь перед сборами в спортивном лагере на Гавайях уже утратил свою лучшую форму, что стало ясно во время летних соревнований. Но тренер не решался убрать из команды героя минувшего сезона. Тогда и возникла необходимость в предстоящем сезоне, особенно на время летних игр, заиметь игрока, который станет его преемником и обеспечит успех команде. По мнению Кони-тяна, решившего воспользоваться благоприятным моментом, Цуютомэ-сан являлся именно таким питчером; он был уверен, что благодатное тепло Гавайев еще больше закалит тело и дух его подопечного. А в спортивном лагере найдется сколько угодно возможностей продемонстрировать силу и ловкость.
Однако Кони-тяну и Цуютомэ-сану не разрешали даже приближаться к тренировочной площадке спортивного лагеря клуба, и им приходилась утверждать себя пока лишь на пляже Вайкики, где игроки после тренировок грелись на солнышке. Однажды Цуютомэ-сан, удерживаясь только тремя пальцами – большим, указательным и средним, взобрался на могучие воздушные корни дерева на улице перед отелем, где менеджер «Кэйхан сэнэтарс» пил пиво с тренерами. Поднялся страшный переполох, и, если бы не собравшиеся вокруг туристы из Америки, подбадривавшие Цуютомэ-сана восторженными возгласами и удерживавшие полицейского, его бы арестовали. Как-то игроки «Сэнэтарс» отправились на автобусе в центр города, и Цуютомэ-сан побежал вслед. А Кони-тян помчался за ними на такси. И пока игроки вместо того, чтобы наслаждаться щедрым гавайским солнцем, сидели и смотрели порнофильмы в душном, темном зале, Цуютомэ-сан и Кони-тян, сгорая от стыда, прятались в последнем ряду. Кони-тян предпринимал все это, чтобы сблизиться с малознакомым тренером и привлечь его внимание к Цуютомэ-сану в надежде, что тому устроят экзамен.
Итак, Цуютомэ-сан и Кони-тян развили бешеную деятельность, но через неделю, убедившись, что никаких конкретных результатов добиться не удастся, они уехали, и я потерял их из виду – от них не было никаких известий. И вдруг, просматривая в холле университета японскую газету, я увидел статью, в которой говорилось, что Цуютомэ-сан принят в команду «Кэйхан сэнэтарс». Значит, Кони-тян верно истолковал ночной крик птиц, гнездившихся на индийских смоковницах. Но если вспомнить весь тот сезон, когда Цуютомэ-сан после долгих бейсбольных скитаний стал наконец профессиональным игроком, то можно, пожалуй, признать, что и он был прав, испугавшись ночного крика сотен черных птиц, сидевших на таких же черных огромных деревьях с дуплами на месте сгнивших сучьев, и приняв его за предзнаменование грядущих бед.
В спортивной газете появилась язвительная статья о «новичке с красивыми глазами» – так назвали Цуютомэ-сана, вступившего в «Сэнэтарс», – в которой говорилось, что пока его предшественник по инерции, то есть с начала сезона и до наступления лета, демонстрировал стабильную игру, он на поле не появлялся. Но еще до открытия бейсбольной площадки в парке Канэдзоно к соревнованиям колледжей Цуютомэ-сан наконец вышел с командой на поле. Его сопернику приходилось особенно трудно в жаркие дни, когда Канэдзоно задыхался от вечернего безветрия. Он допускал ошибку за ошибкой, благодаря чему у Цуютомэ-сана появилась возможность вступить в игру. Идея менеджера состояла в том, чтобы использовать его для обеспечения победы команды, если все остальные средства будут исчерпаны.
Первое, что сделал Цуютомэ-сан, игнорируя кетчера, переступающего с ноги на ногу в ожидании броска: медленно встал на четвереньки, обратившись к морю, иначе говоря, к Разрушителю, и стал бить поклоны, тряся головой, словно подавившаяся костью собака. Он не прекратил этого и после того, как главный судья громко сделал замечание, а кетчер, вспомнив о своих обязанностях, кинулся к нему – в это время комментатор рассказывал всей стране о странном происшествии, а трибуны содрогались от возмущенных выкриков и хохота. Вскочив, Цуютомэ-сан бросил кетчеру несколько мячей – такова была его тактика в игре. Каждый раз, когда игра начиналась вновь и кетчер подавал ему знак, Цуютомэ-сан отрицательно мотал головой – так повторялось много раз под неистовое гиканье зрителей. Он, видимо, был тверд в своем решении игнорировать сигналы кетчера. В этом, наверно, и заключалась суть его бесконечных тренировок, начатых еще в детстве, – в результате он стал человеком, не способным подчиняться чьим бы то ни было указаниям. Он показал какой-то сверхъестественный бейсбол, который можно увидеть только в художественных фильмах о спорте. Даже сам бросок Цуютомэ-сана был специфическим – всем телом, сжатым, как пружина, он вдруг откинулся в сторону и завертелся волчком. Потом, в какой-то момент – в какой, заметить было совершенно невозможно, – из руки его вырвался мяч, и кетчер, не устояв, упал точно подкошенный. Сам Цуютомэ-сан и все остальные игроки его команды потеряли мяч из виду, противники же перебегали из базы в базу; в результате «Кэйхан сэнэтарс» потерпел сокрушительное поражение…
Как реагировал Кони-тян на столь трагический дебют Цуютомэ-сана? Добившись после почти десятилетних бейсбольных скитаний вступления Цуютомэ-сана в команду «Сэнэтарс», он отказался от дальнейших совместных мытарств и вернулся в долину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142