Переправившись всего лишь по одной шестидесятифутовой балке шириной всего в один фут, Нортгемптон, констебль, получил часть войск на дальней стороне. Следующие два дня, пока происходил обстрел Сен-Клу и других деревень у западных стен Парижа, чтобы обмануть врага, плотники лихорадочно чинили мост. В то же время, хотя теперь превосходящий по силе, король Филипп оставался в безумной нерешительности, мечась между разными сторонами столицы, неуверенный, или англичане нападут на нее, или отправятся на юг освобождать Эгильон.
15 августа плотники закончили работу и всю ночь и утро армия вместе с обозом переправлялась через Сену. В следующие пять дней она промаршировала семьдесят миль прямо на север, надеясь пересечь Сомму между Амьеном и Абвилем и соединиться с фламандцами, которые осаждали Бетюн в пятидесяти милях от этой реки. Но, хотя короля Филиппа обвели вокруг пальца, когда он обнаружил, что англичане переправились через Сену, он действовал с завидной быстротой. Осознав наконец относительную слабость Эдуарда, он покрыл семьдесят миль от Парижа до Амьена за три дня, приказав феодальному ополчению севера там с ним соединиться. Его сопровождал цвет французского рыцарства, включая короля Богемии Иоанна и его сына Карла Моравского, номинально носящего титул короля Римлян, являвшегося также соперником, императора Людовика, бывшего союзника Эдуарда.
Положение англичан было исключительно плачевным. Между ними и их фламандскими союзниками в Артуа лежала заболоченная долина Соммы, при этом французский король находился в однодневном переходе от Амьена и все мосты были в его руках. Все связи с флотом, который со всей обычной для моряков недисциплинированностью вернулся в Англию, последовав за кораблями, которые перевозили в Англию больных и раненых после Кана, были потеряны. Запасы еды находились на исходе, и на последнем этапе своего марша отряды существовали только за счет неспелых фруктов. После прохождения трехсот миль их обувь вышла из строя, а лошади падали из-за недостатка фуража.
Однако Эдуард не был слишком смелым. Но он не показывал своего беспокойства, «его храбрость была так велика, – пишет о нем современник, – что он никогда, ни при каких обстоятельствах и проблемах не бледнел или изменялся в лице». 23 августа он двинулся на запад в надежде найти брод у Абвиля, но, поскольку эстуарий расширялся здесь до двух миль, перспектива была малообещающей. Едва он снялся с места, как пришли новости, что Филипп покинул Амьен и, двигаясь вверх по южному берегу реки с целью нападения, уже находится в пределах мили от Эрена, где англичане провели предыдущую ночь.
Отрезанный на чужой земле и без карт – военное преимущество, тогда еще неизвестное, – король приказал поместить пленников перед строем и предложил огромное вознаграждение тому, кто покажет подходящий брод. Один местный житель рассказал ему о скрытой дороге через эстуарий в Бланштаке, на полпути между Абвилем и морем, где при отливе можно было переправиться через реку по пояс в воде. Эдуард без колебаний решил рискнуть.
Прошло сто тридцать лет, когда прапрадед Эдуарда король Иоанн потерял весь свой обоз и казну при подобной переправе через залив Уош. Перед наступлением рассвета 24 числа, промаршировав шесть миль по направлению к броду в одну колонну, его авангард достиг реки. Противоположный берег находился в руках французской армии размером между 3 и 4 тысячами человек. Как только отлив дошел до уровня, достаточного для того, чтобы человек мог пройти через воду, армия начала переправу под командованием Хьюго Деспенсера, чей отец был повешен на пятидесятифутовой виселице матерью Эдуарда. Держа луки над головой, чтобы сохранить их сухими, лучники продирались полторы мили воды, пока рыцари следовали за ними на лошадях. За несколько сотен ярдов до северного берега они попали в зону досягаемости вражеских арбалетчиков, но продолжали продвигаться, пока не достигли линии огня на поражение. Затем, находясь по десять человек в ряд на гати и стреляя через головы друг друга, они потеряли способность к обычному плотному огню. Когда кончились стрелы, они отступили в более глубокое место и дали возможность всадникам выйти мимо них на мелководье, где после быстрого обстрела они заставили вступить в бой французскую конницу.
Тем временем на южном берегу арьергард Эдуарда сдерживал передовые отряды Филиппа, пока переправлялся обоз, содержащий драгоценный груз стрел и пушку, вода же начала стремительно подниматься. За исключением нескольких воинов, которые были погребены приливом, вся остальная армия успешно переправилась на тот берег. Враг, сдерживаемый поднимающейся водой, мог только наблюдать с изумлением происходящее.
После переправы через Сомму английская армия рассыпалась веером. Констебль преследовал врага до Абвиля, пока Хьюго Деспенсер давил врага в эстуарии до маленького порта Кротой, где он захватил несколько кораблей, перевозивших вино. К наступлению ночи вся армия стояла лагерем в лесу Креси, в нескольких милях севернее брода. Эдуард находился теперь в своих наследственных землях Понтье. И хотя его отрядам все еще недоставало пищи, моральное состояние армии улучшилось, ибо в те глубоко религиозные времена переправа через реку казалась просто чудом. Король, таким образом, решил остановиться и дать сражение. Перевес в силах противника был очень существенным, но с таким предусмотрительным противником такая возможность могла вообще не появиться.
Весь день в пятницу 25 числа, пока французы снова переправлялись через Сомму, Эдуард искал защитную позицию. И он ее нашел на низком гребне холма, с юго-западной стороны, между деревнями Креси и Вадикур. Сзади находился лес – Буа де Креси-Гранж – в который с правой стороны его лучники, обученные специально для лесистой местности, могли отойти в случае необходимости.
Утром 26 августа 1346 года, отслужив мессу и «доверив свое дело Господу и Святой Богоматери», Эдуард вывел армию на позиции. При учете всех потерь, теперь у него было 13 тысяч, более половины из которых составляли лучники, и, самое большее, три тысячи рыцарей и тяжеловооруженных воинов. По его указанию маршалы развернули их в три части или «армии», две из которых поместили немного ниже вдоль переднего склона холма, гребень которой длиной был около мили, а третья осталась под его личным командованием в резерве. Эдуард разместил свой наблюдательный пункт на ветряной мельнице в центре, откуда открывался полный вид долины, которую, вероятно, должны были пересечь французы. Часть на правом фланге находилась под командованием графов Уорика и Оксфорда при номинальном главенстве шестнадцатилетнего принца Уэльского, другая часть находилась в подчинении у констебля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207
15 августа плотники закончили работу и всю ночь и утро армия вместе с обозом переправлялась через Сену. В следующие пять дней она промаршировала семьдесят миль прямо на север, надеясь пересечь Сомму между Амьеном и Абвилем и соединиться с фламандцами, которые осаждали Бетюн в пятидесяти милях от этой реки. Но, хотя короля Филиппа обвели вокруг пальца, когда он обнаружил, что англичане переправились через Сену, он действовал с завидной быстротой. Осознав наконец относительную слабость Эдуарда, он покрыл семьдесят миль от Парижа до Амьена за три дня, приказав феодальному ополчению севера там с ним соединиться. Его сопровождал цвет французского рыцарства, включая короля Богемии Иоанна и его сына Карла Моравского, номинально носящего титул короля Римлян, являвшегося также соперником, императора Людовика, бывшего союзника Эдуарда.
Положение англичан было исключительно плачевным. Между ними и их фламандскими союзниками в Артуа лежала заболоченная долина Соммы, при этом французский король находился в однодневном переходе от Амьена и все мосты были в его руках. Все связи с флотом, который со всей обычной для моряков недисциплинированностью вернулся в Англию, последовав за кораблями, которые перевозили в Англию больных и раненых после Кана, были потеряны. Запасы еды находились на исходе, и на последнем этапе своего марша отряды существовали только за счет неспелых фруктов. После прохождения трехсот миль их обувь вышла из строя, а лошади падали из-за недостатка фуража.
Однако Эдуард не был слишком смелым. Но он не показывал своего беспокойства, «его храбрость была так велика, – пишет о нем современник, – что он никогда, ни при каких обстоятельствах и проблемах не бледнел или изменялся в лице». 23 августа он двинулся на запад в надежде найти брод у Абвиля, но, поскольку эстуарий расширялся здесь до двух миль, перспектива была малообещающей. Едва он снялся с места, как пришли новости, что Филипп покинул Амьен и, двигаясь вверх по южному берегу реки с целью нападения, уже находится в пределах мили от Эрена, где англичане провели предыдущую ночь.
Отрезанный на чужой земле и без карт – военное преимущество, тогда еще неизвестное, – король приказал поместить пленников перед строем и предложил огромное вознаграждение тому, кто покажет подходящий брод. Один местный житель рассказал ему о скрытой дороге через эстуарий в Бланштаке, на полпути между Абвилем и морем, где при отливе можно было переправиться через реку по пояс в воде. Эдуард без колебаний решил рискнуть.
Прошло сто тридцать лет, когда прапрадед Эдуарда король Иоанн потерял весь свой обоз и казну при подобной переправе через залив Уош. Перед наступлением рассвета 24 числа, промаршировав шесть миль по направлению к броду в одну колонну, его авангард достиг реки. Противоположный берег находился в руках французской армии размером между 3 и 4 тысячами человек. Как только отлив дошел до уровня, достаточного для того, чтобы человек мог пройти через воду, армия начала переправу под командованием Хьюго Деспенсера, чей отец был повешен на пятидесятифутовой виселице матерью Эдуарда. Держа луки над головой, чтобы сохранить их сухими, лучники продирались полторы мили воды, пока рыцари следовали за ними на лошадях. За несколько сотен ярдов до северного берега они попали в зону досягаемости вражеских арбалетчиков, но продолжали продвигаться, пока не достигли линии огня на поражение. Затем, находясь по десять человек в ряд на гати и стреляя через головы друг друга, они потеряли способность к обычному плотному огню. Когда кончились стрелы, они отступили в более глубокое место и дали возможность всадникам выйти мимо них на мелководье, где после быстрого обстрела они заставили вступить в бой французскую конницу.
Тем временем на южном берегу арьергард Эдуарда сдерживал передовые отряды Филиппа, пока переправлялся обоз, содержащий драгоценный груз стрел и пушку, вода же начала стремительно подниматься. За исключением нескольких воинов, которые были погребены приливом, вся остальная армия успешно переправилась на тот берег. Враг, сдерживаемый поднимающейся водой, мог только наблюдать с изумлением происходящее.
После переправы через Сомму английская армия рассыпалась веером. Констебль преследовал врага до Абвиля, пока Хьюго Деспенсер давил врага в эстуарии до маленького порта Кротой, где он захватил несколько кораблей, перевозивших вино. К наступлению ночи вся армия стояла лагерем в лесу Креси, в нескольких милях севернее брода. Эдуард находился теперь в своих наследственных землях Понтье. И хотя его отрядам все еще недоставало пищи, моральное состояние армии улучшилось, ибо в те глубоко религиозные времена переправа через реку казалась просто чудом. Король, таким образом, решил остановиться и дать сражение. Перевес в силах противника был очень существенным, но с таким предусмотрительным противником такая возможность могла вообще не появиться.
Весь день в пятницу 25 числа, пока французы снова переправлялись через Сомму, Эдуард искал защитную позицию. И он ее нашел на низком гребне холма, с юго-западной стороны, между деревнями Креси и Вадикур. Сзади находился лес – Буа де Креси-Гранж – в который с правой стороны его лучники, обученные специально для лесистой местности, могли отойти в случае необходимости.
Утром 26 августа 1346 года, отслужив мессу и «доверив свое дело Господу и Святой Богоматери», Эдуард вывел армию на позиции. При учете всех потерь, теперь у него было 13 тысяч, более половины из которых составляли лучники, и, самое большее, три тысячи рыцарей и тяжеловооруженных воинов. По его указанию маршалы развернули их в три части или «армии», две из которых поместили немного ниже вдоль переднего склона холма, гребень которой длиной был около мили, а третья осталась под его личным командованием в резерве. Эдуард разместил свой наблюдательный пункт на ветряной мельнице в центре, откуда открывался полный вид долины, которую, вероятно, должны были пересечь французы. Часть на правом фланге находилась под командованием графов Уорика и Оксфорда при номинальном главенстве шестнадцатилетнего принца Уэльского, другая часть находилась в подчинении у констебля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207