– не смог скрыть своего волнения фон Гетц.
– Да. И не первый год.
– А может, вы знаете и цели, с которыми он прибыл? – Фон Гетц уже не скрывал своего волнения и интереса.
– Конечно, – довольно кивнул Валленштейн. – Заключение сепаратного мира с Германией. Как вы считаете, Конрад, эта новость является достаточным основанием для того, чтобы выдергивать вас из посольства. Вы не сердитесь больше на меня?
– Черт возьми! Сержусь ли я на вас? Конечно, нет. Но объясните мне, бога ради, Рауль, как вам, штатскому человеку, удается узнавать такие новости и заводить такие знакомства?
– Надеюсь, вы благоразумный человек и не побежите делиться впечатлениями в гестапо? Будет очень неприятно, если моему другу скрутят руки и наденут наручники.
– Слово офицера! Но расскажите же, как вы об этом узнали?
– Все очень просто, – объяснил Валленштейн. – Работа журналиста сама по себе предполагает большой круг знакомств, среди которых иногда действительно попадаются интересные и даже полезные. Лет шесть-семь назад я познакомился и подружился с работником советского торгпредства Штейном. Уже тогда, надо полагать, он был связан с красной разведкой. А коль скоро в разгар войны он появился в Стокгольме, то можно сделать вывод, что этой связи он не потерял и прибыл сюда не для закупки партии атлантической селедки. Если еще принять во внимание, что из Советского Союза вырваться не так просто даже в мирное время, а в военное совсем невозможно, то станет ясно, что сейчас Штейн в красной разведке занимает не самую последнюю должность.
Фон Гетц растерялся. Как все просто! Настолько, что смахивает на провокацию. Не бывает таких совпадений! Не успел он приехать в Стокгольм с задачей установить контакт с советским командованием, как тут же, как по заказу, приезжает высокопоставленный красный шпион. Тут явно что-то не так.
– А как я могу убедиться в том, что он действительно представляет именно Ставку русских?
– Встретиться с ним и переговорить.
– «Встретиться и переговорить!» – воскликнул фон Гетц. – Как у вас все легко! А где доказательства его компетенции? Где доказательства, что он не провокатор, а действительно уполномочен вести переговоры о мире? Не могу же я позвонить Сталину, чтобы проверить это?! – Фон Гетц в запале даже приподнялся со стула.
– Тише, пожалуйста. На нас стали обращать внимание. Не обязательно звонить Сталину, чтобы проверить компетентность этого русского. Достаточно выдвинуть серьезное условие перед началом переговоров. Выполнение этого условия станет подтверждением серьезности намерений русских и явится сигналом к началу серьезного и предметного разговора.
– А что это за условие? Оставить Москву? Отойти за Волгу?
Валленштейн с сожалением покачал головой, удивляясь отсутствию у собеседника способности к глобальному мышлению. Никакой фантазии!
– Это все пустяки. Это все военные победы. Их у Германии и так полно. Никого этим не удивишь. Красные могут сами отойти за Волгу под натиском немецких войск или сдать Москву, если угодно будет Богу. Это не доказательства. Кроме того, речь идет о мире, а не о новых территориальных приобретениях в пользу Германии.
– А что же тогда может быть доказательством?
Валленштейн подумал минуту, допил кофе, поставил чашечку обратно на блюдце и спокойно ответил:
– Предложите распустить Коминтерн.
Фон Гетц захлебнулся от возмущения:
– Рауль! Вы в своем уме?! Вы пригласили меня сюда ради того, чтобы пичкать фантастическими прожектами?! Коминтерн! Может, предложить им разогнать ВКП(б)?!
– ВКП(б) ради вашей прихоти никто распускать не будет, а вот Коминтерн…
– Коминтерн – крупнейшая шпионская и диверсионно-подрывная организация в Европе, чтоб вы знали!
– Бог мой, Конрад! Я прекрасно осведомлен о том, что есть Коминтерн. Но ведь и предмет переговоров грандиозный! На глазах всего мира две крупнейшие державы внезапно прекращают боевые действия, а затем, возможно, объединяются в военный союз. В перспективе речь может пойти о перекройке политической карты мира. Если в Москве действительно настроены серьезно, то Сталин разгонит Коминтерн в две недели.
– Я хочу встретиться с этим русским!
– Ваши желания совпадают. Вам во сколько удобно завтра?
У фон Гетца и в самом были веские причины для недоверия и возмущения. Коминтерн действительно являлся крупнейшей шпионской и диверсионно-подрывной организацией не только в Европе, но и в мире. Итальянская мафия, «Аль-Каида», ОДЕССА по сравнению с Коминтерном выглядят детскими пионерскими организациями, и все их громкие акции на фоне Коминтерна смотрятся не страшнее пионерского слета. Хотя бы потому, что ни одна из этих уважаемых организаций не заявляла открыто своих прав на мировое господство.
Коминтерн, или Третий Коммунистический Интернационал, по легенде был основан Лениным. С самого своего прихода к власти, с октября 1917 года, большевики выдвинули тезис о мировой революции и до самой Второй мировой войны не сворачивали с выбранного пути, открыто и громко заявляли, что если в какой-либо стране сложится революционная ситуация, то они окажут любую помощь, в том числе и военную, для свержения правительства этой страны и установления в ней диктатуры пролетариата.
Во многих странах, а в Германии в первую очередь, по линии Коминтерна оплачивалась деятельность и само существование левых партий. Коммунистическая партия Германии на выборах в Рейхстаг в 1933 году заняла третье место. Влияние коммунистов в Германии и опасность их прихода к власти были так велики, что нацисты смогли набрать большинство голосов на выборах, выступая как альтернатива между плохим и страшным.
Коммунистическая угроза во всем мире рассматривалась как вполне реальная и даже неотвратимая. В воронку коммунистической идеологии часто попадали люди образованные и даже высокопоставленные. Начиная с простого проявления интереса, они незаметно для себя переходили к сотрудничеству. У всего мира перед глазами был живой и яркий пример – Советский Союз, первое в мире государство рабочих и крестьян, уничтоживших эксплуатацию человека человеком. Жизнерадостные фильмы демонстрировали счастливую мирную жизнь в Стране Советов. Гигантский прорыв от аграрной страны к промышленной сверхдержаве, который СССР совершил за каких-то двадцать лет, создавал иллюзию преимущества коммунистического строя.
В таких условиях агентам Коминтерна было чрезвычайно легко находить своих сторонников и пособников. Тысячи таких агентов действовали во всем мире, добывая промышленные и военные секреты, сколачивая оппозицию, провоцируя массовые выступления. Самыми яркими деятелями Коминтерна были Эрнст Тельман, Георгий Димитров, Морис Торез и Пальмиро Тольятти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
– Да. И не первый год.
– А может, вы знаете и цели, с которыми он прибыл? – Фон Гетц уже не скрывал своего волнения и интереса.
– Конечно, – довольно кивнул Валленштейн. – Заключение сепаратного мира с Германией. Как вы считаете, Конрад, эта новость является достаточным основанием для того, чтобы выдергивать вас из посольства. Вы не сердитесь больше на меня?
– Черт возьми! Сержусь ли я на вас? Конечно, нет. Но объясните мне, бога ради, Рауль, как вам, штатскому человеку, удается узнавать такие новости и заводить такие знакомства?
– Надеюсь, вы благоразумный человек и не побежите делиться впечатлениями в гестапо? Будет очень неприятно, если моему другу скрутят руки и наденут наручники.
– Слово офицера! Но расскажите же, как вы об этом узнали?
– Все очень просто, – объяснил Валленштейн. – Работа журналиста сама по себе предполагает большой круг знакомств, среди которых иногда действительно попадаются интересные и даже полезные. Лет шесть-семь назад я познакомился и подружился с работником советского торгпредства Штейном. Уже тогда, надо полагать, он был связан с красной разведкой. А коль скоро в разгар войны он появился в Стокгольме, то можно сделать вывод, что этой связи он не потерял и прибыл сюда не для закупки партии атлантической селедки. Если еще принять во внимание, что из Советского Союза вырваться не так просто даже в мирное время, а в военное совсем невозможно, то станет ясно, что сейчас Штейн в красной разведке занимает не самую последнюю должность.
Фон Гетц растерялся. Как все просто! Настолько, что смахивает на провокацию. Не бывает таких совпадений! Не успел он приехать в Стокгольм с задачей установить контакт с советским командованием, как тут же, как по заказу, приезжает высокопоставленный красный шпион. Тут явно что-то не так.
– А как я могу убедиться в том, что он действительно представляет именно Ставку русских?
– Встретиться с ним и переговорить.
– «Встретиться и переговорить!» – воскликнул фон Гетц. – Как у вас все легко! А где доказательства его компетенции? Где доказательства, что он не провокатор, а действительно уполномочен вести переговоры о мире? Не могу же я позвонить Сталину, чтобы проверить это?! – Фон Гетц в запале даже приподнялся со стула.
– Тише, пожалуйста. На нас стали обращать внимание. Не обязательно звонить Сталину, чтобы проверить компетентность этого русского. Достаточно выдвинуть серьезное условие перед началом переговоров. Выполнение этого условия станет подтверждением серьезности намерений русских и явится сигналом к началу серьезного и предметного разговора.
– А что это за условие? Оставить Москву? Отойти за Волгу?
Валленштейн с сожалением покачал головой, удивляясь отсутствию у собеседника способности к глобальному мышлению. Никакой фантазии!
– Это все пустяки. Это все военные победы. Их у Германии и так полно. Никого этим не удивишь. Красные могут сами отойти за Волгу под натиском немецких войск или сдать Москву, если угодно будет Богу. Это не доказательства. Кроме того, речь идет о мире, а не о новых территориальных приобретениях в пользу Германии.
– А что же тогда может быть доказательством?
Валленштейн подумал минуту, допил кофе, поставил чашечку обратно на блюдце и спокойно ответил:
– Предложите распустить Коминтерн.
Фон Гетц захлебнулся от возмущения:
– Рауль! Вы в своем уме?! Вы пригласили меня сюда ради того, чтобы пичкать фантастическими прожектами?! Коминтерн! Может, предложить им разогнать ВКП(б)?!
– ВКП(б) ради вашей прихоти никто распускать не будет, а вот Коминтерн…
– Коминтерн – крупнейшая шпионская и диверсионно-подрывная организация в Европе, чтоб вы знали!
– Бог мой, Конрад! Я прекрасно осведомлен о том, что есть Коминтерн. Но ведь и предмет переговоров грандиозный! На глазах всего мира две крупнейшие державы внезапно прекращают боевые действия, а затем, возможно, объединяются в военный союз. В перспективе речь может пойти о перекройке политической карты мира. Если в Москве действительно настроены серьезно, то Сталин разгонит Коминтерн в две недели.
– Я хочу встретиться с этим русским!
– Ваши желания совпадают. Вам во сколько удобно завтра?
У фон Гетца и в самом были веские причины для недоверия и возмущения. Коминтерн действительно являлся крупнейшей шпионской и диверсионно-подрывной организацией не только в Европе, но и в мире. Итальянская мафия, «Аль-Каида», ОДЕССА по сравнению с Коминтерном выглядят детскими пионерскими организациями, и все их громкие акции на фоне Коминтерна смотрятся не страшнее пионерского слета. Хотя бы потому, что ни одна из этих уважаемых организаций не заявляла открыто своих прав на мировое господство.
Коминтерн, или Третий Коммунистический Интернационал, по легенде был основан Лениным. С самого своего прихода к власти, с октября 1917 года, большевики выдвинули тезис о мировой революции и до самой Второй мировой войны не сворачивали с выбранного пути, открыто и громко заявляли, что если в какой-либо стране сложится революционная ситуация, то они окажут любую помощь, в том числе и военную, для свержения правительства этой страны и установления в ней диктатуры пролетариата.
Во многих странах, а в Германии в первую очередь, по линии Коминтерна оплачивалась деятельность и само существование левых партий. Коммунистическая партия Германии на выборах в Рейхстаг в 1933 году заняла третье место. Влияние коммунистов в Германии и опасность их прихода к власти были так велики, что нацисты смогли набрать большинство голосов на выборах, выступая как альтернатива между плохим и страшным.
Коммунистическая угроза во всем мире рассматривалась как вполне реальная и даже неотвратимая. В воронку коммунистической идеологии часто попадали люди образованные и даже высокопоставленные. Начиная с простого проявления интереса, они незаметно для себя переходили к сотрудничеству. У всего мира перед глазами был живой и яркий пример – Советский Союз, первое в мире государство рабочих и крестьян, уничтоживших эксплуатацию человека человеком. Жизнерадостные фильмы демонстрировали счастливую мирную жизнь в Стране Советов. Гигантский прорыв от аграрной страны к промышленной сверхдержаве, который СССР совершил за каких-то двадцать лет, создавал иллюзию преимущества коммунистического строя.
В таких условиях агентам Коминтерна было чрезвычайно легко находить своих сторонников и пособников. Тысячи таких агентов действовали во всем мире, добывая промышленные и военные секреты, сколачивая оппозицию, провоцируя массовые выступления. Самыми яркими деятелями Коминтерна были Эрнст Тельман, Георгий Димитров, Морис Торез и Пальмиро Тольятти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108