Пользы театр не дает, но прибылен он для поэта,
Претор за весь этот вред должен немало платить.567
Август, взгляни на счета за игры, и ты убедишься,
510 Как недешево их вольности встали тебе.
Был ты зрителем сам и устраивал зрелища часто,
Ибо в величье своем к нам снисходителен ты.
Ясным взором очей, что нужен целому миру,
Ты терпеливо смотрел на театральный разврат.
515 Если можно писать, подражая низкому, мимы,
Стоит ли кары большой избранный мною предмет?
Или твореньям таким дают безопасность подмостки,
Или сцена дает миму свободу во всем?
Изображались не раз и мои поэмы на сцене;568
520 Даже вниманье твое им удавалось привлечь.
Помнится, в римских домах красуются лица героев:
Образы их написал мастер искусной рукой.
Но кое-где по стенам увидеть можно картинку
С ликом Венеры на ней или со сценкой любви.
525 Тут с омраченным лицом сидит Аякс Теламонид,
Там злодеянье таит варварской матери взор,
Здесь Венера569, одной материнской прикрытая влагой,
Пальцами хочет отжать воду из мокрых волос.
Многие войны поют и залитое кровью оружье,
530 Те воспевают твой род, эти — деянья твои.
В узком пространстве меня заключила скупая природа,
Мало таланта и сил мне отпустила она.
Но и счастливый певец любимой тобой «Энеиды»
«Мужа и брани его» к тирскому ложу привел.570
535 В целой поэме ничто не читается с большей охотой,
Чем знаменитый рассказ о незаконной любви.
Нежной Филлиды страсть и пламя Амариллиды
На буколический лад в юности он же воспел.
Но ведь и я не теперь провинился моею поэмой:
540 Новую муку терплю я не за новую вещь.
Издана книга была, когда, проверен тобою,
Я без упрека прошел всадником мимо тебя,
Значит, те же стихи, что в юности я без опаски
Неосторожно сложил, ныне вредят старику?
545 Поздно обрушилась месть на меня за старую книжку,
Много прошло от вины до наказания лет.
Только бы ты не считал, что всякий мой труд бесполезен,
Парус на диво большой ставил и я иногда:
Это ведь я написал календарь — шестикнижие Фастов,
550 В каждой книге его месяц один заключив.
Этот недавний мой труд, для тебя написанный, Цезарь,
И посвященный тебе, участь моя прервала.
Нечто о судьбах царей подарил я высоким котурнам,571
Важные речи для них, как подобает, нашел.
555 Были созданы мной, хотя последней отделки
Им не хватает, стихи о превращениях тел.
Если бы гнев твой утих, и ты себе на досуге
Малую часть из моей книги велел прочитать,
Малую, где, рассказав о начале нашего мира,
560 Я свой труд перевел, Цезарь, к твоим временам, —
Ты убедился б, каким подарил ты меня вдохновеньем,
Как расположен я был сердцем к тебе и к твоим.
Колким словцом никого оцарапать я не пытался,
Стих мой в себе не хранит память о чьей-то вине.
565 Нет в сочиненьях моих смешения желчи и соли,
И не найти у меня ядом облитых острот.
Сколько людей и стихов ни возьми, моей Каллиопой
Не был обижен никто, кроме меня самого.
Знаю, что бедам моим не будет никто из квиритов,
570 Рад, и во многих сердцах я состраданье найду.
Я и представить себе не могу, что способны злорадно
Те, перед кем я чист, видеть паденье мое.
Этим и многим другим твое божество заклинаю:
Будь милосерден, отец, благо отчизны моей.
575 Нет, не возврата прошу в Авзонию, разве позднее,
Если ты долгой моей ссылкою будешь смягчен, —
Сделать изгнанье молю для меня безопасней немного,
Чтоб наказанье мое согласовалось с виной.
Книга третья
Элегия I
В Город вхожу я тайком, изгнанника робкая книга,
Руку измученной мне с лаской, читатель, подай.
Не опасайся, в стыд не вгоню тебя ненароком:
Я ни единым стихом не поучаю любви.
5 Так обернулась судьба моего господина, что, право,
Шутками он бы не стал скрашивать горе свое.
Да и поэму свою, незрелой юности шалость,
Ныне — поздно, увы! — сам он, кляня, осудил.
Что я несу, проверь: ничего не найдешь, кроме скорби:
10 К песням недоброй поры верный подобран размер:
Каждый второй из пары стихов припадает, хромая, —
То ли путь истомил, то ли с изъяном стопа?
Спросишь, зачем обхожусь без желтящего кедра, без пемзы?
Я покраснела бы, став краше, чем мой господин.
15 А что в потеках я вся, что буквы в пятна размыты —
Плакал поэт надо мной, портил слезами письмо.
Если же случаем речь зазвучит не совсем по-латински. —
Он, не забудь, писал, варварами окружен.
«Молви, читатель, за труд не почти: куда мне податься?
20 В Риме где я найду, книга-скиталица, кров?» —
Но из многих кому, запинаясь, я это шептала,
Еле посмел один гостью на путь навести.
«Боги тебе да пошлют, в чем отказано ими поэту, —
С миром всю жизнь прожить в сладостном отчем краю!
25 Что ж, веди… поплетусь! Хоть измаялась я, добираясь
Морем и сушей в Рим с самого края земли!»
Вел он и на ходу пояснял: «Это Цезаря форум —
Улице этой у нас имя Священной дано;
Видишь Весты храм: здесь огонь хранят и Палладий,
30 Маленький этот дом — древнего Нумы дворец».572
Вправо свернули. «Гляди: пред тобою — врата Палатина.
Это Статор: отсель начали Рим возводить».
Налюбовавшись всем, в слепительном блеске доспехов
Портик я вижу и кров, бога достойный принять.
35 «Верно, Юпитера дом?» — спросила я, так заключая
По осенившему вход листьев дубовых венку;
И, получив ответ о хозяине, смело сказала:
«Да, ошибки тут нет: это Юпитера дом!»
Но почему, объясни, перед дверью стоит величаво,
40 Тень простирая вокруг, широколиственный лавр?
Не потому ли, что дом непрестанных достоин триумфов,
И не затем ли, что он Фебом Левкадским любим?573
Правит ли праздник свой или всем он праздник приносит,
Радость мира даря необозримой земле?
45 Или же это знак, что навек он честью украшен,
Словно невянущий лавр вечнозеленой листвой?
Что знаменует венок, узнаем из надписи краткой:
Дар он от граждан, кому Цезарем жизнь спасена.
К ним, о добрый отец, одного добавь гражданина, —
50 Он на краю земли ныне в изгнанье живет
И сознает, скорбя, что вполне заслужил эту кару,
Но не злодейством каким — только ошибку свершив.
Горе мне! Я страшусь властелина и самого места.
Каждой буквой своей в страхе пред ними дрожу.
55 Видишь? Станицу мою бескровная бледность одела.
Видишь? Едва стою, мнусь со стопы на стопу.
К небу взываю: «Отцу моему о будет ли милость
Дом при его господах нынешних снова узреть?»
Дальше иду и вожатаю вслед по гордым ступеням
60 В мраморный я вхожу бога кудрявого храм,574
Где меж заморских колонн предстали все Данаиды
Вместе с исторгшим меч жестокосердым отцом,
И где дано узнавать читателю, что создавали
В долгом ученом труде новый и старый поэт.
65 Стала высматривать я сестер (исключая, понятно,
Тех, которых отец рад бы на свет не родить).
Тщетно ищу: их нет. Между тем блюститель хранилищ575
Мне покинуть велит этот священный предел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135