Но с любителями всегда приходится работать наспех. Исполнение всех ролей, в том числе и собственная игра, в этих скороспелых спектаклях очень далеки от того, о чём мечтается… Но Вахтангов не отступает, он лихорадочно ставит новые и новые спектакли и играет в них самые разные роли (лучше ему удаются образы острохарактерные и драматические).
И ни одного дня он уже не представляет себе без деятельного общения с тем или другим коллективом артистов; вне этого его часы на земле стали бы никчёмными, бессмысленными, лишёнными цели. А ещё более важная цель — воодушевлённое духовное общение, в свою очередь, со зрителями, иначе говоря — с народом. В этом главное, ради чего стоит жить.
Вначале Вахтангов испытывал потребность такого общения почти бессознательно, просто по зову сердца. Но чем больше он отдаёт себя театру, тем яснее становится, что способность к этому общению ещё в юности превращается у него в ищущее выхода дарование, может быть, неповторимое по силе и чуткости.
Не с этого ли всё началось в его необычайно насыщенной жизни в искусстве? С интенсивного общения с людьми?
Вахтангов ещё несмелый подмастерье. Он ещё только начинает разбираться в тайнах мастерства — где ощупью, самоучкой, где путём подражания, а где-то начинает по-своему переосмысливать увиденное в жизни и на сцене. И ничто не в силах заставить его поступиться выношенными надеждами.
Искусство становится для него источником самых больших радостей и сосредоточием духовной жизни человека — таким сосредоточием, которое обязывает и самих актёров быть честнее, умнее, сильнее духом в общественной борьбе.
Проходят тягостные полгода. Богратион Сергеевич ждёт внука. Но в конце августа, несмотря на уговоры отца, молодые покидают его дом. Уезжают в Москву.
Вахтангов с головой окунается в бурную жизнь московских студентов и прежде всего снова находит друзей по увлечению театром.
Кружок Московского университета с участием учеников и учениц музыкально-драматического училища Филармонического общества готовит постановку пьесы «Огни Ивановой ночи» Г. Зудермана. Вахтангов не занят в пьесе, но принимает участие в организации спектакля, как член режиссёрской коллегии кружка. На афише значится «В пользу профессионального о-ва садовников», но участники знают, что часть сбора пойдёт на подпольную революционную работу. Спектакль назначен в помещении Охотничьего клуба на Воздвиженке. На сцене всё готово. Публика ждёт. Неожиданно… администрация клуба не разрешает раздвинуть занавес, пока не будет внесена плата за помещение. А ответственные устроители спектакля из «профессионального о-ва садовников» не являются. Вахтангов с ещё одним студентом едет к ним на квартиры и узнает, что «садовники» скрылись, так как у них дома полиция в этот день произвела обыск и им грозит арест. Спектакль приходится отменить. Деньги, полученные за билеты, обещают публике вернуть через кассу Охотничьего клуба. Неприятные для студентов последствия скандала удалось погасить через ректора университета профессора Мануйлова.
Спектакль «Огни Ивановой ночи» всё же состоялся, уже в помещении «Театра Романова» — в доме Романова на углу Малой Бронной и Тверского бульвара, — в концертном зале «собрания служащих кредитных учреждений». И там же 15 декабря Вахтангов выступает в роли Власа в пьесе М. Горького «Дачники» — кружок ставит её в пользу того же «профессионального общества садовников».
«Пока жив, я буду всегда срывать с вас лохмотья, которыми вы прикрываете вашу ложь… вашу пошлость… нищету ваших чувств и разврат мыслей», — горячо бросает Влас — Вахтангов отщепенцам от русской интеллигенции.
Участники спектакля видят главную идею пьесы в словах Марии Львовны из четвёртого акта:
«В наши дни стыдно жить личной жизнью».
Участники постановки «Дачников» надолго запомнили, как заразительно играл Вахтангов Власа и как хорошо его понимали зрители. Его Влас верил в конечную победу революции, в лучшее будущее, и его вера передавалась другим. Молодые исполнители чувствовали искренность Власа — Вахтангова, они получали опору в общении с ним на сцене. Они говорят: «Мы находили поддержку в глазах друг друга, в правде чувств, владевших нами». И наивно заключают: «Вахтангов играл просто, как поёт птица, ничего не показывая…»
Нет, конечно, не так просто. Вахтангов ничего не делал на сцене бессознательно, как птица. Но верно, что гражданские чувства самого Вахтангова помогли ему понять и передать правду чувств Власа.
Впрочем, впоследствии на программке этого спектакля он записал: «Свистели достаточно много».
В конце декабря Евгений Богратионович с женой снова приезжают во Владикавказ. Но с вокзала они едут в дом матери Надежды Михайловны. Здесь 1 января 1907 года родился у них сын Сергей.
Старик Вахтангов оскорблён. Но желание увидеть внука пересиливает обиду. Впервые Богратион Сергеевич посещает дом матери своей снохи. Он появляется на крестинах.
Крестины обставлены торжественно. Старик очень взволнован. Делает попытку примирения. Внешне отношения начинают налаживаться. Но каждый продолжает жить своей жизнью. Богратион Сергеевич даёт деньги сыну только на учение в университете. По окончании рождественских каникул Евгений возвращается в Москву. Надежда Михайловна с маленьким Серёжей остаётся у матери.
И снова начинаются скитания бродячего актёра-любителя.
Кулак под голову. Пола тощей студенческой шинели на голой школьной парте вместо постели. Другая пола — взамен одеяла. Короткий полусон, не раздеваясь, после спектакля, данного в помещении школы при фабрике мануфактуры Высоцких, в десяти верстах от Клина. «Драматическая труппа студентов Московского университета» показала (25 февраля) драму Семена Юшкевича «В городе»…
Всю ночь Вахтангову не спится. В мозгу проносится с начала до конца всё, что с ним было на сцене, — шаг за шагом с первого выхода и до последнего ухода… И снова эпизод за эпизодом… На этот раз он играл старого, тихого еврея Гланка, который покорно доживает век под башмаком у деспотичной, жестокой жены…
По сцене, как потерянный, бродил маленький, согнутый старичок с седой бородкой и доброй улыбкой. «Ничтожество Гланк», — так зовёт его жена Дина. Она презирает его. Дочерей запросто отправляет торговать собой. Гланк беспредельно любит семью, но он только улыбается, беспомощный, ни в чём не возражая жене и дочерям — «бриллианту» Соне и «второй звезде» Эве, как он их с гордостью называет. Что творится в доме, не доходит до его сознания. Как жалкая пародия на Дон-Кихота, он, однако, постоянно воюет с враждебным вторжением всемогущего, необъяснимого зла, которое неотступно его преследует. С молоточком в руке Гланк обходит квартиру и всматривается, все ли в порядке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93