— Час назад наш «Соболь» стремя «птичками», — мрачно сообщил Владимир Николаевич, — был обнаружен в трех километрах от поселка, где расположена Фроськина дача. Пустой и чистый — ни крови, ни битых стекол, ни отпечатков.
Само собой, и груза, который Ларев отправил с девушкой, — тоже…
— Занятно, занятно… — произнес Баринов, погладив бородищу.
— Есть еще одна информашка к размышлению, — сказал Комаров, — Лариса Григорьевна доложила, что Полина поставила ультиматум: или ей завтра к десяти утра привозят Тарана, или она начинает действовать по своему плану. Это было еще до того, как мы получили доклад с аэровокзала о прибытии Ереминой… Я велел Ларисе передать Нефедовой, что вопрос рассматривается.
— Ну и что? Думаешь, будто Полина решила зубы показать?
— Я обязан и такой вариант предполагать.
— Ладно. Свяжись с Максимовым, пусть Птицын отправит сюда своего хлопца. И Полине сообщите — парень в десять утра будет у нее. Заодно можете добавить, что она в самое ближайшее время должна быть готова к сотрудничеству с нами.
БАЛОВСТВО
Таран, само собой, ни о чем таком не подозревал. Он в это время уже поднимался по лестнице в свою законную двухкомнатную.
***
Отобедав в обществе дяди Миши, тети Тони, бабушки Наташи и Лизки, Юрка заспешил к автобусу. Хотя, вообще-то, времени J было только три часа, и в город Таран попадал за целых два чaca до Надькиного прихода с работы. Однако следующий автобус до города из Васильеве уходил в пять, прибывал в город ровно в шесть, а обратно в Васильеве отправлялся в семь. Поэтому был шанс разминуться с Надькой, если она, допустим, в шесть тридцать отправится на автовокзал, а Юрка в это самое время будет топать с автовокзала домой.
Конечно, для тестя и тещи это прозвучало вполне убедительно, но главную причину своего поспешного отъезда Таран, конечно, называть не стал. Провести еще два часа в обществе госпожи Матюшиной — это уж больно тяжкое испытание. В конце концов, если она еще разок изобразит что-нибудь подобное тому, что происходило на речке, Юрка мог с собой не совладать. Правда, в течение всего обеда Лизка вела себя с отменной скромностью и ни словом, ни взглядом о своих хулиганствах не напоминала. Однако кто мог дать гарантию, что эта кошкина дочь будет так же скромничать, если опять окажется с Юркой тет-а-тет в той же самой бухточке?
Так или иначе, но Таран благополучно добрался до города и отпер дверь квартиры. Хозяйки, как и следовало ожидать, еще не было в наличии. Юрка окатился прохладным душем, что после поездки в автобусе и прогулки по раскаленному городу казалось вовсе не лишним, и собрался было поваляться на диване в большой комнате.
Однако едва он успел усесться на этот самый диван и собрался было скинуть шлепанцы, как зазвонил телефон.
Таран подошел, снял трубку:
— Але!
— Юра, — загудел в ухе голос Птицына, — моя Лизавета к вам сюда не заглядывала случайно?
— Заглядывала, — ответил Таран, — она даже звонить вам пыталась, но отыскать не сумела. Я ее. отвез в Стожки, сейчас вот сижу, жду Надьку, поедем туда на ночь. Утречком скупнусь еще раз — и на службу. К одиннадцати успею…
— Вынужден тебя разочаровать, — сказал Птицелов. — Придется тебе в городе ночь ночевать. Завтра в восемь ноль-ноль ты должен быть в части.
Извиняюсь, конечно, что три часа отпуска у тебя украл, но служба есть служба.
Надьку, конечно, можешь отправить — не возражаю. А вообще-то, я через пару часов заскочу туда ненадолго, Лизку повидаю и сообщу вашим старикам, чтоб не дожидались… Идет?
— Идет, конечно, — покорно вздохнул Таран, хотя был не в восторге от перспективы проспать ночь в душном городе, а потом вскакивать ни свет ни заря, чтоб успеть к восьми утра в МАМОНТ. Но куда денешься? «Мы отличаемся от банды чем? Высокой воинской дисциплиной, товарищи бойцы!» — эту фразу полковника Птицына, произнесенную еще задолго до Юркиного поступления в отряд, «мамонты» старшего поколения не раз Цитировали по поводу и без повода. Так что, увы, боец Таран, ни вечернего, ни утреннего купанья в речке у вас не будет. Обойдетесь душем, благо смеситель поменяли и можно отрегулировать водичку до умеренной прохлады.
В общем, с горя Таран все же улегся на диван и решил вздремнуть. Солдат спит, а служба идет, даже если ты контрактник.
Пару часов без малого Юрка и впрямь сумел поспать. Все-таки ночь накануне получилась с явным недосыпом, и требовалась компенсация. Наверно, можно было и побольше, но не дали.
Тарана разбудили голоса в прихожей и лязг захлопнувшейся двери. Особой тревоги этот шум не вызвал, базланили люди знакомые, то есть Надька, которую Юрка и ждал, а также бывший их с Надькой одноклассник Витька Полянин и его подруга Майка, на визит которых Таран, откровенно говоря, не рассчитывал.
Пока мадам Таран раздавала гостям тапочки — будто на улице слякоть и грязь стояла! — Юрка продирал глаза и потягивался. Потом в большую комнату заглянула Надька и громко обрадовалась:
— Надо же, Юрка объявился!
— Не ждали? — грозно выпятив челюсть, произнес хозяин.
— А Лизка где? — спохватилась Надька, с беспокойством озирая свою территорию.
— Отвез в Стожки дробь Шишовку, — доложил Таран. — Вообще-то собирался и ваше превосходительство туда доставить, но вышел облом. Генрих велел в восемь явиться на работу.
— Вечера? — нахмурилась Надька.
— Нет, завтра утром. Сама знаешь, что мне из Васильеве никак не успеть.
Первый автобус до города в шесть тридцать идет. Пти-цыну я про Лизку сообщил, он, наверное, уже там. Заодно предупредил, чтоб нас не ждали. Или, может, у тебя другие планы?
— Нет! — поспешно сказала Надька. — Что я там без тебя делать буду? И Лизку я туда везти не собиралась. Думала, что она до папы Гены как-нибудь дозвонится. Ну, а тебя, извини, до пятницы не ждала. Решила вот с ребятами поскучать… Ты вообще-то кушал чего-нибудь?
— А как же! — сказал Таран. — Твоя маманя меня классным обедом накормила. Правда, еще в два часа дня.
— Ну, значит, от ужина не откажешься. Идем на кухню, там Майка уже копошится. У нее Витек и вовсе голодный, как волк.
Кухня в нынешней квартире Таранов имела наиболее уютный и приличный жилой вид. И плитка голубенькая хорошо смотрелась, и новенькие шкафы, и клеенка на столе была без единого пореза, потому что Надька запаслась целым набором деревянных досок с картинками: на одной окорок был изображен — сразу видно, доска, чтоб мясо резать, на другой — целый натюрморт из капусты, свеклы и морковки, на третьей — каравай и булка. На хлебницу, шкафы и даже на старый, доставшийся от Юркиных родителей холодильник, который Надька отмыла-оттерла от трех слоев копоти, были налеплены яркие переводные картинки. Ну и лампа под стеклянным абажуром с цветоч-• ками уютно гляделась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127