– Нет, – возразил Хват. – Ущелье – западня. Если кто-нибудь обнаружит наше присутствие, мы отсюда не выберемся.
– Честно говоря, мне не хочется отсюда выбираться, – призналась Алиса, без устали поднося к губам пригоршни восхитительной на вкус воды.
– Что ж, ты можешь остаться.
– Нет, нет, сейчас пойдем.
– Надеюсь. – Хват принялся завинчивать колпачок фляги, не забыв швырнуть внутрь пару обеззараживающих таблеток.
– Я только ополоснусь быстренько, – сказала Алиса самым невинным тоном, на который была способна.
Она мигом сбросила пропотевшую рубаху, выставив напоказ торчащие грудки, которыми привыкла гордиться, когда услышала шипение Хвата:
– Я так и знал. Опять они!
– Ну да, – подтвердила оскорбленная Алиса. – А ты думал, что у меня разные бюсты для всяких случаев жизни?
– Закрой рот.
Уже догадываясь, что речь идет вовсе не о ее прелестях, Алиса насторожила слух и уловила голоса, доносящиеся откуда-то сверху, по левому склону. Мужские голоса. Разговаривающие по-чеченски.
– Не двигайся, – произнес Хват почти беззвучно, прежде чем исчезнуть, как заправский человек-невидимка. Только что он стоял в десяти шагах от Алисы, на другом берегу ручья, а теперь там высились лишь поросшие мхом валуны.
До этого момента вода в ручье казалась Алисе холодной, прямо-таки ледяной. Теперь температура крови в ее жилах опустилась до точно такой же отметки, и произошло это столь стремительно, словно девушка превратилась в Снегурочку с остекленевшим взглядом и смерзшимися губами.
Потому что за ее спиной раздалось мерзкое хихиканье, не сулящее ей ничего хорошего.
* * *
Она стояла совершенно одна, дура дурой, по пояс голая, в грязной юбчонке, едва прикрывавшей то, что находилось под драной материей. Она глядела прямо перед собой, понятия не имея, что происходит за ее спиной.
– Руки вверх, – произнес чей-то голос с ужасающим акцентом.
– Пусть лучше ноги поднимает, – возразил второй голос, изъяснявшийся по-русски значительно понятнее. – Эй ты, гляди сюда.
Алиса осторожно обернулась. Ею любовались двое безусых, но зато чрезвычайно бородатых боевиков, баюкавших свои автоматы, как младенцев. Остальные продолжали двигаться по склону значительно выше, перекрикиваясь на ходу, как ни в чем не бывало, потому что они находились минутах в пяти ходьбы от злополучного ручья. Пока что им была не видна полуголая девушка, застигнутая врасплох передовым отрядом. Ее обнаружили лишь эти двое, бороды которых казались приклеенными или подвязанными на веревочках, как в плохом театре. Их внимание было приковано исключительно к девичьей фигуре, их языки беспрестанно облизывали пересохшие губы, а глаза светились маниакальным блеском.
Это оставляло крохотный шанс на спасение. Если Алисе удастся заманить боевиков как можно ближе к затаившемуся Хвату, то он успеет что-нибудь предпринять. Если же нет, то ее скосят первой же автоматной очередью, потому что деваться на открытом пространстве ей некуда.
Решение нужно было принять мгновенно, и оно было принято.
– Фу, как вы меня напу-али, мальт-чики, – произнесла Алиса заплетающимся языком. – Хо-ите тут, брои-те… Нет, штобы по-очь даме пере-аться на дру-ой бе-ех…
– Что она говорит? – напрягся тот, который почти ни бельмеса не понимал по-русски.
– Хочет на другой берег, – перевел второй.
– Переправа, переправа, берег левый, берег правый, – закивала Алиса, делая вид, что едва держится на ногах.
Дальше произошло маленькое чудо. Она совершенно не понимала языка, на котором изъяснялись бородачи, но откуда-то точно знала, что именно они так бурно обсуждают приглушенными голосами. Один предлагал немедленно позвать своих, а второй доказывал, что это можно будет сделать чуточку попозже, получив свою толику заслуженного удовольствия. Накинувшись на девку всем скопом, мужчины разорвут ее пополам. Вообще-то не жалко, но не разумнее ли сначала поиметь целую девку?
– Ходи сюда, – поманил Алису русскоязычный. – Быстро, быстро.
– А вы меня трахать будете? – восхитилась она. – Вот здорово! Только я там хочу, на камнях!
Призывно махнув рукой, она побрела через ручей, косолапо загребая воду великоватыми ботинками. Ссутуленная спина ожидала выстрела, но он так и не последовал.
– А ну, стой!
Шипя, как перевозбужденные гуси, боевики бросились за Алисой.
Когда навстречу им выскочила пятнистая мужская фигура с рюкзаком за плечами, они опешили настолько, что не успели сделать ни единого выстрела.
Впрочем, о какой стрельбе может идти речь, когда руки мужчин лежат не на оружии, а на совсем других штуковинах, изготовленных к бою?
* * *
Как известно всякому, автомат – оружие огнестрельное и весьма опасное. Но при внезапном столкновении с противником лоб в лоб выстрелить из него не всегда успеваешь, а часто и сам не хочешь этого делать, чтобы не поднимать шум. В таких случаях автомат по своим боевым характеристикам мало чем отличается от обыкновенной палки. Палкой даже удобнее драться, чем автоматом. Поэтому Хват шел в атаку с одним лишь ножом, заждавшимся своего часа.
Прыжок, другой. Взмах лезвием, оставивший в воздухе призрачный отблеск стали.
– Урл-л…
Первый противник, попытавшийся встретить спецназовца ударом приклада, получил молниеносный удар под свою экзотическую бороду, в горло и, вцепившись в него скрюченными пальцами, упал лицом вниз, после чего вода в ручье еще долго отливала розовым. Его ноги колотили по земле, как будто он все еще куда-то спешил, как будто кому-нибудь когда-нибудь удавалось удрать от смерти.
Хват развернулся на полусогнутых, пружинящих ногах.
Второй боевик, успевший отпрянуть назад, проявил себя более расторопным, но все равно не слишком сообразительным. Ему следовало делать что-то одно: либо искать дрожащей рукой «лепесток» предохранителя, либо звать на помощь, а он попытался сделать и то и другое сразу, в результате не успев ничего.
Совсем ничего.
Фыр-фыр-фыр…
«Союзник» Хвата обернулся вокруг себя положенное количество раз и, набрав инерцию за счет массивной рукоятки, вонзился в сердце боевика, сократившееся в последний раз и тут же опавшее пустым мешочком.
Прежде чем он упал, безрезультатно пытаясь закричать или хотя бы выдернуть из груди стальное жало, Хват был уже тут как тут. Взявшись за подрагивающую рукоять, он небрежно повернул ее против часовой стрелки, словно какую-то таинственную дверцу ключом открывал.
– Гах, – прошептал боевик, душа которого вырвалась на свободу, чтобы устремиться в населенные гуриями сады вечных наслаждений, возделанные для него Аллахом.
Не позволяя обмякшему телу упасть, Хват вытащил нож, вытер его о запрокинутую веерообразную бороду врага, а потом уже поволок его к камням, за которыми скрывался перед началом схватки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92