Да и о каких оправданиях можно говорить, когда стажер совершила тягчайшее служебное преступление: помогла бежать преступнику, убийце.
Минут через пятнадцать она заговорила. Честно рассказала обо всем, начиная со знакомства на свадьбе Рассказовых и кончая убийством Феликса. Говорила медленно, без слез, глядя мимо Дымова на дорогу. Будто выглядывала следы сбежавшего любовника.
Ничего не помогло: ни прочесывание местности, ни срочно введенный план «Перехват». Единственная находка — неподалеку от Плавска обнаружили черный «мерседес», принадлежащий госпоже Костомаровой, с многочисленными отпечатками пальцев российского терминатора. Будто разбросанные визитные карточки.
Дымов сжал кулаки, в очередной раз поклялся изловить наглого убийцу. Где бы тот не находился: в России или за рубежом. К многочисленным убийствам прибавилась искареженная жизнь любимой девушки…
Часть вторая
НУЛЕВОЙ ВАРИАНТ
Глава 1
Знаменитое здание на Лубянке внутри напоминает монастырь. Тишина, безлюдье, неживые коридоры, плотно закрытые двери комнат-келий. В каждой из них, вместо иконы, на стене висит изображение Железного Феликса. Благостный колокольный перезвон заменен приглушенными телефонными звонками. Вместо молитв — тихие беседы. Нередко на далеко не божественные темы. Униформа беседующих — темные костюмы, одноцветные галстуки.
В одном из многочисленных кабинетов, под прикрытием сидящих в приемной немолодой секретарши и двух накачанных охранников, обмениваются мнениями генерал Рогов и полковник Фломин.
Рогов — немолодой, расплывшийся, будто опара. Его за глаза именуют Наседкой. Он высиживает «яйца» самых замысловатых операций спецслужбы. Соответственно, кабинет получил название Насеста.
Фломин, начальник одного из отделов Управления — сухопарый, подтянутый. Его кличка — Грызун. Ибо именно он прогрызает скорлупу генеральских идей, дорабатывает и осуществляет их.
Они давно знают друг друга, поэтому нет необходимости таиться, глушить друг друга патриотическими лозунгами. Разговаривают спокойно. Будто обсуждают прогноз погоды или семейные неурядицы подчиненных.
— Есть идея, — задумчиво проинформировал Наседка, поглядывая на
люстру. Будто в ней завертелось очередное «яйцо», которое собеседник
обязан облупить. — Хорошая идея. Уже одобренная наверху.
— Слушаю?
Минутное молчание. Чайная ложечка ритмично мешает в стакане остывший чай. Другой рукой генерал передвигает на столе карандаши и ручки.
— В наше время не обойтись без силовых приемов, — тихо продолжил
Рогов, аккомпанируя себе постукиванием тыльным концом очиненного карандаша.
Будто ставит знаки препинания: сильный, резкий удар — точка, более тихий
— запятая. — Ты в области высокой политики далеко не дошколенок, поэтому нет необходимости убеждать и разжевывать… Так я говорю или — не прав?
«Яйцо» с тухлятинкой, иронически подумал Грызун. Спецслужбы всех стран применяют силовые приемы. Такова уж специфика работы рыцарей плаща и кинжала. Скажи об этом генералу — обидится. Лучше изобразить служебное внимание, с примесью понимания и, соответственно, непременного восторга.
— Правы. Разжежывать не надо. Тем более, нам с вами, Серафим Всеволодович.
Хозяин кабинета удовлетворенно кивнул. Ему тоже не хочется углубляться в недра щепетильного вопроса. Предпочитает скользить по поверхности, отделываться намеками. Короче, высиживает «яйца».
— Отлично. Итак, нужна группа в составе трех-четырех боевиков. Основная задача: ликвидация опасных авторитетов уголовного мира. Не исключено — оппозиционеров. Как смотришь?
Полковник не с"умел удержаться от пренебрежительной гримасы. Начальник фактически запретил «разжевывание», а сам начал это малоприятное занятие. Фломин отлично знает историю зарубежных спецслужб. Не только из учебных пособий. Многое подчерпнул во время командировок в Соединенные Штаты и в Германию, уточнил из донесений внедренных агентов. Перенос силовых методов на россискую почву — ничего нового в этом нет.
Наседка похлопал подчиненного по руке. Добродушно рассмеялся.
— Наберись терпения, выслушай до конца, — Фломин молча кивнул. — Так вот, немногочисленная группа киллеров решит много задач, решить которые другими способами мы сейчас не в силах. Создание особосекретной группы не просто назрело — перезрело.
— Согласен.
— Тогда покопайся в нашей картотеке. По моему, там есть подходящие кандидатуры. Доложишь — обсудим, утвердим. Главное не рядовые исполнители
— нужен коренник. Руководитель… Имеется еще одна неплохая идея.
Очередное свежеснесенное «яйцо» завертелось над портретом Феликса.
— Готов выслушать. Уверен — свежая и необходимая. Других у вас просто не бывает.
— Спасибо за оценку… Фамилие Собков ни о чем не говорит?
— Говорит, конечно. Так называемый российский терминатор. Классный снайпер. Талантливый конспиратор. Бывший спецназовец. Имеет жену, с которой развелся, сына-малотлетка. Вторая женщина — медсестра военнного госпиталя, погибла во время попытки арестовать сверхкиллера. Третяя — курсант Высшей Школы милиции. Бывший курсант. Сам Собков сейчас, по оперданным, отошел от дел, живет в принадлежащей ему вилле на Средиземноморском побережьи Франции.
Грызун будто читает анкету. Смотрит не на генерала — на бутылку минералки. Ужасно хочется пить, но приходится терпеть.
Наседка, выкатив очередное «яйцо», медленно выбрался из тесного для его медвежьей фигуры кресла. Обеими руками потер поясницу. Посетовал на преждевременную старость с ее мерзкими болячками. Переваливаясь с боку на бок, не прекращая говорить, заходил по кабинету.
— Спасибо. Точно и исчерпывающе… Конечно, срок жизни киллерской группы определить трудно. Зависит от множества обстоятельств. Она может существовать и несколько лет и скончаться после первой же акции…
Еще одна манера старого разведчика. Запустить пробный шар и проследить куда его отнесет ветром. Будто генерал начисто забыл о «кореннике». Он не только давал возможность помощнику оценить многоходовую идею — сам «вчитывался» в нее.
Фломин мучился. Он не признавал пустословия. Все то, что сейчас внушал ему Наседка, давно проработано, процеженно через сито секретности, заложено в компьютерную память. Достаточно сигнала, чтобы генеральская идея ожила. Ибо два месяца тому назад Рогов вскользь упомянул о необходимости проведения операций по ликвидации особо опасных элементов.
— Вернемся к Собкову, — Рогов разочарованно вздохнул. Фломин не клюнул на подброшенную наживку — промолчал. Ни да, ни нет. Пробный шар поболтался в воздухе и возвратился к хозяину. Без желанной информации. — Что говорить, Пуля — профессионал высокой пробы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Минут через пятнадцать она заговорила. Честно рассказала обо всем, начиная со знакомства на свадьбе Рассказовых и кончая убийством Феликса. Говорила медленно, без слез, глядя мимо Дымова на дорогу. Будто выглядывала следы сбежавшего любовника.
Ничего не помогло: ни прочесывание местности, ни срочно введенный план «Перехват». Единственная находка — неподалеку от Плавска обнаружили черный «мерседес», принадлежащий госпоже Костомаровой, с многочисленными отпечатками пальцев российского терминатора. Будто разбросанные визитные карточки.
Дымов сжал кулаки, в очередной раз поклялся изловить наглого убийцу. Где бы тот не находился: в России или за рубежом. К многочисленным убийствам прибавилась искареженная жизнь любимой девушки…
Часть вторая
НУЛЕВОЙ ВАРИАНТ
Глава 1
Знаменитое здание на Лубянке внутри напоминает монастырь. Тишина, безлюдье, неживые коридоры, плотно закрытые двери комнат-келий. В каждой из них, вместо иконы, на стене висит изображение Железного Феликса. Благостный колокольный перезвон заменен приглушенными телефонными звонками. Вместо молитв — тихие беседы. Нередко на далеко не божественные темы. Униформа беседующих — темные костюмы, одноцветные галстуки.
В одном из многочисленных кабинетов, под прикрытием сидящих в приемной немолодой секретарши и двух накачанных охранников, обмениваются мнениями генерал Рогов и полковник Фломин.
Рогов — немолодой, расплывшийся, будто опара. Его за глаза именуют Наседкой. Он высиживает «яйца» самых замысловатых операций спецслужбы. Соответственно, кабинет получил название Насеста.
Фломин, начальник одного из отделов Управления — сухопарый, подтянутый. Его кличка — Грызун. Ибо именно он прогрызает скорлупу генеральских идей, дорабатывает и осуществляет их.
Они давно знают друг друга, поэтому нет необходимости таиться, глушить друг друга патриотическими лозунгами. Разговаривают спокойно. Будто обсуждают прогноз погоды или семейные неурядицы подчиненных.
— Есть идея, — задумчиво проинформировал Наседка, поглядывая на
люстру. Будто в ней завертелось очередное «яйцо», которое собеседник
обязан облупить. — Хорошая идея. Уже одобренная наверху.
— Слушаю?
Минутное молчание. Чайная ложечка ритмично мешает в стакане остывший чай. Другой рукой генерал передвигает на столе карандаши и ручки.
— В наше время не обойтись без силовых приемов, — тихо продолжил
Рогов, аккомпанируя себе постукиванием тыльным концом очиненного карандаша.
Будто ставит знаки препинания: сильный, резкий удар — точка, более тихий
— запятая. — Ты в области высокой политики далеко не дошколенок, поэтому нет необходимости убеждать и разжевывать… Так я говорю или — не прав?
«Яйцо» с тухлятинкой, иронически подумал Грызун. Спецслужбы всех стран применяют силовые приемы. Такова уж специфика работы рыцарей плаща и кинжала. Скажи об этом генералу — обидится. Лучше изобразить служебное внимание, с примесью понимания и, соответственно, непременного восторга.
— Правы. Разжежывать не надо. Тем более, нам с вами, Серафим Всеволодович.
Хозяин кабинета удовлетворенно кивнул. Ему тоже не хочется углубляться в недра щепетильного вопроса. Предпочитает скользить по поверхности, отделываться намеками. Короче, высиживает «яйца».
— Отлично. Итак, нужна группа в составе трех-четырех боевиков. Основная задача: ликвидация опасных авторитетов уголовного мира. Не исключено — оппозиционеров. Как смотришь?
Полковник не с"умел удержаться от пренебрежительной гримасы. Начальник фактически запретил «разжевывание», а сам начал это малоприятное занятие. Фломин отлично знает историю зарубежных спецслужб. Не только из учебных пособий. Многое подчерпнул во время командировок в Соединенные Штаты и в Германию, уточнил из донесений внедренных агентов. Перенос силовых методов на россискую почву — ничего нового в этом нет.
Наседка похлопал подчиненного по руке. Добродушно рассмеялся.
— Наберись терпения, выслушай до конца, — Фломин молча кивнул. — Так вот, немногочисленная группа киллеров решит много задач, решить которые другими способами мы сейчас не в силах. Создание особосекретной группы не просто назрело — перезрело.
— Согласен.
— Тогда покопайся в нашей картотеке. По моему, там есть подходящие кандидатуры. Доложишь — обсудим, утвердим. Главное не рядовые исполнители
— нужен коренник. Руководитель… Имеется еще одна неплохая идея.
Очередное свежеснесенное «яйцо» завертелось над портретом Феликса.
— Готов выслушать. Уверен — свежая и необходимая. Других у вас просто не бывает.
— Спасибо за оценку… Фамилие Собков ни о чем не говорит?
— Говорит, конечно. Так называемый российский терминатор. Классный снайпер. Талантливый конспиратор. Бывший спецназовец. Имеет жену, с которой развелся, сына-малотлетка. Вторая женщина — медсестра военнного госпиталя, погибла во время попытки арестовать сверхкиллера. Третяя — курсант Высшей Школы милиции. Бывший курсант. Сам Собков сейчас, по оперданным, отошел от дел, живет в принадлежащей ему вилле на Средиземноморском побережьи Франции.
Грызун будто читает анкету. Смотрит не на генерала — на бутылку минералки. Ужасно хочется пить, но приходится терпеть.
Наседка, выкатив очередное «яйцо», медленно выбрался из тесного для его медвежьей фигуры кресла. Обеими руками потер поясницу. Посетовал на преждевременную старость с ее мерзкими болячками. Переваливаясь с боку на бок, не прекращая говорить, заходил по кабинету.
— Спасибо. Точно и исчерпывающе… Конечно, срок жизни киллерской группы определить трудно. Зависит от множества обстоятельств. Она может существовать и несколько лет и скончаться после первой же акции…
Еще одна манера старого разведчика. Запустить пробный шар и проследить куда его отнесет ветром. Будто генерал начисто забыл о «кореннике». Он не только давал возможность помощнику оценить многоходовую идею — сам «вчитывался» в нее.
Фломин мучился. Он не признавал пустословия. Все то, что сейчас внушал ему Наседка, давно проработано, процеженно через сито секретности, заложено в компьютерную память. Достаточно сигнала, чтобы генеральская идея ожила. Ибо два месяца тому назад Рогов вскользь упомянул о необходимости проведения операций по ликвидации особо опасных элементов.
— Вернемся к Собкову, — Рогов разочарованно вздохнул. Фломин не клюнул на подброшенную наживку — промолчал. Ни да, ни нет. Пробный шар поболтался в воздухе и возвратился к хозяину. Без желанной информации. — Что говорить, Пуля — профессионал высокой пробы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149