Он засмеялся, – словно зашуршали сухие листья в дренажной трубе, – и Бригг тоже хрипло хихикнул.
– Их не просто подстрелили, – сказал Уоллер. – Так глупо все получилось…
Он, похоже, не собирался рассказывать дальше, и Бригг вынужден был спросить:
– А как это произошло?
– К нам прибыл из Англии новый лейтенант. Лейтенант Фрэнклинг. Знал он много меньше нашего, но из самолюбия не хотел этого показывать. В тот день он с маленьким отрядом отправился прочесывать каучуковую плантацию всего в нескольких милях от нашего лагеря, и Эркли с Хаусманом тоже попали в его группу. Когда они подошли к плантации, им передали, что кто-то поджег грузовик, который вывозил заготовленный латекс. Они поспешили туда и попали прямо в засаду.
Двоих скосили сразу, остальные заползли в какую-то яму и стали отстреливаться. У офицера, Фрэнклинга, была ракетница Вери, чтобы дать красную ракету, если им понадобится помощь, и зеленую, если все в порядке. Но этот чудак взял с собой только белые осветительные ракеты, и наши, которые были-то в какой-нибудь паре миль, так и не узнали, что происходит. Впрочем, никто, наверное, не успел бы их спасти. Когда мы туда добрались, все они были мертвы, все лежали в одной яме… не яме даже, а просто в неглубокой выемке.
Уоллер неожиданно сел на койке.
– Но то, что мы там нашли, было намного страшнее, чем просто трупы. Я предпочел бы, чтобы они были просто мертвыми, хотя Эркли и Хаусман были моими друзьями. Но они были хуже, чем просто мертвыми…
– Как так? – переспросил Бригг с замиранием сердца. – Почему?…
– Потому что эти партизанские сволочи вырвали им зубы и унесли с собой. Как сувениры или трофеи. Словно краснокожие, ей-Богу, только те снимали скальпы…
Бригг вскочил и ринулся к выходу. Полотенце свалилось с него уже на улице, и футболисты засвистели и заулюлюкали ему вслед, но Бригг не остановился, пока не добежал до берега и не бросился в море. Глотнув горько-соленой воды, он нащупал ногами дно, встал, и его вырвало в набегающие маленькие волны.
Синклер почти каждый день ездил в Джорджтаун, – самый большой на острове город, – на дальней окраине которого жил в просторном бунгало состоятельный китайский торговец, выстроивший у себя в саду макет железной дороги. Синклер познакомился с ним через «Общество любителей железных дорог».
Это была отличная железная дорога. Ее блестящие игрушечные рельсы протянулись по всему саду, петляя между кактусами, кустами и клумбами, полными пламенеющих тропических цветов. Когда оба хозяйских сына возвращались из школы, они помогали Синклеру переключать огни, переводить стрелки, давать сцепные сигналы и опускать семафоры на перекрестках. К вечеру приезжал на машине и сам торговец, и уже вчетвером они допоздна засиживались в саду, запуская сразу все восемь маленьких поездов и следя за тем, как они с проворством мангустов снуют среди травы.
Трижды Синклер садился на паром, перебирался на континент и проводил самые жаркие дневные часы на вокзале, глядя на прибывающие и отходящие поезда. Ему даже удалось получить разрешение проходить в депо и смотреть, как рабочие чистят и смазывают огромные механизмы, как разводят пары мощные локомотивы-экспрессы, и как, сопя и лязгая буферами, тянут вагоны маневровые паровозы. В депо, словно в духовке, стояла адская жара, после которой высокое солнце казалось Синклеру прохладным и ласковым.
Что касается прочих развлечений, то ему как правило хватало ужина в профилактории и стакана пива; лишь время от времени он выбирался в город с Бриггом, Таскером и Лонтри. Но с ними отправлялось только тело Синклера; разум его где-то блуждал, и он совсем не обращал внимания ни на нарядные улицы, ни на пропахший специями звенящий воздух, ни на людей, которые прогуливались в свете ярких вечерних огней или неподвижно сидели на корточках в тени.
Обычно их вылазки заканчивались в «Огнях Пиккадилли», где друзья пили пиво и танцевали с женщинами. Здесь были китайские, малайские, евразийские и даже сиамские женщины, которые считались самыми лакомыми, но Синклер едва ли их замечал. Присев у легкого бамбукового столика, он принимался просматривать справочник серийных номеров локомотивов, зубрить колесные формулы или мечтать о райских кущах Свиндонской развязки, и не обращал никакого внимания на кипящую вокруг полную земных соблазнов жизнь.
Порой Бригг, Лонтри и Таскер дружески над ним подтрунивали, но на все замечания и шутки в свой адрес Синклер отвечал задумчивой улыбкой и предложением пропустить по стаканчику пива за его счет. Изредка им все же удавалось втиснуть ему в руку билет и отправить танцевать, однако Синклеру, похоже, было все равно.
Но высокий, задумчивый, очкастый Синклер неожиданно пришелся по душе одной из девушек-евразиек, которую все звали Крошка Нелл. Когда Нелл бывала свободна, она присаживалась за их столик и всегда очень радовалась, когда Синклер обращался к ней своим негромким, серьезным голосом. Он как раз говорил, что у нее волосы цвета паровозной топки, когда пьяный Таскер неожиданно заорал, что Нелл – прелестная штучка, с которой приятно будет порезвиться.
Ни Синклер, ни девушка не обратили на него никакого внимания. Затаив дыхание
Нелл слушала захватывающий рассказ о лондонской подземке и шепотом повторяла за Синклером названия самых трудных станций, – «Эрлс-Корт», «Морден» и даже «Тоттенхэм-Корт Роуд», – получая от этого видимое удовольствие. Впрочем, больше других ей запали в душу простенькие «Элефант» и «Касл». Глядя на нее, Бригг то и дело чувствовал в горле болезненный комок: Крошка Нелл напоминала ему Люси.
Нелл довольно быстро дала им понять, что ее дружба с Синклером – дело сугубо личное, и что она остается вполне доступной для них в профессиональном отношении. Все трое не раз танцевали с ней. Нелл обладала гибким податливым телом, которое, казалось, способно было приспособиться к мужчине любой комплекции, тогда как большинство ее товарок, танцуя с худым мужчиной, сразу становились похожими на уборщиц со шваброй. Толстяки же толкали партнерш выпяченными животами, словно бульдозеры, сгребающие грязь.
Иными словами, Нелл была почти идеальной женщиной для сексуальных упражнений.
– Я бы не прочь с ней покувыркаться, – заявил Таскер, когда на следующий день они втроем лежали после обеда на пляже. – Она, должно быть, чертовски хороша в постели. Все дело в том, как быть с Синклером? Наверное, по отношению к нему это будет не очень правильно.
– В том-то и дело, – согласился Бригг. – Нельзя обходиться с товарищем так по-свински.
– Я не согласен, – вмешался Лонтри, пропуская между пальцами горячий песок. – Нелл сама сказала, что если кому-нибудь из нас захочется воспользоваться ее услугами, она будет только рада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72