Но Вадим предвидел такой поворот и заранее позаботился о своем спасении. Еще до ограбления он раздобыл подлинные документы давно убитого человека, тело которого никто не опознал. Нет нужды говорить, что торговец документами после заключения сделки прожил всего несколько минут…
Настоящий Лев Александрович Ломов — русский, холостой, бездетный — жил в Томске. Судя по документам из проданного Вадиму чемоданчика (а их был полный комплект: паспорт, военный билет, диплом, трудовая книжка, водительские права и множество других бумажек), Ломов потерял работу, продал квартиру и поехал устраиваться в Москву. Там-то сразу по приезде его ограбили и убили.
Раздобыв бумаги, Вадим вышел на хирурга, который за громадную плату согласился сделать подпольную косметическую операцию и придать лицу пациента сходство с фотографией, а заодно свести татуировки. Спрятав золото в надежном тайнике, Вадим немедленно поехал к хирургу. После операции благодарный пациент угостил врача и его помощницу-медсестру хорошим коньяком…
Ко времени нашей встречи Лев Ломов стал известным и преуспевающим бизнесменом. Свою деятельность он начал, скупив по дешевке несколько контрольных пакетов акций убыточных предприятий. Он нанял первоклассных специалистов, завез импортное оборудование, и заводы из убыточных превратились в процветающие. У бывшего уголовника неожиданно обнаружился недюжинный организаторский талант. Наверное, благодаря этому мой муж не сошел с ума от нечеловеческого напряжения, в котором жил, постоянно ожидая расправы. Он боялся носить оружие, чтобы не привлекать к себе внимания, боялся водить машину, чтобы не угодить в какой-нибудь дорожный инцидент (ведь в ходе его расследования могло выясниться, что настоящий Лев Ломов, к примеру, страдал астигматизмом или был левшой), боялся пить, боялся сказать лишнее слово или сделать характерный жест, боялся уснуть в поезде или самолете, чтобы не заговорить во сне. В кармане его пиджака всегда лежали капсулы с быстродействующим ядом и ядом медленного действия — на случай встречи с людьми, которые подозрительно на него покосились бы. Он боялся всего и всех, и в первую очередь меня. Думаю, он давно бы от меня избавился, если бы не неизбежное следствие…
Вот так мы и жили. А потом Лев познакомился с Борисом.
Боря влюбился в меня с первого взгляда. Он сразу почувствовал неладное в моих взаимоотношениях с мужем и понял, что я несчастна. Но он видел, что Лев никого ко мне не подпускает, а я боюсь лишний раз взглянуть на любого мужчину. Однако Борис был не из тех, кто легко сдается, и познакомился с моей мамой.
Я забыла сказать, что одну отдушину муж мне все же оставил. Раз в неделю сиделка брала выходной, и я ездила ухаживать за мамой. Сам Лев ни разу не показался ей на глаза — боялся, что она его узнает. Терпеть же присутствие Васи в своем доме мама категорически отказалась. Когда он пришел со мной в первый раз, она устроила грандиозный скандал, и Лев неохотно приказал Васе впредь дожидаться меня под дверью. При этом он в подробностях описал мне, какой страшной смертью умрет мама, если я позволю себе хотя бы намекнуть ей, что в нашей семейной жизни не все гладко.
Естественно, я, как могла, старалась притворяться счастливой. Но мама на то и мама, чтобы чувствовать, когда у дочери что-то неладно. Да и упорное нежелание моего мужа предстать пред очи тещи вызывало самые дурные предчувствия.
Когда к ней пришел Борис и начал осторожно прощупывать почву, мама сразу увидела в нем союзника. Она выпытала все известные ему подробности о моем муже, о том, как он со мной обращается, и пришла к тому же выводу, что и Боря: в браке я глубоко несчастна, но разорвать его по какой-то причине боюсь. Они заключили договор: мама взялась расположить меня к Боре и прикрывать наши встречи, а Борис — спасти меня от постылого замужества и неведомой опасности.
Он обратился к одному из своих секретных агентов по сбору информации о различных фирмах с просьбой снять определенную квартиру в соседнем подъезде, на том же этаже, что и квартира моей мамы. Хозяйке предложили крупное вознаграждение, пообещали сделать ремонт, и та радостно согласилась на переезд. Борис нанял работников фирмы, которая была ему кое-чем обязана, и те во время ремонта тайком пробили стену между маминой и снятой квартирами. Проход с обеих сторон заставили шкафами, заднюю стенку которых по желанию можно было убрать.
Когда все было готово, мама выполнила свою часть обязательств. Она рассказала мне о визитах Бориса, расхвалив его без всякой меры. Могла бы и не усердствовать. В моем положении любой негодяй, сумей он внушить мне хотя бы слабую надежду на избавление, превратился бы в прекрасного принца. А уж такой замечательный человек, как Боря… Конечно, я его полюбила.
Мне кажется, никто никогда не был так счастлив, как я в прошлом году. Конечно, шесть дней в неделю я жила, как в аду, но тем больше ценила седьмой… Я побоялась открыть Борису всю правду. Сказала только, что, на свою беду, узнала одну страшную тайну и, если муж хотя бы на минуту заподозрит меня в неверности, смерть грозит не только мне, но и маме и моему возлюбленному.
Вскоре Борис придумал план спасения. Он сказал, что раздобудет мне и маме фальшивые заграничные паспорта, которые невозможно будет отличить от настоящих, и купит нам туристические путевки в Израиль. Может быть, вам неизвестно, но несколько лет назад он и его бывшая жена получили израильское гражданство и у Бориса сохранились подтверждающие документы. Он собирался открыть счет в одном из банков Хайфы и перевести туда крупную сумму денег. Предполагалось, что, приехав в Израиль, мы сразу поженимся, я получу новый паспорт, и ничто не помешает нам переселиться в любую страну, которая приглянется. По Бориному замыслу, бегство должно было состояться в один из дней, когда я навещала маму. Благодаря двери между квартирами мы могли выбраться из дома через соседний подъезд, не привлекая внимания Васи. Это давало нам фору в несколько часов, а фальшивые документы должны были затруднить моему мужу дальнейшие поиски.
Надежда на скорую свободу сделала мое счастье безграничным. Раз в неделю я виделась с любимым, мы мечтали, как заживем, когда вырвемся, Боря рассказывал мне о подготовке к побегу. Но в один страшный день все внезапно кончилось…
Я уже упоминала о зверином чутье моего мужа. Как ни старалась я вести себя дома и в обществе Бориса по-прежнему, Лев все равно учуял неладное.
В начале декабря Боря на две недели улетел по делам за границу. За день до его возвращения я отправилась навестить маму. У нее меня ждало анонимное письмо… Женщина, написавшая его, объяснила, почему не ставит своего имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71