— Не надо, Сарра, не расстраивайся, ведь у нее есть своя жизнь… Верно ведь, Мэдлин? — Да, дядюшка Лиланд, у меня есть своя жизнь. — Это очень хорошо, Мэдлин, но ведь мы… мы хотели бы тебя видеть чаще. Ты же будешь к нам приезжать? — Конечно, конечно, дядюшка, я обязательно к вам приеду. — Да вообще, ты же живешь от нас не так уж далеко, — сказала миссис Палмер. — Да, я очень скоро к вам приеду вновь, — Мэдлин улыбнулась.
Миссис Палмер улыбнулась ей в ответ, а Лиланд продолжал гладить руку племянницы, смотреть ей в глаза и говорить: — Обязательно приезжай, Мэдлин, мы всегда будем тебе рады. Ведь ты для нас…— Да, я все понимаю, дядюшка Лиланд. Не надо, не надо… Давайте не будем расстраиваться. — Приезжай, пожалуйста, Мэдлин, я тебя очень прошу, — сказала миссис Палмер. — Знаешь, а мы ведь тебя очень любим,-мистер Палмер приподнял руку Мэдлин и поцеловал. — Я вас тоже очень люблю, дядя. И вас люблю, тетя, — Мэдлин чмокнула в щеку сначала мистера Палмера, а потом его жену.
После обмена такими любезностями они еще долго сидели молча, пили кофе и слушали пластинку, которая вертелась на диске проигрывателя. Мистер Палмер медленно покачивался в такт музыке, а его жена прикладывала к глазам влажный носовой платок.
Мэдлин обнимала миссис Палмер и говорила: — Ну что вы, тетя, не расстраивайтесь. Мне тоже очень грустно. Мне не хочется уезжать. Мне не хочется нас оставлять. Но ведь это же необходимо, вы же понимаете…— Да, конечно, Мэдлин, я все понимаю. — Сарра, не надо, не расстраивайся, все будет хорошо, все будет прекрасно, — мистер Палмер улыбнулся, но тут же постарался скрыть свою усмешку, прикрыв рот рукой.
Увидев, что Гарольд Смит повешен, помощник шерифа Хогг тут же сообщил в полицейский участок о том, что произошло и о том, что он увидел в доме Гарольда Смита.
Уже буквально через полчаса несколько полицейских машин со включенными мигалками и машина скорой помощи стояли у дома Гарольда Смита. Щелкала вспышки фотоаппарата эксперта.
Шериф Твин Пикса Гарри Трумен и специальный агент ФБР Дэйл Купер вместе с офицером Брендоном пытались снять труп Гарольда Смита. Но в этот момент специальный агент заметил записку, зажатую в руке покойного. — Пинцет! Дайте мне пинцет.
Один из экспертов тут же подал Дэйлу Куперу блестящий пинцет. Он аккуратно вытащил бумажку из руки Гарольда. — Что это, Дэйл? — Как что, скорее всего, записка, — ответил Дэйл Купер и вышел, держа в руках пинцет с небольшим клочком бумаги, из оранжереи в гостиную. — Что там написано? — поинтересовался шериф. — Сейчас, сейчас все узнаем, -ответил специальный агент. — Это не по-английски, — сказал шериф, заглядывая через плечо Купера. — Тут по-французски. «Я — одинокая душа», — перевел Дэйл Купер несколько неразборчивых слов. — Несчастный парень… — глядя на записку, сказал Гарри Трумен и развел руками. — Да, и не говори, парню не повезло.
Шериф подозвал эксперта. Дэйл Купер передал записку. Эксперт быстро запечатал ее в целлофановый пакет.
В это время помощник шерифа Хогг расхаживал по гостиной. Он поднимал одну за другой бумаги, которыми был усыпан весь пол. Наконец, его взгляд упал на помятую небольшую тетрадь в кожаной обложке с медными замками. Он поднял ее и раскрыл. — Шериф, шериф, — позвал Хогг. — Что? — Подойдите сюда, шериф, посмотрите, я нашел то, за чем приезжал сюда.
Шериф подошел к Хоггу и осмотрел тетрадь. «Дневник Лоры Палмер» — прочел надпись на титульном листе шериф Твин Пикса. — Хогг, молодчина, это — наша награда, — Дэйл Купер склонился над тетрадью в кожаной обложке.
Хогг еще долго оставался в доме Гарольда Смита. Он производил тщательный осмотр. Тело покойного положили на носилки, вынесли из дому и скорая помощь, включив мигалку, помчалась по дороге к больнице. В морге уже ждали тело покойного Гарольда Смита.
А в доме Лео Джонсона Бобби Таундеш и Шейла занялись подсчетами. Они сидели за столом, разложив листки бумаги, складывали, вычитали и множили ряды цифр. Бобби время от времени бросал недовольные взгляды на Лео Джонсона, который сидел в своей инвалидной коляске. Голова Лео была наклонена вперед, глаза прикрыты. Он сидел неподвижно, как изваяние, как сломанная кукла.
Бобби Таундеш уже докуривал третью сигарету. Время от времени он чесал затылок и бросал укоризненные взгляды на Шейлу, которая отвечала ему такими же недовольными взглядами. — Итак, — сказала Шейла, — здесь счетов на тысячу четыреста долларов. — Сколько ты говоришь? — Тысячу четыреста, — ответила Шейла. Бобби записал цифру на своем листке. — Если вычесть отсюда медицинскую страховку, то остается только…— Сорок два доллара, — вдруг сказала Шейла, и ее лицо сразу же сделалось недовольным. — Бобби, ты представляешь, сорок два доллара…— Конечно, представляю, сорок два доллара, — Бобби поднялся из-за стола, потом сел. — Хорошенькое начало, — парень недовольно посмотрел на Лео Джонсона, у которого по подбородку текла слюна. — Бобби, ведь это на целый месяц…— Ну да, — парень заглянул в бумаги, — получается, что эти сорок два доллара — на месяц. — Но, Бобби, Бобби, — возмутилась Шейла, — как же мы проживем на сорок два доллара целый месяц, ведь я же уволилась. — Мы? — изумился Бобби Таундеш и широко развел руки, — ты говоришь мы?
Шейла все поняла. — Знаешь, — Бобби приподнялся, — мне надоело врать. Мне надоело говорить родителям, что я чуть ли не каждую ночь провожу у Майкла.
Шейла посмотрела на Бобби с нескрываемым удивлением. — Бобби, что ты такое говоришь? — Что ты слышишь, то я и говорю. Мне надоело преть родителям. А вообще, честно говоря, я опаздываю. — Куда ты так спешишь, Бобби? — Как это куда, я опаздываю на занятия.
Глаза Шейлы округлились от удивления. Она никак не ожидала услышать подобное от своего любовника. — Бобби, когда я говорила «мы», это означало не я с тобой, а мы с Лео. Как мы с ним проживем на сорок два доллара целый месяц? Ведь ты обещал нам помогать…— Конечно, Шейла, я буду вам помогать, обязательно буду.
Парень обхватил голову руками. Шейла нервно вскочила из-за стола, далеко отбросив стул. — Я хочу, чтобы ты, Бобби, вернул мою цепочку, — Шейла говорила зло, не глядя на парня.
Тот вздрогнул. — Шейла, я верну ее, — Бобби ударил кулаком по столу, — я обязательно верну ее тебе.
Но женщина уже убежала из гостиной в спальню. Через несколько секунд она вернулась и бросила в лицо Бобби красивую коробочку, в которой хранилась цепочка. — Бобби, я хочу, чтобы ты это сделал немедленно. Нам с Лео нужны деньги. — Но, Шейла, Шейла…— Я ни о чем не хочу слышать. Мне нужна цепочка. — Ну, я же сказал, я тебе ее верну. Но, вообще-то, я не понимаю, зачем тебе ее продавать? — Мне нужны деньги. А что, ты хочешь, чтобы я ее надела, когда буду мыть Лео, или когда буду его кормить овсянкой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Миссис Палмер улыбнулась ей в ответ, а Лиланд продолжал гладить руку племянницы, смотреть ей в глаза и говорить: — Обязательно приезжай, Мэдлин, мы всегда будем тебе рады. Ведь ты для нас…— Да, я все понимаю, дядюшка Лиланд. Не надо, не надо… Давайте не будем расстраиваться. — Приезжай, пожалуйста, Мэдлин, я тебя очень прошу, — сказала миссис Палмер. — Знаешь, а мы ведь тебя очень любим,-мистер Палмер приподнял руку Мэдлин и поцеловал. — Я вас тоже очень люблю, дядя. И вас люблю, тетя, — Мэдлин чмокнула в щеку сначала мистера Палмера, а потом его жену.
После обмена такими любезностями они еще долго сидели молча, пили кофе и слушали пластинку, которая вертелась на диске проигрывателя. Мистер Палмер медленно покачивался в такт музыке, а его жена прикладывала к глазам влажный носовой платок.
Мэдлин обнимала миссис Палмер и говорила: — Ну что вы, тетя, не расстраивайтесь. Мне тоже очень грустно. Мне не хочется уезжать. Мне не хочется нас оставлять. Но ведь это же необходимо, вы же понимаете…— Да, конечно, Мэдлин, я все понимаю. — Сарра, не надо, не расстраивайся, все будет хорошо, все будет прекрасно, — мистер Палмер улыбнулся, но тут же постарался скрыть свою усмешку, прикрыв рот рукой.
Увидев, что Гарольд Смит повешен, помощник шерифа Хогг тут же сообщил в полицейский участок о том, что произошло и о том, что он увидел в доме Гарольда Смита.
Уже буквально через полчаса несколько полицейских машин со включенными мигалками и машина скорой помощи стояли у дома Гарольда Смита. Щелкала вспышки фотоаппарата эксперта.
Шериф Твин Пикса Гарри Трумен и специальный агент ФБР Дэйл Купер вместе с офицером Брендоном пытались снять труп Гарольда Смита. Но в этот момент специальный агент заметил записку, зажатую в руке покойного. — Пинцет! Дайте мне пинцет.
Один из экспертов тут же подал Дэйлу Куперу блестящий пинцет. Он аккуратно вытащил бумажку из руки Гарольда. — Что это, Дэйл? — Как что, скорее всего, записка, — ответил Дэйл Купер и вышел, держа в руках пинцет с небольшим клочком бумаги, из оранжереи в гостиную. — Что там написано? — поинтересовался шериф. — Сейчас, сейчас все узнаем, -ответил специальный агент. — Это не по-английски, — сказал шериф, заглядывая через плечо Купера. — Тут по-французски. «Я — одинокая душа», — перевел Дэйл Купер несколько неразборчивых слов. — Несчастный парень… — глядя на записку, сказал Гарри Трумен и развел руками. — Да, и не говори, парню не повезло.
Шериф подозвал эксперта. Дэйл Купер передал записку. Эксперт быстро запечатал ее в целлофановый пакет.
В это время помощник шерифа Хогг расхаживал по гостиной. Он поднимал одну за другой бумаги, которыми был усыпан весь пол. Наконец, его взгляд упал на помятую небольшую тетрадь в кожаной обложке с медными замками. Он поднял ее и раскрыл. — Шериф, шериф, — позвал Хогг. — Что? — Подойдите сюда, шериф, посмотрите, я нашел то, за чем приезжал сюда.
Шериф подошел к Хоггу и осмотрел тетрадь. «Дневник Лоры Палмер» — прочел надпись на титульном листе шериф Твин Пикса. — Хогг, молодчина, это — наша награда, — Дэйл Купер склонился над тетрадью в кожаной обложке.
Хогг еще долго оставался в доме Гарольда Смита. Он производил тщательный осмотр. Тело покойного положили на носилки, вынесли из дому и скорая помощь, включив мигалку, помчалась по дороге к больнице. В морге уже ждали тело покойного Гарольда Смита.
А в доме Лео Джонсона Бобби Таундеш и Шейла занялись подсчетами. Они сидели за столом, разложив листки бумаги, складывали, вычитали и множили ряды цифр. Бобби время от времени бросал недовольные взгляды на Лео Джонсона, который сидел в своей инвалидной коляске. Голова Лео была наклонена вперед, глаза прикрыты. Он сидел неподвижно, как изваяние, как сломанная кукла.
Бобби Таундеш уже докуривал третью сигарету. Время от времени он чесал затылок и бросал укоризненные взгляды на Шейлу, которая отвечала ему такими же недовольными взглядами. — Итак, — сказала Шейла, — здесь счетов на тысячу четыреста долларов. — Сколько ты говоришь? — Тысячу четыреста, — ответила Шейла. Бобби записал цифру на своем листке. — Если вычесть отсюда медицинскую страховку, то остается только…— Сорок два доллара, — вдруг сказала Шейла, и ее лицо сразу же сделалось недовольным. — Бобби, ты представляешь, сорок два доллара…— Конечно, представляю, сорок два доллара, — Бобби поднялся из-за стола, потом сел. — Хорошенькое начало, — парень недовольно посмотрел на Лео Джонсона, у которого по подбородку текла слюна. — Бобби, ведь это на целый месяц…— Ну да, — парень заглянул в бумаги, — получается, что эти сорок два доллара — на месяц. — Но, Бобби, Бобби, — возмутилась Шейла, — как же мы проживем на сорок два доллара целый месяц, ведь я же уволилась. — Мы? — изумился Бобби Таундеш и широко развел руки, — ты говоришь мы?
Шейла все поняла. — Знаешь, — Бобби приподнялся, — мне надоело врать. Мне надоело говорить родителям, что я чуть ли не каждую ночь провожу у Майкла.
Шейла посмотрела на Бобби с нескрываемым удивлением. — Бобби, что ты такое говоришь? — Что ты слышишь, то я и говорю. Мне надоело преть родителям. А вообще, честно говоря, я опаздываю. — Куда ты так спешишь, Бобби? — Как это куда, я опаздываю на занятия.
Глаза Шейлы округлились от удивления. Она никак не ожидала услышать подобное от своего любовника. — Бобби, когда я говорила «мы», это означало не я с тобой, а мы с Лео. Как мы с ним проживем на сорок два доллара целый месяц? Ведь ты обещал нам помогать…— Конечно, Шейла, я буду вам помогать, обязательно буду.
Парень обхватил голову руками. Шейла нервно вскочила из-за стола, далеко отбросив стул. — Я хочу, чтобы ты, Бобби, вернул мою цепочку, — Шейла говорила зло, не глядя на парня.
Тот вздрогнул. — Шейла, я верну ее, — Бобби ударил кулаком по столу, — я обязательно верну ее тебе.
Но женщина уже убежала из гостиной в спальню. Через несколько секунд она вернулась и бросила в лицо Бобби красивую коробочку, в которой хранилась цепочка. — Бобби, я хочу, чтобы ты это сделал немедленно. Нам с Лео нужны деньги. — Но, Шейла, Шейла…— Я ни о чем не хочу слышать. Мне нужна цепочка. — Ну, я же сказал, я тебе ее верну. Но, вообще-то, я не понимаю, зачем тебе ее продавать? — Мне нужны деньги. А что, ты хочешь, чтобы я ее надела, когда буду мыть Лео, или когда буду его кормить овсянкой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124