Ты их испортила! Вы все меня унижаете, как можете! Я вас всех ненавижу! — рыдала Рошель.
— Заткнись, глупая воображала, это из-за тебя все началось, — сказала Джуд. Мокрые волосы гладко облепили её голову, так что она была похожа на тюленя. Она ощупала своё лицо и поглядела на кровь на пальцах. — Ты меня в кровь исцарапала, кошка подлая!
Она снова пнула Рошель. Рошель опять попыталась пустить в дело ногти.
— Мам, ну угомони же их! — завопила я, откидывая с лица мокрые волосы.
Мама, похоже, никого из нас не слушала. Она со звоном уронила пустое ведро и обхватила руками живот. Лицо её исказилось.
— Только не это, — сказал Брюс. — Все в порядке?
— Какой там к черту порядок! — пробормотала мама. Она коротко постанывала, глаза у неё закатились.
— Господи, неужели ребёнок? — спросил Брюс.
Мама кивнула, совсем согнувшись. По ногам у неё текла вода, как будто она описалась.
Брюс отшатнулся, побелев от ужаса. Мартина перестала вытирать свой мобильник и поглядела на маму. Джуд, у которой одна щека ещё кровила, принялась грызть большой палец. Рошель прекратила визжать и застыла на месте, поправляя мокрые волосы.
— Ещё не пора, мама, — растерянно сказала Мартина.
— Ничем не могу помочь, — проговорила мама, выдыхая воздух со странным звуком — хо-хо-хо.
— Мам, прекрати, это не оно! — попросила Рошель. — У тебя, наверное, что-то с желудком….
— Какой желудок, в задницу! — с трудом выдохнула мама (она сказала слово похуже). — У меня воды отошли! Я сейчас буду рожать!
— Господи, господи, что же делать? — запричитала Рошель, шатаясь на своих дурацких каблуках. — Как же ты будешь рожать здесь?
— Надо достать из машины постельное бельё. И поставить чайник. Нужна будет горячая вода, — сказал Брюс.
— Зачем? — спросила Джуд.
— Не знаю. Но в кино всегда так делают — готовят чистые простыни и горячую воду, — сказал Брюс.
— Но я-то не в глупом старом вестерне, балда! Я буду рожать в больнице! На учёте я нигде не состою, но они не могут меня выгнать, раз роды вот-вот начнутся, — сказала мама. Она распрямилась и стала дышать помедленнее. — Господи! Я и забыла, как это бывает. Мне надо откопать ночную рубашку и умывальные принадлежности. И косметику. И маленький голубой комбинезончик, тот, с мишками, для его высочества. И большое голубое одеяло. Девочки, давайте живенько. Времени у меня немного, схватки уже сильные.
Брюс переминался с ноги на ногу, так и не придя в себя от испуга.
— Вы поедете в больницу, говорите?
— Ну конечно. Вы меня отвезёте, правда? Боюсь, до автобусной остановки мне не дотащиться, дружок.
— Конечно, я вас отвезу. Но потом я должен быстренько отваливать. Вам придётся поискать кого-нибудь ещё присмотреть за девочками. От меня все равно никакого толку. Они меня вообще не слушаются.
— Я вас слушаюсь, дядя Брюс, — сказала я.
— Одна из четырех — это маловато, Дикси, — сказал Брюс, но все же улыбнулся мне. — Ладно, девочки, давайте выгрузим из машины остальную мебель, чтобы ваша мама могла вытянуться. Или оставить одну из кроватей, и она на неё ляжет?
— Только не мою кровать! Не хочу, чтобы она была вся в мерзких пятнах от крови и прочего! — сказала Рошель.
Три моих сестры пошли разгружать машину вместе с Брюсом. Я дышала так, как будто это у меня начались схватки.
— Хватит, мама, — прошептала я. — Я думаю, он и так останется. Ты можешь больше не притворяться.
— А? — сказала мама, снова хватаясь за живот. — Да нет же, теперь правда началось. Дикси, скажи им, что надо ехать. Мой мальчик выскочит прямо здесь, на тротуаре, если они там будут копаться.
— Мама, ты что, правда рожаешь?
Сердце у меня заколотилось громко-громко.
— Господи, Дикси, не будь глупышкой. Я не такая великая актриса, — прошептала мама, откидывая волосы.
Я увидела капли пота у неё на лбу. Она прикрыла глаза от боли и снова завела своё «хо-хо-хо».
— Мама! — сказала я, по-настоящему испугавшись.
Она крепко вцепилась в меня, стараясь удержаться на ногах.
— Ох, Дикси! До чего же больно. Все идёт слишком быстро. Что-то не так. Все будет в порядке, правда? С моим мальчиком все будет в порядке?
Похоже было, что она боится не меньше меня.
Я вдохнула побольше воздуху и обхватила её рукой.
— Не волнуйся, мама, все будет в порядке, — сказала я. — Ты ведь знаешь. Так говорят звезды.
7
— Н у вот, машина готова, — сказал Брюс, утирая пот со лба и с тревогой глядя на маму.
— Теперь уже с минуты на минуту, — сказала мама.
Брюс тихонько застонал.
— Не волнуйтесь, я скрещу ноги.
— Возьмите с собой одну из девочек на случай, если ребёнок появится, пока я за рулём, — попросил Брюс.
— Я шучу, — улыбнулась мама.
— А я нет, — сказал Брюс.
— Я поеду, мама, — сказала я, держа её за руку.
— Не будь глупышкой, милая. Тебя туда не пустят.
— Я поеду, — вызвалась Джуд, но похоже было, что её слегка мутит.
— Ты небось даже не знаешь, с какого конца они появляются, — сказала мама со смехом, хотя и сложившись пополам от боли. — Я знаю, что младенцы — не по твоей части, Джуд, не волнуйся.
— И не по моей, — поспешно вставила Рошель.
— Нет-нет, вы все три оставайтесь дома.
Мама умоляюще поглядела на Мартину.
— О'кей, — сказала Мартина со вздохом.
Она взяла маму под руку и помогла ей забраться в машину.
— Ведите себя хорошо, дорогие, ладно? Вы ведь управитесь, да? Джуд, вот две десятки, сбегай к ближайшему ларьку за чем-нибудь к чаю. И пожалуйста, запритесь и сидите дома, пока Мартина не вернётся. Рошель, не заводи больше разговоров с местными парнями. А ты, Джуд, не дерись. Дикси, дорогая, никаких перелезаний через садовую стену. И прекратите ссориться, слышите? Рошель, я к тебе обращаюсь!
— Она меня ударила, мама!
— Да, а это кто сделал? — сказала Джуд, проводя по своей щеке. Но потом кивнула: — Хорошо, мама, мы не будем больше драться, я обещаю.
Рошель состроила гримасу, но тоже пробормотала «обещаю».
— А ты обещаешь, что все будет в порядке, мама? — сказала я, стараясь не заплакать.
Я не могла смотреть, как у неё все лицо съёжилось от боли. В больнице я никогда не была, но видела по телевизору. Я представила маму на каталке, а её огромный живот — под таким тонким белым халатом и как страшные люди в масках разрезают её, чтобы вынуть ребёнка.
— Они тебя разрежут, мама? — спросила я.
— Нет-нет, я им не позволю! Я хочу и дальше носить бикини, когда снова похудею. Не волнуйся так, Дикси, ничего со мной не случится. Обещаю. Завтра к этому времени я, наверное, уже принесу вам вашего братика в одеяльце.
— Так кто же присмотрит за девочками, пока вы в больнице? — спросил Брюс.
Мама посмотрела на него, как на полного идиота.
— Конечно, вы, Брюс, дорогой.
— Ох нет! Нет, я же вам с самого начала объяснил. Мне нужно ехать обратно. Я уже давным-давно должен быть в магазине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
— Заткнись, глупая воображала, это из-за тебя все началось, — сказала Джуд. Мокрые волосы гладко облепили её голову, так что она была похожа на тюленя. Она ощупала своё лицо и поглядела на кровь на пальцах. — Ты меня в кровь исцарапала, кошка подлая!
Она снова пнула Рошель. Рошель опять попыталась пустить в дело ногти.
— Мам, ну угомони же их! — завопила я, откидывая с лица мокрые волосы.
Мама, похоже, никого из нас не слушала. Она со звоном уронила пустое ведро и обхватила руками живот. Лицо её исказилось.
— Только не это, — сказал Брюс. — Все в порядке?
— Какой там к черту порядок! — пробормотала мама. Она коротко постанывала, глаза у неё закатились.
— Господи, неужели ребёнок? — спросил Брюс.
Мама кивнула, совсем согнувшись. По ногам у неё текла вода, как будто она описалась.
Брюс отшатнулся, побелев от ужаса. Мартина перестала вытирать свой мобильник и поглядела на маму. Джуд, у которой одна щека ещё кровила, принялась грызть большой палец. Рошель прекратила визжать и застыла на месте, поправляя мокрые волосы.
— Ещё не пора, мама, — растерянно сказала Мартина.
— Ничем не могу помочь, — проговорила мама, выдыхая воздух со странным звуком — хо-хо-хо.
— Мам, прекрати, это не оно! — попросила Рошель. — У тебя, наверное, что-то с желудком….
— Какой желудок, в задницу! — с трудом выдохнула мама (она сказала слово похуже). — У меня воды отошли! Я сейчас буду рожать!
— Господи, господи, что же делать? — запричитала Рошель, шатаясь на своих дурацких каблуках. — Как же ты будешь рожать здесь?
— Надо достать из машины постельное бельё. И поставить чайник. Нужна будет горячая вода, — сказал Брюс.
— Зачем? — спросила Джуд.
— Не знаю. Но в кино всегда так делают — готовят чистые простыни и горячую воду, — сказал Брюс.
— Но я-то не в глупом старом вестерне, балда! Я буду рожать в больнице! На учёте я нигде не состою, но они не могут меня выгнать, раз роды вот-вот начнутся, — сказала мама. Она распрямилась и стала дышать помедленнее. — Господи! Я и забыла, как это бывает. Мне надо откопать ночную рубашку и умывальные принадлежности. И косметику. И маленький голубой комбинезончик, тот, с мишками, для его высочества. И большое голубое одеяло. Девочки, давайте живенько. Времени у меня немного, схватки уже сильные.
Брюс переминался с ноги на ногу, так и не придя в себя от испуга.
— Вы поедете в больницу, говорите?
— Ну конечно. Вы меня отвезёте, правда? Боюсь, до автобусной остановки мне не дотащиться, дружок.
— Конечно, я вас отвезу. Но потом я должен быстренько отваливать. Вам придётся поискать кого-нибудь ещё присмотреть за девочками. От меня все равно никакого толку. Они меня вообще не слушаются.
— Я вас слушаюсь, дядя Брюс, — сказала я.
— Одна из четырех — это маловато, Дикси, — сказал Брюс, но все же улыбнулся мне. — Ладно, девочки, давайте выгрузим из машины остальную мебель, чтобы ваша мама могла вытянуться. Или оставить одну из кроватей, и она на неё ляжет?
— Только не мою кровать! Не хочу, чтобы она была вся в мерзких пятнах от крови и прочего! — сказала Рошель.
Три моих сестры пошли разгружать машину вместе с Брюсом. Я дышала так, как будто это у меня начались схватки.
— Хватит, мама, — прошептала я. — Я думаю, он и так останется. Ты можешь больше не притворяться.
— А? — сказала мама, снова хватаясь за живот. — Да нет же, теперь правда началось. Дикси, скажи им, что надо ехать. Мой мальчик выскочит прямо здесь, на тротуаре, если они там будут копаться.
— Мама, ты что, правда рожаешь?
Сердце у меня заколотилось громко-громко.
— Господи, Дикси, не будь глупышкой. Я не такая великая актриса, — прошептала мама, откидывая волосы.
Я увидела капли пота у неё на лбу. Она прикрыла глаза от боли и снова завела своё «хо-хо-хо».
— Мама! — сказала я, по-настоящему испугавшись.
Она крепко вцепилась в меня, стараясь удержаться на ногах.
— Ох, Дикси! До чего же больно. Все идёт слишком быстро. Что-то не так. Все будет в порядке, правда? С моим мальчиком все будет в порядке?
Похоже было, что она боится не меньше меня.
Я вдохнула побольше воздуху и обхватила её рукой.
— Не волнуйся, мама, все будет в порядке, — сказала я. — Ты ведь знаешь. Так говорят звезды.
7
— Н у вот, машина готова, — сказал Брюс, утирая пот со лба и с тревогой глядя на маму.
— Теперь уже с минуты на минуту, — сказала мама.
Брюс тихонько застонал.
— Не волнуйтесь, я скрещу ноги.
— Возьмите с собой одну из девочек на случай, если ребёнок появится, пока я за рулём, — попросил Брюс.
— Я шучу, — улыбнулась мама.
— А я нет, — сказал Брюс.
— Я поеду, мама, — сказала я, держа её за руку.
— Не будь глупышкой, милая. Тебя туда не пустят.
— Я поеду, — вызвалась Джуд, но похоже было, что её слегка мутит.
— Ты небось даже не знаешь, с какого конца они появляются, — сказала мама со смехом, хотя и сложившись пополам от боли. — Я знаю, что младенцы — не по твоей части, Джуд, не волнуйся.
— И не по моей, — поспешно вставила Рошель.
— Нет-нет, вы все три оставайтесь дома.
Мама умоляюще поглядела на Мартину.
— О'кей, — сказала Мартина со вздохом.
Она взяла маму под руку и помогла ей забраться в машину.
— Ведите себя хорошо, дорогие, ладно? Вы ведь управитесь, да? Джуд, вот две десятки, сбегай к ближайшему ларьку за чем-нибудь к чаю. И пожалуйста, запритесь и сидите дома, пока Мартина не вернётся. Рошель, не заводи больше разговоров с местными парнями. А ты, Джуд, не дерись. Дикси, дорогая, никаких перелезаний через садовую стену. И прекратите ссориться, слышите? Рошель, я к тебе обращаюсь!
— Она меня ударила, мама!
— Да, а это кто сделал? — сказала Джуд, проводя по своей щеке. Но потом кивнула: — Хорошо, мама, мы не будем больше драться, я обещаю.
Рошель состроила гримасу, но тоже пробормотала «обещаю».
— А ты обещаешь, что все будет в порядке, мама? — сказала я, стараясь не заплакать.
Я не могла смотреть, как у неё все лицо съёжилось от боли. В больнице я никогда не была, но видела по телевизору. Я представила маму на каталке, а её огромный живот — под таким тонким белым халатом и как страшные люди в масках разрезают её, чтобы вынуть ребёнка.
— Они тебя разрежут, мама? — спросила я.
— Нет-нет, я им не позволю! Я хочу и дальше носить бикини, когда снова похудею. Не волнуйся так, Дикси, ничего со мной не случится. Обещаю. Завтра к этому времени я, наверное, уже принесу вам вашего братика в одеяльце.
— Так кто же присмотрит за девочками, пока вы в больнице? — спросил Брюс.
Мама посмотрела на него, как на полного идиота.
— Конечно, вы, Брюс, дорогой.
— Ох нет! Нет, я же вам с самого начала объяснил. Мне нужно ехать обратно. Я уже давным-давно должен быть в магазине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49