У вас мозгов хватает только, чтоб морочить голову моим девочкам и учить их этим дурацким штучкам — кунг-фу или как его там. Как будто они без этого мало дерутся. Вы бы лучше поучили нашу Джуд не драться, кретин слабоумный!
Брюс отшатнулся, глядя на неё из-за очков.
— Дядя Брюс, не расстраивайтесь! Мама это не всерьёз, ей просто вожжа под хвост попала! — сказала я, беря его за руку.
— Никакая вожжа мне никуда не попала, паршивка ты мелкая! — заорала мама. — Кончай к нему липнуть, Дикси! Никакой он тебе не дядя, он нам чужой человек!
Брюс выпустил мою руку.
— Я был чужим человеком и очень хотел, чтобы так оно и осталось. Я ведь должен был помочь вам с перевозкой за небольшие деньги — так мы договаривались. Хотя если кто-то здесь и платил пока деньги, так только я. Но как-то меня засосало во всю эту суматоху, и я решил помочь вам и вашим дочкам, как приличный человек. Про «дядю» не я придумал, это малышка Дикси стала меня так звать. Меня это тронуло, потому что она чудесная девочка. Но я могу себе представить, что вам это не нравится. Раз так, мы сейчас поставим точку. Плевать на мою спину, я сейчас постараюсь закинуть вашу мебель наверх и уеду. И больше приезжать не буду.
— Нет, — заплакала я, прижимаясь к нему.
— Дикси, прекрати эту ерунду, ты меня позоришь, — резко сказала мама. — Ты ведёшь себя просто глупо.
Я посмотрела маме прямо в глаза.
— Это ты ведёшь себя глупо, мама, — сказала я, глядя на Солнышко, брошенного на матрасе.
Мама тоже на него оглянулась. И вдруг смолкла.
— Деточка моя, — прошептала она и пошла обратно к матрасу. Она взяла Солнышко на руки и поцеловала его пушистый хохолок.
Мартина, Джуд и Рошель недоверчиво покачали головами. Обычно мама не могла быстро успокоиться, если уж её понесло. Она всегда орала, пока не охрипнет, а потом разражалась бурными слезами, обнимала нас всех, говорила, что она сварливая старая кошёлка и самая худшая мать на свете и что нам всем лучше было бы в приёмной семье. Тогда мы обнимали её в ответ и говорили, что она самая лучшая мать на свете и что мы хотим жить только с ней, хотя она и правда сварливая старая кошёлка.
— Дядя Брюс, не уходите, ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — сказала я.
— Мне нужно домой, Дикси, мне ведь приходится вставать ещё до рассвета, чтобы успеть на цветочный рынок. Но ты не волнуйся, милая, я буду к тебе приезжать, если мама разрешит.
— И вы останетесь моим дядей? — спросила я.
Брюс покосился на маму. Она качала на руках ребёнка, не обращая никакого внимания на нас обоих.
— Если хочешь, — прошептал он.
— Я не хочу всех этих соплей про «дядю», но вы ведь останетесь моим тренером по вин-чунь? — сказала Джуд.
— Договорились, — сказал Брюс. — Ну ладно, потащили тогда, что ли, наверх эту чёртову мебель. Похоже, кроме нас с тобой, таскать её некому.
— Я бы хотела помочь, но не могу, — сказала Мартина. Она стояла, обхватив руками живот.
— У тебя что, живот болит? — спросила Джуд.
— Ага! — поспешно откликнулась Мартина.
— И у меня тоже, — сказала Рошель.
— Ерунда, — сказала я.
— А ты-то что в этом понимаешь, Дикси? — вскинулась Рошель.
— Ладно, ладно, я буду помогать, — сказала я. — Я правда могу, я намного сильнее, чем кажусь, дядя Брюс.
Я сняла кофту и согнула руку в локте.
— У тебя мышцы, как горошины, детка, — сказал Брюс.
Он по-деловому закатал рукава и не без гордости напряг мускулы. Похоже было, что в его тощие руки зашили по апельсину.
— Ого, мистер Качок! — воскликнула Джуд. — Но это-то не вин-чунь, правда?
— В спортзал я тоже много ходил, — сказал Брюс.
— Вот так Фрида Цветочная Лавка! — сказала Рошель. — Слушай, Мартина, дай на минутку мобильник. Я только отправлю одну эсэмэску.
— Только не этому уроду из «Макдоналдса», — встряла Джуд.
— Нет, мобильник я тебе не дам, он мне самой нужен, — сказала Мартина. — Какой ещё урод?
— А ну отойдите все с дороги! — распорядилась Джуд. — Мартина, почему ты не можешь помочь? Я ведь знаю, что сейчас не твои дни, так что не отговаривайся этим.
— Джуд, ты не можешь помолчать? У меня желудок расстроен, если хочешь знать. Меня тошнит.
— Ерунда, — сказала Джуд.
— Это не ерунда, Джуд. Я слышала, как её утром рвало.
Я хотела помочь, но Мартина, похоже, перепугалась.
— Заткнись, Дикси! Ну почему ты никогда не можешь помолчать, — зашипела она.
— Ага, она вообще страшная ябеда, — сказала Рошель.
— Я умею хранить тайны! Я умею хранить потрясающие тайны, так что заткнитесь обе. Вот когда вы узнаете мою тайну…
— Дикси! — закричала мама из гостиной. — Пойди сюда! Помоги мне. Живо!
— Я тебе помогу, мама, — сказала Мартина, отталкивая меня.
— Нет, Мартина, мне нужна Дикси.
— Ну что ж, как хочешь, — сказала Мартина обиженно и быстро пошла наверх.
— Мартина, ну пожалуйста, дай на минутку мобильник, — попросила Рошель, бросаясь за ней. — Джуд, начните лучше с моей мебели. Я хочу, чтобы у меня наконец была нормальная комната. Только осторожнее, не швыряйте как попало. Поаккуратнее там с моим туалетным столиком, ладно?
— Сама поаккуратнее, а то мы тебя пошвыряем как попало, Роксана, — сказал Брюс. — Раскомандовалась тут. Мы тебе не грузчики. Мы, между прочим, делаем одолжение, правда, Джуд?
— Ещё бы, Брюс.
Она тащила из маминой комнаты кровать Рошель, опрокинув её набок. Похоже было, что она с удовольствием опрокинула бы и протащила по полу саму Рошель.
— Дикси, — нетерпеливо крикнула мама, — пойди сюда! Ко мне, поближе!
Я присела рядом с ней на матрас.
— Слушай, прекращай свои намёки. Твои сестры — не идиотки, хотя на них обычно и похоже. Мы ведь с тобой договорились, детка. Ты мне поклялась, что словом не обмолвишься.
— Только пару дней, мама!
— А как насчёт пары недель?
— Не выйдет, мама! Представь, как ты пойдёшь по магазинам с коляской, и все будут заглядывать под козырёк и ворковать «сюси-пуси», «это мальчик или девочка?». Не можешь же ты сказать, что это мальчик, а через месяц вывезти её в розовом платьице?
— Я не собираюсь ни с кем разговаривать. Здесь в округе все равно одни безнадёжные дебилы. — Мама задумалась. — Может, конечно, это я безнадёжная дебилка, раз не могу обеспечить своих детей или найти хоть одного приличного мужика им в отцы. Было много причин, почему нам нельзя было оставаться в Блечворте, но как я могла вообразить, что эта дыра — выход их положения? Я только ещё сильнее влипла. Все у меня оказалось не то: и гороскопы, и карты, и хрустальный шар. Ребёнок оказался не тот. Я так хотела мальчика, Дикси! Мне очень нужен мальчик! Не отнимай его у меня, детка, пожалуйста. Оставь мне его ещё ненадолго.
Мама заплакала. Солнышко тоже запищала и недовольно завертелась в своём голубом одеяльце. По запаху было похоже, что ей пора сменить подгузник, но Брюс и Джуд могли войти в любую минуту, чтобы унести ещё что-нибудь наверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Брюс отшатнулся, глядя на неё из-за очков.
— Дядя Брюс, не расстраивайтесь! Мама это не всерьёз, ей просто вожжа под хвост попала! — сказала я, беря его за руку.
— Никакая вожжа мне никуда не попала, паршивка ты мелкая! — заорала мама. — Кончай к нему липнуть, Дикси! Никакой он тебе не дядя, он нам чужой человек!
Брюс выпустил мою руку.
— Я был чужим человеком и очень хотел, чтобы так оно и осталось. Я ведь должен был помочь вам с перевозкой за небольшие деньги — так мы договаривались. Хотя если кто-то здесь и платил пока деньги, так только я. Но как-то меня засосало во всю эту суматоху, и я решил помочь вам и вашим дочкам, как приличный человек. Про «дядю» не я придумал, это малышка Дикси стала меня так звать. Меня это тронуло, потому что она чудесная девочка. Но я могу себе представить, что вам это не нравится. Раз так, мы сейчас поставим точку. Плевать на мою спину, я сейчас постараюсь закинуть вашу мебель наверх и уеду. И больше приезжать не буду.
— Нет, — заплакала я, прижимаясь к нему.
— Дикси, прекрати эту ерунду, ты меня позоришь, — резко сказала мама. — Ты ведёшь себя просто глупо.
Я посмотрела маме прямо в глаза.
— Это ты ведёшь себя глупо, мама, — сказала я, глядя на Солнышко, брошенного на матрасе.
Мама тоже на него оглянулась. И вдруг смолкла.
— Деточка моя, — прошептала она и пошла обратно к матрасу. Она взяла Солнышко на руки и поцеловала его пушистый хохолок.
Мартина, Джуд и Рошель недоверчиво покачали головами. Обычно мама не могла быстро успокоиться, если уж её понесло. Она всегда орала, пока не охрипнет, а потом разражалась бурными слезами, обнимала нас всех, говорила, что она сварливая старая кошёлка и самая худшая мать на свете и что нам всем лучше было бы в приёмной семье. Тогда мы обнимали её в ответ и говорили, что она самая лучшая мать на свете и что мы хотим жить только с ней, хотя она и правда сварливая старая кошёлка.
— Дядя Брюс, не уходите, ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — сказала я.
— Мне нужно домой, Дикси, мне ведь приходится вставать ещё до рассвета, чтобы успеть на цветочный рынок. Но ты не волнуйся, милая, я буду к тебе приезжать, если мама разрешит.
— И вы останетесь моим дядей? — спросила я.
Брюс покосился на маму. Она качала на руках ребёнка, не обращая никакого внимания на нас обоих.
— Если хочешь, — прошептал он.
— Я не хочу всех этих соплей про «дядю», но вы ведь останетесь моим тренером по вин-чунь? — сказала Джуд.
— Договорились, — сказал Брюс. — Ну ладно, потащили тогда, что ли, наверх эту чёртову мебель. Похоже, кроме нас с тобой, таскать её некому.
— Я бы хотела помочь, но не могу, — сказала Мартина. Она стояла, обхватив руками живот.
— У тебя что, живот болит? — спросила Джуд.
— Ага! — поспешно откликнулась Мартина.
— И у меня тоже, — сказала Рошель.
— Ерунда, — сказала я.
— А ты-то что в этом понимаешь, Дикси? — вскинулась Рошель.
— Ладно, ладно, я буду помогать, — сказала я. — Я правда могу, я намного сильнее, чем кажусь, дядя Брюс.
Я сняла кофту и согнула руку в локте.
— У тебя мышцы, как горошины, детка, — сказал Брюс.
Он по-деловому закатал рукава и не без гордости напряг мускулы. Похоже было, что в его тощие руки зашили по апельсину.
— Ого, мистер Качок! — воскликнула Джуд. — Но это-то не вин-чунь, правда?
— В спортзал я тоже много ходил, — сказал Брюс.
— Вот так Фрида Цветочная Лавка! — сказала Рошель. — Слушай, Мартина, дай на минутку мобильник. Я только отправлю одну эсэмэску.
— Только не этому уроду из «Макдоналдса», — встряла Джуд.
— Нет, мобильник я тебе не дам, он мне самой нужен, — сказала Мартина. — Какой ещё урод?
— А ну отойдите все с дороги! — распорядилась Джуд. — Мартина, почему ты не можешь помочь? Я ведь знаю, что сейчас не твои дни, так что не отговаривайся этим.
— Джуд, ты не можешь помолчать? У меня желудок расстроен, если хочешь знать. Меня тошнит.
— Ерунда, — сказала Джуд.
— Это не ерунда, Джуд. Я слышала, как её утром рвало.
Я хотела помочь, но Мартина, похоже, перепугалась.
— Заткнись, Дикси! Ну почему ты никогда не можешь помолчать, — зашипела она.
— Ага, она вообще страшная ябеда, — сказала Рошель.
— Я умею хранить тайны! Я умею хранить потрясающие тайны, так что заткнитесь обе. Вот когда вы узнаете мою тайну…
— Дикси! — закричала мама из гостиной. — Пойди сюда! Помоги мне. Живо!
— Я тебе помогу, мама, — сказала Мартина, отталкивая меня.
— Нет, Мартина, мне нужна Дикси.
— Ну что ж, как хочешь, — сказала Мартина обиженно и быстро пошла наверх.
— Мартина, ну пожалуйста, дай на минутку мобильник, — попросила Рошель, бросаясь за ней. — Джуд, начните лучше с моей мебели. Я хочу, чтобы у меня наконец была нормальная комната. Только осторожнее, не швыряйте как попало. Поаккуратнее там с моим туалетным столиком, ладно?
— Сама поаккуратнее, а то мы тебя пошвыряем как попало, Роксана, — сказал Брюс. — Раскомандовалась тут. Мы тебе не грузчики. Мы, между прочим, делаем одолжение, правда, Джуд?
— Ещё бы, Брюс.
Она тащила из маминой комнаты кровать Рошель, опрокинув её набок. Похоже было, что она с удовольствием опрокинула бы и протащила по полу саму Рошель.
— Дикси, — нетерпеливо крикнула мама, — пойди сюда! Ко мне, поближе!
Я присела рядом с ней на матрас.
— Слушай, прекращай свои намёки. Твои сестры — не идиотки, хотя на них обычно и похоже. Мы ведь с тобой договорились, детка. Ты мне поклялась, что словом не обмолвишься.
— Только пару дней, мама!
— А как насчёт пары недель?
— Не выйдет, мама! Представь, как ты пойдёшь по магазинам с коляской, и все будут заглядывать под козырёк и ворковать «сюси-пуси», «это мальчик или девочка?». Не можешь же ты сказать, что это мальчик, а через месяц вывезти её в розовом платьице?
— Я не собираюсь ни с кем разговаривать. Здесь в округе все равно одни безнадёжные дебилы. — Мама задумалась. — Может, конечно, это я безнадёжная дебилка, раз не могу обеспечить своих детей или найти хоть одного приличного мужика им в отцы. Было много причин, почему нам нельзя было оставаться в Блечворте, но как я могла вообразить, что эта дыра — выход их положения? Я только ещё сильнее влипла. Все у меня оказалось не то: и гороскопы, и карты, и хрустальный шар. Ребёнок оказался не тот. Я так хотела мальчика, Дикси! Мне очень нужен мальчик! Не отнимай его у меня, детка, пожалуйста. Оставь мне его ещё ненадолго.
Мама заплакала. Солнышко тоже запищала и недовольно завертелась в своём голубом одеяльце. По запаху было похоже, что ей пора сменить подгузник, но Брюс и Джуд могли войти в любую минуту, чтобы унести ещё что-нибудь наверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49