Чтобы извлечь выгоду из этой ситуации, ККР использовала свой авторитет и, запустив в действие экономические рычаги, добилась эксклюзивного права на торговлю с амнионами. Тем самым была открыта дверь к огромным возможностям, и ключ от этой двери оказался у Корпорации космических рудников.
Компания «Интертех» владела всем, что человечество знало об амнионах. У ККР были корабли и оборудование, способные превратить это знание в прибыль. А Земля имела неутолимый голод на ресурсы и новые рынки сбыта. Боясь потерять свою долю доходов от торговли с амнионами, земные правительства согласились переименовать Корпорацию космических рудников в Концерн рудных компаний, а также поручили этому частному предприятию вести и развивать контакты с амнионским космосом на благо всего человечества. В конечном счёте торговля с амнионами стала для КРК основным источником обогащения.
Такова общедоступная история Концерна рудных компаний.
Уорден
Конечно, Годсен Фрик со временем нашёл Уордена Диоса. Глава полиции КРК не мог вечно избегать руководителя службы протокола. Однако перед встречей с Годсеном – и до того, как из РСЗК поступило безоговорочное, но вполне предсказуемое требование о проведении видеоконференции, – Уордену удалось почти на час уединиться с Хэши Лебуолом.
Их беседа проходила в одном из «чистых» офисов, которые Уорден содержал для подобных случаев. Естественно, ни одно помещение в штаб-квартире полиции Концерна, включая даже личные комнаты, нельзя было считать абсолютно «чистым» от так называемых «жучков». Только руководство Бюро по сбору информации не имело прослушивающих устройств. Утечка секретных данных исключалась полностью – кабинеты хранили тайны с такой же надёжностью, как могильные плиты. Их экранированные стены и системы защиты делали невозможным любой вид электронного шпионажа. Фрик был единственным чиновником полиции Концерна, которому позволялось обнародовать сведения о темах, обсуждавшихся в этих офисах.
В целях дополнительной предосторожности охрана и техники имели строгий приказ хранить молчание о каждом случае, когда Уорден Диос пользовался данными помещениями. Если в такие моменты главу полиции разыскивала Мин Доннер, то истину скрывали даже от неё: «Нет, офицер! Мы его не видели!»
В результате Годсен не имел понятия о том, где находился Уорден. И, следовательно, не знал, в каком направлении развивались события, когда ему наконец удалось повстречаться с Диосом.
Уорден не был зловредным человеком, но он получил особое удовольствие от неосведомлённости Годсена. Неведение вело к замешательству – а Уордену нравилось видеть замешательство руководителя службы протокола. Отношения с этой персоной не давали ему повода для других удовольствий.
Диос только что вернулся в свой представительский кабинет – огромный, роскошный и обычно бесполезный, поскольку он держал его только для случаев, когда демонстрация статуса была важнее собственно статуса. Не прошло и минуты, как секретарь проинформировала Уордена о том, что с ним хочет увидеться Годсен. Диос подошёл к огромному столу из красного полированного дерева – дерева, выращенного на гидропонной станции и стоившего баснословные деньги. Он устроился в кресле, которое перекатывалось на старомодных роликах. Стол и кресло, как и вся мебель в кабинете, были предоставлены ему несколько лет назад Холтом Фэснером в виде подарка в честь завершения строительства орбитальной штаб-квартиры полиции Концерна. Наверное, именно поэтому он старался пользоваться своим представительским кабинетом как можно реже. Но сегодня у него не было выбора.
Быстро просмотрев расписание дел на ближайшие часы, Диос включил интерком и попросил секретаря – женщину, которую он считал такой же отполированной и бесполезной, как мебель, – пригласить к нему Годсена Фрика.
Руководитель службы протокола тут же вбежал в кабинет. Встревоженный вид был ему не свойствен. Важная представительность, этакая невозмутимая надменность служили хорошим прикрытием для его интриг и любопытства, но не для маскировки тревоги и обиды. Благообразная голова в шапке белых волос, которая обычно придавала Фрику вид благородного государственного деятеля, теперь делала его похожим на великовозрастного юнца, пойманного за позорным актом содомии.
Видя его растерянность, Уорден получил ещё одну небольшую порцию удовольствия.
Однако это ничего не меняло. Благодаря искусственному глазу он всегда видел Фрика «насквозь». Этим Уорден отличался от своих высокопоставленных коллег. Хэши Лебуол мог предать вселенную, но не дать инфракрасному взгляду Уордена ни одного намёка. Однако он не был прирождённым иудой – просто Хэши не делал никаких различий между уровнями своей природной двуличности. По контрасту с ним Мин Доннер выделялась чистотой помыслов и преданностью делу. Годсен же выдавал себя столь очевидно, что Уорден не мог не замечать его «физиологических» намёков – любая интрига, любой запутанный мотив, любая фальшь проявлялись в ритме сердца, в потливости, в температуре и ауре тела.
Каждый раз, общаясь с руководителем службы протокола, Диос знал, что должен быть готов к последствиям их разговора. И эти последствия могли простираться от пассивного противодействия Фрика до активного вмешательства Холта Фэснера
Это было бедствие. Тем не менее Уорден мог учитывать, планировать и использовать его.
– Прошу вас, присаживайтесь, – небрежно сказал он. Из-за того, что Фрик ему не нравился, он всегда обращался к нему чинно и вежливо.
Годсен, казалось, не замечал антипатии начальника. Как только дверь закрылась и индикаторы показали, что видеокамеры в кабинете не активированы, он опёрся ладонями о блестящую поверхность стола и, придав себе самоуверенный вид, произнёс:
– У меня к вам серьёзный разговор. Моя задница сейчас на раскалённой сковородке.
Его показной апломб был неубедительным. Голос дрожал от напряжения, а не рокотал с обычной ленивой надменностью.
Уорден развёл руками в жесте беспомощного сожаления.
– Как я понял, он остался недоволен вами? Но вы всегда могли переадресовать его ко мне.
«Им» в этом контексте мог быть только один человек. Однако Годсен не стыдился своей несоразмерной верности Холту Фэснеру. Торопливо, но без малейшего раскаяния, он ответил:
– Вы же знаете, я должен был информировать его. Во-первых, не вы нанимали меня на эту работу, а он. И именно Фэснер даст мне указания Неужели вы ожидали, что я проигнорирую сей факт? Во-вторых, на нашей станции не найдётся никого, кто отказался бы принять звонок от шефа.
Последнее утверждение было весьма некорректным. Мин Доннер и Хэши Лебуол не признавали какой бы то ни было власти за стенами штаб-квартиры полиции Концерна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144