Более того, с приходом к власти Рейгана реакция развернула массированное наступление даже на ограниченные завоевания трудящихся в социальной области, организовала широкую травлю профсоюзов. Недаром в Америке говорят, что предвыборные обещания республиканцев и демократов стоят не дороже той бумаги, на которой их пишут.
Основой «демократического процесса» является, по утверждению американских пропагандистов, политическое соперничество республиканской и демократической партий. Буржуазные политологи пытаются доказать избирателям, что, голосуя за ту или иную партию, они оказывают «решающее влияние» на политику правительства. Всячески и взаимно сквернословя по адресу соперничающей партии, «противники» все же сходятся в одном: нужны обе партии. Они по очереди спасают политику правящего класса, всячески изворачиваясь, терпя позор, принимая на себя накипевшее раздражение масс. Но переведенная на запасной путь, обруганная партия немедленно открывает огонь по правящей партии, вновь накапливает «критический авторитет», строит из себя «спасительницу нации», готовясь снова занять доходные правительственные кресла.
Свои аргументы в защиту двухпартийной системы буржуазная литература варьирует на все лады. Однако логика фактов нередко вынуждает американских социологов делать признания, показывающие всю несостоятельность утверждений о «демократизме» этой системы. Подвергая конкретному анализу практическую деятельность партий, они нередко приходят к выводу об отсутствии существенных различий между ними. Характерен пример с Д. Эйзенхауэром, который, получая многочисленные предложения выдвинуть свою кандидатуру на пост президента США как от демократов, так и от республиканцев, тщательно взвешивал свои шансы, пока наконец не сделал официального заявления: «Я, пожалуй, больше республиканец, чем демократ. Вот и все „принципиальные расхождения“!
В работе «Политическая система США» Д. Койл пишет, что «в настоящее время две партии стали еще более похожи друг на друга. Их называют иногда двойниками». Американские избиратели, пишет он, чувствуют, что демократы и республиканцы «имеют только разных кандидатов», а партии в целом являются лишь «организациями для победы на выборах и получения контроля над правительством».
Это признают не только политологи, но и партийные лидеры. Сходство обеих партий американского крупного капитала засвидетельствовал Эдлай Стивенсон, который в своей книге «Что я думаю» писал: «У нас гораздо больше общего с нашими друзьями-республиканцами… чем того, в чем мы не сходимся». В вышедшем накануне выборов 1960 года сборнике речей Дж. Кеннеди, целью которого было информировать американцев о взглядах претендента на президентский пост, содержится следующее положение: «Главные разногласия имеют место не столько в области общеполитических целей, сколько в области конкретного отношения к тем или иным возникающим проблемам».
Партии лишь на словах меняют политику. «Победившая» партия предает забвению собственную критику и начинает проводить курс своей предшественницы. Основное содержание политики остается неизменным, пока оно соответствует классовым интересам правящих монополистических кругов. Так было и так есть.
На президентских выборах 1968 года республиканец Никсон и демократ Хэмфри говорили о своей программе почти одно и то же. Оба спекулировали на стремлении народа покончить с вьетнамской войной, лавировали, лицемерили, то прикидывались «голубями», когда выходили к рядовым избирателям, то изображали себя «неподкупными ястребами», когда обращались к хозяевам крупнейших монополий. Это действительно своего рода игра, писал Д. Рестон, размышляя над тем, что он увидел и услышал на съезде республиканской партии в Майами-Бич. Республиканцы осуждают демократов за «подрыв доверия» и сами подрывают его. Они провозглашают цели внутренней и внешней политики, за достижение которых сами не готовы платить. Делегаты знают, что существует разрыв между риторикой, избирательной кампанией и реальной действительностью.
Конечно же, Рестон пишет более чем деликатно, старательно выбирает слова и выражения, он как раз принадлежит к числу тех «критиков», которые хотели бы видеть на капитанском мостике американского корабля более изощренных политиков. Более ловких. Более «изобретательных», как он любит выражаться, что означает более лицемерных.
В общем, Никсон, по-видимому, в немалой степени оправдал ожидания Рестона, особенно в том, что касалось его методов ведения войны во Вьетнаме. Но вот что любопытно. Прошло 12 лет, и республиканец Рейган шел на выборы 1980 года под лозунгом «надежного мира для Америки» — практически тем же, под которым выступал и демократ Картер. Это совпадение позиций двух претендентов дало повод обозревателю столичной «Вашингтон пост» Фритчи за несколько дней до выборов написать, что тема мира стала доминирующей в предвыборной борьбе; кто бы ни был избран на пост президента, американский народ может надеяться на ратификацию Договора ОСВ-2, или на открытие переговоров по ОСВ-3, или на то и на другое одновременно, а американский конгресс никогда не согласится проголосовать даже за небольшое увеличение военных ассигнований. Этот прогноз как нельзя лучше показывает всю пропасть — существующую и углубляющуюся! — между предвыборной демагогией и реальной политикой правительства.
Американцы все меньше и меньше верят мифу, что двухпартийная система — «олицетворение» демократии. Особенно наглядные уроки они получают в периоды избирательных кампаний. В суматохе борьбы за теплые местечки на свет выплывают факты, обнажающие изнанку американского образа жизни, показывающие подчас эту жизнь такой, какая она и есть. И политические деятели обеих партий, независимо от воли своей, предстают во всей наготе — с их ненавистью ко всему прогрессивному, с их алчностью, пренебрежением к народу, его нуждам и его судьбе.
Э. Хьюз, автор книги «Америка уязвима», касаясь послевоенных президентских выборов, пишет: «Я помню национальные выборы 1952 года и фальшь партийных поз. Я помню национальные выборы 1956 года: парад притворства продолжался… В течение десятилетия каждая политическая партия все больше и больше имитировала одна другую и ничего не вносила нового. Такова политическая сцена перед выборами 1960 года. Они будут повторением мрачной драмы 1952 года, лишь с изменением партийных костюмов. Но, продолжает автор, теперь уже демократы будут говорить об „обанкротившейся политике“ и необходимости „инициативы“. Они будут давать любые обещания… но не предложат ничего нового. Пустословие продолжается».
Эту характеристику можно отнести и ко всем последующим выборам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124