Правый экстремизм во взглядах на внешнюю политику США — это «инстинктивное неприятие любых переговоров с потенциальными противниками, особенно в области ограничения вооружений, уверенность в том, что в ходе этих переговоров США всегда остаются в проигрыше, а их противники — в выигрыше; неверие а эффективность американских политических и военных союзов, плохо скрываемое презрение к союзникам США в Западной Европе как к „либералам“, „трусам“ и даже „предателям“, стремление во всем опираться лишь на собственные силы; глубокий пессимизм в отношении будущего развития международной системы, ожидание периода дестабилизации, конфликтов и хаоса; безусловная вера в технологические возможности США, которые позволили бы добиться решающего военного превосходства над СССР путем создания некоего „абсолютного оружия“. И отличается этот подход от позиции администрации, быть может, чуть большей степенью „раскованности“ формулировок.
Когда на руководителей дипломатии США навешивается ярлык «предателей», вспоминается, что и Дж. Даллеса в свое время маккартисты считали чуть ли не «красным», уступившим первое место, занимаемое доселе США, «коммунистам». Мы знаем, кем в действительности был этот американский деятель. Но ни один из преемников Дж. Даллеса не уступал ему в уровне правой, антикоммунистической ориентации, в приверженности «имперской» идеологии и политике. Вряд ли эту линию могли бы проводить «новые правые» с большей последовательностью, чем Р. Рейган, К. Уайнбергер, Дж. Шульц.
Можно согласиться, однако, с автором статьи в «Форин сервис джорнэл» в одном: ультраправые в самом деле выступают против «рационального анализа» формирования внешней политики США. Они хотели бы «вернуться к средневековым и непререкаемым догмам». И если говорить всерьез, то это вовсе не попытка припасть к традиционным истокам политической жизни США, а стремление односторонне опереться лишь на самое худшее, реакционное, агрессивное в этих традициях — концепцию «Pax Americana» с ее новейшим «имперским», антикоммунистическим и ядерным содержанием. Это и делают сегодня Р. Рейган и его единомышленники.
Разумеется, в политической жизни, да и в самом правящем классе США не все развивается так, как хотелось бы ультраправым. Наблюдаются и другие тенденции. «Новые правые», увлеченные открывшимися перед ними политическими горизонтами, не замечают или игнорируют эти тенденции, которые тем не менее способны усиливаться. Сдвиг вправо и впрямь очевиден в США, но политическое размежевание в стране носит гораздо более сложный и противоречивый характер. Идеологического и политического «консенсуса», стержнем которого стал бы сдвиг вправо, в стране не наблюдается. Если в самом деле «консенсус» и существует по ряду важных параметров, то только в правящем классе, да и он не столь устойчив, как, например, в 50-е годы.
«Новые правые» намерены добиваться подъема экономики за счет углубления социального неравенства. Но это подрывает их социальную базу в «среднем классе». В своей аргументации по поводу «советской угрозы» «новые правые» оказались в нитях путаницы, которую сами соорудили. Они лавируют между стереотипами о «климате осадного положения», якобы созданном «ростом советской мощи», и о том, что СССР в экономическом и военном отношениях «не столь уж страшен». Но в общем знаменателе всех этих рассуждений лежит образ американской империи, увлекающий их на самый опасный путь в международных отношениях, который только может быть в ядерную эру.
«Новые правые» не единственная фракция ультраправых, которая хотела бы воздействовать на нынешнюю республиканскую администрацию с целью побудить ее к «строительству новой империи». В гораздо большей близости к центрам принятия внешнеполитических решений оказалась другая группировка, не столь уж отсоединенная от «новых правых», но все же имеющая собственную историю, в том числе и историю взаимоотношений с администрацией, вес и значение в ее деятельности. Это «неоконсерватизм».
«Неоконсерваторы» часто отождествляются с правым крылом республиканской партии. Это верно лишь отчасти. На самом деле эта группировка значительно более пестрая по своему политическому происхождению и связям. Среди них есть и правые республиканцы «со стажем», но есть и перебежчики из рядов левых и традиционных либералов из демократической партии, которые были психологически и политически «сломлены» исходом войны во Вьетнаме и омертвлением либерализма как движения. Ч. Тайролер, один из руководителей «неоконсерваторов», заявлял, что их задача заключается в том, чтобы «просвещать элиту».
Группировка «неоконсерваторов» возникла еще в ту пору, когда зримо определилось поражение США во Вьетнаме, возник «вьетнамский синдром». Их «имперское» мышление связано не с пиком американской «мощи», а с моментом «сползания» от этого пика к гораздо более низкой точке на рубеже 60—70-х годов. Неоконсерваторы жадно искали признаки эрозии влияния США на международной арене и в «„росте советской военной мощи“, и в появлении „окна уязвимости“ США для советских ракет, и в „„утрате“ Анголы, Эфиопии, Кампучии, Ирана, Афганистана, Никарагуа, хотя эти события не имели касательства к «национальной безопасности“ США, отражали настроение освободительной борьбы народов.
Они видели «славное прошлое» США в «холодной войне», в Карибском кризисе. Все остальное казалось им «упадком», «гниением», «оттеснением к обрыву». Но это не пассивная ностальгия по «добрым старым временам», а откровенное стремление вернуться в эпоху, когда военное и политическое господство США в мире представлялось обеспеченным на века. «Неоконсерваторы» сознательно сеяли среди американцев настроения унижения, страха, уныния, отчаяния по поводу «бедствий» родины, пытаясь переплавить их в чувства раздражения, ненависти, национализма, шовинизма, расизма, милитаризма, антисоветизма. В какой-то мере это удалось и на этапе 1976 года, когда Дж. Картер шел к власти, и особенно в 1980 году, когда Р. Рейган, использовав, в частности, ситуацию ирано-американского кризиса и шовинистическо-воинственный психоз в стране, стал президентом.
Главное же для «неоконсерваторов» в 70-х годах было связано с их фанатической ненавистью к разрядке напряженности, от которой и пошли, по их мнению, все «беды». Она, мол, «погубила» военную и политическую мощь Вашингтона, завела страну в ловушку. СССР стал «смертельной угрозой» для США. «Спасти» страну от катастрофы, от прямого «вторжения» СССР может только гонка вооружений, развертывание новых систем оружия для воссоздания военного превосходства над «русскими».
«Имперская» идеология «неоконсерваторов» сложилась на основе исторической ретроспективы «холодной войны».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124