Государственный секретарь Роджерс — коллега Никсона по юридической профессии, занимавший в правительстве Эйзенхауэра пост министра юстиции, министр финансов Кеннеди — председатель правления чикагского банка «Континентл Иллинойс нэшнл бэнк энд траст компани» и член совета директоров нескольких крупных корпораций. Министр торговли Стэнс — крупный банкир с Западного побережья, президент ряда компаний. Министр труда Шульц — директор нескольких компаний, а министр почт и телеграфа Блаунт — президент Американской торговой палаты. Богатый делец и губернатор Аляски Хикел — министр внутренних дел. Он владелец, председатель правлений и член совета директоров целого ряда торгово-промышленных фирм, Хардин, ректор Небрасского университета, тоже входящий в правление многих корпораций и в попечительский совет «Фонда Рокфеллера», занял пост министра сельского хозяйства. Мичиганский губернатор Ромни, миллионер, связанный с автомобильными корпорациями, возглавил министерство жилищного и городского строительства. Пост министра здравоохранения, образования и социального обеспечения был отдан Финчу, связанному с рядом компаний Калифорнии.
Та же картина и в нынешней администрации. Личное состояние министра обороны Уайнбергера оценивается в 2,2 —3,5 миллиона долларов, бывшего госсекретаря Хейга — примерно в 2 миллиона, нынешнего госсекретаря Шульца — тоже около 2 миллионов, других членов кабинета — от полутора до 9,2 миллиона. Сам Рейган с женой оценивают свою недвижимость в 1,2 — 2,4 миллиона, а движимое имущество — в 0,6—1,1 миллиона долларов. Показателен и разброс этих цифр: за ним сквозит явное желание обладателей состояний по возможности скрыть их от учета, а тем самым и от налогообложения. Как не похоже это на мечту А. Линкольна о «правительстве народа из народа и для народа»!
Кабинет министров в Вашингтоне сформирован из представителей крупнейших корпораций, прежде всего связанных с военным бизнесом. Его состав отражает соотношение сил в экономической элите. Немало там представителей корпораций западных и среднезападных районов, которые проталкивали Рейгана в президенты. Серьезные позиции оставили за собой банковские и промышленные олигархии северо-восточных районов. Отмечается и та особенность, что за Рейганом стоят богачи новых поколений, которые нажили капитал жульническими махинациями, на основе подкупов, взяток, связей с мафией и т. д., что несет в себе большой «скандальный потенциал». Впрочем, скандалы уже начались.
К лету 1984 года стало известно, что уже более ста высших чиновников правительства республиканцев оказались замешанными в различных должностных преступлениях, связанных с коррупцией.
Слияние правительства с бизнесом становится все более открытым. Сегодня мало кого шокирует практика перехода руководителей корпораций в правительство, а потом — их возвращение в мир бизнеса, но на более высокие посты. Правительство Рейгана, например, часто называют правительством корпорации «Бектел» — ведущие его деятели пришли из этой калифорнийской строительной фирмы, специализирующейся на крупном энергетическом и промышленном строительстве, в том числе и за границей.
Широкое распространение получила в конце 60-х — 70-х годах и такая относительно новая форма взаимосвязей между правительством и деловыми кругами, как организация совместных комиссий — либо для анализа и выработки политической стратегии по каким-либо конкретным вопросам, либо широкопрофильных, универсальных, призванных формулировать политическую стратегию капитала в целом. Среди последних особую известность приобрела «Трехсторонняя комиссия», созданная в конце 1973 года по инициативе семьи Рокфеллеров. Здесь разрабатываются основы современного военно-политического курса империализма. Из недр этой комиссии немало деятелей было рекрутировано в правительство Дж. Картера, среди них прежде всего стоит упомянуть «ястреба» 3. Бжезинского. Не менее «достойно» «Трехстороннюю комиссию» у Рейгана представляет К. Уайнбергер.
Беспрецедентное влияние приобрела на политику Вашингтона военщина. Это отражение небывалого в истории государства взлета милитаризма. Многие генералы и адмиралы занимают важнейшие посты в корпорациях, другие — в правительстве. Союз военных и монополистов принимает все более опасные размеры. Широкое распространение получила так называемая практика «вращающихся дверей»: почти на каждом уровне военно-промышленного комплекса люди свободно переходят с работы в госаппарате на работу в частные корпорации, обслуживающие военную промышленность, и наоборот. Некоторые проходят через эту «вращающуюся дверь» по нескольку раз. В таких условиях чиновники в Пентагоне начинают работать на частную промышленность задолго до ухода с государственной службы. О размерах этого явления свидетельствуют следующие цифры: с 1979 по 1981 год на работу в военную промышленность перешли со своих постов 2,1 тысячи офицеров.
Процесс милитаризации захватил и внешнюю политику. Многие генералы и адмиралы сменили армии и флотилии на дипломатическую службу. Они там сейчас нужнее. Тотальная милитаризация общества нуждается в военных. Теперь уже, замечает Симпсон, президенты «больше ценят советы военных, чем дипломатов». Назначение военных на дипломатические посты — не простая механическая замена одного чиновника другим. Свой образ мышления вчерашние генералы и адмиралы переносят в сферу международных отношений. Внешнеполитический курс США становится все более воинственным. Гибкость и конструктивность в политике объявляются старомодными.
Военная элита, промышленный комплекс, занимающийся производством оружия, заняли прочное место в структуре власти и влияния в США. Наиболее заметно это проявилось в период правления Р. Рейгана, с самого начала поставившего на пост государственного секретаря бывшего главнокомандующего войсками НАТО в Европе А. Хейга. Если взять сенат на середину 1984 года, то и там бывшие военные играют решающую роль. Их в сенате большинство: из 100 членов этого законодательного органа 69 человек — бывшие кадровые военные. Все они тесно связаны с военным бизнесом. В сущности, милитаристские процессы в США развиваются во взаимодействии с общими реакционными сдвигами в этой стране, активизацией и консолидацией правых политических сил.
Американская действительность дает все новые подтверждения ленинскому выводу о том, что империализм «отличается наименьшим миролюбием и свободолюбием, наибольшим и повсеместным развитием военщины». Милитаризм реакционен по своей классовой природе. Будучи мощным орудием классового господства, он используется как сила подавления внутри страны и как орудие агрессии и экспансии за рубежом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124