В прошлом вы занимались контрабандным ввозом спиртных напитков для Команды. Приближалась отмена сухого закона, и вы могли остаться без работы. Но вы были хорошим работником. Надежным. И один очень влиятельный человек, возможно, по имени Капоне, а возможно, и по имени Рикка, спросил вас, не хотите ли вы начать честную жизнь. Заняться фермерством. Покончить со своей прежней жизнью.
Он смотрел на меня с безучастным видом, но в глазах его я читал уважение.
– Все-то вы знаете, мистер. Вы коп?
– Что-то в этом роде. Позвольте мне еще кое-что угадать, раз уж я начал. Вы бездетная пара. Вы были женаты лет двадцать, а может, и двадцать пять, но потомства у вас не было. Вам очень хотелось иметь детей, но ваше прошлое не позволяло вам усыновить ребенка. И вдруг произошло чудо: кто-то дал вам сына.
Он сделал небольшой шаг назад и обнял жену за плечи; она прижалась к нему, негромко всхлипывая.
– Вы правы, – сказал он. – И мы любим своего сына, мистер. И он нас любит.
– Это просто замечательно. Вы, конечно, знаете, кто этот ребенок.
– Да, знаем. Он Карл Беллиенс-младший.
– Я могу согласиться только со словом «младший».
Мэдж Беллиенс, губы которой дрожали, сказала:
– Мы никогда... никогда не называли этого имени. Никогда не вспоминали о нем.
Я поднял одну бровь; пистолет по-прежнему был нацелен на них.
– Чарльз Линдберг-младший, вы хотели сказать? Где он?
– Он в школе, – сказала она, стараясь держать себя вызывающе, но у нее это плохо получалось.
– Когда он возвращается домой?
– Вы не причините ему зла... – испуганно проговорила она, схватившись за рубашку мужа; он погладил ее.
– Ну, конечно, нет, леди. Я отвезу его настоящим родителям. Когда он возвращается домой?
– Дорога длинная, – сказала она, облизав губы. – Может быть, через полчаса. Мы никогда не делали ничего дурного, мистер;
– Вы когда-нибудь слышали о человеке по фамилии Хауптман?
– Да, – сказал муж и поднял подбородок. – Мы слышали, что он бессовестный вымогатель, который получит по заслугам.
– Ах вот что они вам сказали? Понятно. У вас на ферме есть помощник?
– Сейчас нет, – сказал он. – Я нанимаю его в другое время года.
Я быстро обвел глазами дом.
– Я смотрю, вы неплохо здесь живете в наши трудные времена. Что вы еще выращиваете здесь на ферме, кроме похищенного ребенка? Ягоды? Кукурузу? Но вы не волнуйтесь, на самом деле это меня мало интересует. Идите сюда. Возьмите.
Левой рукой я протянул рулон изоляционной ленты Мэдж Беллиенс. Она в замешательстве неохотно взяла его.
– Намотайте часть этой ленты на запястья вашего мужа у него за спиной. Сделайте это прямо сейчас.
– Но...
– Я сказал, сейчас. Давайте сделаем это прежде, чем ребенок вернется из школы. Так мы с вами сможем избежать неприятностей.
Они с мужем обменялись взглядами: он угрюмо посмотрел на нее и кивнул, она тяжело вздохнула и тоже кивнула. Он повернулся и завел руки за спину. Она намотала ему на запястья изоляционную ленту.
Закончив, она вернула мне оставшуюся ленту. Я велел ей повернуться и завести руки за спину. Она подчинилась, и, зажав пистолет под мышкой левой руки, я быстро обмотал ленту вокруг ее запястий. Потом я подтолкнул ее вперед и велел им повернуться ко мне лицом.
– Давайте спустимся в подвал, – сказал я.
Они повели меня туда; напольная дверь, ведущая в подвал, находилась с той стороны дома, где стояла моя машина. Они спустились в подвал по деревянным ступеням впереди меня. Пол подвала представлял собой утрамбованную землю, имевшую все тот же красноватый оттенок.
– Сядьте у стены, – сказал я. – Я не хочу применять силу, поэтому ведите себя спокойно.
Они сели. Зажав пистолет под мышкой, я охотничьим ножом стал разрезать веревку. Я связал им лодыжки, дополнительно скрутил веревкой им запястья. Потом заставил их сесть спиной к опорной балке и, обмотав им веревку вокруг груди и пояса, связал их друг с другом так, что балка осталась между ними и мешала им двигаться. Никто при этом не сказал ни слова.
Я разрезал ножом ее фартук на куски и воткнул их им в рот в качестве кляпа; вначале я планировал использовать для этой цели изоляционную ленту, но затем умилостивился и передумал. Похититель должен уметь идти на уступки.
Я встал перед ними.
– Я не хочу, чтобы вы производили какие-то звуки, – сказал я. – Мальчик не должен знать, что вы находитесь здесь.
Беллиенс смотрел на меня суровым взглядом, но глаза его жены были покорными.
– Если вы будете себя хорошо вести, – сказал я, – то я, возможно, не выдам вас полиции. Все, что мне нужно, это возвратить ребенка законным родителям. Вам понятно?
Они молча смотрели на меня.
– Вам понятно? – повторил я.
Муж холодно кивнул, и через мгновение жена тоже нерешительно кивнула несколько раз.
Я положил пистолет в наплечную кобуру, а не в карман плаща и оставил их в подвале, где не было ничего, кроме красной земли, нескольких грабель и нескольких полок с консервами.
Я выбрался на прохладный свежий воздух, обошел вокруг дома, сел на качели перед крыльцом и стал ждать из школы Чарльза Линдберга-младшего.
Ждать пришлось недолго. Меньше пятнадцати минут.
С высоты холма, на котором был расположен фермерский дом, я увидел идущих по дороге полдюжины детей различных возрастов и пыль, поднимающуюся из-под их ног. Он был самым маленьким из них – сколько ему теперь? Шесть? Почти шесть. Должно быть, он ходил в школу первый или второй год.
По дорожке, посыпанной гравием, он поднимался один – крошечная фигурка в коричневом пальто и серых брюках; его шапка – когда я это увидел, у меня запершило в горле – представляла собой что-то вроде шлема летчика с декоративными защитными очками, которые вошли в моду у детей пару лет назад. Он был в варежках. Учебников у него не было – слишком мал для этого, решил я. Он поднимался по дорожке, похожий на солдатика. Маленький мужчина. И чем ближе он подходил, тем больше я узнавал в его лице Слима.
Заметив меня, он на мгновение растерялся, но затем решительно подошел к крыльцу и спросил:
– Вы кто, мистер?
Я встал с качелей. Улыбнулся.
– Я друг твоих родителей. Иди ко мне, Карл.
Он подумал над моим предложением. Подбородок с ямочкой, тонкие черты лица были такими знакомыми. Может, он колебался потому, что смутно помнил, как его таскали туда и сюда какие-то странные дяди?
– Где мои мама и папа?
– Им неожиданно пришлось уехать. Они попросили меня забрать тебя после школы и отвезти к ним.
Его глазенки сузились.
– Я должен поехать с вами?
– Правильно. Я быстро доставлю тебя к твоим родителям.
– Ну ладно. О'кей. Но я хочу есть.
– Давай попробуем найти что-нибудь на кухне, – предложил я.
На кухонном столе остывал сладкий пирог. Остальная еда находилась на различных стадиях приготовления:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146
Он смотрел на меня с безучастным видом, но в глазах его я читал уважение.
– Все-то вы знаете, мистер. Вы коп?
– Что-то в этом роде. Позвольте мне еще кое-что угадать, раз уж я начал. Вы бездетная пара. Вы были женаты лет двадцать, а может, и двадцать пять, но потомства у вас не было. Вам очень хотелось иметь детей, но ваше прошлое не позволяло вам усыновить ребенка. И вдруг произошло чудо: кто-то дал вам сына.
Он сделал небольшой шаг назад и обнял жену за плечи; она прижалась к нему, негромко всхлипывая.
– Вы правы, – сказал он. – И мы любим своего сына, мистер. И он нас любит.
– Это просто замечательно. Вы, конечно, знаете, кто этот ребенок.
– Да, знаем. Он Карл Беллиенс-младший.
– Я могу согласиться только со словом «младший».
Мэдж Беллиенс, губы которой дрожали, сказала:
– Мы никогда... никогда не называли этого имени. Никогда не вспоминали о нем.
Я поднял одну бровь; пистолет по-прежнему был нацелен на них.
– Чарльз Линдберг-младший, вы хотели сказать? Где он?
– Он в школе, – сказала она, стараясь держать себя вызывающе, но у нее это плохо получалось.
– Когда он возвращается домой?
– Вы не причините ему зла... – испуганно проговорила она, схватившись за рубашку мужа; он погладил ее.
– Ну, конечно, нет, леди. Я отвезу его настоящим родителям. Когда он возвращается домой?
– Дорога длинная, – сказала она, облизав губы. – Может быть, через полчаса. Мы никогда не делали ничего дурного, мистер;
– Вы когда-нибудь слышали о человеке по фамилии Хауптман?
– Да, – сказал муж и поднял подбородок. – Мы слышали, что он бессовестный вымогатель, который получит по заслугам.
– Ах вот что они вам сказали? Понятно. У вас на ферме есть помощник?
– Сейчас нет, – сказал он. – Я нанимаю его в другое время года.
Я быстро обвел глазами дом.
– Я смотрю, вы неплохо здесь живете в наши трудные времена. Что вы еще выращиваете здесь на ферме, кроме похищенного ребенка? Ягоды? Кукурузу? Но вы не волнуйтесь, на самом деле это меня мало интересует. Идите сюда. Возьмите.
Левой рукой я протянул рулон изоляционной ленты Мэдж Беллиенс. Она в замешательстве неохотно взяла его.
– Намотайте часть этой ленты на запястья вашего мужа у него за спиной. Сделайте это прямо сейчас.
– Но...
– Я сказал, сейчас. Давайте сделаем это прежде, чем ребенок вернется из школы. Так мы с вами сможем избежать неприятностей.
Они с мужем обменялись взглядами: он угрюмо посмотрел на нее и кивнул, она тяжело вздохнула и тоже кивнула. Он повернулся и завел руки за спину. Она намотала ему на запястья изоляционную ленту.
Закончив, она вернула мне оставшуюся ленту. Я велел ей повернуться и завести руки за спину. Она подчинилась, и, зажав пистолет под мышкой левой руки, я быстро обмотал ленту вокруг ее запястий. Потом я подтолкнул ее вперед и велел им повернуться ко мне лицом.
– Давайте спустимся в подвал, – сказал я.
Они повели меня туда; напольная дверь, ведущая в подвал, находилась с той стороны дома, где стояла моя машина. Они спустились в подвал по деревянным ступеням впереди меня. Пол подвала представлял собой утрамбованную землю, имевшую все тот же красноватый оттенок.
– Сядьте у стены, – сказал я. – Я не хочу применять силу, поэтому ведите себя спокойно.
Они сели. Зажав пистолет под мышкой, я охотничьим ножом стал разрезать веревку. Я связал им лодыжки, дополнительно скрутил веревкой им запястья. Потом заставил их сесть спиной к опорной балке и, обмотав им веревку вокруг груди и пояса, связал их друг с другом так, что балка осталась между ними и мешала им двигаться. Никто при этом не сказал ни слова.
Я разрезал ножом ее фартук на куски и воткнул их им в рот в качестве кляпа; вначале я планировал использовать для этой цели изоляционную ленту, но затем умилостивился и передумал. Похититель должен уметь идти на уступки.
Я встал перед ними.
– Я не хочу, чтобы вы производили какие-то звуки, – сказал я. – Мальчик не должен знать, что вы находитесь здесь.
Беллиенс смотрел на меня суровым взглядом, но глаза его жены были покорными.
– Если вы будете себя хорошо вести, – сказал я, – то я, возможно, не выдам вас полиции. Все, что мне нужно, это возвратить ребенка законным родителям. Вам понятно?
Они молча смотрели на меня.
– Вам понятно? – повторил я.
Муж холодно кивнул, и через мгновение жена тоже нерешительно кивнула несколько раз.
Я положил пистолет в наплечную кобуру, а не в карман плаща и оставил их в подвале, где не было ничего, кроме красной земли, нескольких грабель и нескольких полок с консервами.
Я выбрался на прохладный свежий воздух, обошел вокруг дома, сел на качели перед крыльцом и стал ждать из школы Чарльза Линдберга-младшего.
Ждать пришлось недолго. Меньше пятнадцати минут.
С высоты холма, на котором был расположен фермерский дом, я увидел идущих по дороге полдюжины детей различных возрастов и пыль, поднимающуюся из-под их ног. Он был самым маленьким из них – сколько ему теперь? Шесть? Почти шесть. Должно быть, он ходил в школу первый или второй год.
По дорожке, посыпанной гравием, он поднимался один – крошечная фигурка в коричневом пальто и серых брюках; его шапка – когда я это увидел, у меня запершило в горле – представляла собой что-то вроде шлема летчика с декоративными защитными очками, которые вошли в моду у детей пару лет назад. Он был в варежках. Учебников у него не было – слишком мал для этого, решил я. Он поднимался по дорожке, похожий на солдатика. Маленький мужчина. И чем ближе он подходил, тем больше я узнавал в его лице Слима.
Заметив меня, он на мгновение растерялся, но затем решительно подошел к крыльцу и спросил:
– Вы кто, мистер?
Я встал с качелей. Улыбнулся.
– Я друг твоих родителей. Иди ко мне, Карл.
Он подумал над моим предложением. Подбородок с ямочкой, тонкие черты лица были такими знакомыми. Может, он колебался потому, что смутно помнил, как его таскали туда и сюда какие-то странные дяди?
– Где мои мама и папа?
– Им неожиданно пришлось уехать. Они попросили меня забрать тебя после школы и отвезти к ним.
Его глазенки сузились.
– Я должен поехать с вами?
– Правильно. Я быстро доставлю тебя к твоим родителям.
– Ну ладно. О'кей. Но я хочу есть.
– Давай попробуем найти что-нибудь на кухне, – предложил я.
На кухонном столе остывал сладкий пирог. Остальная еда находилась на различных стадиях приготовления:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146