ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Это ты, брат! Как хорошо, что я тебя встретил! А лорд Берингар у себя? Мне необходимо поговорить с ним. Кругом одни напасти! Вчера на баржу залезли, сегодня вломились в палатку, и одному Господу ведомо, какие еще несчастья обрушатся на нас, прежде чем мы уберемся из этого проклятого места. Все деловые записи моего хозяина пропали вместе с денежным ларцом. Что подумает обо мне мистрисс Эмма? Надо же было так ее подвести — уж лучше бы мне голову проломили!
— Что это ты толкуешь о проломленных головах? — обеспокоено спросил Кадфаэль. — В чем дело? Неужто воры забрались теперь и в вашу палатку?
— То-то и оно! Влезли сегодня ночью. Варина связали по рукам и ногам, заткнули ему рот мешковиной, так что он и не пикнул. Никто ничего не слышал, а ларца хозяйского как не бывало! Варина мы всего с полчаса как нашли…
— Идем! — промолвил Кадфаэль и, ухватив Роджера за рукав, потащил его к странноприимному дому. — Сейчас мы найдем Хью Берингара. Ему все и расскажешь.
В покоях странноприимного дома, отведенных чете Берингаров, женщины только что поднялись с постели, а сам помощник шерифа, босой, в одной рубахе и штанах, сидел за завтраком, когда раздался стук и в дверь просунулась голова брата Кадфаэля.
— Прошу прощения, Хью, но тут опять новости. Можно нам войти?
Бросив на монаха всего один взгляд, Хью сразу смекнул, что тот неспроста заявился в такую рань, и понимающе кивнул.
— Этому малому есть что рассказать, — объявил Кадфаэль, — он только что с ярмарки.
При виде Роджера сидевшая на постели Эмма вскочила на ноги. Утренний румянец сбежал с ее щек, а глаза покинуло мечтательное, сонное выражение. Черные волосы девушки, еще не заплетенные в косы, пышными волнами спадали на плечи. Весь ее наряд состоял из просторной, неподпоясанной сорочки, ноги Эммы были босы.
— Роджер, в чем дело? Что случилось на сей раз?
— Опять грабеж, мистрисс Эмма, и опять ограбили нас! Боже праведный, я никак в толк не возьму, отчего все лиходеи, какие только есть в этом графстве, ополчились против нас, будто на ярмарке и воровать больше не у кого. — Роджер глубоко вздохнул и, собравшись с мыслями, выложил все единым духом: — Стало быть, подхожу я сегодня утром, как обычно, к палатке, гляжу, — а она закрыта. Я давай стучать и звать Варина, да только без толку — изнутри ни звука. Тут, ясное дело, сбежались соседи, а один купец пригляделся и говорит, что вроде бы дверь открыта: кто-то просунул клинок в щель и поднял засов. Видно, тонкое лезвие было, отменной работы. Вошли мы внутрь, глянь, а Варин-то лежит связанный — замотан в собственный плащ, на голове мешок. Я уж думал, что он не дышит…
— О нет! — в ужасе прошептала Эмма, прижимая к губам сжатые кулачки. — Бедный Варин! Что с ним?.. Он жив?
Роджер осмелел и позволил себе презрительно хмыкнуть.
— Что с ним станется? Живехонек и даже не ранен, ну разве что руки-ноги затекли от веревок. Уму непостижимо, как это он ухитрился так крепко уснуть, что и не услышал ворюг. Впрочем, ежели он что и слышал, то все одно не пикнул. Грабителям с ним никаких хлопот не было: да что с Варина взять — известно, какой из него герой. Сам-то он уверяет, что проснулся лишь тогда, когда ему мешок на голову накинули, а потому никого не видел. Правда, ему показалось, что их было двое, потому как они перешептывались. А может, он и слышал, как воры заявились, да голосу не подал — побоялся, что пырнут ножом под ребро.
Щеки Эммы вновь окрасил румянец. Она вздохнула с видимым облегчением и промолвила:
— Слава Богу, что все обошлось и бедняга не пострадал. — Девушка поймала вопросительный взгляд Элин и улыбнулась: — Мне известно, что Варин так же не смел, как не сметлив и не ловок. Но я знаю его с детства. Он мне, бывало, игрушки мастерил да свистульки из ивы. Благодарение Всевышнему, что все кончилось благополучно.
— Да уж куда благополучнее, — угрюмо пробормотал Роджер, не сводя ревниво пылающих глаз с только что вставшей с постели девушки, чья юная прелесть не нуждалась ни в каких нарядах и украшениях. — Он даже шишки себе не набил. Жаль, что я сам не остался караулить палатку, уж я бы воров не проворонил.
— А я рада, что тебя там не было, — заявила Эмма. — Ты бы наверняка ввязался в драку, а чего бы добился? Один против двоих, да еще и без оружия. Тебя могли бы покалечить, а то и убить. А я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал из-за моего добра.
— А дальше что было? — спросил Хью. Он успел надеть башмаки и потянулся за туникой. — Ты ушел, а палатку оставил на Варина? Думаешь, он справится?
— Он чувствует себя не хуже, чем я или вы, милорд, — ответил Роджер. — Если вам угодно, я пришлю его сюда — пусть сам все расскажет.
— В этом нет надобности. Я пойду с тобой и осмотрю место происшествия. Ну, заканчивай свою историю. Маловероятно, чтобы грабители ушли с пустыми руками. Что они с собой прихватили?
Роджер устремил на Эмму виноватый взгляд, исполненный преданного обожания.
— Увы, госпожа, эти негодяи утащили хозяйский денежный ларец!
Брат Кадфаэль следил за лицом Эммы, пожалуй, не менее пристально, чем ее незадачливый воздыхатель, и ему показалось, будто радость оттого, что старый слуга не пострадал, заставила девушку позабыть обо всех неприятностях. Весть об утрате ларца она восприняла с невозмутимым спокойствием. Зная, что здесь, в присутствии посторонних, Роджер не решится слишком явно выказывать свою преданность, она даже принялась утешать его: добросердечная девушка не хотела, чтобы честный работник корил себя понапрасну.
— Тебе не стоит так сильно переживать, — участливо промолвила Эмма. — Ты же не мог помешать, и вины твоей в этом нет.
— Большую часть денег я вчера вечером отнес на баржу, — сказал Роджер, радуясь возможности хоть отчасти оправдаться. — Они под надежным запором, и за них можно не беспокоиться. Но все расчетные книги мастера Томаса пропали, договоры, соглашения…
— Значит, в Бристоле у него остались копии, — решительно заявила Эмма. — И кроме того, если грабители утащили ларец, считая, что он набит деньгами, то к чему им дядюшкины пергаменты. Деньги они, конечно, возьмут себе, а все счета и расписки, так же как и сам ларец, выбросят за ненадобностью. Вот увидишь, может, мы еще вернем большую часть утраченного.
«Она не только добра, — подумал Кадфаэль, — но и умна. Как здраво рассудила, да и в мужестве ей не откажешь — умеет достойно сносить потери».
Монах покосился на Хью и встретился с ним взглядом. Лицо помощника шерифа оставалось непроницаемым, но он слегка приподнял бровь, и Кадфаэль понял: Берингар тоже оценил самообладание Эммы.
— Любые утраты ничто в сравнении с человеческой жизнью, — твердо продолжила девушка. — Главное, что Варин жив, а обо всем прочем не стоит горевать.
— И все же, — неторопливо заметил Берингар, — на мой взгляд, не помешало бы выставить у вашей палатки караульного из аббатства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67