Мы поддразниваем моего мужа, что он устроил еще одно Рождество.
Дженива присела, пытаясь поскорее переварить все сказанное.
— А это, — с улыбкой проговорила графиня, кивая на мальчика, который неуверенными шагами подошел к матери и спрятался в ее юбках, — мастер Френсис Маллорен.
Леди Брайт взъерошила волосы мальчугана.
— Поклонись, Френсис.
Ребенок высунулся из-за юбок и, довольно ловко поклонившись, снова спрятался.
— Скоро все будет как надо, — сказала леди Брайт, беря его на руки и целуя в круглую щечку. — Он не сразу подходит к незнакомым, не так ли, малыш? И поступает очень мудро. Посмотри-ка, Френсис, ребеночек. Как его зовут? — спросила она у Дженивы.
— Чарли, миледи, а няню — Шина. Шина О'Лири, но это почти все, что мы узнали она совсем не говорит по-английски. — Дженива повернулась к леди Аррадейл: — Здесь кто-нибудь говорит по-гэльски?
— Бог мой! Я не знаю никого из слуг, кто был бы ирландцем, но они, должно быть, есть у кого-то из соседей. С этим можно подождать, тем более что вы все, вероятно, очень устали. Давайте устроим маленького Чарли, а затем вы сможете привести себя в порядок.
Леди Аррадейл тут же послала горничную за некоей миссис Харбинджер, и пожилая женщина скоро явилась. При виде младенца ее глаза засияли.
— Ах, дорогой мой! — Она шагнула вперед с явным намерением взять Чарли, и Шина попятилась.
— Она боится, — поспешила объяснить Дженива. — Девушка не говорит по-английски, и я думаю, не понимает, что происходит, бедняжка.
— Это миссис Харбинджер, главная в детской она управляет этой частью дома. — Графиня коротко объяснила женщине появление здесь Чарли. Подразумевалось, что на дороге произошел несчастный случай, и лгать не пришлось.
Миссис Харбинджер преисполнилась сочувствием к несчастному младенцу.
— Надо только проветрить детскую, миледи, и отправить туда еще одну горничную, с вашего позволения. Вы можете на меня положиться.
— Нет ли кого-нибудь поблизости, кто знает гэльский? Полагаю, вы отнесетесь с пониманием к бедной мисс О'Лири, которая очень растеряна.
— Конечно, миледи. — Миссис Харбинджер обняла Шину за плечи и, не переставая шепотом успокаивать ее, подвела к стулу около камина. Ирландка бросила на Джениву полный отчаяния взгляд, но через минуту успокоилась и даже улыбнулась своей новой покровительнице.
Дженива чувствовала себя так, словно тяжелое бремя свалилось с ее плеч. Хотя бы с этим все устроилось.
Когда леди Аррадейл направилась к двери, леди Брайт, поцеловав сына, вручила его горничной и, набросив большую шаль, завернулась в нее.
— Я должна пойти и посмотреть, что происходит. Эшарт здесь, подумать только!
Все трое направились вниз и снова прошли по лабиринту коридоров. При этом Дженива не сомневалась будь она одна, ее постигла бы участь других заблудившихся гостей.
Графиня открыла дверь в великолепную спальню, и Дженива сразу увидела свои вещи, включая ящичек с вертепом. Неужели это ее комната? Пожалуй, она предпочла бы что-нибудь попроще…
— В другое время мы бы предоставили вам отдельную комнату, — извиняющимся тоном сказала леди Аррадейл, — но на Рождество все всегда занято.
Только тут Дженива заметила вещи, принадлежащие Талии, — этим и объяснялось великолепие убранства. А она-то надеялась на отдельную комнату, какой бы скромной та ни оказалась. Только в последние три дня Дженива поняла, как дорога ей возможность побыть одной.
Однако, решив не возражать, она сказала:
— Я привыкла делить комнату с леди Талией.
— Она — прелесть, не правда ли? Как жаль, что все эти годы Родгар был отрезан от своих тетушек, но теперь лед сломан, и все пойдет по-другому.
Дженива вспомнила: однажды она видела, как ломался лед, а люди проваливались в воду и тонули. Довольно странная поговорка…
Графиня распахнула другую дверь:
— Здесь есть комнатка с кроватью для горничной.
Это была узкая гардеробная, но достаточно большая, чтобы в ней поместились громоздкий шкаф, комод и маленькая кровать. И все же Дженива позавидовала Реджине.
Горничная разбирала вещи, и леди Аррадейл сделала ей знак продолжать, а затем закрыла дверь.
— Насколько я понимаю, Эшарт посещает своих тетушек в Танбридж-Уэллз?
— Несколько раз в год, миледи, но ни разу после того, как я познакомилась с ними.
Графиня склонила голову набок:
— Красив мерзавец, не правда ли?
— Мы познакомились совсем недавно, миледи…
— Иногда нам достаточно минуты, чтобы увидеть, красив мужчина или нет, мисс Смит.
Дженива почувствовала, что краснеет, и использовала это как предлог снять свою опушенную мехом накидку.
— Конечно, с виду он очень красив, миледи, но… Говорят, красив тот, кто поступает красиво, а его поведение по отношению к бедному ребенку красивым не назовешь.
— Вы не совсем понимаете. Молли Керью сведет с ума даже святого. — Леди Брайт нахмурилась. — Глупо думать, будто такого мужчину, как Эшарт, можно насильно женить на себе, а я уверена, что она завела свой роман именно с этой целью.
Это мнение невольно возмутило Джениву своей несправедливостью.
— Конечно, она поступила нехорошо, став его любовницей, но разве и он не поступил так же, взяв ее в любовницы?
Обе леди посмотрели на нее с одинаковым выражением лица.
— Здесь речь идет скорее о глупости, чем о добродетели, — сказала графиня, меняя тон. — Как говорится, добродетель сама по себе награда и, как тонкий плащ, плохо греет зимой. Постарайтесь вести себя разумно, мисс Смит.
— Между мной и лордом Эшартом ничего нет. Леди Брайт усмехнулась:
— И напрасно. Между вами всегда должны быть ваша одежда.
— Прекрати! — Графиня невольно рассмеялась. — Все же это хороший совет, мисс Смит, — у Эшарта дурная репутация.
Дженива вспомнила о нелепой помолвке. Что подумают о ее словах эти дамы, когда узнают о ней? И что она могла бы сейчас сказать, чтобы исправить ситуацию? «О, я забыла. Мне хорошо известно, что он негодяй, вот почему я с ним и помолвлена…»
— Я слышала, Молли Керью ушла с маскарада леди Натчбулл вместе с Эшартом без всякого смущения, — продолжила леди Брайт. — Она была в костюме Саломеи.
— Как? — спросила графиня. — В семи прозрачных покрывалах?
— И под ними — ничего.
— Вот урок всем благоразумным женщинам. — Леди Аррадейл подошла к умывальному столику. — Здесь должна быть горячая вода. — Она приподняла полотенце, накрывавшее кувшин, и из него поднялся пар. — Хорошо. — Она указала на сонетку у камина: — Это связь с помещением для слуг с ее помощью в любое время можно кого-нибудь вызвать. Пожалуйста, располагайтесь, мисс Смит, а когда будете готовы, приходите к нам в Гобеленовую комнату. У нас уже есть гости, но большинство приедут завтра. Я пришлю лакея, который подождет за дверью и потом проводит вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Дженива присела, пытаясь поскорее переварить все сказанное.
— А это, — с улыбкой проговорила графиня, кивая на мальчика, который неуверенными шагами подошел к матери и спрятался в ее юбках, — мастер Френсис Маллорен.
Леди Брайт взъерошила волосы мальчугана.
— Поклонись, Френсис.
Ребенок высунулся из-за юбок и, довольно ловко поклонившись, снова спрятался.
— Скоро все будет как надо, — сказала леди Брайт, беря его на руки и целуя в круглую щечку. — Он не сразу подходит к незнакомым, не так ли, малыш? И поступает очень мудро. Посмотри-ка, Френсис, ребеночек. Как его зовут? — спросила она у Дженивы.
— Чарли, миледи, а няню — Шина. Шина О'Лири, но это почти все, что мы узнали она совсем не говорит по-английски. — Дженива повернулась к леди Аррадейл: — Здесь кто-нибудь говорит по-гэльски?
— Бог мой! Я не знаю никого из слуг, кто был бы ирландцем, но они, должно быть, есть у кого-то из соседей. С этим можно подождать, тем более что вы все, вероятно, очень устали. Давайте устроим маленького Чарли, а затем вы сможете привести себя в порядок.
Леди Аррадейл тут же послала горничную за некоей миссис Харбинджер, и пожилая женщина скоро явилась. При виде младенца ее глаза засияли.
— Ах, дорогой мой! — Она шагнула вперед с явным намерением взять Чарли, и Шина попятилась.
— Она боится, — поспешила объяснить Дженива. — Девушка не говорит по-английски, и я думаю, не понимает, что происходит, бедняжка.
— Это миссис Харбинджер, главная в детской она управляет этой частью дома. — Графиня коротко объяснила женщине появление здесь Чарли. Подразумевалось, что на дороге произошел несчастный случай, и лгать не пришлось.
Миссис Харбинджер преисполнилась сочувствием к несчастному младенцу.
— Надо только проветрить детскую, миледи, и отправить туда еще одну горничную, с вашего позволения. Вы можете на меня положиться.
— Нет ли кого-нибудь поблизости, кто знает гэльский? Полагаю, вы отнесетесь с пониманием к бедной мисс О'Лири, которая очень растеряна.
— Конечно, миледи. — Миссис Харбинджер обняла Шину за плечи и, не переставая шепотом успокаивать ее, подвела к стулу около камина. Ирландка бросила на Джениву полный отчаяния взгляд, но через минуту успокоилась и даже улыбнулась своей новой покровительнице.
Дженива чувствовала себя так, словно тяжелое бремя свалилось с ее плеч. Хотя бы с этим все устроилось.
Когда леди Аррадейл направилась к двери, леди Брайт, поцеловав сына, вручила его горничной и, набросив большую шаль, завернулась в нее.
— Я должна пойти и посмотреть, что происходит. Эшарт здесь, подумать только!
Все трое направились вниз и снова прошли по лабиринту коридоров. При этом Дженива не сомневалась будь она одна, ее постигла бы участь других заблудившихся гостей.
Графиня открыла дверь в великолепную спальню, и Дженива сразу увидела свои вещи, включая ящичек с вертепом. Неужели это ее комната? Пожалуй, она предпочла бы что-нибудь попроще…
— В другое время мы бы предоставили вам отдельную комнату, — извиняющимся тоном сказала леди Аррадейл, — но на Рождество все всегда занято.
Только тут Дженива заметила вещи, принадлежащие Талии, — этим и объяснялось великолепие убранства. А она-то надеялась на отдельную комнату, какой бы скромной та ни оказалась. Только в последние три дня Дженива поняла, как дорога ей возможность побыть одной.
Однако, решив не возражать, она сказала:
— Я привыкла делить комнату с леди Талией.
— Она — прелесть, не правда ли? Как жаль, что все эти годы Родгар был отрезан от своих тетушек, но теперь лед сломан, и все пойдет по-другому.
Дженива вспомнила: однажды она видела, как ломался лед, а люди проваливались в воду и тонули. Довольно странная поговорка…
Графиня распахнула другую дверь:
— Здесь есть комнатка с кроватью для горничной.
Это была узкая гардеробная, но достаточно большая, чтобы в ней поместились громоздкий шкаф, комод и маленькая кровать. И все же Дженива позавидовала Реджине.
Горничная разбирала вещи, и леди Аррадейл сделала ей знак продолжать, а затем закрыла дверь.
— Насколько я понимаю, Эшарт посещает своих тетушек в Танбридж-Уэллз?
— Несколько раз в год, миледи, но ни разу после того, как я познакомилась с ними.
Графиня склонила голову набок:
— Красив мерзавец, не правда ли?
— Мы познакомились совсем недавно, миледи…
— Иногда нам достаточно минуты, чтобы увидеть, красив мужчина или нет, мисс Смит.
Дженива почувствовала, что краснеет, и использовала это как предлог снять свою опушенную мехом накидку.
— Конечно, с виду он очень красив, миледи, но… Говорят, красив тот, кто поступает красиво, а его поведение по отношению к бедному ребенку красивым не назовешь.
— Вы не совсем понимаете. Молли Керью сведет с ума даже святого. — Леди Брайт нахмурилась. — Глупо думать, будто такого мужчину, как Эшарт, можно насильно женить на себе, а я уверена, что она завела свой роман именно с этой целью.
Это мнение невольно возмутило Джениву своей несправедливостью.
— Конечно, она поступила нехорошо, став его любовницей, но разве и он не поступил так же, взяв ее в любовницы?
Обе леди посмотрели на нее с одинаковым выражением лица.
— Здесь речь идет скорее о глупости, чем о добродетели, — сказала графиня, меняя тон. — Как говорится, добродетель сама по себе награда и, как тонкий плащ, плохо греет зимой. Постарайтесь вести себя разумно, мисс Смит.
— Между мной и лордом Эшартом ничего нет. Леди Брайт усмехнулась:
— И напрасно. Между вами всегда должны быть ваша одежда.
— Прекрати! — Графиня невольно рассмеялась. — Все же это хороший совет, мисс Смит, — у Эшарта дурная репутация.
Дженива вспомнила о нелепой помолвке. Что подумают о ее словах эти дамы, когда узнают о ней? И что она могла бы сейчас сказать, чтобы исправить ситуацию? «О, я забыла. Мне хорошо известно, что он негодяй, вот почему я с ним и помолвлена…»
— Я слышала, Молли Керью ушла с маскарада леди Натчбулл вместе с Эшартом без всякого смущения, — продолжила леди Брайт. — Она была в костюме Саломеи.
— Как? — спросила графиня. — В семи прозрачных покрывалах?
— И под ними — ничего.
— Вот урок всем благоразумным женщинам. — Леди Аррадейл подошла к умывальному столику. — Здесь должна быть горячая вода. — Она приподняла полотенце, накрывавшее кувшин, и из него поднялся пар. — Хорошо. — Она указала на сонетку у камина: — Это связь с помещением для слуг с ее помощью в любое время можно кого-нибудь вызвать. Пожалуйста, располагайтесь, мисс Смит, а когда будете готовы, приходите к нам в Гобеленовую комнату. У нас уже есть гости, но большинство приедут завтра. Я пришлю лакея, который подождет за дверью и потом проводит вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76