но теперь их близость была глубже, сильнее и сдержаннее вспышек и обжигающих искр прежней страсти.
Ее тело напряглось от острого желания.
— Дженива!
Он прижал ее к себе, ища ее грудь, скрытую под одеждой и корсетом.
Дженива покачнулась, задрожала, но все же нашла в себе силы упереться рукой в его плечо.
— Нет, Эш, не надо! Пожалуйста… — Он застыл, и она добавила: — Не потому, что я этого не хочу…
Помедлив еще немного, он кивнул:
— Я это знаю, любимая.
Как и она, Эш тяжело дышал. Выпрямившись, он поправил ее шаль и задержал руку у ее груди, и это еще раз напомнило Джениве, что ей необходимо прервать затянувшееся свидание.
— Мне холодно, — солгала она. — Нам пора возвращаться в дом.
Маркиз молча открыл перед ней дверь.
В зале было жарко, и это никак не объяснялось пылающим в камине рождественским поленом. Ароматы бренди, пряностей и апельсинов обрушились на Джениву вместе со звуками веселой музыки.
Маркиз взял ее за руку и повел через зал к дверям.
— Вся ночь наша, — тихо сказал он. — Мы можем потанцевать.
За дверями Дженива увидела фантастический мир, у подножия сверкающих гор среди деревьев приютились маленькие домики с уютно освещенными окошками. Под великолепной люстрой танцевали и смеялись пары. Если она войдет туда, то все пропало.
— Мне хочется спать.
Ах, не то бы ей сказать! Не то!
Маркиз ничего не ответил, он только поднес к губам ее руку и поцеловал пальцы рядом с кольцом. Она отняла руку.
— Лучше бы ты не дарил его мне!
— Это необходимая часть игры.
— Но не лучшая.
— Пусть это тебя не беспокоит. С кольцом не связано никаких теплых воспоминаний. Оно принадлежало моей матери, мать носила его против воли и, когда уехала, оставила его здесь. Когда ты бросишь меня, можешь оставить кольцо себе, а еще лучше — пустить его на содержание ребенка. Дженива без труда поняла смысл сказанного.
— Поцелуев больше не будет?
— Так, мне кажется, надежнее. Не забывай, Дженива, я не святой. — Он поцеловал ее руку. — Спокойной ночи, моя дорогая, и пусть Рождество принесет тебе радость.
Дженива оглядела опустевший зал, где ровным пламенем горел камин и рядом стоял на почетном месте вертеп. Она не загадала желания ни на вертеп, ни на Рождественскую звезду, хотя ей многого хотелось бы пожелать. Но одно было главным и бесспорным. «Пусть этот человек обретет мир и покой, радость и силу стать тем человеком, которым ему предназначено стать».
Дженива еще раз взглянула на маркиза, затем поспешно поднялась наверх.
Без Дженивы бальный зал больше не привлекал Эшарта, поэтому он вернулся в свою комнату, где обнаружил уютно расположившегося Фитца, потягивающего бренди Родгара.
— А, вот и явился ответ на все загадки!
— Ответ? — Эш налил себе бренди. — Надеюсь, ты не имеешь в виду меня?
— Как тебя занесло в логово дьявола? Твой архивраг кажется мне на удивление живым и невредимым.
— Так ты ожидал, что мы набросимся друг на друга, как хвастливые итальянцы? Напрасно. Мы ведем себя вполне цивилизованно, обхаживая врага, прежде чем нанести удар.
Эш слушал себя и невольно усмехался, он произносил пустые слова, которыми пользовался всю жизнь, как ученый попугай.
— Ну я-то точно стремлюсь к миру. — Он отхлебнул бренди. — Превосходный напиток. Явное свидетельство богатства моего кузена.
— Мир. — Фитц кивнул. — Это да, это я одобряю.
— А ведь, вероятно, все началось именно из-за тебя.
— Значит, я живу не зря.
Эш пристально смотрел на него.
— Знаешь, а ты прав, когда не говоришь того, что я хочу услышать, как делают все эти льстецы. Ты как особое зеркало, в котором отражается вся глупость. Но моя бабушка тебя не одобрит.
— Пусть с ней справляется добрейшая мисс Смит. Эш снова глотнул бренди.
— Ее это не касается.
— Твою будущую жену?
— Помолвка — всего лишь обман. Ты должен был догадаться.
— Действительно, это показалось мне довольно неожиданным. Когда я получил твою записку с просьбой взять в Чейнингсе кольцо, то подумал, что оно для мисс Миддлтон…
— Наверное так и будет… со временем.
— Но разве ты не мог дать ей это кольцо сейчас?
— Даже не собирался. Я подозреваю, что на нем проклятие.
— Тем более стыдно надевать его на палец мисс Смит. Эш с беспокойством поерзал в кресле.
— Это всего на пару дней. Правда, я сказал, что когда она от меня откажется, то может оставить кольцо себе.
Фитц присвистнул.
Эш бессильно уронил голову на грудь.
— Она настаивает, что кто-то должен содержать отпрыска Молли Керью. Поскольку я не могу непосредственно быть этим «кем-то», кольцо — выход из неприятного положения.
— Это сделает ребенка маленьким джентльменом.
— Его мать внешне выглядит как леди, и, как ты сказал, теперь мисс Дамарис Миддлтон никогда не наденет это кольцо.
— Ты можешь передумать.
— Нет уж, пусть Дженива делает с ним все, что захочет. Оно убережет ее от беды, как и ребенка.
Внезапно Фитц сделал серьезное лицо.
— Знаешь, мисс Миддлтон очень тобой недовольна.
— Конечно, знаю.
— Так что ты собираешься предпринять? Тебе надо бы жениться, и поскорее.
— Черт побери, прошло всего лишь три дня с тех пор, как свалилась эта беда, Фитц! К тому же теперь все так… усложнилось.
Выражение лица друга вызвало у Эша подозрение, что Фитц догадывается, о каких именно сложностях он говорит.
— Послушай, отвлеки Дамарис Миддлтон на несколько дней. Она следит за мной, точно рысь, и если я не смогу сдержать своего раздражения, это не проложит мне дорогу к выгодному браку.
— А вдруг у нее найдется хотя бы немного гордости — тогда это вообще не приведет к браку, что, может быть, и к лучшему.
— Титул за богатство — честная сделка. Я не желаю ей зла.
Фитц покачал головой:
— Ложись спать — ты, вероятно, провел тяжелый день. Утром все выглядит по-другому.
Эш допил бренди.
— Вот только я не уверен, что наступит благоденствие.
Однако его одолевала усталость, и маркиз с грустью подумал, что когда-то он танцевал и играл в карты ночи напролет.
Поднявшись с кресла, Эшарт стал раздеваться.
— Между прочим, — небрежно поинтересовался Фитц, — что случилось с ребенком Молли?
— Он здесь, в детской Маллоренов. Мы все — одна большая счастливая семья. — Маркиз усмехнулся, а Фитц от хохота чуть не сполз с кресла.
Глава 35
Эту длинную ночь Дженива провела почти без сна, вспоминая их поцелуи и пытаясь найти выход из сложного положения, в котором оказался Эш. Она старалась рассуждать беспристрастно, но, словно в насмешку, ее мысли не подчинялись ей, отметая те планы, где решением его проблем выступал их брак.
Под утро она все же забылась тяжелым сном и проснулась ничуть не отдохнувшая, стараясь вспомнить, как фантазия поместила ее в клетку с волком. Хотя она ничего не имела против, это расстроило ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Ее тело напряглось от острого желания.
— Дженива!
Он прижал ее к себе, ища ее грудь, скрытую под одеждой и корсетом.
Дженива покачнулась, задрожала, но все же нашла в себе силы упереться рукой в его плечо.
— Нет, Эш, не надо! Пожалуйста… — Он застыл, и она добавила: — Не потому, что я этого не хочу…
Помедлив еще немного, он кивнул:
— Я это знаю, любимая.
Как и она, Эш тяжело дышал. Выпрямившись, он поправил ее шаль и задержал руку у ее груди, и это еще раз напомнило Джениве, что ей необходимо прервать затянувшееся свидание.
— Мне холодно, — солгала она. — Нам пора возвращаться в дом.
Маркиз молча открыл перед ней дверь.
В зале было жарко, и это никак не объяснялось пылающим в камине рождественским поленом. Ароматы бренди, пряностей и апельсинов обрушились на Джениву вместе со звуками веселой музыки.
Маркиз взял ее за руку и повел через зал к дверям.
— Вся ночь наша, — тихо сказал он. — Мы можем потанцевать.
За дверями Дженива увидела фантастический мир, у подножия сверкающих гор среди деревьев приютились маленькие домики с уютно освещенными окошками. Под великолепной люстрой танцевали и смеялись пары. Если она войдет туда, то все пропало.
— Мне хочется спать.
Ах, не то бы ей сказать! Не то!
Маркиз ничего не ответил, он только поднес к губам ее руку и поцеловал пальцы рядом с кольцом. Она отняла руку.
— Лучше бы ты не дарил его мне!
— Это необходимая часть игры.
— Но не лучшая.
— Пусть это тебя не беспокоит. С кольцом не связано никаких теплых воспоминаний. Оно принадлежало моей матери, мать носила его против воли и, когда уехала, оставила его здесь. Когда ты бросишь меня, можешь оставить кольцо себе, а еще лучше — пустить его на содержание ребенка. Дженива без труда поняла смысл сказанного.
— Поцелуев больше не будет?
— Так, мне кажется, надежнее. Не забывай, Дженива, я не святой. — Он поцеловал ее руку. — Спокойной ночи, моя дорогая, и пусть Рождество принесет тебе радость.
Дженива оглядела опустевший зал, где ровным пламенем горел камин и рядом стоял на почетном месте вертеп. Она не загадала желания ни на вертеп, ни на Рождественскую звезду, хотя ей многого хотелось бы пожелать. Но одно было главным и бесспорным. «Пусть этот человек обретет мир и покой, радость и силу стать тем человеком, которым ему предназначено стать».
Дженива еще раз взглянула на маркиза, затем поспешно поднялась наверх.
Без Дженивы бальный зал больше не привлекал Эшарта, поэтому он вернулся в свою комнату, где обнаружил уютно расположившегося Фитца, потягивающего бренди Родгара.
— А, вот и явился ответ на все загадки!
— Ответ? — Эш налил себе бренди. — Надеюсь, ты не имеешь в виду меня?
— Как тебя занесло в логово дьявола? Твой архивраг кажется мне на удивление живым и невредимым.
— Так ты ожидал, что мы набросимся друг на друга, как хвастливые итальянцы? Напрасно. Мы ведем себя вполне цивилизованно, обхаживая врага, прежде чем нанести удар.
Эш слушал себя и невольно усмехался, он произносил пустые слова, которыми пользовался всю жизнь, как ученый попугай.
— Ну я-то точно стремлюсь к миру. — Он отхлебнул бренди. — Превосходный напиток. Явное свидетельство богатства моего кузена.
— Мир. — Фитц кивнул. — Это да, это я одобряю.
— А ведь, вероятно, все началось именно из-за тебя.
— Значит, я живу не зря.
Эш пристально смотрел на него.
— Знаешь, а ты прав, когда не говоришь того, что я хочу услышать, как делают все эти льстецы. Ты как особое зеркало, в котором отражается вся глупость. Но моя бабушка тебя не одобрит.
— Пусть с ней справляется добрейшая мисс Смит. Эш снова глотнул бренди.
— Ее это не касается.
— Твою будущую жену?
— Помолвка — всего лишь обман. Ты должен был догадаться.
— Действительно, это показалось мне довольно неожиданным. Когда я получил твою записку с просьбой взять в Чейнингсе кольцо, то подумал, что оно для мисс Миддлтон…
— Наверное так и будет… со временем.
— Но разве ты не мог дать ей это кольцо сейчас?
— Даже не собирался. Я подозреваю, что на нем проклятие.
— Тем более стыдно надевать его на палец мисс Смит. Эш с беспокойством поерзал в кресле.
— Это всего на пару дней. Правда, я сказал, что когда она от меня откажется, то может оставить кольцо себе.
Фитц присвистнул.
Эш бессильно уронил голову на грудь.
— Она настаивает, что кто-то должен содержать отпрыска Молли Керью. Поскольку я не могу непосредственно быть этим «кем-то», кольцо — выход из неприятного положения.
— Это сделает ребенка маленьким джентльменом.
— Его мать внешне выглядит как леди, и, как ты сказал, теперь мисс Дамарис Миддлтон никогда не наденет это кольцо.
— Ты можешь передумать.
— Нет уж, пусть Дженива делает с ним все, что захочет. Оно убережет ее от беды, как и ребенка.
Внезапно Фитц сделал серьезное лицо.
— Знаешь, мисс Миддлтон очень тобой недовольна.
— Конечно, знаю.
— Так что ты собираешься предпринять? Тебе надо бы жениться, и поскорее.
— Черт побери, прошло всего лишь три дня с тех пор, как свалилась эта беда, Фитц! К тому же теперь все так… усложнилось.
Выражение лица друга вызвало у Эша подозрение, что Фитц догадывается, о каких именно сложностях он говорит.
— Послушай, отвлеки Дамарис Миддлтон на несколько дней. Она следит за мной, точно рысь, и если я не смогу сдержать своего раздражения, это не проложит мне дорогу к выгодному браку.
— А вдруг у нее найдется хотя бы немного гордости — тогда это вообще не приведет к браку, что, может быть, и к лучшему.
— Титул за богатство — честная сделка. Я не желаю ей зла.
Фитц покачал головой:
— Ложись спать — ты, вероятно, провел тяжелый день. Утром все выглядит по-другому.
Эш допил бренди.
— Вот только я не уверен, что наступит благоденствие.
Однако его одолевала усталость, и маркиз с грустью подумал, что когда-то он танцевал и играл в карты ночи напролет.
Поднявшись с кресла, Эшарт стал раздеваться.
— Между прочим, — небрежно поинтересовался Фитц, — что случилось с ребенком Молли?
— Он здесь, в детской Маллоренов. Мы все — одна большая счастливая семья. — Маркиз усмехнулся, а Фитц от хохота чуть не сполз с кресла.
Глава 35
Эту длинную ночь Дженива провела почти без сна, вспоминая их поцелуи и пытаясь найти выход из сложного положения, в котором оказался Эш. Она старалась рассуждать беспристрастно, но, словно в насмешку, ее мысли не подчинялись ей, отметая те планы, где решением его проблем выступал их брак.
Под утро она все же забылась тяжелым сном и проснулась ничуть не отдохнувшая, стараясь вспомнить, как фантазия поместила ее в клетку с волком. Хотя она ничего не имела против, это расстроило ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76