— Томас поднес острие ножа к щеке Пестрого Ворона и резко провел им вниз. На щеке образовалась тонкая кровавая линия. — Еще хочешь за своего братца? — И Томас поднес нож к другой щеке.
— Я не боюсь боли, — произнес Пестрый Ворон твердым голосом, но в глазах был виден страх.
— Скажи, куда направился Гроза Медведей, — вмешался Маленький Медведь, взяв Томаса за руку. — Скажешь — и мы отпустим тебя.
— Это же мой брат, — сказал Пестрый Ворон, умоляюще глядя на Маленького Медведя.
— Это не твой брат. Пестрый Ворон. Он никому не брат. Гроза Медведей думает только о себе. Почему ты решил, что должен страдать за него?
Пестрый Ворон поник головой.
— Я хотел быть похожим на него. Он ничего и никого не боялся. Но его сердце превратилось в камень. Я понял это, когда он убил Воющего Ветра.
— Тебе нет смысла защищать его, парень, — сказал Томас, протягивая руку и стирая кровь со щеки Пестрого Ворона. — Я не желаю тебе зла. И никто из них не желает. Мы только хотим вернуть ту женщину.
— Вы убьете брата.
— Только если он сам вынудит нас к этому, — ответил Маленький Медведь.
— Скажи, куда он ушел? — обратился к Пестрому Ворону Уэйд, по-прежнему сидя на лошади.
— Он направился на юг, — ответил наконец Пестрый Ворон усталым голосом. — Он сказал, что продержит у себя женщину до весны, а там продаст ее за лошадей и ружья.
— Юг — это большая территория, парень, — заметил Томас.
— Там вдоль реки Платт разбросаны маленькие стоянки Воронов и Кровавых. Это все народ, отколовшийся от своих племен. Брат торговал с ними когда-то. Он, возможно, пошел туда.
— А другие места есть? — спросил Уэйд.
— Других я не знаю. — Пестрый Ворон посмотрел на Маленького Медведя. — Он хочет поскорее отделаться от этой женщины. Говорит, что она мешает ему передвигаться.
— Спасибо, Пестрый Ворон, — обратился к нему Маленький Медведь. — Мне понятна твоя преданность брату, но и ты должен понять мою любовь к своей сестре. Она ни в чем не виновата и никому не причинила зла.
Пестрый Ворон смотрел на Маленького Медведя некоторое время, а потом произнес:
— Тогда вам нужно поторопиться. Гроза Медведей плохо обращается с этой женщиной. Когда они уезжали, она была больна. Не знаю, сколько она еще выдержит.
Пальцы Уэйда побелели на прикладе ружья.
— Спасибо, Пестрый Ворон.
Он подождал, пока Томас и Маленький Медведь сядут на лошадей, и повернул на юг. Потом оглянулся. Пестрый Ворон стоял на том же месте, опустив голову. Уэйду стало жалко его: индеец уже потерял одного брата, а сегодня потерял и второго.
Сандрин настолько разболелась, что с трудом могла прямо держаться на лошади. Она чувствовала жар, слабость, но не хотела поддаваться болезни, потому что знала: если она это сделает, Гроза Медведей тут же бросит ее умирать. Они были в пути уже четыре дня и за сутки останавливались только два раза: попить и перекусить, и на ночь, разбивая лагерь. Единственной хорошей стороной болезни было то, что Гроза Медведей больше ничего от нее не требовал. Сандрин посмеивалась про себя, надеясь, что и ему передалась ее болезнь.
На пятый день Гроза Медведей остановился до полудня.
— Приведи себя в порядок. Мне нужно, чтобы ты хорошо выглядела.
Когда Сандрин не пошевелилась. Гроза Медведей подъехал к ней вплотную.
— Я собираюсь продать тебя, женщина. И если я не получу за тебя лошадей и ружей, то убью тебя, понимаешь?
Сандрин с трудом сползла с лошади и устало пошла к реке. Там она взяла камень, пробила им лед, зачерпнула ледяной воды и сполоснула лицо. Ее стала бить дрожь, но она постаралась взять себя в руки. Сандрин вытерла лицо подолом юбки, распустила косу, затем вернулась к лошади, достала из мешка большой костяной гребень и расчесала свои длинные темные волосы. Затем снова сплела их в косу и завязала кожаной тесемкой. Она забралась на лошадь и стала ждать, что скажет Гроза Медведей. Тот пристально посмотрел на нее и недовольно покачал головой.
— Ты меня сильно разочаровала, женщина. Когда несколько зим назад я впервые увидел тебя, то подумал, что мог бы взять тебя в жены. Но я ошибся. В тебе слишком много белой крови. Ты не сможешь быть женой Черноногого.
— А ты не Черноногий, — ответила Сандрин, и голос ее звучал вызывающе. — Черноногие — это уважаемые и добрые люди, я их хорошо знаю. Тебя никогда бы не приняли в нашей деревне.
Она спокойно выдержала взгляд Грозы Медведей и, даже когда он поднял руку, не дрогнула. Он ударил ее по лицу так сильно, что едва не сшиб на землю. Но Сандрин не заплакала. Она просто смотрела на него.
— Ты у меня еще помучаешься, — пригрозил Гроза Медведей и, развернув лошадь, двинулся дальше.
— Ты уже и так все сделал, — ровным тоном произнесла Сандрин.
От этого удара она станет еще более сильной, а боль не позволит ей забыть все страдания, что он ей причинил. Вскоре солнечное небо затянули серые тучи, поднялся неприятный ветер. Сандрин поплотнее закуталась в накидку. Озноб не унимался. Она закрыла глаза. Так легко сейчас опустить руки, позволить себе слабеть и слабеть, пока не умрешь.
Лицо уколола ветка. Сандрин пригнулась, потом открыла глаза, выпрямилась и осмотрелась вокруг. Холодок пробежал по спине. Она приближалась к скрытому за деревьями селению. Из отверстий в крышах вигвамов шел дым, ходили люди. Сандрин часто заморгала, пытаясь освежить память. Что-то в этом селении показалось ей странным, необычным, и она старалась понять, что же. Вигвамы были другими, а люди носили одежды, которые указывали, что они собрались из разных мест. Дедушка говорил ей о таких поселениях. Это индейцы из разных племен, которые не захотели подчиняться вождям, поссорились со своими соплеменниками и лишились возможности дальше проживать в племени. Белые называли таких отступниками.
Когда они въехали в селение, Сандрин сразу же узнала несколько вигвамов Воронов, самых ненавистных врагов Черноногих. Это они убили семью Маленького Медведя. Мужчины пялили на нее глаза, а женщины с самого начала с неприязнью указывали на нее пальцами. Сандрин узнала также хижины Плоских Голов, шошонов и Толченых Зерен. Здесь на помощь рассчитывать нечего. Здесь она окружена врагами.
Гроза Медведей остановился, слез на землю и подошел к группе мужчин. Они говорили быстро и громко, часто показывая на Сандрин. Один воин из Воронов подошел к ней и стал внимательно рассматривать. Она спокойно выдержала это испытание.
— Слезай, женщина, — рыкнул Гроза Медведей.
Сандрин спустилась и встала, прислонясь к лошади. От слабости она готова была рухнуть на землю, но знала, что Гроза Медведей не простит ей это. Потом вытерла со лба пот, выступивший несмотря на холод.
— У нее плохой вид, — сказал Ворон, продолжая рассматривать Сандрин.
Гроза Медведей подошел к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
— Я не боюсь боли, — произнес Пестрый Ворон твердым голосом, но в глазах был виден страх.
— Скажи, куда направился Гроза Медведей, — вмешался Маленький Медведь, взяв Томаса за руку. — Скажешь — и мы отпустим тебя.
— Это же мой брат, — сказал Пестрый Ворон, умоляюще глядя на Маленького Медведя.
— Это не твой брат. Пестрый Ворон. Он никому не брат. Гроза Медведей думает только о себе. Почему ты решил, что должен страдать за него?
Пестрый Ворон поник головой.
— Я хотел быть похожим на него. Он ничего и никого не боялся. Но его сердце превратилось в камень. Я понял это, когда он убил Воющего Ветра.
— Тебе нет смысла защищать его, парень, — сказал Томас, протягивая руку и стирая кровь со щеки Пестрого Ворона. — Я не желаю тебе зла. И никто из них не желает. Мы только хотим вернуть ту женщину.
— Вы убьете брата.
— Только если он сам вынудит нас к этому, — ответил Маленький Медведь.
— Скажи, куда он ушел? — обратился к Пестрому Ворону Уэйд, по-прежнему сидя на лошади.
— Он направился на юг, — ответил наконец Пестрый Ворон усталым голосом. — Он сказал, что продержит у себя женщину до весны, а там продаст ее за лошадей и ружья.
— Юг — это большая территория, парень, — заметил Томас.
— Там вдоль реки Платт разбросаны маленькие стоянки Воронов и Кровавых. Это все народ, отколовшийся от своих племен. Брат торговал с ними когда-то. Он, возможно, пошел туда.
— А другие места есть? — спросил Уэйд.
— Других я не знаю. — Пестрый Ворон посмотрел на Маленького Медведя. — Он хочет поскорее отделаться от этой женщины. Говорит, что она мешает ему передвигаться.
— Спасибо, Пестрый Ворон, — обратился к нему Маленький Медведь. — Мне понятна твоя преданность брату, но и ты должен понять мою любовь к своей сестре. Она ни в чем не виновата и никому не причинила зла.
Пестрый Ворон смотрел на Маленького Медведя некоторое время, а потом произнес:
— Тогда вам нужно поторопиться. Гроза Медведей плохо обращается с этой женщиной. Когда они уезжали, она была больна. Не знаю, сколько она еще выдержит.
Пальцы Уэйда побелели на прикладе ружья.
— Спасибо, Пестрый Ворон.
Он подождал, пока Томас и Маленький Медведь сядут на лошадей, и повернул на юг. Потом оглянулся. Пестрый Ворон стоял на том же месте, опустив голову. Уэйду стало жалко его: индеец уже потерял одного брата, а сегодня потерял и второго.
Сандрин настолько разболелась, что с трудом могла прямо держаться на лошади. Она чувствовала жар, слабость, но не хотела поддаваться болезни, потому что знала: если она это сделает, Гроза Медведей тут же бросит ее умирать. Они были в пути уже четыре дня и за сутки останавливались только два раза: попить и перекусить, и на ночь, разбивая лагерь. Единственной хорошей стороной болезни было то, что Гроза Медведей больше ничего от нее не требовал. Сандрин посмеивалась про себя, надеясь, что и ему передалась ее болезнь.
На пятый день Гроза Медведей остановился до полудня.
— Приведи себя в порядок. Мне нужно, чтобы ты хорошо выглядела.
Когда Сандрин не пошевелилась. Гроза Медведей подъехал к ней вплотную.
— Я собираюсь продать тебя, женщина. И если я не получу за тебя лошадей и ружей, то убью тебя, понимаешь?
Сандрин с трудом сползла с лошади и устало пошла к реке. Там она взяла камень, пробила им лед, зачерпнула ледяной воды и сполоснула лицо. Ее стала бить дрожь, но она постаралась взять себя в руки. Сандрин вытерла лицо подолом юбки, распустила косу, затем вернулась к лошади, достала из мешка большой костяной гребень и расчесала свои длинные темные волосы. Затем снова сплела их в косу и завязала кожаной тесемкой. Она забралась на лошадь и стала ждать, что скажет Гроза Медведей. Тот пристально посмотрел на нее и недовольно покачал головой.
— Ты меня сильно разочаровала, женщина. Когда несколько зим назад я впервые увидел тебя, то подумал, что мог бы взять тебя в жены. Но я ошибся. В тебе слишком много белой крови. Ты не сможешь быть женой Черноногого.
— А ты не Черноногий, — ответила Сандрин, и голос ее звучал вызывающе. — Черноногие — это уважаемые и добрые люди, я их хорошо знаю. Тебя никогда бы не приняли в нашей деревне.
Она спокойно выдержала взгляд Грозы Медведей и, даже когда он поднял руку, не дрогнула. Он ударил ее по лицу так сильно, что едва не сшиб на землю. Но Сандрин не заплакала. Она просто смотрела на него.
— Ты у меня еще помучаешься, — пригрозил Гроза Медведей и, развернув лошадь, двинулся дальше.
— Ты уже и так все сделал, — ровным тоном произнесла Сандрин.
От этого удара она станет еще более сильной, а боль не позволит ей забыть все страдания, что он ей причинил. Вскоре солнечное небо затянули серые тучи, поднялся неприятный ветер. Сандрин поплотнее закуталась в накидку. Озноб не унимался. Она закрыла глаза. Так легко сейчас опустить руки, позволить себе слабеть и слабеть, пока не умрешь.
Лицо уколола ветка. Сандрин пригнулась, потом открыла глаза, выпрямилась и осмотрелась вокруг. Холодок пробежал по спине. Она приближалась к скрытому за деревьями селению. Из отверстий в крышах вигвамов шел дым, ходили люди. Сандрин часто заморгала, пытаясь освежить память. Что-то в этом селении показалось ей странным, необычным, и она старалась понять, что же. Вигвамы были другими, а люди носили одежды, которые указывали, что они собрались из разных мест. Дедушка говорил ей о таких поселениях. Это индейцы из разных племен, которые не захотели подчиняться вождям, поссорились со своими соплеменниками и лишились возможности дальше проживать в племени. Белые называли таких отступниками.
Когда они въехали в селение, Сандрин сразу же узнала несколько вигвамов Воронов, самых ненавистных врагов Черноногих. Это они убили семью Маленького Медведя. Мужчины пялили на нее глаза, а женщины с самого начала с неприязнью указывали на нее пальцами. Сандрин узнала также хижины Плоских Голов, шошонов и Толченых Зерен. Здесь на помощь рассчитывать нечего. Здесь она окружена врагами.
Гроза Медведей остановился, слез на землю и подошел к группе мужчин. Они говорили быстро и громко, часто показывая на Сандрин. Один воин из Воронов подошел к ней и стал внимательно рассматривать. Она спокойно выдержала это испытание.
— Слезай, женщина, — рыкнул Гроза Медведей.
Сандрин спустилась и встала, прислонясь к лошади. От слабости она готова была рухнуть на землю, но знала, что Гроза Медведей не простит ей это. Потом вытерла со лба пот, выступивший несмотря на холод.
— У нее плохой вид, — сказал Ворон, продолжая рассматривать Сандрин.
Гроза Медведей подошел к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104