Учитель Тейлор…
– Тревис… – начала Молли.
Рубел перебил ее:
– Во всей этой суматохе мы с Молли забыли объяснить, куда мы ездили вчера.
Тревис запихнул в рот блин и продолжил движение челюстями.
– Мы встречались с лесорубом по имени Клиф Перкер, и он согласился срубить достаточное количество сосен, чтобы послать тебя в школу святого Августина, Тревис.
Тревис поднял глаза, на его лице был написан решительный отказ, ясный, как Божий день.
– Тревис… – снова начала Молли.
Рубел опять перебил ее:
– Перкер согласился, что на вашей земле достаточно сосен, чтобы послать всех вас в школу, – он улыбнулся Линди. – И тебя тоже.
– И меня тоже, мистер Джаррет? – спросил Вилли Джо.
– А меня, мистер?
– Всех вас. Эта ваша земля, унаследованная вами от матери.
Когда Рубел еще не закончил речь, Тревис встал и направился к двери. Рубел обменялся взглядом с Молли и вышел следом за раздраженным подростком.
– Подожди, Тревис!
Тревис остановился на заднем дворе дома, бросив циничный взгляд через плечо. Рубел подошел к нему.
– Что тебе не нравится?
– Вы!
Уперевшись кулаками в бедра, Рубел изучал озлобленное выражение лица подростка, думая, что ему, возможно, нужна еще большая порка, чем раньше требовалась Линди. Но он знал, это не поможет.
– Что – насчет меня?
– Учитель Тейлор говорит…
– Тревис, тебе не кажется, что пора бы уже тебе выходить из-под – опеки учителя Тейлора и начинать думать самому?
– Вы хотите сказать, что пора вам за меня думать?
– Нет, я не хочу ни за кого думать. По правде говоря, у меня сейчас не хватает времени думать за себя самого.
– Клитус говорит, и я тоже так считаю, что вы стараетесь, по крайней мере, думать за Молли. И посмотрите, к чему это привело!
– К чему же?
– Все в городе обсуждают, что вы хотите от нас. Ну, я думаю, сегодняшнее ваше заявление все объясняет. Вы поселились в Блек-Хауз, распоряжаетесь у нас в доме, как хозяин, а теперь, оказывается, вы и на самом деле хозяин, то есть будете им после того, как женитесь на Молли. Только не ждите, что мне это понравится… или что мне когда-нибудь понравитесь вы!
Рубел наблюдал, как рассерженный подросток поворачивается на каблуках и бежит по тропинке. Ему хотелось схватить этого несносного ребенка, перекинуть через колено и отшлепать, но это принесло бы больше вреда, чем проку, кроме того, у него не было на это права.
Тревис попал в точку. Он с самого начала принялся распоряжаться в Блек-Хауз, хотя все это было не его ума дело. Он ввел в заблуждение Молли, солгав ей…
Молли выбежала из дома. Она обняла Рубела за талию.
– Ну и братишка! Его следовало бы отхлестать за то, что он позволил себе так разговаривать с тобой!
Малыши показались из задней двери дома, за ними шла Линди. Испытывая неподдельное волнение, Рубел взял лицо Молли в свои ладони и приблизил ее губы к своим.
– Молли, я люблю тебя, – он нежно поцеловал ее. – Всегда помни об этом, чтобы ни случилось. Пожалуйста, всегда помни! Я люблю тебя, но… я не заслуживаю тебя.
Когда стол был убран, Шугар выразила свое мнение в отношении помолвки:
– Вы друг с друга глаз не сводите, но, должна признать, спешите, как на пожар.
Выслушав Шугар, Рубел вышел во двор, а Молли приступила к тщательной уборке столовой. Таверна Блек-Хауз собирала все больше и больше народа. Молли старалась получше убрать дом. Шум, доносившийся снаружи, заставил ее выйти: Рубел и лесорубы заканчивали покраску дома.
Она стояла, восхищаясь своим особняком и думая, как в недалеком будущем устроит снова танцы. Позади нее послышались шаги. Молли насторожилась. Обернувшись, она увидела вышагивающего по дорожке Клитуса. Он толкнул ворота и подошел к ней. Его обычно спокойные глаза сверкали бешенством.
– Молли, я готов дать тебе последний шанс одуматься.
– Но я и не теряла голову.
– Ты, конечно, долго не раскидывала мозгами. Отец Келликот говорит, что я должен быть к тебе снисходительным…
– Снисходительным? О чем ты?
– Ты не задумываешься о будущем. Отец Келликот говорит, что это естественно для женщины увлечься таким грубым типом, как Джаррет, но когда женщины успокаиваются, они желают видеть рядом верного и надежного мужчину.
Молли сделала глубокий вздох. Ей никогда не хотелось причинять боль Клитусу.
– Он вовсе не грубый тип, Клитус… Я… Прости, я полюбила Джубела Джаррета. Я виновата, но ничего не могу с собой поделать.
– Я знаю, Молли. Он распоряжается здесь, как хозяин, играя твоими чувствами. Отец Келликот прав, утверждая, что Джаррет только потому пришел в церковь, что думал: это будет тебе приятно, особенно после того, как я отказался идти в церковь с детьми.
Раздражение Молли росло, несмотря на ее старание держать себя в руках.
– Не надо было отказываться, – сдержанно ответила она.
– Дело не в этом, Молли. Разве ты не видишь, что замышляет Джаррет? Почему все в городе видят это, кроме тебя? Он играет с твоими чувствами к детям, чтобы завладеть твоею землей и забраться в твою постель!
– Клитус Феррингтон!
– Из разговоров в городе мне стало ясно, что он преуспел и в том, и в другом.
Молли вдруг вспомнила о Вальдо и Келдере, которые красили заднюю стену дома. Она понизила голос.
– Ты заблуждаешься! – ее отрицание не было убедительным, поскольку ей надоело притворяться, и Джаррет действительно был в ее постели, и неважно, была она из сосновых иголок или набита пухом. – Даже если он и преуспел и в том, и в другом, это уже не твое дело.
– Молли, мы же помолвлены!
– Нет, я никогда не хотела выйти за тебя замуж, Клитус, не забывай!
– Хорошо! Ты, должно быть, мучаешь меня, чтобы заставить принять твои условия. Все в городе думают, что мы поженимся.
– Потому что ты говорил всем, что мы поженимся, но я никогда не соглашалась выйти за тебя, Клитус. И если ты помнишь, ты тоже никогда не соглашался с моими требованиями.
Клитус мял свою шляпу.
– Ты имеешь в виду детей?
– Детей.
– Ты действительно думаешь, что Джаррет оставит их с вами, когда вступит в свои права?
– Да, да, я так думаю. Он полюбил детей раньше, чем полюбил меня.
– Похоть, ничего больше, Молли! Но ты слишком увлечена, чтобы понять это.
Она улыбнулась.
– Тогда я надеюсь, что останусь такой непонятливой на всю жизнь.
Его огорченный вид заставил Молли пожалеть бывшего жениха:
– Давай присядем и поговорим, как воспитанные люди.
Она взяла его за руку, но он вырвал руку.
– Пока ты не согласишься выгнать Джубела Джаррета из Блек-Хауз, нам обсуждать нечего!
С глубоким вздохом Молли пожала плечами.
– Я хочу, чтобы ты понял: женитьба на мне стала бы самой большой твоей ошибкой в жизни. Когда-нибудь ты будешь даже рад, что Джубел удержал нас от совершения ужаснейшей ошибки. Прости. Я действительно виновата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Тревис… – начала Молли.
Рубел перебил ее:
– Во всей этой суматохе мы с Молли забыли объяснить, куда мы ездили вчера.
Тревис запихнул в рот блин и продолжил движение челюстями.
– Мы встречались с лесорубом по имени Клиф Перкер, и он согласился срубить достаточное количество сосен, чтобы послать тебя в школу святого Августина, Тревис.
Тревис поднял глаза, на его лице был написан решительный отказ, ясный, как Божий день.
– Тревис… – снова начала Молли.
Рубел опять перебил ее:
– Перкер согласился, что на вашей земле достаточно сосен, чтобы послать всех вас в школу, – он улыбнулся Линди. – И тебя тоже.
– И меня тоже, мистер Джаррет? – спросил Вилли Джо.
– А меня, мистер?
– Всех вас. Эта ваша земля, унаследованная вами от матери.
Когда Рубел еще не закончил речь, Тревис встал и направился к двери. Рубел обменялся взглядом с Молли и вышел следом за раздраженным подростком.
– Подожди, Тревис!
Тревис остановился на заднем дворе дома, бросив циничный взгляд через плечо. Рубел подошел к нему.
– Что тебе не нравится?
– Вы!
Уперевшись кулаками в бедра, Рубел изучал озлобленное выражение лица подростка, думая, что ему, возможно, нужна еще большая порка, чем раньше требовалась Линди. Но он знал, это не поможет.
– Что – насчет меня?
– Учитель Тейлор говорит…
– Тревис, тебе не кажется, что пора бы уже тебе выходить из-под – опеки учителя Тейлора и начинать думать самому?
– Вы хотите сказать, что пора вам за меня думать?
– Нет, я не хочу ни за кого думать. По правде говоря, у меня сейчас не хватает времени думать за себя самого.
– Клитус говорит, и я тоже так считаю, что вы стараетесь, по крайней мере, думать за Молли. И посмотрите, к чему это привело!
– К чему же?
– Все в городе обсуждают, что вы хотите от нас. Ну, я думаю, сегодняшнее ваше заявление все объясняет. Вы поселились в Блек-Хауз, распоряжаетесь у нас в доме, как хозяин, а теперь, оказывается, вы и на самом деле хозяин, то есть будете им после того, как женитесь на Молли. Только не ждите, что мне это понравится… или что мне когда-нибудь понравитесь вы!
Рубел наблюдал, как рассерженный подросток поворачивается на каблуках и бежит по тропинке. Ему хотелось схватить этого несносного ребенка, перекинуть через колено и отшлепать, но это принесло бы больше вреда, чем проку, кроме того, у него не было на это права.
Тревис попал в точку. Он с самого начала принялся распоряжаться в Блек-Хауз, хотя все это было не его ума дело. Он ввел в заблуждение Молли, солгав ей…
Молли выбежала из дома. Она обняла Рубела за талию.
– Ну и братишка! Его следовало бы отхлестать за то, что он позволил себе так разговаривать с тобой!
Малыши показались из задней двери дома, за ними шла Линди. Испытывая неподдельное волнение, Рубел взял лицо Молли в свои ладони и приблизил ее губы к своим.
– Молли, я люблю тебя, – он нежно поцеловал ее. – Всегда помни об этом, чтобы ни случилось. Пожалуйста, всегда помни! Я люблю тебя, но… я не заслуживаю тебя.
Когда стол был убран, Шугар выразила свое мнение в отношении помолвки:
– Вы друг с друга глаз не сводите, но, должна признать, спешите, как на пожар.
Выслушав Шугар, Рубел вышел во двор, а Молли приступила к тщательной уборке столовой. Таверна Блек-Хауз собирала все больше и больше народа. Молли старалась получше убрать дом. Шум, доносившийся снаружи, заставил ее выйти: Рубел и лесорубы заканчивали покраску дома.
Она стояла, восхищаясь своим особняком и думая, как в недалеком будущем устроит снова танцы. Позади нее послышались шаги. Молли насторожилась. Обернувшись, она увидела вышагивающего по дорожке Клитуса. Он толкнул ворота и подошел к ней. Его обычно спокойные глаза сверкали бешенством.
– Молли, я готов дать тебе последний шанс одуматься.
– Но я и не теряла голову.
– Ты, конечно, долго не раскидывала мозгами. Отец Келликот говорит, что я должен быть к тебе снисходительным…
– Снисходительным? О чем ты?
– Ты не задумываешься о будущем. Отец Келликот говорит, что это естественно для женщины увлечься таким грубым типом, как Джаррет, но когда женщины успокаиваются, они желают видеть рядом верного и надежного мужчину.
Молли сделала глубокий вздох. Ей никогда не хотелось причинять боль Клитусу.
– Он вовсе не грубый тип, Клитус… Я… Прости, я полюбила Джубела Джаррета. Я виновата, но ничего не могу с собой поделать.
– Я знаю, Молли. Он распоряжается здесь, как хозяин, играя твоими чувствами. Отец Келликот прав, утверждая, что Джаррет только потому пришел в церковь, что думал: это будет тебе приятно, особенно после того, как я отказался идти в церковь с детьми.
Раздражение Молли росло, несмотря на ее старание держать себя в руках.
– Не надо было отказываться, – сдержанно ответила она.
– Дело не в этом, Молли. Разве ты не видишь, что замышляет Джаррет? Почему все в городе видят это, кроме тебя? Он играет с твоими чувствами к детям, чтобы завладеть твоею землей и забраться в твою постель!
– Клитус Феррингтон!
– Из разговоров в городе мне стало ясно, что он преуспел и в том, и в другом.
Молли вдруг вспомнила о Вальдо и Келдере, которые красили заднюю стену дома. Она понизила голос.
– Ты заблуждаешься! – ее отрицание не было убедительным, поскольку ей надоело притворяться, и Джаррет действительно был в ее постели, и неважно, была она из сосновых иголок или набита пухом. – Даже если он и преуспел и в том, и в другом, это уже не твое дело.
– Молли, мы же помолвлены!
– Нет, я никогда не хотела выйти за тебя замуж, Клитус, не забывай!
– Хорошо! Ты, должно быть, мучаешь меня, чтобы заставить принять твои условия. Все в городе думают, что мы поженимся.
– Потому что ты говорил всем, что мы поженимся, но я никогда не соглашалась выйти за тебя, Клитус. И если ты помнишь, ты тоже никогда не соглашался с моими требованиями.
Клитус мял свою шляпу.
– Ты имеешь в виду детей?
– Детей.
– Ты действительно думаешь, что Джаррет оставит их с вами, когда вступит в свои права?
– Да, да, я так думаю. Он полюбил детей раньше, чем полюбил меня.
– Похоть, ничего больше, Молли! Но ты слишком увлечена, чтобы понять это.
Она улыбнулась.
– Тогда я надеюсь, что останусь такой непонятливой на всю жизнь.
Его огорченный вид заставил Молли пожалеть бывшего жениха:
– Давай присядем и поговорим, как воспитанные люди.
Она взяла его за руку, но он вырвал руку.
– Пока ты не согласишься выгнать Джубела Джаррета из Блек-Хауз, нам обсуждать нечего!
С глубоким вздохом Молли пожала плечами.
– Я хочу, чтобы ты понял: женитьба на мне стала бы самой большой твоей ошибкой в жизни. Когда-нибудь ты будешь даже рад, что Джубел удержал нас от совершения ужаснейшей ошибки. Прости. Я действительно виновата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92