Он решил, что лучше не трогать ее, чтобы не устраивать сцен. Но позже, когда они останутся наедине, он научит Габриелу уважению.
– Леди Габриела, вы не вправе принимать решения, – сказал ей Перси.
– Совершенно с вами согласна.
Косуолд и Перси переглянулись.
– Согласны? – спросил Косуолд. – Тогда к чему этот шум?
– Решать действительно не мне, а моему отцу. Только он вправе определять мое будущее, и уж точно не вы.
– Значит, вы отказываетесь? – начал Макенна.
Боже, он такой же тупоголовый, как эти бароны, подумала Габриела.
– Позвольте мне выразиться максимально ясно. Мое будущее будет решать только мой отец.
– Вы пойдете против воли короля? – спросил Перси.
Она посмотрела ему в глаза:
– Я не знаю, какова воля моего короля. Лично мне он ее не изъявлял.
– Я говорю от имени короля! – вскричал Перси.
– Барон Косуолд сказал то же самое. Не знаю, кому верить. Дождусь отца, пусть он и решает.
Габриела поклонилась баронам и хотела уйти, когда ее остановил женский крик:
– Это издевательство! Она смеется над вами!
Исла подбежала к Косуолду. Он выглядел испуганным.
– Что ты делаешь? – зашипел он.
Исла не смела поднять на него глаза.
– Простите, что не сказала раньше, но я не могла, это ужасно.
– Кто эта женщина? – спросил один из приближенных Перси.
– Племянница барона Косуолда, – ответил тот.
– Исла, что на тебя нашло? – Косуолд схватил ее за руку и больно сжал запястье, шокированный ее поведением.
– Дядюшка, простите, что расстраиваю вас, но вы должны знать правду. Я не позволю ей унизить вас. – Хотя слез в ее глазах не было, она театрально всхлипнула. – Жениться на ней – позор для благородного мужчины.
– Почему? О чем вы говорите? – потребовал объяснений Перси. Он был скорее удивлен, нежели разгневан.
Исла ткнула пальцем на Габриелу и крикнула:
– Она… она шлюха!
Глава 24
На несколько мгновений воцарилась тишина. Затем толпу будто прорвало. Кто-то поддерживал Габриелу, кто-то осуждал.
Габриела молчала. Да и что скажешь на столь нелепое обвинение?
Перси жестом призвал толпу к тишине.
Голос Косуолда дрожал от негодования.
– Чтобы бросать подобные обвинения, надо иметь веские доказательства. – Его племянница разрушила все его планы, но игнорировать ее он не мог. – Исла, на каком основании ты опозорила леди Габриелу?
– То, что я сказала, правда.
– Говорите, – сказал Перси, – на каком основании вы сделали такое заявление.
Исла повторила громче:
– Потому что это правда.
В толпе зашептались.
– Откуда вам это известно? – потребовал объяснений Перси.
– Я видела ее, – сказала Исла.
Шепот стал громче.
– Продолжай, – велел Косуолд. – Говори, что ты видела.
– Дело было ночью, три дня назад, меня разбудил какой-то шум. Я открыла дверь, чтобы посмотреть, что случилось. Эта женщина, – она указала на Габриелу, – крадучись свернула за угол. Меня снедало любопытство, и я пошла следом за ней, в некотором отдалении, чтобы она меня не заметила.
– Как ты могла что-нибудь видеть в темноте? У леди была свеча?
Поколебавшись, она выпалила:
– Ярко светила луна.
– И куда привела тебя леди Габриела? – спросил Макенна.
– Она остановилась перед дверью и постучалась. Я стояла за колонной. Дверь открыли, она посмотрела по сторонам и зашла в комнату.
– А вы видели, кто открыл дверь? – спросил Перси.
Исла снова понизила голос:
– Мужчина.
– Ты его знаешь? – спросил дядя.
– Нет, – сказала Исла. – Но я видела его на званом обеде в тот день. По-моему, это посол Франции.
Перси подозвал свою свиту:
– Найдите его и приведите сюда.
Один из свиты тут же ответил:
– Он уехал еще вчера.
Макенна проявил нетерпение.
– Если было темно, как ты могла узнать мужчину? – спросил он у Ислы. – Может, это был ее отец. Может, это вообще был не мужчина, а ее служанка. – Если обвинения Ислы подтвердятся, его план рухнет. Он чувствовал, как Долина Макенны уплывает из рук.
Уверенность Ислы росла.
– Это был мужчина, – решительно заявила она.
Макенна внимательно вглядывался в лица людей. Ему нужно было знать, какова их реакция. Подняв голову, он увидел ухмылки на лицах Макхью и Бьюкенена. Что именно они слышали? Его репутация могла пошатнуться. Если он хочет выйти из ситуации победителем, надо быстро соображать.
Он бросил на Ислу насмешливый взгляд и произнес:
– Уверен, дитя, твои мотивы благородны, но ты ошиблась.
– Не ошиблась, – ответила Исла дерзко. – Я видела, как она выходила из комнаты. Волосы ее были распущены, платье расстегнуто. Мужчина подошел закрыть дверь, на нем не было рубашки.
– Это ложь! – воскликнула Габриела. – Не знаю, почему эта женщина клевещет на меня.
– Это правда! – вскричала Исла. – Я видела тебя, ты отдалась мужчине.
Толпа взревела, Макенне не сразу удалось угомонить ее.
– Выходит, – сказал он Исле, – твое слово против слова леди Габриелы.
Почти все закивали. Только в окружении барона Косуолда люди знали, что Исле нельзя доверять.
И тут заговорил человек за спиной вождя Макенны:
– Эта женщина говорит правду.
Все повернулись на голос. Вперед вышел молодой монах. Голову его покрывал капюшон, руки он убрал в широкие рукава монашеского одеяния.
– Я как раз закончил ночную молитву и вышел из часовни, когда увидел, как кто-то крадется мимо келий, где гости не останавливаются. Сначала я не мог разглядеть лица, но потом при свете факелов увидел, что это леди Габриела. – Он посмотрел на изумленную Ислу и добавил: – Леди Исла не врет.
– Она шлюха!
– Ее негоже брать в жены!
Габриела не могла вымолвить ни слова. Ей казалось, что ее сбросили со скалы, а внизу уже ждет стая голодных волков, чтобы разорвать ее на части. Ее осудили и прокляли.
Она попыталась найти в этом безумии какой-то смысл. Как могло такое случиться? Должно быть, в Ислу вселился бес. Но как же монах? Почему он подтвердил слова Ислы?
Лайам. Боже, все дело в Лайаме! Монах мог видеть ее, когда она шла навестить больного. Но она никогда не покидала своих покоев одна, только в сопровождении телохранителей, по крайней мере одного. Но он всегда шел впереди, а монах, похоже, увидел ее, когда стражник уже скрылся из виду. Это единственное объяснение.
Если она попытается сказать что-нибудь в свое оправдание, то никто не поверит, что помыслы ее были чисты.
Ее обвинили двое. А этого достаточно, чтобы считать ее вину доказанной.
– Вам нечего сказать в свое оправдание? – взревел Косуолд.
Она отказалась говорить что-либо. Толпа уже вынесла вердикт.
Она поклялась никому не говорить о своем участии в судьбе Лайама. Они не знают, что она убила человека в Финнис-Флэт. А если это вдруг раскроется, что будет с ней и ее людьми? Она ничего не могла сделать, чтобы прекратить этот кошмар, и едва сдерживала слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
– Леди Габриела, вы не вправе принимать решения, – сказал ей Перси.
– Совершенно с вами согласна.
Косуолд и Перси переглянулись.
– Согласны? – спросил Косуолд. – Тогда к чему этот шум?
– Решать действительно не мне, а моему отцу. Только он вправе определять мое будущее, и уж точно не вы.
– Значит, вы отказываетесь? – начал Макенна.
Боже, он такой же тупоголовый, как эти бароны, подумала Габриела.
– Позвольте мне выразиться максимально ясно. Мое будущее будет решать только мой отец.
– Вы пойдете против воли короля? – спросил Перси.
Она посмотрела ему в глаза:
– Я не знаю, какова воля моего короля. Лично мне он ее не изъявлял.
– Я говорю от имени короля! – вскричал Перси.
– Барон Косуолд сказал то же самое. Не знаю, кому верить. Дождусь отца, пусть он и решает.
Габриела поклонилась баронам и хотела уйти, когда ее остановил женский крик:
– Это издевательство! Она смеется над вами!
Исла подбежала к Косуолду. Он выглядел испуганным.
– Что ты делаешь? – зашипел он.
Исла не смела поднять на него глаза.
– Простите, что не сказала раньше, но я не могла, это ужасно.
– Кто эта женщина? – спросил один из приближенных Перси.
– Племянница барона Косуолда, – ответил тот.
– Исла, что на тебя нашло? – Косуолд схватил ее за руку и больно сжал запястье, шокированный ее поведением.
– Дядюшка, простите, что расстраиваю вас, но вы должны знать правду. Я не позволю ей унизить вас. – Хотя слез в ее глазах не было, она театрально всхлипнула. – Жениться на ней – позор для благородного мужчины.
– Почему? О чем вы говорите? – потребовал объяснений Перси. Он был скорее удивлен, нежели разгневан.
Исла ткнула пальцем на Габриелу и крикнула:
– Она… она шлюха!
Глава 24
На несколько мгновений воцарилась тишина. Затем толпу будто прорвало. Кто-то поддерживал Габриелу, кто-то осуждал.
Габриела молчала. Да и что скажешь на столь нелепое обвинение?
Перси жестом призвал толпу к тишине.
Голос Косуолда дрожал от негодования.
– Чтобы бросать подобные обвинения, надо иметь веские доказательства. – Его племянница разрушила все его планы, но игнорировать ее он не мог. – Исла, на каком основании ты опозорила леди Габриелу?
– То, что я сказала, правда.
– Говорите, – сказал Перси, – на каком основании вы сделали такое заявление.
Исла повторила громче:
– Потому что это правда.
В толпе зашептались.
– Откуда вам это известно? – потребовал объяснений Перси.
– Я видела ее, – сказала Исла.
Шепот стал громче.
– Продолжай, – велел Косуолд. – Говори, что ты видела.
– Дело было ночью, три дня назад, меня разбудил какой-то шум. Я открыла дверь, чтобы посмотреть, что случилось. Эта женщина, – она указала на Габриелу, – крадучись свернула за угол. Меня снедало любопытство, и я пошла следом за ней, в некотором отдалении, чтобы она меня не заметила.
– Как ты могла что-нибудь видеть в темноте? У леди была свеча?
Поколебавшись, она выпалила:
– Ярко светила луна.
– И куда привела тебя леди Габриела? – спросил Макенна.
– Она остановилась перед дверью и постучалась. Я стояла за колонной. Дверь открыли, она посмотрела по сторонам и зашла в комнату.
– А вы видели, кто открыл дверь? – спросил Перси.
Исла снова понизила голос:
– Мужчина.
– Ты его знаешь? – спросил дядя.
– Нет, – сказала Исла. – Но я видела его на званом обеде в тот день. По-моему, это посол Франции.
Перси подозвал свою свиту:
– Найдите его и приведите сюда.
Один из свиты тут же ответил:
– Он уехал еще вчера.
Макенна проявил нетерпение.
– Если было темно, как ты могла узнать мужчину? – спросил он у Ислы. – Может, это был ее отец. Может, это вообще был не мужчина, а ее служанка. – Если обвинения Ислы подтвердятся, его план рухнет. Он чувствовал, как Долина Макенны уплывает из рук.
Уверенность Ислы росла.
– Это был мужчина, – решительно заявила она.
Макенна внимательно вглядывался в лица людей. Ему нужно было знать, какова их реакция. Подняв голову, он увидел ухмылки на лицах Макхью и Бьюкенена. Что именно они слышали? Его репутация могла пошатнуться. Если он хочет выйти из ситуации победителем, надо быстро соображать.
Он бросил на Ислу насмешливый взгляд и произнес:
– Уверен, дитя, твои мотивы благородны, но ты ошиблась.
– Не ошиблась, – ответила Исла дерзко. – Я видела, как она выходила из комнаты. Волосы ее были распущены, платье расстегнуто. Мужчина подошел закрыть дверь, на нем не было рубашки.
– Это ложь! – воскликнула Габриела. – Не знаю, почему эта женщина клевещет на меня.
– Это правда! – вскричала Исла. – Я видела тебя, ты отдалась мужчине.
Толпа взревела, Макенне не сразу удалось угомонить ее.
– Выходит, – сказал он Исле, – твое слово против слова леди Габриелы.
Почти все закивали. Только в окружении барона Косуолда люди знали, что Исле нельзя доверять.
И тут заговорил человек за спиной вождя Макенны:
– Эта женщина говорит правду.
Все повернулись на голос. Вперед вышел молодой монах. Голову его покрывал капюшон, руки он убрал в широкие рукава монашеского одеяния.
– Я как раз закончил ночную молитву и вышел из часовни, когда увидел, как кто-то крадется мимо келий, где гости не останавливаются. Сначала я не мог разглядеть лица, но потом при свете факелов увидел, что это леди Габриела. – Он посмотрел на изумленную Ислу и добавил: – Леди Исла не врет.
– Она шлюха!
– Ее негоже брать в жены!
Габриела не могла вымолвить ни слова. Ей казалось, что ее сбросили со скалы, а внизу уже ждет стая голодных волков, чтобы разорвать ее на части. Ее осудили и прокляли.
Она попыталась найти в этом безумии какой-то смысл. Как могло такое случиться? Должно быть, в Ислу вселился бес. Но как же монах? Почему он подтвердил слова Ислы?
Лайам. Боже, все дело в Лайаме! Монах мог видеть ее, когда она шла навестить больного. Но она никогда не покидала своих покоев одна, только в сопровождении телохранителей, по крайней мере одного. Но он всегда шел впереди, а монах, похоже, увидел ее, когда стражник уже скрылся из виду. Это единственное объяснение.
Если она попытается сказать что-нибудь в свое оправдание, то никто не поверит, что помыслы ее были чисты.
Ее обвинили двое. А этого достаточно, чтобы считать ее вину доказанной.
– Вам нечего сказать в свое оправдание? – взревел Косуолд.
Она отказалась говорить что-либо. Толпа уже вынесла вердикт.
Она поклялась никому не говорить о своем участии в судьбе Лайама. Они не знают, что она убила человека в Финнис-Флэт. А если это вдруг раскроется, что будет с ней и ее людьми? Она ничего не могла сделать, чтобы прекратить этот кошмар, и едва сдерживала слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68