Бриттон уселся и метнул острый взгляд сначала на Колина, потом на Мерседес.
— Послушайте! Вы что-то от нас скрываете! Так нечестно — ничего нам не рассказывать!
— Нет, — сказал Колин. — Не расскажем.
Брендан заметил, что Мерседес при этом почему-то еще сильнее заулыбалась. Он встретился глазами с братом, быстро кивнул в сторону Мерседес и передал свои мысли на расстоянии без единого слова. И уже то, что этот их молчаливый обмен взглядами прошел мимо внимания Мерседес, которая обычно быстро замечала подобные штучки, еще раз подтвердило подозрения мальчишек: здесь что-то не так.
Сильвия и Хлоя вышли к завтраку, откровенно позевывая, с той лишь разницей, что Хлоя, как всегда, делала это более сдержанно, чем ее младшая сестра. Но отсутствие в их адрес «остроумных» замечаний со стороны братьев, вроде таких, как «Закрой рот, а то муха влетит», сразу показалось подозрительным и привело их в чувство. В тот же момент они поняли, что изменилась атмосфера за столом. Низко наклонив головы, чтобы скрыть довольные улыбки, девушки продолжали общаться, толкая друг дружку под столом локтями, что было не многим более утонченно, чем пинки ногами, которыми обычно обменивались Бриттон с Бренданом.
Мерседес разгладила на коленях салфетку.
— Что-то все сегодня такие беспокойные, — сказала она, ни к кому особенно не обращаясь. — Все хорошо спали?
Это замечание вызвало у присутствующих некоторое оцепенение. Один Колин остался спокойным. Он видел, как они все сразу замерли, украдкой бросая друг на друга вопрошающие взгляды.
Колин удобно откинулся на спинку стула и, склонив голову набок, посмотрел на Мерседес. Она ответила ему нерешительным взглядом, в котором застыл тот же вопрос.
— Может быть, они все виноваты?
— Мне это тоже пришло в голову.
Это вызвало общее тревожное перешептывание и ропот.
— В чем виноваты? — поинтересовалась Сильвия.
— Я ничего плохого не делала, — решительно сказала Хлоя.
— А если я что и сделал нечаянно, то простите меня, — поспешил извиниться Бриттон.
Брендан скривился и с несчастным видом произнес:
— Они уже сказали все, что я хотел сказать. Мы ни в чем не виноваты!
Мерседес не ожидала услышать так много протестов и уверений в невиновности. Она подозревала, что они решили все отрицать.
— Что вы об этом думаете, капитан Торн?
— Они виноваты, но дали слово молчать. Придется прибегнуть к пыткам.
Хлоя выпрямилась.
— К пыткам? Что он под этим подразумевает?
Сильвия сурово посмотрела на близнецов:
— Что вы там натворили?
— Но мы ничего не делали! — сказал Бриттон.
— Ничего, — подтвердил Брендан. — Это, наверное, вы с Хлоей.
Колин постучал ложечкой о стакан для сока, чтобы утихомирить галерку.
— Сегодня ночью кто-то запер нас с Мерседес в северной башне, — сообщил он. — Я уже второй раз попадаю в такую переделку. Вы же понимаете, почему я отношусь с недоверием к вашему возмущению.
Четыре пары недоумевающих глаз обратились в сторону Колина.
— Они невиновны! — провозгласил Колин. Мерседес с любопытством посмотрела на него:
— А как насчет пыток?
— Что-то я передумал.
Мерседес чувствовала тяжесть этих четырех взглядов, направленных на нее.
— Ну что ж, очень хорошо! — сказала она. Все облегченно вздохнули.
— И все-таки вы меня не до конца убедили, — добавила она, многозначительно разглядывая каждого из них. — Ведь я имею с вами дело подольше, чем капитан.
Мерседес немного смутило, что никто из них при этом не заволновался и не опустил глаз.
Ей удалось поговорить с Колином наедине далеко не сразу. Утро ушло на то, чтобы обсудить с Хлоей сроки ее предстоящей свадьбы. Важность соблюдения траура перевешивало все их истинные переживания и чувства. Второй завтрак Мерседес провела в обществе Сильвии, которая, как она стала замечать, последние несколько недель стала что-то замыкаться в себе. И тут не понадобилось особой проницательности, чтобы заглянуть в сердце юной особы и понять, что она сохнет по Обри Джонсу. Мерседес не стала втолковывать Сильвии, что Обри — по существу, совершенно незнакомый человек, не имеющий в Англии никаких корней. Она просто выслушала ее, не высказывая никакого мнения, и Сильвия заметно взбодрилась после их разговора.
Во второй половине дня она занималась с близнецами математикой и географией. Потом нужно было просмотреть счета и поговорить с арендаторами. И уже на обратном пути из деревни к дому она увидела Колина, идущего к лесу . с удочками на плече. Она тут же сошла с тропинки и тихонько, стараясь остаться незамеченной, последовала за ним.
Она догнала его, когда он уже входил в воду. Мерседес стояла на берегу и смотрела, как Колин забрасывает удочку. Леска взвивалась над ним, поблескивая на солнце, упругой плавной линией, пока, подхваченная водой, не натягивалась как струна, и тогда Колин с трудом удерживал деревянное удилище. Он стоял босиком посреди искрящейся, бурлящей воды, закатав по колена брюки. Мокрые икры поблескивали на солнце. Его пиджак, ботинки и носки лежали на берегу, но жилетка оставалась на нем. Серебряные нити, вплетенные в серо-голубую ткань, казались такими же живыми, как и вода, обтекающая его щиколотки.
Его волосы отражали солнце, как золотой шлем, когда он, наклонив голову, следил за леской. Глаза щурились от алмазного блеска воды. Уголки губ приподнимались в едва заметной улыбке.
Она позвала его, и он обернулся. Улыбка мгновенно расцвела на его лице.
— Я думал о тебе, — сказал он.
Она почувствовала, как в груди разлилось тепло. Сев на берегу, она сняла туфли и чулки и поболтала ногами, охлаждая их в фонтане брызг, висящих над водой.
— А что ты думал обо мне? Расскажешь? — спросила она, помолчав.
— Нет, — сказал он, оглянувшись на нее через плечо. Потом снова забросил удочку. — Скорей всего нет.
Она была не против, что у него есть свои секреты. Мерседес откинулась назад, опираясь на локти.
— Тогда, может быть, ты расскажешь, что думаешь о моих братьях и сестрах?
— Я думаю, что не они нас запирали. Мерседес.
— Просто не знаю, на кого еще можно подумать. Я сегодня с ними целый день. Они ведь не как ты, Колин. Они просто не способны долго хранить секреты.
— Значит, ты и не пыталась добиться от них правды.
— Да, я не ставила себе такой цели, но мне кажется, что кто-нибудь из них обязательно бы проговорился. — Она покачала головой, все еще удивляясь их молчанию. — Ничего. Ни единого слова. Боюсь, мне придется с тобой согласиться.
— Чего тут бояться? — сухо заметил он.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Колин смотал леску и вышел на берег. Бросив удочку в траву, он сел рядом с Мерседес. Она выглядела восхитительно расслабленной, как тоненькая тростинка, которую беспечно колышет ветерок и нежит солнце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120