Она открыла ларец, откинула крышку – и перед ней оказалась шахматная доска, клетки которой были выложены черным деревом и перламутром.
– Шахматы! – потрясенно выдохнула Тори.
– Куинтон рассказал мне, что вы любите шахматы. – Спенс открыл небольшие ящички по бокам доски, в которых покоились фигуры: выложенные черным бархатом ложа для фарфорового великолепия. – Я надеялся, что вам понравится. – Он опустился рядом с ней на диван.
– Они прекрасны, – восхищенно прошептала она.
Тори взяла в руки белую королеву. Золотой венец украшал светлые локоны. Изящная ручка чуть приподнимала край юбки, и можно было даже разглядеть хрустальную туфельку.
– Узнаете? – спросил Спенс. Он сидел так близко, что Тори чувствовала тепло его тела и дыхание на своей щеке.
– Это Золушка. – Она не могла оторвать глаз от прелестной игрушки.
– А черная королева – Белоснежка.
– Никогда не видела ничего подобного! – с восторгом произнесла Тори.
Она опустила Золушку на черный бархат рядом со светловолосым красавцем королем и взяла черного ферзя. На его темных волосах была простая корона в виде венка из белых и голубых цветов. Зато шею фигурки украшало самое настоящее ожерелье из золота с бриллиантами. Тори сразу поняла, что камни настоящие – только подлинный бриллиант мог так играть на солнце.
– Это очень дорогая вещь, – удивилась она. – Я не могу принять…
– Теперь все изменилось, Тори, – мягко прервал ее Спенс. – Мы женаты, ты не забыла?
Она промолчала.
– Куинтон сказал, что ты весьма неплохо играешь. Но чтобы побить меня, придется постараться. – Он начал расставлять фигуры на доске.
– Похоже, вы очень уверены в себе.
– Давай посмотрим, удастся ли тебе загнать меня в угол.
– Что ж, посмотрим. – Тори с готовностью приняла вызов. Отомстить ему – за то, что он так красив, за то, что она горит желанием, за то, что он не горит так же! Хотя бы в шахматном бою – но отомстить!
– Твой ход, – улыбнулся Спенс, устраиваясь напротив.
Через некоторое время, двинув вперед фигуру, Тори спросила:
– Скажите, почему вы назвали меня Дикой Розой?
– Что?
– Ну, в записке, которую вы прислали, когда я болела, вы назвали меня Дикой Розой. Почему?
– Ты на нее похожа. – Улыбаясь, он сделал ответный ход.
– Но чем же?
– Может быть, когда-нибудь я и объясню… но не теперь.
Краска разлилась по ее щекам. Избегая его взгляда, она уставилась на доску, Но почему-то ей было очень трудно сосредоточиться на игре. Это не замедлило привести к печальному финалу – армия ее попала в плен к противнику, и вот уже королева в осаде. Тори закусила губу. Она проиграла.
– Похоже, вы выиграли, – неохотно признала она.
– В этот раз. – Спенс улыбался. – Но мне может не повезти в следующий.
Тори удалось сосредоточиться, и вторая игра закончилась ее победой через два часа после ленча.
– Неплохо, очень неплохо. Ты достойный противник, – заметил Спенс. И как бы невзначай добавил: – Может, нам поставить что-нибудь на кон?
– Что, например? – Она протянула ему слона, и ладонь Спенса сомкнулась на ее руке.
– Если я выиграю, ты кое-что сделаешь.
– Что? – У Тори вдруг пересохло в горле.
– Я хочу увидеть мою Принцессу во всей красе. Нагой и прекрасной, такой, какой ее сотворил Господь.
– Чтобы я демонстрировала себя, как рабыня на рынке? – Она выдернула руку.
– Я хочу увидеть, правда ли моя жена так прекрасна, как я себе вообразил.
– Почему бы вам просто не сорвать с меня одежду и не удовлетворить свое любопытство?
– Не мой стиль, – усмехнулся он.
Конечно, заставить ее раздеться гораздо интереснее, а для нее – унизительно, с горечью подумала она.
– А если я выиграю? – спросила Тори.
– Что бы ты хотела?
Тори сидела молча, крутила кольцо на пальце и думала. Что бы она хотела? Ну, если не считать множества неподобающих вещей, которые она все равно не решится назвать вслух?
– Вы перестанете звать меня Принцессой.
– Идет.
Тори принялась расставлять свои фигуры. Руки ее слегка дрожали. Она должна выиграть. Кинкейд закатал рукава, расстегнул пару пуговиц на рубашке и поудобнее устроился на стуле. Тори поймала себя на том, что беззастенчиво разглядывает его загорелые руки и завитки волос на груди, покраснела и постаралась сосредоточиться. Им пришлось сделать краткий перерыв на обед, но потом соперники сразу же вернулись к игре. Солнце садилось, и армия Спенса шла в наступление.
– Вечер обещает быть чудесным, – сказал Кинкейд, выглядывая в иллюминатор. – Не хочешь выйти на палубу и посмотреть на звезды?
– В таком виде?
– Все очень пристойно.
Да, пока, с отчаянием подумала Тори. Но если она не сумеет сейчас защитить свою королеву…
– Нет, спасибо. – Может, он не заметит, что ее слон уязвим?
Слон был повержен.
– А ты знаешь, что, когда ты обдумываешь следующий ход, у тебя между бровей появляется морщинка?
– Мистер Кинкейд, я просто пытаюсь сосредоточиться. – Тори с негодованием оторвала взгляд от доски.
– Я знаю. – Он засмеялся. – Вижу морщинку. Невозможный человек!
И его слон упорно проникал сквозь ее защиту, пробираясь к ферзю.
Тори мучительно перебирала варианты. Если она передвинет короля…
Спенс встал и потянулся. Рубашка едва не лопалась под напором мышц.
– Ты уверена, что не хочешь совершить прогулку по палубе?
– Мистер Кинкейд!
– Прошу прощения.
Она наконец передвинула фигуру, и Спенс вернулся к столу. Через пять ходов он загнал ее ферзя в угол, а еще через три все было кончено.
– Похоже, вы выиграли, – буркнула Тори.
– Похоже на то. – Спенс откинулся на стуле и спокойно встретил ее взгляд.
Пришло время платить. Тори чувствовала себя ужасно. Ни один мужчина, ни разу не видел ее нагой. Даже доктор Уоллес. Что Спенс о ней подумает?
– Где вы научились так играть в шахматы?
– Отец научил меня, едва мне минуло шесть лет. А в колледже я имел возможность потренироваться с настоящими мастерами.
Тори крутила кольцо. Ладони ее вспотели. Что он подумает? Она знала, что слишком худа, чтобы считаться красивой. Ей всегда недоставало пышности форм.
– Ты тянешь время.
Она боялась шевельнуться.
– Надеюсь, ты не из тех, кто легко берет назад данное слово?
Ее отец всегда повторял, что честный человек должен платить свои долги. Значит, честная женщина тоже должна… Тори поднялась. Колени ее дрожали. Что он подумает? Пуговицы поддавались с трудом. Какое ей дело, что он подумает! Но если только он засмеется… Господи, хоть бы он не засмеялся!
Спенс молча наблюдал за ней. Увидев, что она с трудом справляется с пуговицами сорочки, потому что руки ее дрожат, он хмуро заметил:
– Ты выглядишь как Жанна д'Арк, которую ведут на костер.
Подбородок ее немедленно взлетел вверх. Гордость – великая сила. Уже не колеблясь, она расстегнула все пуговицы и сняла рубашку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– Шахматы! – потрясенно выдохнула Тори.
– Куинтон рассказал мне, что вы любите шахматы. – Спенс открыл небольшие ящички по бокам доски, в которых покоились фигуры: выложенные черным бархатом ложа для фарфорового великолепия. – Я надеялся, что вам понравится. – Он опустился рядом с ней на диван.
– Они прекрасны, – восхищенно прошептала она.
Тори взяла в руки белую королеву. Золотой венец украшал светлые локоны. Изящная ручка чуть приподнимала край юбки, и можно было даже разглядеть хрустальную туфельку.
– Узнаете? – спросил Спенс. Он сидел так близко, что Тори чувствовала тепло его тела и дыхание на своей щеке.
– Это Золушка. – Она не могла оторвать глаз от прелестной игрушки.
– А черная королева – Белоснежка.
– Никогда не видела ничего подобного! – с восторгом произнесла Тори.
Она опустила Золушку на черный бархат рядом со светловолосым красавцем королем и взяла черного ферзя. На его темных волосах была простая корона в виде венка из белых и голубых цветов. Зато шею фигурки украшало самое настоящее ожерелье из золота с бриллиантами. Тори сразу поняла, что камни настоящие – только подлинный бриллиант мог так играть на солнце.
– Это очень дорогая вещь, – удивилась она. – Я не могу принять…
– Теперь все изменилось, Тори, – мягко прервал ее Спенс. – Мы женаты, ты не забыла?
Она промолчала.
– Куинтон сказал, что ты весьма неплохо играешь. Но чтобы побить меня, придется постараться. – Он начал расставлять фигуры на доске.
– Похоже, вы очень уверены в себе.
– Давай посмотрим, удастся ли тебе загнать меня в угол.
– Что ж, посмотрим. – Тори с готовностью приняла вызов. Отомстить ему – за то, что он так красив, за то, что она горит желанием, за то, что он не горит так же! Хотя бы в шахматном бою – но отомстить!
– Твой ход, – улыбнулся Спенс, устраиваясь напротив.
Через некоторое время, двинув вперед фигуру, Тори спросила:
– Скажите, почему вы назвали меня Дикой Розой?
– Что?
– Ну, в записке, которую вы прислали, когда я болела, вы назвали меня Дикой Розой. Почему?
– Ты на нее похожа. – Улыбаясь, он сделал ответный ход.
– Но чем же?
– Может быть, когда-нибудь я и объясню… но не теперь.
Краска разлилась по ее щекам. Избегая его взгляда, она уставилась на доску, Но почему-то ей было очень трудно сосредоточиться на игре. Это не замедлило привести к печальному финалу – армия ее попала в плен к противнику, и вот уже королева в осаде. Тори закусила губу. Она проиграла.
– Похоже, вы выиграли, – неохотно признала она.
– В этот раз. – Спенс улыбался. – Но мне может не повезти в следующий.
Тори удалось сосредоточиться, и вторая игра закончилась ее победой через два часа после ленча.
– Неплохо, очень неплохо. Ты достойный противник, – заметил Спенс. И как бы невзначай добавил: – Может, нам поставить что-нибудь на кон?
– Что, например? – Она протянула ему слона, и ладонь Спенса сомкнулась на ее руке.
– Если я выиграю, ты кое-что сделаешь.
– Что? – У Тори вдруг пересохло в горле.
– Я хочу увидеть мою Принцессу во всей красе. Нагой и прекрасной, такой, какой ее сотворил Господь.
– Чтобы я демонстрировала себя, как рабыня на рынке? – Она выдернула руку.
– Я хочу увидеть, правда ли моя жена так прекрасна, как я себе вообразил.
– Почему бы вам просто не сорвать с меня одежду и не удовлетворить свое любопытство?
– Не мой стиль, – усмехнулся он.
Конечно, заставить ее раздеться гораздо интереснее, а для нее – унизительно, с горечью подумала она.
– А если я выиграю? – спросила Тори.
– Что бы ты хотела?
Тори сидела молча, крутила кольцо на пальце и думала. Что бы она хотела? Ну, если не считать множества неподобающих вещей, которые она все равно не решится назвать вслух?
– Вы перестанете звать меня Принцессой.
– Идет.
Тори принялась расставлять свои фигуры. Руки ее слегка дрожали. Она должна выиграть. Кинкейд закатал рукава, расстегнул пару пуговиц на рубашке и поудобнее устроился на стуле. Тори поймала себя на том, что беззастенчиво разглядывает его загорелые руки и завитки волос на груди, покраснела и постаралась сосредоточиться. Им пришлось сделать краткий перерыв на обед, но потом соперники сразу же вернулись к игре. Солнце садилось, и армия Спенса шла в наступление.
– Вечер обещает быть чудесным, – сказал Кинкейд, выглядывая в иллюминатор. – Не хочешь выйти на палубу и посмотреть на звезды?
– В таком виде?
– Все очень пристойно.
Да, пока, с отчаянием подумала Тори. Но если она не сумеет сейчас защитить свою королеву…
– Нет, спасибо. – Может, он не заметит, что ее слон уязвим?
Слон был повержен.
– А ты знаешь, что, когда ты обдумываешь следующий ход, у тебя между бровей появляется морщинка?
– Мистер Кинкейд, я просто пытаюсь сосредоточиться. – Тори с негодованием оторвала взгляд от доски.
– Я знаю. – Он засмеялся. – Вижу морщинку. Невозможный человек!
И его слон упорно проникал сквозь ее защиту, пробираясь к ферзю.
Тори мучительно перебирала варианты. Если она передвинет короля…
Спенс встал и потянулся. Рубашка едва не лопалась под напором мышц.
– Ты уверена, что не хочешь совершить прогулку по палубе?
– Мистер Кинкейд!
– Прошу прощения.
Она наконец передвинула фигуру, и Спенс вернулся к столу. Через пять ходов он загнал ее ферзя в угол, а еще через три все было кончено.
– Похоже, вы выиграли, – буркнула Тори.
– Похоже на то. – Спенс откинулся на стуле и спокойно встретил ее взгляд.
Пришло время платить. Тори чувствовала себя ужасно. Ни один мужчина, ни разу не видел ее нагой. Даже доктор Уоллес. Что Спенс о ней подумает?
– Где вы научились так играть в шахматы?
– Отец научил меня, едва мне минуло шесть лет. А в колледже я имел возможность потренироваться с настоящими мастерами.
Тори крутила кольцо. Ладони ее вспотели. Что он подумает? Она знала, что слишком худа, чтобы считаться красивой. Ей всегда недоставало пышности форм.
– Ты тянешь время.
Она боялась шевельнуться.
– Надеюсь, ты не из тех, кто легко берет назад данное слово?
Ее отец всегда повторял, что честный человек должен платить свои долги. Значит, честная женщина тоже должна… Тори поднялась. Колени ее дрожали. Что он подумает? Пуговицы поддавались с трудом. Какое ей дело, что он подумает! Но если только он засмеется… Господи, хоть бы он не засмеялся!
Спенс молча наблюдал за ней. Увидев, что она с трудом справляется с пуговицами сорочки, потому что руки ее дрожат, он хмуро заметил:
– Ты выглядишь как Жанна д'Арк, которую ведут на костер.
Подбородок ее немедленно взлетел вверх. Гордость – великая сила. Уже не колеблясь, она расстегнула все пуговицы и сняла рубашку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80