Если бы Бретт рассказал правду, она бы стала защищать себя, как шипящая дикая кошка. Вместо этого он взял всю вину за происшедшее на себя. Этого она не могла понять. Никак не могла.
— Вы узнали кого-нибудь из них? — спросил Пол.
— Нет. И не узнал ни одного клейма, а их было три, все разные. Но я их запомнил.
— Сторм, милая, с тобой все в порядке? Сторм заставила себя посмотреть Полу в глаза:
— Да.
— Надеюсь, ты поблагодарила Бретта. Боже мой! Подумать только, опоздай он на несколько минут…
Сторм еще больше покраснела. Она знала, что могла бы сама управиться. Ну, во всяком случае, так она думала. Она уже, считай, вытащила револьвер. Ну почти вытащила. Может быть, и не управилась бы. Потом вспыхнуло горькое воспоминание о том, что Бретт зашел слишком далеко, когда решил сам наказать ее. Нет, она уж точно не была ему признательна.
— Я уже поблагодарила его, — проговорила она, не поднимая глаз от полотняной скатерти. — Можно я теперь пойду наверх?
— Конечно, — вставая, сказал Пол. — Если шериф захочет задать тебе какие-нибудь вопросы, а он наверняка захочет, я тебя позову.
Сторм, стараясь не встретиться глазами с напряженным взглядом обращенных к ней глаз Бретта, кивнула и направилась прочь из комнаты. Выходя, она услышала слова Пола:
— Нельзя ли нам это как-то скрыть? Не хватает еще одного скандала со Сторм.
— Боюсь, о двоих убитых наверняка будет говорить весь город, — мрачно сказал Бретт.
— Слава Богу, с ней были вы, — сказал Пол. — Подумать только, если бы это случилось, когда она каталась одна.
Сторм взбежала по лестнице, не желая больше ничего слышать. Она не хотела снова стать объектом сплетен, но с упавшим сердцем поняла, что от нее это не зависит. И зачем только она приехала на Запад! Внезапно она почувствовала себя несчастной и вместе с тем виноватой, и она все еще не понимала, почему Бретт защитил ее. Она была достаточно сообразительна, чтобы понять: если станет известна правда — то, что она каталась одна, — то разразится скандал в десять раз больший. Неужели именно поэтому он солгал?
С какой стати ему хотеть защитить ее?
Скандал разразился в этот же день,
Бретт сказал шерифу, что ему не хотелось бы разглашать происшедшее, и Эндрюс согласно кивнул. Но, надеясь поймать оставшегося в живых насильника, Эндрюс разослал своих помощников на розыски, и еще до двух часов пополудни Бретта, направлявшегося из «Золотой Леди» в свою гостиницу для позднего ленча, несколько раз остановили на улице: всем хотелось знать кровавые подробности.
— Эй, Бретт! Я слышал, вы пристрелили на берегу каких-то негодяев? — И это от человека, с которым он почти не был знаком!
Именно этот момент выбрали Леанна Сен-Клер с матерью, чтобы проехаться по улице в своем экипаже. Они окликнули Бретта, и ему ничего другого не оставалось, как подойти к ним.
— Добрый день, Бретт, — сказала Элен Сен-Клер. Леанна повторила слова матери, застенчиво улыбаясь.
Бретт был настроен не слишком дружелюбно. Он все еще не совсем успокоился, потому что ему пришлось убить двоих, что было ему несвойственно. Ему приходилось убивать и прежде, хотя и не часто, но это было во времена золотой лихорадки. Ему было ненавистно убийство, даже в целях самозащиты. А в данном случае все обстояло еще хуже, ведь если бы девчонка хоть немного соображала, всего этого не случилось бы. Он все еще был зол на нее.
Сейчас он небрежно кивнул Леанне, вспомнив, как она распустила сплетни о Сторм в саду Фарлейнов. Теперь, при дневном свете, она выглядела не столько красивой, сколько зловредной. Он почувствовал отвращение.
— Итак, Бретт, весь город об этом знает! Расскажите! — возбужденно воскликнула Элен.
— О чем?
— О, Бретт! — надулась Леанна. — Вы же знаете. Как вы защитили Сторм от нападения. Ее обидели? Она… погублена?
— Боюсь, что не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите, — холодно ответил Бретт. — Простите, леди, я опаздываю на свидание. — Он кивнул и пошел дальше, не обращая внимания на то, что Элен Сен-Клер даже ахнула от такой дерзости.
Но как назло минутой позже его остановили двое знакомых по бриджу — спросить, правда ли, что он застрелил двоих, защищая честь Сторм. Бретт сделал вид, что ничего не знает, и прошел через великолепное белое с золотом фойе «Отель Ройял», ни на кого не глядя. Когда его собственный администратор спросил, верно ли то, что он слышал, Бретт чуть не уволил его тут же, на месте. Однако, заметил, что все головы поворачиваются в его сторону, Бретт передумал и, развернувшись, мрачно и решительно снова вышел на улицу. Придется ему обойтись без ленча.
Сторм означало «Неприятности», именно так, с большой буквы. Укрывшись в безопасности собственного офиса в «Золотой Леди», он задумался, сможет ли Сторм когда-нибудь стать обычной благопристойной леди. Он в этом сомневался. Он все еще не понимал, что вынудило его солгать ее кузену, чтобы защитить ее.
Через несколько часов в дверь постучали, и, думая, что это Линда, одна из его девушек, принесла ему перекусить, о чем он ее просил, Бретт пригласил ее войти. Дверь за собой закрыла Марси Фарлейн.
Бретт вскочил на йоги.
— Марси? — удивленно спросил он, потом почувствовал беспокойство. — Что-нибудь случилось?
— Нет, ничего, — сказала она, озарив его сияющей улыбкой. — Бретт, извините за беспокойство, но нам надо поговорить.
Бретт торопливо подвел ее к кушетке, и она изящно уселась, стягивая тонкие белые перчатки.
— Не могу поверить, что вы могли прийти сюда, — начал он.
Она мимолетно улыбнулась:
— Почему бы и нет? Я давно искала предлог посмотреть, как выглядит такое место. Бретт нахмурился:
— Внизу только бар, вы же знаете.
— Но я ожидала, что везде бегают обнаженные женщины. Поняв, что она его поддразнивает, он немного расслабился.
— Обнаженными они бегают только наверху.
Она улыбнулась и накрыла его ладонь своей изящной ладонью:
— Бретт, прошу вас, Сторм ничего не хочет» говорить. Что случилось?
— Et tu, Brute?
— Что?
Он покачал головой:
— Весь день меня преследуют любопытные горожане, желающие узнать все «из первых рук».
— Простите. Но я волнуюсь за Сторм.
— Я знаю. Вероятно, вы уже слышали эту историю. Мы катались верхом, моя лошадь захромала, Сторм поскакала вперед. На нее напали трое, двоих я застрелил, один удрал.
Марси выдохнула:
— Бедная Сторм! Слава Богу, что вы там были.
Бретт нахмурился.
— Бретт, с ней ничего не случилось?
— Нет.
Она вздохнула, потом подозрительно посмотрела на него:
— Мне трудно поверить, что вы катались вместе.
— Что?
— Сторм сказала мне, что она… ну, не стану повторять ее слова, но она довольно определенно дала понять, что не станет с вами дружить, невзирая на наши с вами отношения.
Он разозлился:
— Она это сказала, вот как?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
— Вы узнали кого-нибудь из них? — спросил Пол.
— Нет. И не узнал ни одного клейма, а их было три, все разные. Но я их запомнил.
— Сторм, милая, с тобой все в порядке? Сторм заставила себя посмотреть Полу в глаза:
— Да.
— Надеюсь, ты поблагодарила Бретта. Боже мой! Подумать только, опоздай он на несколько минут…
Сторм еще больше покраснела. Она знала, что могла бы сама управиться. Ну, во всяком случае, так она думала. Она уже, считай, вытащила револьвер. Ну почти вытащила. Может быть, и не управилась бы. Потом вспыхнуло горькое воспоминание о том, что Бретт зашел слишком далеко, когда решил сам наказать ее. Нет, она уж точно не была ему признательна.
— Я уже поблагодарила его, — проговорила она, не поднимая глаз от полотняной скатерти. — Можно я теперь пойду наверх?
— Конечно, — вставая, сказал Пол. — Если шериф захочет задать тебе какие-нибудь вопросы, а он наверняка захочет, я тебя позову.
Сторм, стараясь не встретиться глазами с напряженным взглядом обращенных к ней глаз Бретта, кивнула и направилась прочь из комнаты. Выходя, она услышала слова Пола:
— Нельзя ли нам это как-то скрыть? Не хватает еще одного скандала со Сторм.
— Боюсь, о двоих убитых наверняка будет говорить весь город, — мрачно сказал Бретт.
— Слава Богу, с ней были вы, — сказал Пол. — Подумать только, если бы это случилось, когда она каталась одна.
Сторм взбежала по лестнице, не желая больше ничего слышать. Она не хотела снова стать объектом сплетен, но с упавшим сердцем поняла, что от нее это не зависит. И зачем только она приехала на Запад! Внезапно она почувствовала себя несчастной и вместе с тем виноватой, и она все еще не понимала, почему Бретт защитил ее. Она была достаточно сообразительна, чтобы понять: если станет известна правда — то, что она каталась одна, — то разразится скандал в десять раз больший. Неужели именно поэтому он солгал?
С какой стати ему хотеть защитить ее?
Скандал разразился в этот же день,
Бретт сказал шерифу, что ему не хотелось бы разглашать происшедшее, и Эндрюс согласно кивнул. Но, надеясь поймать оставшегося в живых насильника, Эндрюс разослал своих помощников на розыски, и еще до двух часов пополудни Бретта, направлявшегося из «Золотой Леди» в свою гостиницу для позднего ленча, несколько раз остановили на улице: всем хотелось знать кровавые подробности.
— Эй, Бретт! Я слышал, вы пристрелили на берегу каких-то негодяев? — И это от человека, с которым он почти не был знаком!
Именно этот момент выбрали Леанна Сен-Клер с матерью, чтобы проехаться по улице в своем экипаже. Они окликнули Бретта, и ему ничего другого не оставалось, как подойти к ним.
— Добрый день, Бретт, — сказала Элен Сен-Клер. Леанна повторила слова матери, застенчиво улыбаясь.
Бретт был настроен не слишком дружелюбно. Он все еще не совсем успокоился, потому что ему пришлось убить двоих, что было ему несвойственно. Ему приходилось убивать и прежде, хотя и не часто, но это было во времена золотой лихорадки. Ему было ненавистно убийство, даже в целях самозащиты. А в данном случае все обстояло еще хуже, ведь если бы девчонка хоть немного соображала, всего этого не случилось бы. Он все еще был зол на нее.
Сейчас он небрежно кивнул Леанне, вспомнив, как она распустила сплетни о Сторм в саду Фарлейнов. Теперь, при дневном свете, она выглядела не столько красивой, сколько зловредной. Он почувствовал отвращение.
— Итак, Бретт, весь город об этом знает! Расскажите! — возбужденно воскликнула Элен.
— О чем?
— О, Бретт! — надулась Леанна. — Вы же знаете. Как вы защитили Сторм от нападения. Ее обидели? Она… погублена?
— Боюсь, что не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите, — холодно ответил Бретт. — Простите, леди, я опаздываю на свидание. — Он кивнул и пошел дальше, не обращая внимания на то, что Элен Сен-Клер даже ахнула от такой дерзости.
Но как назло минутой позже его остановили двое знакомых по бриджу — спросить, правда ли, что он застрелил двоих, защищая честь Сторм. Бретт сделал вид, что ничего не знает, и прошел через великолепное белое с золотом фойе «Отель Ройял», ни на кого не глядя. Когда его собственный администратор спросил, верно ли то, что он слышал, Бретт чуть не уволил его тут же, на месте. Однако, заметил, что все головы поворачиваются в его сторону, Бретт передумал и, развернувшись, мрачно и решительно снова вышел на улицу. Придется ему обойтись без ленча.
Сторм означало «Неприятности», именно так, с большой буквы. Укрывшись в безопасности собственного офиса в «Золотой Леди», он задумался, сможет ли Сторм когда-нибудь стать обычной благопристойной леди. Он в этом сомневался. Он все еще не понимал, что вынудило его солгать ее кузену, чтобы защитить ее.
Через несколько часов в дверь постучали, и, думая, что это Линда, одна из его девушек, принесла ему перекусить, о чем он ее просил, Бретт пригласил ее войти. Дверь за собой закрыла Марси Фарлейн.
Бретт вскочил на йоги.
— Марси? — удивленно спросил он, потом почувствовал беспокойство. — Что-нибудь случилось?
— Нет, ничего, — сказала она, озарив его сияющей улыбкой. — Бретт, извините за беспокойство, но нам надо поговорить.
Бретт торопливо подвел ее к кушетке, и она изящно уселась, стягивая тонкие белые перчатки.
— Не могу поверить, что вы могли прийти сюда, — начал он.
Она мимолетно улыбнулась:
— Почему бы и нет? Я давно искала предлог посмотреть, как выглядит такое место. Бретт нахмурился:
— Внизу только бар, вы же знаете.
— Но я ожидала, что везде бегают обнаженные женщины. Поняв, что она его поддразнивает, он немного расслабился.
— Обнаженными они бегают только наверху.
Она улыбнулась и накрыла его ладонь своей изящной ладонью:
— Бретт, прошу вас, Сторм ничего не хочет» говорить. Что случилось?
— Et tu, Brute?
— Что?
Он покачал головой:
— Весь день меня преследуют любопытные горожане, желающие узнать все «из первых рук».
— Простите. Но я волнуюсь за Сторм.
— Я знаю. Вероятно, вы уже слышали эту историю. Мы катались верхом, моя лошадь захромала, Сторм поскакала вперед. На нее напали трое, двоих я застрелил, один удрал.
Марси выдохнула:
— Бедная Сторм! Слава Богу, что вы там были.
Бретт нахмурился.
— Бретт, с ней ничего не случилось?
— Нет.
Она вздохнула, потом подозрительно посмотрела на него:
— Мне трудно поверить, что вы катались вместе.
— Что?
— Сторм сказала мне, что она… ну, не стану повторять ее слова, но она довольно определенно дала понять, что не станет с вами дружить, невзирая на наши с вами отношения.
Он разозлился:
— Она это сказала, вот как?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89