Она смотрела на звезды, желая забыть голос Бретта, его раскаяние. И еще ей хотелось начисто позабыть обуявшее их обоих вожделение, выпихнуть из памяти ощущение его тела в своем, проникавшего все глубже и глубже, ощущение его ладоней на ягодицах, сжимающих ее ягодицы… Она не могла понять, что с ней творится. Даже теперь от воспоминания о его ласках у нее все сжалось внутри. Она закрыла глаза, стараясь уснуть, и сон наконец пришел.
Что-то разбудило ее. Демон фыркал и бил копытами. Окончательно проснувшаяся, Сторм не открывала глаз, напряженно вслушиваясь в темноту. Еще одна лошадь… Она пожалела, что Бретт отобрал у нее кольт. Ее рука обхватила приклад лежавшей под одеялом винтовки, палец прижался к курку. Она лежала совершенно неподвижно.
Потом она почувствовала, что кто-то тянет из ее рук винтовку, ухватилась крепче за нее и широко раскрыла глаза, заслышав голос Бретта:
— Даже не знаю, вопить ли мне от радости или устроить дикий скандал!
Она села, все еще пытаясь удержать винтовку, но без толку, потому что ей нечего было и пробовать мериться силой с Брехтом. Он отобрал винтовку и отшвырнул подальше, потом схватил ее.
Она просто не могла в это поверить. Не могла поверить, что он нашел ее. Как ему удалось ее догнать? В следующее мгновение когда она бросила испуганный, обескураженный взгляд через его плечо, то увидела, что у него две лошади: неоседланный серый привязан к гнедой. Она резко повернулась к нему. Ей показалось, что его глаза полны бесконечного облегчения, но она не была в этом уверена.
— С вами вес в порядке? — спросил он, встряхивая ее за плечи.
— Да, — огрызнулась она, вырываясь, но только потому, что он отпустил ее.
Тогда он встал и принялся разглядывать ее, положив ладони на бедра. Сторм потребовалось собрать всю свою смелость, чтобы не отвести глаза. Нет, она ошиблась, в его взгляде не было успокоения — в нем сквозила мрачная настойчивость.
— Выслушайте меня очень внимательно, Сторм, — произнес он.
Что-то в его тоне заставило ее сидеть совершенно неподвижно, напряженно вслушиваясь в его слова.
— Если бы мне пришлось скакать до самого Техаса, чтобы найти вас, я бы это сделал. Вам это понятно?
Ей не было понятно, с какой стати он беспокоился.
— Доберись я до дома, вы уже не посмели бы и пальцем меня тронуть, вы, свинья с голубой кровью!
Гримаса гнева исказила его лицо. Он сжал кулаки, потом разжал и присел перед ней на корточки. Его лицо было всего в нескольких дюймах от ее лица.
— Мне следовало бы выпороть вас за то, что вы сбежали. Это мое право.
— Только попробуйте, — сказала она, вздернув подбородок и ужасно боясь, что в любой момент может разреветься.
— Будьте вы прокляты, — негромко сказал он. Его ладонь, такая большая и сильная, легла на ее щеку. — Не плачьте, я это так сказал, — добавил он еще тише.
Она отбросила его руку:
— После той ночи меня бы ничто не удивило.
Он сам поражался своей выдержке и спокойствию.
— Что, собственно, вы этим хотите сказать?
— А то, что вы аморальны, совершенно аморальны. Вам плевать на всех, кроме вас самого. Зная, что я хочу аннулировать брак, вы нисколько не посчитались с моими чувствами. Нисколько, лишь бы заполучить то, чего вам хотелось.
Он все еще сдерживал гнев.
— А, та самая ночь. Как только я мог подумать, что мы не станем ее обсуждать! Позвольте вам кое о чем напомнить, Сторм. Вы хотели меня так же сильно, как и я вас, с момента нашего знакомства.
— Нет! — горячо возразила она и с отчаянием поняла, что лжет. Даже сейчас от его присутствия ее сердце отчаянно колотилось.
Он мрачно разглядывал ее.
— Мне бы следовало вас хорошенько отлупить. Вы могли погибнуть, чертова дурочка! Или вас могли изнасиловать, и неоднократно, и, можете мне поверить, это было бы совсем не похоже на то, что произошло между нами. Если вы только попробуете сбежать еще раз…
— Еще как попробую, — прервала она, — можете не сомневаться!
— Не испытывайте мое терпение, — предупредил он и резко толкнул ее обратно на одеяло. — Уже почти полночь. Мы отправимся на рассвете. — Он встал, подобрал ее винтовку и пошел к своим лошадям, чтобы разнуздать гнедого.
Рука Сторм непроизвольно скользнула к ножу. Осмелится ли она? Сможет ли застать его врасплох? Она заметила деррингер за поясом его бриджей. Он положил ее винтовку, а его собственная все еще была в привязанном к седлу чехле. Она прикусила губу. Разум подсказывал ей — теперь или никогда. Домой, подумала она.
Она была уверена, что он не способен ее избить.
Это помогло ей решиться. Она встала и направилась к Бретту. Снимая узду с гнедого, он глянул на нее через плечо, и его рука на мгновение застыла. Он подозрительно окинул взглядом всю ее фигуру, затянутую в оленьи кожи, и она почувствовала себя обнаженной, но в то же время ее обдало жаром; нервы были натянуты до предела. Он перевел взгляд на лежавшую у его ног винтовку:
— Куда это вы собрались?
Она остановилась в футе от него и нерешительно положила левую ладонь ему на грудь. Он громко вдохнул, и она почувствовала, как напряглось его крепкое тело.
— Бретт! Простите меня.
Он уставился на нее.
Она лихорадочно думала, что делать дальше. Даже не сводя глаз с его рта и подбородка, она точно знала, где его револьвер. Ее била дрожь. Она качнулась ближе к нему, и ее ладонь скользнула вверх по его груди.
— Бретт! Я… — Она подняла глаза и была потрясена, увидев желание в его взгляде. Но это подсказало ей, что делать, поскольку она понятия не имела, что бы еще сказать. Она приподнялась на цыпочки и приоткрытыми губами коснулась его губ.
Он стоял совершенно неподвижно, и его губы не отзывались на ласку. Она скользнула левой рукой вверх, к его шее, а правую передвинула на его талию, легонько касаясь ее в нескольких дюймах от револьвера. Она выхватит не нож, а его револьвер: он так близко. Брехт приоткрыл рот, отвечая на ее поцелуй. Она старалась не замечать разливавшееся по всему ее телу блаженство.
Сжимая и разжимая пальцы на его талии, она сдвигала их все ниже, все ближе… Ее ладонь обхватила рукоять револьвера.
И тут его рука сжала ее запястье.
— Отпустите, — приказал он.
Вскрикнув от злости, она разжала руку. Он все еще держал ее за запястье, и их взгляды скрестились. Молниеносным движением она потянулась вниз к рукоятке висевшего в ножнах на ее правом боку ножа, выхватила его и приставила кончик лезвия к его горлу:
— Нет, это вы отпустите.
В первый момент он не мог скрыть изумления, потом его лицо окаменело.
— Может быть, сейчас самое время узнать, насколько вы меня ненавидите, — пробормотал он, крепче сжимая ее запястье. — Вам придется ранить меня, Сторм. Сумеете? Сможете перерезать мне глотку и наслаждаться, пока я буду истекать кровью?
— Да, — заявила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Что-то разбудило ее. Демон фыркал и бил копытами. Окончательно проснувшаяся, Сторм не открывала глаз, напряженно вслушиваясь в темноту. Еще одна лошадь… Она пожалела, что Бретт отобрал у нее кольт. Ее рука обхватила приклад лежавшей под одеялом винтовки, палец прижался к курку. Она лежала совершенно неподвижно.
Потом она почувствовала, что кто-то тянет из ее рук винтовку, ухватилась крепче за нее и широко раскрыла глаза, заслышав голос Бретта:
— Даже не знаю, вопить ли мне от радости или устроить дикий скандал!
Она села, все еще пытаясь удержать винтовку, но без толку, потому что ей нечего было и пробовать мериться силой с Брехтом. Он отобрал винтовку и отшвырнул подальше, потом схватил ее.
Она просто не могла в это поверить. Не могла поверить, что он нашел ее. Как ему удалось ее догнать? В следующее мгновение когда она бросила испуганный, обескураженный взгляд через его плечо, то увидела, что у него две лошади: неоседланный серый привязан к гнедой. Она резко повернулась к нему. Ей показалось, что его глаза полны бесконечного облегчения, но она не была в этом уверена.
— С вами вес в порядке? — спросил он, встряхивая ее за плечи.
— Да, — огрызнулась она, вырываясь, но только потому, что он отпустил ее.
Тогда он встал и принялся разглядывать ее, положив ладони на бедра. Сторм потребовалось собрать всю свою смелость, чтобы не отвести глаза. Нет, она ошиблась, в его взгляде не было успокоения — в нем сквозила мрачная настойчивость.
— Выслушайте меня очень внимательно, Сторм, — произнес он.
Что-то в его тоне заставило ее сидеть совершенно неподвижно, напряженно вслушиваясь в его слова.
— Если бы мне пришлось скакать до самого Техаса, чтобы найти вас, я бы это сделал. Вам это понятно?
Ей не было понятно, с какой стати он беспокоился.
— Доберись я до дома, вы уже не посмели бы и пальцем меня тронуть, вы, свинья с голубой кровью!
Гримаса гнева исказила его лицо. Он сжал кулаки, потом разжал и присел перед ней на корточки. Его лицо было всего в нескольких дюймах от ее лица.
— Мне следовало бы выпороть вас за то, что вы сбежали. Это мое право.
— Только попробуйте, — сказала она, вздернув подбородок и ужасно боясь, что в любой момент может разреветься.
— Будьте вы прокляты, — негромко сказал он. Его ладонь, такая большая и сильная, легла на ее щеку. — Не плачьте, я это так сказал, — добавил он еще тише.
Она отбросила его руку:
— После той ночи меня бы ничто не удивило.
Он сам поражался своей выдержке и спокойствию.
— Что, собственно, вы этим хотите сказать?
— А то, что вы аморальны, совершенно аморальны. Вам плевать на всех, кроме вас самого. Зная, что я хочу аннулировать брак, вы нисколько не посчитались с моими чувствами. Нисколько, лишь бы заполучить то, чего вам хотелось.
Он все еще сдерживал гнев.
— А, та самая ночь. Как только я мог подумать, что мы не станем ее обсуждать! Позвольте вам кое о чем напомнить, Сторм. Вы хотели меня так же сильно, как и я вас, с момента нашего знакомства.
— Нет! — горячо возразила она и с отчаянием поняла, что лжет. Даже сейчас от его присутствия ее сердце отчаянно колотилось.
Он мрачно разглядывал ее.
— Мне бы следовало вас хорошенько отлупить. Вы могли погибнуть, чертова дурочка! Или вас могли изнасиловать, и неоднократно, и, можете мне поверить, это было бы совсем не похоже на то, что произошло между нами. Если вы только попробуете сбежать еще раз…
— Еще как попробую, — прервала она, — можете не сомневаться!
— Не испытывайте мое терпение, — предупредил он и резко толкнул ее обратно на одеяло. — Уже почти полночь. Мы отправимся на рассвете. — Он встал, подобрал ее винтовку и пошел к своим лошадям, чтобы разнуздать гнедого.
Рука Сторм непроизвольно скользнула к ножу. Осмелится ли она? Сможет ли застать его врасплох? Она заметила деррингер за поясом его бриджей. Он положил ее винтовку, а его собственная все еще была в привязанном к седлу чехле. Она прикусила губу. Разум подсказывал ей — теперь или никогда. Домой, подумала она.
Она была уверена, что он не способен ее избить.
Это помогло ей решиться. Она встала и направилась к Бретту. Снимая узду с гнедого, он глянул на нее через плечо, и его рука на мгновение застыла. Он подозрительно окинул взглядом всю ее фигуру, затянутую в оленьи кожи, и она почувствовала себя обнаженной, но в то же время ее обдало жаром; нервы были натянуты до предела. Он перевел взгляд на лежавшую у его ног винтовку:
— Куда это вы собрались?
Она остановилась в футе от него и нерешительно положила левую ладонь ему на грудь. Он громко вдохнул, и она почувствовала, как напряглось его крепкое тело.
— Бретт! Простите меня.
Он уставился на нее.
Она лихорадочно думала, что делать дальше. Даже не сводя глаз с его рта и подбородка, она точно знала, где его револьвер. Ее била дрожь. Она качнулась ближе к нему, и ее ладонь скользнула вверх по его груди.
— Бретт! Я… — Она подняла глаза и была потрясена, увидев желание в его взгляде. Но это подсказало ей, что делать, поскольку она понятия не имела, что бы еще сказать. Она приподнялась на цыпочки и приоткрытыми губами коснулась его губ.
Он стоял совершенно неподвижно, и его губы не отзывались на ласку. Она скользнула левой рукой вверх, к его шее, а правую передвинула на его талию, легонько касаясь ее в нескольких дюймах от револьвера. Она выхватит не нож, а его револьвер: он так близко. Брехт приоткрыл рот, отвечая на ее поцелуй. Она старалась не замечать разливавшееся по всему ее телу блаженство.
Сжимая и разжимая пальцы на его талии, она сдвигала их все ниже, все ближе… Ее ладонь обхватила рукоять револьвера.
И тут его рука сжала ее запястье.
— Отпустите, — приказал он.
Вскрикнув от злости, она разжала руку. Он все еще держал ее за запястье, и их взгляды скрестились. Молниеносным движением она потянулась вниз к рукоятке висевшего в ножнах на ее правом боку ножа, выхватила его и приставила кончик лезвия к его горлу:
— Нет, это вы отпустите.
В первый момент он не мог скрыть изумления, потом его лицо окаменело.
— Может быть, сейчас самое время узнать, насколько вы меня ненавидите, — пробормотал он, крепче сжимая ее запястье. — Вам придется ранить меня, Сторм. Сумеете? Сможете перерезать мне глотку и наслаждаться, пока я буду истекать кровью?
— Да, — заявила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89