Нет хуже обстановки для того, чтобы почуять обман, чем улица, полная идущих туда и сюда людей.
Правду он говорил или лгал? С чего Кромману лгать? Этого Дюрандаль не знал, но доверял своему союзнику-инквизитору не больше, чем Эвермену. Клинку или латнику, находящимся при исполнении служебных обязанностей, приходится порой убивать, но убийство, лишенное цели, простить нельзя.
– Ваши предположения?
– Он лгал, говоря о смерти Полидэна. В этом я уверен.
– А позже, когда он утверждал, что вступил в эту шайку добровольно?
– Нет… по крайней мере он говорил так не потому, что эти три головореза смотрели на него. Возможно, он утаивает что-то другое.
Дюрандаль посмотрел на своего Клинка – тот ехал слева от него, чтобы прикрыть его с уязвимой стороны.
– Никаких возражений, сэр. Мне показалось точно так же.
– Пожалуй. Мне тоже. Что толку в инквизиторах? Однако если он лгал насчет своего подопечного, его надо спасать. С другой стороны, братья теперь, похоже, совершенно неуязвимы, и любая наша попытка будет чистым самоубийством. Хотя нас послали сюда за этим. Но… но… но! Что делать – убираться восвояси или вернуться, не обращая внимания на опасность? Смотрите-ка: тень! Поехали, посмотрим, нельзя ли туда забраться?
Он повернул свою лошаденку направо и погнал ее к скальной расселине, разрезавшей пейзаж подобно рваной ране. Перебиравший неподкованными копытами косматый жеребчик, похоже, одобрил его выбор, и бодро затрусил вверх по склону, остановившись через несколько минут у полоски тени от нависающей скалы. Поднимающееся солнце скоро лишит их и этого укрытия, но пока что оно казалось им райским блаженством. Не спешиваясь, повернулся Дюрандаль к своим спутникам.
– Нам не справиться с чарами без собственных чар. Вы не все договариваете, Кромман. Мы все понимаем, что у инквизиторов имеются в запасе приемы, которые они предпочли бы не обсуждать, но сейчас нам нужна ваша помощь. Что у вас с собой такого, о чем мы не знаем? Кромман хмуро потеребил редкую бороду.
– Это правда, что меня снабдили кое-какими средствами, которые могут пригодиться, – вы и сами убедились в действенности заговоренных повязок, сэр Дюрандаль, – но Отдел Государственной Безопасности не распространяется о своих возможностях каждому встречному. Мне запрещено раскрывать их до тех пор, пока не будет крайней необходимости. Если вы поделитесь со мной своими планами, я с радостью сообщу, как именно смогу помочь. Но не ожидайте слишком многого.
– Как насчет волшебного ключа?
– Вы шутите! – в отчаянии простонал Волкоклык. Инквизитор сухо улыбнулся, сжав губы.
– Разумеется, он не шутит.
– Пробраться в монастырь? Как?
– Вам нужно потренировать наблюдательность, сэр Волкоклык. Когда люк на арене открывался вчера утром, ваш подопечный шел по площади до тех пор, пока не оказался прямо против него, и потом оглянулся. Сегодня утром он оставался на восточной стороне площади, пока люк не открылся снова, – и пошел вокруг арены, поглядывая на дома, мимо которых проходил. Теперь у него имеется привязка люка к двум точкам, так что он сможет найти его. Должен признать, для мастера размахивать мечом – это просто выдающееся мышление, но совершенно очевидно, он уже тогда задумал пробраться в монастырь тайком.
Дюрандаль старался не показывать своего раздражения. Волкоклык непроницаем по природе, инквизитор наверняка был вышколен – или заговорен – с целью скрывать свои эмоции, но он всегда ощущал себя перед ними двоими все равно что открытой книгой.
– Незадолго до нашего отъезда ходили слухи о славном маленьком приспособлении под названием «плащ-невидимка». Инквизитор рассмеялся лающим смехом.
– Большинство россказней про так называемую Черную Палату – абсолютный вздор, и это полностью относится к плащам-невидимкам. Сказки, не более. Но если вы твердо решили идти на самоубийство, я могу сделать все, что в моих силах, чтобы помочь вам.
Вид у него был не симпатичнее, чем если бы он выбрался из выгребной ямы.
Волкоклык свирепо покосился на него, потом – так же свирепо – на Дюрандаля. Дюрандаль потянулся к фляге с водой, давая себе время подумать. Злая ирония: человек, которого он невзлюбил и которому не доверяет, поддерживает его, в то время как друг выступает против. В том, что касалось логики, Волкоклык был куда сильнее Дюрандаля, хоть и уступал ему в интуиции. Сильно ли эта хваленая интуиция отличается от репутации сорвиголовы, о которой говорил Эвермен?
– Сэр, это же чистое безумие! Нас наверняка поймают! Ради чего такой риск? Чего вы вообще надеетесь добиться?
– Открыть люк снаружи, не используя заклинаний, невозможно. В этом я совершенно уверен. И я готов биться об заклад, что его не охраняют. Он должен вести в подвалы.
– Темницы? Полидэн?
– Есть у меня такая надежда. Если мы сможем освободить его, им нечем будет удерживать Эвермена. В худшем случае мы просто наберем ценной информации.
– В худшем случае с нас живых сдерут кожу, как с Гартока. – Волкоклык провел рукой по лбу, лихорадочно ища аргументы. – Я хочу сказать, с меня сдерут. Одному из нас надо вернуться в Шивиаль, чтобы доложить обо всем Королю. Это ваша задача, сэр. Вы отправитесь туда – прямо сейчас, – а я вернусь ради вас в монастырь. Ждите меня в Кобуртине.
– Я думал, ты знаешь меня лучше, Волк.
– Ваш долг – доложить все Королю!
– Это сделает инквизитор. Он может запустить нас внутрь, но потом отправится к городским воротам и с рассветом уедет, с нами или без нас.
– СЭР! Нам обоим нет смысла лезть в звериное логово. Вы же знаете, что я не могу пустить вас туда.
– Эвермен был моим другом. – Не это ли двигало Дюрандалем? Или это всего лишь его дурацкая гордость, тупое нежелание ползком возвращаться к своему повелителю. Королю, признаваясь в поражении? Он не знал, да и не хотел знать. Он знал только, что вернется в Самаринду для новой попытки.
Кромман слушал их спор с обычным-брезгливым выражением на лице.
– Я точно не полезу туда сам, – сказал он. – Но я могу открыть для вас люк, если он не заговорен. Я могу обеспечить вас огнями… – Он вдруг взвизгнул. – Отзовите своего пса, Дюрандаль!
Левой рукой Волкоклык держал узду инквизиторской лошади, а правой тянул из ножен Клык – медленно, неуверенно. Рука Кроммана зависла над рукоятью его собственного меча, но он сам прекрасно понимал, что умрет прежде, чем успеет выхватить оружие.
– Подожди! – крикнул Дюрандаль. – Это меня не остановит. Волкоклык уставился на него странно пустыми глазами. – Чтобы пробраться туда, нужны все трое, так? – Так будет легче, но справятся и двое, возможно, даже один. И я отправлюсь туда – даже через твой труп, Волк. Мгновение жизнь Кроммана балансировала на острие меча, Потом Волкоклык со вздохом отпустил узду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Правду он говорил или лгал? С чего Кромману лгать? Этого Дюрандаль не знал, но доверял своему союзнику-инквизитору не больше, чем Эвермену. Клинку или латнику, находящимся при исполнении служебных обязанностей, приходится порой убивать, но убийство, лишенное цели, простить нельзя.
– Ваши предположения?
– Он лгал, говоря о смерти Полидэна. В этом я уверен.
– А позже, когда он утверждал, что вступил в эту шайку добровольно?
– Нет… по крайней мере он говорил так не потому, что эти три головореза смотрели на него. Возможно, он утаивает что-то другое.
Дюрандаль посмотрел на своего Клинка – тот ехал слева от него, чтобы прикрыть его с уязвимой стороны.
– Никаких возражений, сэр. Мне показалось точно так же.
– Пожалуй. Мне тоже. Что толку в инквизиторах? Однако если он лгал насчет своего подопечного, его надо спасать. С другой стороны, братья теперь, похоже, совершенно неуязвимы, и любая наша попытка будет чистым самоубийством. Хотя нас послали сюда за этим. Но… но… но! Что делать – убираться восвояси или вернуться, не обращая внимания на опасность? Смотрите-ка: тень! Поехали, посмотрим, нельзя ли туда забраться?
Он повернул свою лошаденку направо и погнал ее к скальной расселине, разрезавшей пейзаж подобно рваной ране. Перебиравший неподкованными копытами косматый жеребчик, похоже, одобрил его выбор, и бодро затрусил вверх по склону, остановившись через несколько минут у полоски тени от нависающей скалы. Поднимающееся солнце скоро лишит их и этого укрытия, но пока что оно казалось им райским блаженством. Не спешиваясь, повернулся Дюрандаль к своим спутникам.
– Нам не справиться с чарами без собственных чар. Вы не все договариваете, Кромман. Мы все понимаем, что у инквизиторов имеются в запасе приемы, которые они предпочли бы не обсуждать, но сейчас нам нужна ваша помощь. Что у вас с собой такого, о чем мы не знаем? Кромман хмуро потеребил редкую бороду.
– Это правда, что меня снабдили кое-какими средствами, которые могут пригодиться, – вы и сами убедились в действенности заговоренных повязок, сэр Дюрандаль, – но Отдел Государственной Безопасности не распространяется о своих возможностях каждому встречному. Мне запрещено раскрывать их до тех пор, пока не будет крайней необходимости. Если вы поделитесь со мной своими планами, я с радостью сообщу, как именно смогу помочь. Но не ожидайте слишком многого.
– Как насчет волшебного ключа?
– Вы шутите! – в отчаянии простонал Волкоклык. Инквизитор сухо улыбнулся, сжав губы.
– Разумеется, он не шутит.
– Пробраться в монастырь? Как?
– Вам нужно потренировать наблюдательность, сэр Волкоклык. Когда люк на арене открывался вчера утром, ваш подопечный шел по площади до тех пор, пока не оказался прямо против него, и потом оглянулся. Сегодня утром он оставался на восточной стороне площади, пока люк не открылся снова, – и пошел вокруг арены, поглядывая на дома, мимо которых проходил. Теперь у него имеется привязка люка к двум точкам, так что он сможет найти его. Должен признать, для мастера размахивать мечом – это просто выдающееся мышление, но совершенно очевидно, он уже тогда задумал пробраться в монастырь тайком.
Дюрандаль старался не показывать своего раздражения. Волкоклык непроницаем по природе, инквизитор наверняка был вышколен – или заговорен – с целью скрывать свои эмоции, но он всегда ощущал себя перед ними двоими все равно что открытой книгой.
– Незадолго до нашего отъезда ходили слухи о славном маленьком приспособлении под названием «плащ-невидимка». Инквизитор рассмеялся лающим смехом.
– Большинство россказней про так называемую Черную Палату – абсолютный вздор, и это полностью относится к плащам-невидимкам. Сказки, не более. Но если вы твердо решили идти на самоубийство, я могу сделать все, что в моих силах, чтобы помочь вам.
Вид у него был не симпатичнее, чем если бы он выбрался из выгребной ямы.
Волкоклык свирепо покосился на него, потом – так же свирепо – на Дюрандаля. Дюрандаль потянулся к фляге с водой, давая себе время подумать. Злая ирония: человек, которого он невзлюбил и которому не доверяет, поддерживает его, в то время как друг выступает против. В том, что касалось логики, Волкоклык был куда сильнее Дюрандаля, хоть и уступал ему в интуиции. Сильно ли эта хваленая интуиция отличается от репутации сорвиголовы, о которой говорил Эвермен?
– Сэр, это же чистое безумие! Нас наверняка поймают! Ради чего такой риск? Чего вы вообще надеетесь добиться?
– Открыть люк снаружи, не используя заклинаний, невозможно. В этом я совершенно уверен. И я готов биться об заклад, что его не охраняют. Он должен вести в подвалы.
– Темницы? Полидэн?
– Есть у меня такая надежда. Если мы сможем освободить его, им нечем будет удерживать Эвермена. В худшем случае мы просто наберем ценной информации.
– В худшем случае с нас живых сдерут кожу, как с Гартока. – Волкоклык провел рукой по лбу, лихорадочно ища аргументы. – Я хочу сказать, с меня сдерут. Одному из нас надо вернуться в Шивиаль, чтобы доложить обо всем Королю. Это ваша задача, сэр. Вы отправитесь туда – прямо сейчас, – а я вернусь ради вас в монастырь. Ждите меня в Кобуртине.
– Я думал, ты знаешь меня лучше, Волк.
– Ваш долг – доложить все Королю!
– Это сделает инквизитор. Он может запустить нас внутрь, но потом отправится к городским воротам и с рассветом уедет, с нами или без нас.
– СЭР! Нам обоим нет смысла лезть в звериное логово. Вы же знаете, что я не могу пустить вас туда.
– Эвермен был моим другом. – Не это ли двигало Дюрандалем? Или это всего лишь его дурацкая гордость, тупое нежелание ползком возвращаться к своему повелителю. Королю, признаваясь в поражении? Он не знал, да и не хотел знать. Он знал только, что вернется в Самаринду для новой попытки.
Кромман слушал их спор с обычным-брезгливым выражением на лице.
– Я точно не полезу туда сам, – сказал он. – Но я могу открыть для вас люк, если он не заговорен. Я могу обеспечить вас огнями… – Он вдруг взвизгнул. – Отзовите своего пса, Дюрандаль!
Левой рукой Волкоклык держал узду инквизиторской лошади, а правой тянул из ножен Клык – медленно, неуверенно. Рука Кроммана зависла над рукоятью его собственного меча, но он сам прекрасно понимал, что умрет прежде, чем успеет выхватить оружие.
– Подожди! – крикнул Дюрандаль. – Это меня не остановит. Волкоклык уставился на него странно пустыми глазами. – Чтобы пробраться туда, нужны все трое, так? – Так будет легче, но справятся и двое, возможно, даже один. И я отправлюсь туда – даже через твой труп, Волк. Мгновение жизнь Кроммана балансировала на острие меча, Потом Волкоклык со вздохом отпустил узду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103